Планирование экпериментального изучения ти­пологических особенностей произвольных движе­ний 8 страница

Учет в медицине реально существующих различий между людьми по­мимо расширения диапазона индивидуализации средств и способов лече­ния позволит отойти от исчерпавшей себя универсальной системы здоро­вья и внесет ценный вклад в фонд фундаментальных знаний о человеке, в частности выявляющих основания интеграции биологических и физиологи­ческих характеристик индивида с его личностными и нравственными каче­ствами. По мысли И. Т. Фролова, высказанной им в «Психологическом журнале» (1990, N 1, с. 7), именно на этих стыках и возникает то главное, что пока не изучено наукой.

* * *

Коротко резюмируя результаты данной части данной части исследова­ния, следует подчеркнуть следующие выводы:

1. Теоретический анализ интеграции детерминант ИБС как психосома­тического заболевания позволяет констатировать системную организацию

синдромов, предшествующих и сопутствующих болезни. Гипотетически предполагается, что инвариантной составляющей этих синдромокомплек-сов могут быть надситуативные компоненты индивидуальности, сформиро­ванные в онтогенезе на основе индивидуально-системного обобщения ней-рофункциональных программ деятельности, специфика которых опосреду­ет развитие ИБС в ходе преломления внешних причин сквозь призму внут­ренних условий.

2. Изучение (с помощью факторного анализа) присущих выраженным формам ИБС синдромов показало общий генез как ряда признаков индиви­дуальности, так и особенностей сердечно-сосудистой патологии.

3. Анализ теоретико-экспериментальных результатов исследования под­черкивает необходимость и возможность дальнейшего познания таксоно­мической целостности генеза ИБС, в частности, через системообразующие основания ее развития, влияющие на психосоматическую симптоматику.

5. 2. Индивидуальность под влиянием радиации на активированность мозга

Авария на Чернобыльской АЭС потребовала от теоретиков и практиков разработки проблем, касающихся специфики воздействия радиации на че­ловека. Среди первоочередных проблем радиобиологии, радиационной ги­гиены, радиоэкологии все более отчетливо выделяются вопросы, связанные с опосредованностью развития радиационного поражения индивидуальны­ми особенностями психики.

Специалисты отмечают, что разные люди неоднозначно реагируют на сложносочетанные факторы радиации. Изучение конкретных механизмов влияния индивидуальных различий на специфику формирования психо-травматического стресса, фиксируемого после аварии на ЧАЭС, осложнено комплексностью радиационного фактора, а также сложным, во многом не­ясным характером действия ионизирующего излучения на человека [см. обзор-406]. Наблюдаются, например, феномены омоложения и раннего ста­рения, увеличения и уменьшения интеллектуальных способностей, сниже­ния параметров психической деятельности у отдельных радиочувствитель­ных индивидов наряду с повышением порогов возбудимости, развитием адаптации или эйфории. Особое значение в этой связи имеют новые пара­дигмы целостного представления организма, индивида и личности в актив­ном субъекте психической деятельности [3, 9, 37].

Показанные в наших работах закономерности индивидуализации произ­вольной сферы психики [19-406], дополняют традиционные аналитические по своей сути представления дифференциальной психофизиологии, кото­рые отличаются простотой и четкостью в постановке экспериментальных

задач и помогают понять сферу «пассивный организм» индивида. Но они плохо ориентируют в области «действующего субъекта» и существенно ог­раничивают осмысление иерархии качеств творческой личности.

Выявление закономерностей организации разноуровневых свойств че­ловека в развивающемся поведении, как показано в главах 1-4, расширило область объекта исследования дифференциальной психофизиологии, что позволило анализировать реальную картину индивидуализации произволь­ной сферы психики. Эта сфера в свою очередь отражает субъектно-объект-ное взаимодействие при решении человеком определенной задачи и реали­зации цели действия.

Конкретно-экспериментальные исследования формирования функцио­нальных систем в ходе развития субъектно-объектного взаимодействия, осуществленные на модели антиципации и представленные в главах 1-4, показывают, что индивидуальные особенности разных уровней своеобраз­но объединяются в поведении. В частности, основными детерминантами координации разнообразных свойств являются характеристики ситуации (сформированность стратегии поведения и субъективно представляемый информационный эквивалент будущего результата). В данном контексте условия жизни человека при радиационном воздействии могут быть оха­рактеризованы как обладающие высокой энтропией будущего при несфор-мированности способов достижения целей, неясных для субъекта. Именно в этих ситуациях, квалифицируемых обычно как экстремальные, при про­ведении типологических исследований была обнаружена высокая степень зависимости разнообразных особенностей человека от силы нервной систе­мы [60, 108].

Отметим некоторые существенные для практических приложений в об­ласти психосоматики моменты теоретико-экспериментальных исследова­ний индивидуально-психологических основ произвольных действий чело­века.

Естественное развитие деятельности в ходе решения субъектом опреде­ленной задачи ведет к формированию целостности его разноуровневых свойств, в которых признаки индивидуальности оказываются специфиче­ски связанными (подобно известному сочетанию признаков: «белые кошки с голубыми глазами глухи»). В данных синдромах системообразующая роль природных характеристик определяется стадией развития деятельно­сти. Изменения же в стратегиях поведения, а также в субъективных пред­ставлениях человека о будущих результатах жизнедеятельности при их значительных количественных трансформациях могут привести к смене системообразующих оснований организации функциональных систем, ко­торые реализуют субъектно-объектное взаимодействие. Такая смена, в ча­стности, может произойти из-за включения в психофизиологическую «кан-

ву» деятельности других генотипических детерминант, в результате чего внешне тождественные действия различаются в своей основе.

Указанные синдромокомплексы (условно названные «квазигенетиче­скими»), составленные целостными функциональными системами, которые сопряжены с конституциональными признаками, являются к тому же над-ситуативными. Они в известных пределах не зависят от содержания про­гнозируемого результата и стадии формирования стратегии, что позволяет анализировать их как инвариантную составляющую разнообразной целена­правленной активности. Так, например, выраженность позитивной фазы мозговых потенциалов антиципации прогностична в отношении времени переделки навыка [38]. С помощью имеющихся фактов можно использо­вать гомоморфизм законов, действующих на разных уровнях индивидуаль­ности для ее прогноза и коррекции. Такого рода прогнозирование нельзя осуществить вне системных представлений о природе целостности индиви­дуальности, позволяющих интегрировать уровень получения «деталей» (ЭЭГ, вызванные потенциалы — ВП, данные молекулярно-генетических методов, раскрывающих паттерн полиморфизма изменчивых фрагментов ДНК) и макроуровень синдромов свойств человека, формируемых на осно­ве системного обобщения репрезентаций, относящихся к надситуативной компоненте деятельности [49, 132].

Однако отмеченный выше гомоморфизм наблюдается лишь в отдель­ные периоды деятельности, когда стабилизируются ее унифицированные координаты. В частности, преобладание «жестких» звеньев в функциональ­ных системах характерно для экстремальных условий. Здесь стратегия по­ведения крайне неопределенна и мала субъективная вероятность «успеха» в будущей угрожающей ситуации, что типично для обстоятельств, возник­ших вследствие аварии на ЧАЭС. При этом наблюдаются «сцепления» или «слития» разноуровневых свойств индивидуальности, внутри которых фик­сируются жесткие детерминистические связи [56, 60, 108]. В отмеченные периоды жизнедеятельности актуальная структура нейро- и психофизиоло­гического уровня индивидуальности, опосредующего влияние генотипа на психику, всегда содержит следы прошлого (например, в виде генетически обусловленных свойств), аналоги настоящего (параметры сравнения прогнозируемых и реальных событий) и предвестники будущего (информа­ционные эквиваленты образа-цели).

Все сказанное, по-видимому, относится и к индивидуальности лиц, под­вергшихся и подвергающихся действию радиации. Объективное изучение «сцеплений» индивидуальных особенностей разных уровней при первич­ном анализе «кумулятивного» психофизиологического их компонента в по­следующем мониторинге поможет решить следующие задачи. Во-первых, выявить конкретные сдвиги в синдромах признаков индивидуальности под

влиянием радиации разных интенсивностей и продолжительности воздей­ствия. Во-вторых, реконструировать и изучить психологическую состав­ляющую этих взаимосвязанных характеристик, в наибольшей степени под­верженную регуляторным воздействиям психотерапии, саморегуляции, оп­тимизации индивидуального стиля деятельности.

В данном разделе монографии анализируются результаты исследования целостных синдромов индивидуальности, относящихся к комплексу «си­ла—активированность—чувствительность», имеющих системообразующее значение в строении типологических характеристик человека [19, 21, 28, 58, 74].

* * *

В исследовании принимали участие три группы испытуемых. В первую вошли участники ликвидации аварии на ЧАЭС (13 мужчин); вторую соста­вили жители Брянской области, проживающие на загрязненных территори­ях, где зарегистрированы малые дозы радиации (21 чел., Из них 12 мужчин и 9 женщин); третья группа — нормальная выборка — жители непоражен­ных районов Брянской области (13 чел., Из них 8 мужчин и 5 женщин). ЭЭГ регистрировали в 16 монополярных отведениях по системе 10-20 (Fpl, Fp2, F3, F4, СЗ, С4, РЗ, Р4, 01, 02, F7, F8, ТЗ, Т4, Т5, Т6). Анализ ЭЭГ про­водили с помощью стандартной процедуры спектрального анализа. В каче­стве характеристик психофизиологического уровня индивидуальности бы­ли взяты следующие показатели: средняя спектральная мощность в диапа­зонах тета-1 (4-6 Гц), тета-2 (6-8 Гц), альфа (8-13 Гц) частот.

Сравнение средне групповых значений показателей проводили с помо­щью t-критерия Стьюдента и дисперсионного анализа. Психодинамические особенности индивидуальности оценивали у тех же лиц по опроснику ОСТ, адаптированному тесту Стреляу и методикам, характеризующим формаль­но-динамическую сторону поведения. В проведении экспериментальной части обследования приняли участие: И.В. Кобазев и его сотрудники из центра исследования нервной системы Брянской областной больницы, М.В. Бодунов, В.Г. Асеев, О. В. Гусева.

Исследовали мотивационно-потребностную сферу личности (29 чел. В МОНИКИ и в пос. Мирный Гордеевского района Брянской области). При­меняли сконструированную В.Г. Асеевым методику зональных характери­стик мотивационной регуляции действий [15] на модели отношения людей к своему здоровью. Ее суть состояла в том, что в ходе беседы выявляли действия, которые обследуемый предпринимает или не предпринимает по отношению к своему здоровью; выясняли причины такой стратегии пове­дения с учетом радиационных факторов. Отправным моментом анализа ре­зультатов служили факты, согласно которым любые действия, осуществ-

ляемые человеком, являются относительно высокозначимыми и в то же время находятся в пределах его функциональных возможностей (см. [15]). Неосуществляемые действия при этом подвергаются своеобразному психо­логическому блокированию либо из-за относительной субъективной незна­чимости (человек как бы не придает этим актам значения, считая их несу­щественными, малозначимыми), либо из-за того, что с субъективной точки зрения они представляются труднореализуемыми.

Следуя процедуре обследования, испытуемый должен был обозначить три вида действий: малозначимые и реализуемые; высокозначимые, но не реализуемые из-за значительных трудностей осуществления; реально осу­ществимые, находящиеся в зоне естественных возможностей человека. Учитывались обстоятельства жизнедеятельности человека в условиях по­следствий аварии на ЧАЭС.

* * *

Результаты обследования, касающиеся сравнения среднегрупповых зна­чений анализируемых показателей, представлены на рис. 1-4. Значимые различия между группами обнаружены в диапазоне тета-2 и альфа-полос. В этой связи данные рис. 1 и табл. 1 свидетельствуют о том, что биоэлектри­ческая активность полосы тета-2 левого полушария мозга по сравнению с нормой изменена разнонаправленно в группах «ликвидаторов» и лиц, про­живающих на загрязненных территориях. При этом отличие от нормы ре­зультатов обследования лиц, живущих в условиях повышенной радиации, наблюдается во всех отведениях с высокой значимостью (0,05<р<0,001). Неожиданным является тот факт, что значение данных показателей у про­живающих в неблагоприятных условиях значительно ниже, чем в кон­трольной группе, в то время как у «ликвидаторов» эти значения выше.

Аналогичные результаты получены и для правого полушария в полосе тета-2, что показано на рис. 2 и в табл. 2. Различия по альфа-диапазону но­сят тот же характер. Однако обращает на себя внимание факт резких отли­чий испытуемых контрольной группы и «ликвидаторов», с одной стороны, от лиц, живущих при постоянном воздействии радиации, с другой — в зо­нах 01 и РЗ (рис. 3, табл. 3).

Картина, полученная для альфа-диапазона правого полушария, идентич­на описанной выше для левого полушария (рис. 4, табл. 4). Различия по медленному тета-ритму в основном не оказались статистически достовер­ными.

Результаты сравнения среднегрупповых характеристик биоэлектриче­ской активности головного мозга разных диапазонов (для нормы, «ликви­даторов», лиц, живущих на загрязненных территориях) показали достаточ­но однородную картину для всех отведений и оцениваемых частот. Наи-

большие сдвиги показателей ЭЭГ зарегистрированы у лиц, постоянно жи­вущих на территориях с повышенным уровнем радиации, хотя эти уровни признаны независимыми экспертами МАГАТЭ абсолютно безвредными для живых организмов. Очевидно, специфика психологических факторов играет здесь немаловажное значение.

Отмечено также, что изменения, наблюдаемые у «ликвидаторов», полу­чивших значительные, но кратковременные дозы облучения в активном со­стоянии, имеют противоположную направленность по сравнению с теми, которые регистрируются у людей при малой интенсивности продолжитель­ных воздействий радиации. По-видимому, в этом факте проявляются ком­пенсаторные возможности субъекта деятельности. Данные этих двух групп испытуемых отличаются во всех диапазонах и отведениях в обоих полуша­риях головного мозга.

Если представить полученные факты в общетеоретическом контексте, обозначенном во введении, то при воздействии радиации у людей могут наблюдаться значительные изменения природных факторов тех внутрен­них условий субъектно-объектного взаимодействия, через которые прелом­ляются внешние причины. Изменены ли в указанных условиях личностные, социально-психологические компоненты взаимодействия человека с внеш­ним миром? Результаты обследования мотивационно-потребностной сферы личности у людей, проживающих на загрязненных территориях, показали, что в отличие от начального периода радиационной опасности подавляю­щее большинство эмоционально адаптировалось к мысли о неизбежности неблагоприятных последствий аварии на ЧАЭС. Также выявлено, что лю­ди, подвергшиеся ионизирующему облучению, в настоящее время предпо­читают поведение двух типов. Во-первых, они выполняют рутинные дейст­вия, не требующие особых психоэнергетических затрат. Во-вторых, люди совершают защитные от последствий радиации действия по отношению к своим детям. Они квалифицируют эти акты как трудные, связанные со зна­чительными материальными энергетическими затратами.

Относительно сложных в эпизодическом или систематическом исполне­нии действий (запрещение пользоваться овощами и фруктами с личного огорода и есть грибы, требование соблюдать личную гигиену и т. д.) фор­мируются эмоционально значимые адаптации, происходит своеобразная «девальвация ценностей». Люди внушают себе, что эти действия вовсе не обязательны, их невыполнение не грозит большой опасностью. Оценивая многие жизненно важные аспекты поведения, они склонны придерживать­ся сравнительно узкой временной зоны планирования поступков, тем са­мым игнорируя отдаленные последствия своего во многом беспечного от­ношения к здоровью.

Таким образом, поведение людей, постоянно живущих на загрязненных территориях, характеризуется выполнением действий либо трудных, но субъективно высокозначимых, либо относительно малозначимых, но дина­мически «малозатратных», которые уже подверглись автоматизации. По предварительным данным, такая дифференциация осуществляемых и не-осуществляемых действий по содержательно-динамическим характеристи­кам происходит постепенно и занимает один-два года.

В целом можно констатировать определенные сдвиги в мотивационной сфере данной группы населения.

Кроме того, намечаются некоторые тенденции изменения темперамен-тальных свойств личности [см. обзор-406]. Так, в условиях социально-пси­хологической реадаптации к жизнедеятельности в радиогенных обстоя­тельствах отмечается снижение эргичности на фоне изменения эмоцио­нальности. По словам одного испытуемого, посещающего родителей, кото­рые живут в Новозыбкове, они из активных, пышущих здоровьем людей на глазах превратились в персонажей умирающего города: ничто их не инте­ресует, никуда они не стремятся. (Этому способствует и общее положение в стране.)

Следствием воздействия на человека комплекса сочетанных с радиаци­ей факторов являются значительные изменения индивидуально стабильных составляющих внутренних условий, через которые преломляются внешние причины. Подвергаются трансформации и личностные, а также социально-психологические детерминанты жизнедеятельности: мотивы и потребно­сти, образ «Я» и перспектива развития человека, его образ жизни, установ­ки и стереотипы поведения [см. обзор-406]. Кардинально изменена жизнь этих групп со стороны «внешних» детерминант и регуляторов поведения, как бы идущих от социально-экономических условий. Можно предполо­жить, что изменение и внутренних условий, и внешних причин в непрерыв­ном процессе субъектно-объектного взаимодействия ведет к неадекватно­сти сложившихся способов компенсаторных сопряжений природного с со­циальным — к своеобразной его «разбалансировке». Человек начинает функционировать в несвойственном ему «режиме», а это может стать пред­посылкой развития травматического стресса.

Основным итоговым результатом проведенного сравнения биоэлектри­ческих характеристик головного мозга в трех группах населения Брянской области, пострадавшего от аварии на ЧАЭС, является факт массированных отличий параметров альфа- и тета-2 полос ЭЭГ от нормы в сторону умень­шения у лиц, постоянно живущих на территориях с повышенным уровнем радиации. Отличия же от нормы показателей группы «ликвидаторов» не достигают необходимого уровня статистической значимости, хотя носят регулярный характер и направлены в сторону увеличения соответствую-

щих индексов. Эти изменения указывают на тенденцию отличий мощно­стей медленных ритмов ЭЭГ у «ликвидаторов» по сравнению с контроль­ной группой. Природа отмеченных эффектов может дать ценную информа­цию о реальных механизмах, которые страдают при радиационном влия­нии в процессе жизнедеятельности человека.

Типологический смысл обнаруженных сдвигов связан с возможностью генерализованных и локальных влияний неспецифической активности на мозг в целом и на формально-динамическую сторону поведения [28, 74, 159 и др.]. Подавление медленных (альфа-, тета-2) ритмов и появление или усиление быстрых (бета) колебаний, как известно, служат индикатором ре­акции активации (arousal) [159 и др.], связанной с процессами внимания, ориентировочного рефлекса и соотносящейся с тонусом нейронных ан­самблей. Интенсификация таких влияний, ярко выраженная у лиц, живу­щих при малых, но продолжительных воздействиях радиационных факто­ров, ведет к повышению тонуса нервной системы, сказываясь на усилении ее чувствительности, компенсируемой увеличением показателей интровер-тированности («уход» в себя), импульсивности [см. обзор — 406]. Под­тверждение таких взаимосвязей получено в ходе изучения радиационных поражений головного мозга. В различные сроки после облучения повыша­ется истощаемость нервных процессов, в частности сказывающаяся на фе­номене прерывистости в появлении фосфена, извращенной реакции на кор­ковые стимуляторы, такие, как кофеин, фенамин.

Данный синдром квалифицируется как ослабление нервной системы (снижение функциональной выносливости, работоспособности организма [28, 106, 108], проявляясь в уменьшении эргичности на фоне подъема ней-ротизма.

К анализу выявленных нарушений следует привлечь данные ряда иссле­дований, свидетельствующих о наличии у активного субъекта деятельно­сти компенсаторных способов преодоления тех недостатков, которые си­туативно проявляются в зависимости от уровня силы-чувствительности нервной системы [26, 28, 106, 143 и др.]. В этой связи, например, показаны возможности подобных компенсаций с помощью индивидуальных стилей деятельности и стратегий поведения, подбора сопряженных с природными задатками условий жизнедеятельности, способов обработки информации, организации высших психических функций в ходе развития субъектно-субъектных и субъектно-объектных взаимодействий [8, 41, 45, 56, 60 и др.]. Эти сведения дают некоторую надежду направленно конструировать инди­видуализированный контур регуляции деятельности у лиц, пострадавших от аварии на ЧАЭС. С его помощью возможно создание оптимальных для жизнедеятельности человека новых внутренних и внешних условий взаи­модействия с миром. Конечно же, это требует больших усилий психологов

и практиков для создания принципиально нового направления индивидуа­лизированной психотерапии посттравматического стресса.

Перспективным практическим приложением выявленных в диссертации закономерностей является построение траекторий развития индивида в за­висимости от типологических особенностей целостных структур индивиду­альности. Возможно, разработка этого направления исследований выявит типологии человека, высокочувствительного к факторам радиации. Подоб­ные группы потребуют от психотерапевтов и медиков специального инди­видуального подхода, а также особого общественного и юридического ста­туса.

Результаты данной части исследования позволяют заметить, что актив­ность субъекта деятельности, проявившаяся у «ликвидаторов» чернобыль­ской аварии в их самоотверженной работе по спасению людей от последст­вий катастрофы, возможно, явилась одним из факторов, способствующих оптимальному сопряжению свойств организма, индивида и личности. Это может быть направлено на предотвращение патологических изменений ка­честв индивидуальности и сохранение психического и соматического здо­ровья.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Логика представленного в монографии цикла исследований в русле пси­хологии целостной индивидуальности может быть обобщена следующим образом. Индивидуальность человека в единстве индивидных и личност­ных компонент субъекта психической деятельности, по-видимому, наибо­лее полно выражается в показателях произвольной сферы психики. Типо­логический контекст реализации данного положения предполагает первич­ный анализ психофизиологического уровня индивидуальности. (Он может конкретизироваться, например, в исследовании типологических особенно­стей биоэлектрической активности мозга, опережающей, антиципирующей результат произвольных действий, что позволяет судить о специфике функ­циональных систем (Т.Ф. Базылевич, 1970-1995). В этой связи показано, что индивидуально-обобщенные интеграции физиологического и психиче­ского в составе функциональных систем являются инвариантной состав­ляющей разнообразной активности человека. Следовательно, можно ожи­дать, что «жесткие структуры» психофизиологического уровня произволь­ных движений могут рассматриваться в как задатки сопряженных с ними индивидуальных особенностей психики человека.

Обобщение итогов теоретико-экспериментального исследования произ­вольной сферы психики человека в рамках дифференциальной психофи­зиологии не может обойтись без теоретического воссоздания целостности разноуровневых свойств индивидуальности в поведении. Чрезвычайная сложность этой задачи побудила нас в разных разделах монографии приме­нительно к разнообразному экспериментальному материалу с разных сто­рон проанализировать специфические «узлы» реализации эволюционно-системный подхода к проблемам типологического анализа произвольной сферы психики в контексте целостной природы индивидуальности.

Системный ракурс многогранных проблем индивидуальности являются оптимальной стратегией интеграции данных о соотносимости разнообраз­ных особенностей человека при естественном развитии субъектно-объект-ного взаимодействия. Такой подход к рассмотрению неизбежно ограничен­ных экспериментальных фактов в плане развития дифференциальной пси­хофизиологии и психологии создает новое проблемное поле, позволяющее перейти от постулирования «мозаичной» феноменологии индивидуально­сти к изучению закономерностей, связывающих разные ее уровни в субъек­те психической деятельности.

Идея целостности, как имманентно присущая системному подходу к развитию, в современной психологии считается главной при воссоздании интегративности свойств и качеств человека в активном поведении. Цело-

стность такого рода динамично развивающихся органических живых сис­тем принципиально не может быть описана через механические взаимосвя­зи отдельных ее частей, уровней, признаков. Целостность, применительно к проблемам индивидуальных различий, целесообразно изучать через «сис­темообразующий фактор» (П.К. Анохин, 1978), детерминирующий инте-гративность характеристик человека (В.П. Кузьмин, 1980; В.М. Русалов, 1979), типичность поведения.

Системообразующим основанием, скрепляющим разноуровневые меха­низмы субъектно-объектного взаимодействия для получения планируемого результата, является мотивационно-потребностная сфера личности (А.Н. Леонтьев, 1966, 1975 и др.). Вектор «мотив-цель» обусловливает опере­жающий характер реагирования человека в сложноорганизованном потоке событий. В феноменах опережающего отражения сказываются фундамен­тальные закономерности формирования и развития функциональных сис­тем. Их кумулятивность обеспечивает преемственность стадий развития живых систем. В результате, актуальная структура нейро- и психофизиоло­гического уровня жизнедеятельности, опосредующего влияние генотипа на психику (Б.Ф. Ломов, 1984; Т. М. Марютина, 1993; И.В. Равич-Щербо, 1978), содержит следы прошлого (генотипические признаки), аналоги на­стоящего (сравнение прогноза и реальности) и предвестники будущего (ин­формационные эквиваленты образа-цели).

Кумулятивные способности функциональной системы раскрываются уже на уровне нейрональной активности. Удовлетворение даже элементар­ных органических потребностей задействует не только функциональные системы, необходимые для достижения приспособительного эффекта, но и эволюционно древние пра-системы (В.Б. Швырков, 1978, 1985 и др.). Объ­ективизация отмеченной гетерогенности функциональных систем в факто­рах антиципации, включенной в динамику произвольных движений, с уче­том дополнительных координат развивающегося субъектно-объектного взаимодействия, позволяет, на наш взгляд, изучать на этой модели общие закономерности строения недизъюнктивных структур индивидуальности.

Функциональные системы (если судить по ПА) постоянно содержат в своих синдромах индивидуализированные коды информационного эквива­лента будущих результатов и целей действий человека, и в этом аспекте они могут быть относительно вариативными и подверженными регулятор-ным влияниям в конечном счете социально обусловленных детерминант (мотивационно-потребностной сферы, направленностей и установок лично­сти).

Вместе с тем, гетерогения этих функциональных систем содержит и особого рода факторы (мы условно назвали их «квазигенетическими»), ку­да входят индивидуально-типологические признаки, в значительной мере

обусловленные генотипом. Это позволяет рассмотреть указанные синдро­мы антиципации как стержневые при создании стабильности психофизио­логии произвольных действий. Отмеченное единство вариативности и ста­бильности функциональных органов формирующейся деятельности состав­ляет важный аспект взаимосодействия качеств индивида и личности в структуре индивидуальности.

Анализируя изложенные в монографии материалы в широком общена­учном контексте, можно предполагать, что непрерывный процесс индиви­дуального развития способствует индивидуально-системному обобщению и закреплению целых комплексов признаков индивидуальности с образова­нием относительно надситуативных синдромов. Индивидуальное своеобра­зие такого рода функциональных систем, по-видимому, зависят от способа предшествующего обобщения. На практике указанные способы можно ха­рактеризовать разным образом, например, через степень автоматизирован-ности действий и уверенность человека в успехе (как это было сделано в наших экспериментах при психологическом моделировании). При этом, та­кие специфические для человека социально нормированные стереотипы, как оценка собственных сил, прикидка возможных последствий поведения, а также наличный уровень притязаний, направленность личности, ее ориен­тировка на редкий или частый успех и т. д., в сочетании со значимостью, искусственной затрудненностью или облегченностью путей достижения цели — все в комплексе делает функциональные системы, реализующие кажущиеся одинаковыми действия, существенно различными по их типо­логической обусловленности.

Дата добавления: 2015-08-31