Физиологические механизмы стресса

Теории эмоций

Впервые эмоциональные выразительные движения стали предметом изучения Ч. Дарвина. На основе сравнительных исследований эмоциональных движений млекопитающих Дар­вин создал биологическую концепцию эмоций, согласно кото­рой выразительные эмоциональные движения рассматривались как рудимент целесообразных инстинктивных действий, сохра­няющих в какой-то степени свой биологический смысл и вмес­те с тем выступающих в качестве биологически значимых сиг­налов для особей не только своего, но и других видов.

Результатом глубокой теоретической мысли является био­логическая теория эмоций П. К. Анохина. Эта теория рассмат­ривает эмоции как продукт эволюции, как приспособительный фактор в жизни животного мира.

Эмоция выступает как своеобразный инструмент, оптими­зирующий жизненный процесс и тем самым способствующий сохранению как отдельной особи, так и всего вида.

Неоднократное удовлетворение потребностей, окрашенное положительной эмоцией, способствует обучению соответству­ющей деятельности, а повторные неудачи в получении запрог­раммированного результата вызывают торможение неэффективной деятельности и поиски новых более успешных спосо­бов достижения цели.

Хотя наличие потребности представляет обязательное ус­ловие возникновения эмоции, оно вряд ли является единствен­ным и достаточным. Это положение явилось отправной точ­кой для построения П. В. Симоновым информационной тео­рии эмоций. Согласно П. В. Симонову, эмоция есть отражение мозгом высших животных и человека величины потребности и вероятности ее удовлетворения в данный момент.

П. В. Симоновым сформулировано правило, согласно ко­торому отношение между эмоцией (Э), потребностью (П), ин­формацией, прогностически необходимой для организации дей­ствий по удовлетворению данной потребности (Н), и наличной информацией, которая может быть использована для целенап­равленного поведения (С), выражается формулой: Э =П(Н-С).

Из данной формулы следует, что 1) эмоция не возникает, если потребность отсутствует или удовлетворена, а при нали­чии потребности — если система вполне информирована, что 2) при дефиците наличной информации появляется отрицатель­ная эмоция, достигающая максимума в случае полного отсут­ствия информации, что 3) положительная эмоция возникает, когда наличная информация превышает информацию, прогно­стически необходимую для удовлетворения данной потребнос­ти. Таким образом, формула эмоций отражает количественную зависимость интенсивности эмоциональной реакции от силы потребности и размеров дефицита или прироста прагматичес­кой информации, необходимой для достижения цели (удовлет­ворения потребности).

Джеймс и независимо от него Ланге предложили «перифе­рическую» теорию эмоций, согласно которой эмоция является вторичным явлением — осознанием приходящих в мозг сигна­лов об изменениях в мышцах, сосудах и внутренних органах в момент реализации поведенческого акта, вызванного эмоциогенным раздражителем. Другими словами, эмоциогенный сиг­нал, действуя на мозг, включает определенное поведение, а обратная соматосенсорная и висцеросенсорная афферентация вызывает эмоцию. Суть своей теории Джеймс выразил пара­доксом: «Мы чувствуем печаль, потому что плачем, мы боим­ся, потому что дрожим».

В данном аспекте представляет интерес концепция Арноль­да, согласно которой интуитивная оценка ситуации (например, угрозы) вызывает тенденцию действовать, что, будучи выра­женным в различных телесных изменениях, переживается как эмоция и может привести к действию. Если Джеймс говорил «мы боимся, потому что мы дрожим», то из концепции Ар­нольда следует, что мы боимся потому, что решили, будто нам угрожают.

Теория Джеймса—Ланге сыграла-положительную роль, указав на связь трех событий: внешнего раздражителя, пове­денческого акта и эмоционального переживания. Ее уязвимым местом остается сведение эмоций лишь к осознанию ощуще­ний, возникающих в результате периферических реакций. Ощу­щение выступает здесь как первичное явление по отношению к эмоции, которая рассматривается как ее прямое производное.

Далибор Биндра после критического анализа существую­щих теорий эмоций пришел к выводу, что нельзя провести жесткое разграничение между эмоцией и мотивацией, между соответствующими типично-видовыми действиями. Нет дока­зательств, что эмоции вызываются только стимулами внеш­ней среды, а мотивации — только изменениями внутренней среды организма. Нет оснований признавать существование какого-либо единого специфического церебрального процесса в качестве «эмоционального процесса», постулируемого рядом теорий. Эмоция не существует ни как единый процесс, ни как отдельный класс поведенческих реакций, и она не может быть полностью отделена от других явлений — ощущения, восприя­тия, мотивации и т. п. Она не является также «промежуточной переменной», связывающей отдельные компоненты поведен­ческой реакции в целостный акт.

Биндра выдвигает собственную концепцию о «центральном мотивационном состоянии» — комплексе нервных процессов, возникающем в результате действия комбинации побудитель­ных стимулов определенного типа. Развитие «центрального мотивационного состояния» создает избирательное внимание к определенному классу побудительных стимулов и реактивную склонность в пользу определенного класса типично-видовых действий.

ВОПРОС 53

Допустим, произошла ссора или какое-то неприятное со­бытие: человек возбужден, не может найти себе места, его гло­жет несправедливая обида, досада из-за того, что не сумел себя правильно Повести, не нашел слов. Он и рад бы отвлечься от этих мыслей, но снова и снова перед глазами встают сцены случившегося; и опять накатывает волна обиды, негодования. Можно выделить три физиологических механизма подобного стресса.

Во-первых, в коре головного мозга сформировался интен­сивный стойкий очаг возбуждения, так называемая доминан­та, которая подчиняет себе всю деятельность организма, все поступки и помыслы человека. Значит, для успокоения надо ликвидировать, разрядить эту доминанту или же создать но­вую, конкурирующую. Все отвлекающие приемы (чтение зах­ватывающего романа, просмотр кинофильма, переключение на занятие любимым делом) фактически направлены на форми­рование конкурирующей доминанты. Чем увлекательнее дело, на которое пытается переключиться расстроенный человек, тем ему легче создать конкурирующую доминанту. Вот почему каж­дому из нас не помешает иметь какое-то хобби, которое откры­вает путь положительным эмоциям.

Во-вторых, вслед за появлением доминанты развивается особая цепная реакция — возбуждается одна из глубинных структур мозга — гипоталамус, который заставляет близлежа­щую особую железу — гипофиз — выделить в кровь большую порцию адренокортикотропного гормона (АКТГ). Под влияни­ем АКТГ надпочечники выделяют адреналин и другие физио­логически активные вещества (гормоны стресса), которые вы­зывают многосторонний эффект: сердце начинает сокращаться чаще и сильнее (вспомним, как оно «выскакивает» из груди при страхе, волнении, гневе), кровяное давление повышается (вот почему может разболеться голова, возникнуть сердечный при­ступ, становится чаще дыхание). В эту фазу подготавливаются условия для интенсивной мышечной нагрузки. Но современ­ный человек, в отличие от первобытного, вслед за стрессом обычно не пускает в ход скопившуюся мышечную энергию, поэтому у него в крови еще долго циркулируют биологически активные вещества, которые не дают успокоиться ни нервной системе, ни внутренним органам. Необходимо нейтрализовать гормоны стресса, и лучший помощник здесь — физкультура, интенсивная мышечная нагрузка.

В-третьих, из-за того, что стрессовая ситуация сохраняет свою актуальность (конфликт ведь не разрешился благопо­лучно и какая-то потребность так и осталась неудовлетворен­ной, иначе не было бы отрицательных эмоций), в кору голов­ного мозга вновь и вновь поступают импульсы, поддержива­ющие активность доминанты, а в кровь продолжают выде­ляться гормоны стресса. Следовательно, надо снизить для себя значимость этого несбывшегося желания или же отыскать путь для его реализации. Оптимальный способ избавления от за­тянувшегося стресса — полностью разрешить конфликт, уст­ранить разногласия, помириться. Если сделать это невозмож­но, следует логически переоценить значимость конфликта, на­пример, поискать оправдания для своего обидчика. Можно выделить различные способы снижения значимости конфлик­та. Первый из них можно охарактеризовать словом «зато». Суть его — суметь извлечь пользу, что-то положительное даже из неудачи. Второй прием успокоения — доказать себе, что «могло быть и хуже». Сравнение собственных невзгод с чу­жим, еще большим, горем («а другому гораздо хуже») позво­ляет стойко и спокойно отреагировать на неудачу. Интерес­ный способ успокоения по типу «зелен виноград»: подобно лисице из басни сказать себе, что «то, к чему только что бе­зуспешно стремился, не так уж хорошо, как казалось, и пото­му этого мне не надо».

Один из лучших способов успокоения — это общение с близ­ким человеком, когда можно, во-первых, как говорят «излить душу», т. е. разрядить очаг возбуждения; во-вторых, переклю­читься на интересную тему; в-третьих, совместно отыскать путь к благополучному разрешению конфликта или хотя бы к сни­жению его значимости.

ВОПРОС 44

Дата добавления: 2017-01-13