Меч правосудия. 4 страница

- Что делать, это всего лишь меры безопасности.

Григорию Константиновичу удалось насчитать пятьдесят кораблей Федерации, и в том, что каждый из них был забит тяжелым вооружением, у офицера не имелось не малейшего сомнения. Гвардия охраняла объект от любых посягательств снаружи, но что-то подсказывало Калязину, что та же самая гвардия охраняла окружающий мир от неизвестного чужака.

Несколько минут соблюдались формальности, пока, наконец, «Дикий» не получил разрешение войти в запретную зону. Наверняка, командору Харпу придется теперь написать не один том сверхсекретных бумажек, запрещающих тому болтать об этом месте даже перед лицом смерти.

«Дикий» плавно вошел в кольцо людских кораблей, занял положенное в строю место гостя. Григорий Константинович заметил, что, помимо боевого охранения, Земной Федерации пришлось построить в данном секторе объект, отдаленно смахивающий на базу. Выглядела она как громадный шар, диаметром метров шестьсот, подвешенный прямо над сосулькой чужанина. Скорее всего, весь научный персонал, а также администрация находились именно на базе, а не внутри инопланетного монстра. В том, что сосульку активно исследуют, полковник даже не сомневался.

Но вопреки его ожиданиям, с фрегата они направились не на шарообразную космическую станцию, а прямо внутрь инопланетного корабля.

- Приготовьтесь, господин Калязин, - счел своим долгом предупредить офицера советник Кох, - зрелище, прямо скажу, необычное.

Григорий Константинович понимающе кивнул, указал пальцем на сосульку инопланетного гиганта и спросил:

- Это корабль инопланетян?

Ответ Коха его ничуть не удивил:

- По имеющимся у нас данным, «Подкидыш» является больше кораблем неизвестной космической цивилизации, нежели чем-то еще, хотя наше изучение объекта, фактически, только началось. Мы ничего не знаем о тех существах, которые создали этот корабль, мы не знаем, где они обитают, какую цель преследуют, и какая миссия возложена ими конкретно на этот звездолет, но вскоре вы увидите и почувствуете то, из-за чего нам пришлось разработать именно такие протоколы безопасности, какие вы сейчас можете наблюдать.

- Вы про пятьдесят боевых крейсеров?

- Да, про них, и не только.

Далее Григорий Константинович позволил себе задать вопрос, что называется, в лоб:

- Скажите, советник, среди звездолетов Федерации ведь нет таких кораблей, которые вам удалось здесь собрать?

- А вы весьма наблюдательны, - ответил Эрих Кох, по обыкновению улыбнувшись. - Это корабли резерва, и их нет в общей базе данных, думаю, вы понимаете почему.

Калязин согласно кивнул, хотя для него ситуация вокруг кораблей резерва не выглядела столь однозначной. Боевики, судя по всему, имели отличную осведомленность обо всех секретах Федерации, так почему бы не предположить, что гипотетический инопланетный враг так же знал обо всех тайнах людей? И потом, какова численность этого самого резерва? Очень сомнительно, что она велика, а раз так, то есть огромная вероятность, что весь резерв (или его большая часть, процентов девяносто) сосредоточены вокруг объекта «Подкидыш», и это ни есть здорово, поскольку собирать в одном месте все свои самые мощные и боеспособные корабли – огромная тактическая промашка. Стоит противнику узнать об этом месте, и они накроют здесь каждый кубический сантиметр пространства каким-нибудь аннигиляционным огнем или чем похлеще, что приведет к неминуемой гибели целой эскадры новейших и современнейших боевых кораблей.

Стоп, а откуда Калязин так уверен, что эти самые корабли настолько беззащитны перед внезапной атакой гипотетических пришельцев или террористов? Да все очень просто: можно допустить, что звездолеты резерва Земной Федерации оборудованы по последнему слову человеческой техники, но ничего по-настоящему революционного в них вряд ли отыщется. Их развитие строго эволюционно, и, даже если каждый крейсер резерва стоит двух или даже трех обычных кораблей, им не выстоять против массированной внезапной сконцентрированной атаки.

Левап с двумя высокопоставленными представителями правительства (Калязин иногда чувствовал себя чуть ли не важным государственным чиновником) вплотную приблизился к объекту, дождался, когда в его обшивке на ровном месте образуется проход, и быстро юркнул внутрь пришельца. Внутри корабля чужеземцев царил полумрак, а освещение, здесь присутствующее, главным образом было создано посредством всевозможных ламп и светильников, явно собранных человеческими руками. Некоторые из них стационарно крепились к стенам и переборкам корабля, другие изображали собой гигантских светлячков-переростков, витавших в воздухе туда-сюда по заранее заданным маршрутам. Если б не эти нехитрые технические средства, рассмотреть необычные, чуждые человеческой психике интерьеры объекта было бы попросту невозможно.

- Как вы на него наткнулись?- оборвал своим вопросом звенящую тишину, царившую внутри левапа, Калязин.

Эрих Кох коротко хмыкнул, взглянул на стоящего рядом с ним офицера.

- Именно что наткнулись, в прямом смысле слова. - Советник вкратце поведал Григорию Константиновичу историю знакомства звездолета Земной Федерации «Надежда» и объекта «Подкидыш», после чего добавил: - С тех пор мы пытаемся изучать этого монстра. Создали на нем научный центр, стараемся понять, что он собой представляет, какова роль содержимого, находящегося на борту чужеземца.

- Содержимого?

- Вскоре все увидите, - коротко ответил советник.

И Калязин увидел. Левап долгое время плыл прямо, потом свернул направо и очутился в небольшой зале, где, судя по всему, имелся небольшой форпост человеческих сил, что-то типа научной полевой лаборатории внутри объекта. Заправлял тут всем профессор Лодзь Станислав Григорьевич, между прочем, известнейшая фигура в современном научном мире, а охрану научного персонала осуществляла отдельная специальная группа под командованием майора Бориса Левина. Собственно, майор стал первым человеком, кого встретил Калязин, едва выбравшись из левапа, и, оставшись с ним один на один, был приятно удивлен открытости и прямоте этого человека.

- Вы с проверкой к нам, али как?- спросил Борис, окидывая мощную фигуру полковника придирчивым, оценивающим взглядом.

- Как получится,- ответил Григорий Константинович, протягивая майору руку.

Тот колебался пару секунд, но ответил на рукопожатие.

- Не поймите меня неправильно, но за последнее время к нам сюда кто только не заваливался, и все с проверкой. Каждая высокая шишка мнила себя экспертом в организации охраны объекта, совала свой нос во все углы и только мешала работать. Мои ребята нервничают, а после того как полковник Кван, царствие ему небесное, погиб, они смотрят косо на любого незнакомого человека. Я понимаю, что мы в принципе должны подозревать всех и каждого, но когда нас начинают доставать чуть ли ни каждую неделю, это не повышает боеспособность охраны объекта, а только ее ослабляет.

Несмотря на брюзжание Левина, Калязин почувствовал в нем если и не опытного вояку, то уж точно грамотного специалиста. Опыт - дело наживное, но мозги тоже важны. Если их не будет, долго не проживешь и опыта не наберешься.

- Я тут по другому вопросу и в ваши дела не стану соваться, - заявил Левину Григорий Константинович. - Ваш объект, вы и охраняйте.

- Что же тогда привело сюда столь высокое начальство? - удивился майор.

- Кван, - коротко ответил полковник. - Точнее, его убийцы. Я занимаюсь расследованием террористической деятельности, а господин Лоу занимал должность военного коменданта этого заведения, вот мне и показалась очевидным необходимость заглянуть к вам на огонек.

- Думаете, его убили из-за того, что здесь творится?

- А что здесь творится?

Борис Оскарович замялся, досадуя на свой длинный язык, но было уже поздно.

- Не так интересен сам корабль пришельцев, точнее, автономный рефрижератор, передвижной склад или что-то в этом роде, как его содержимое.

- Склад?- изумился офицер.

- Ну, да, склад, - повторился Левин. - Так считает профессор Лодзь, и некоторые из моих парней разделяют его точку зрения.

- И что на этом складе хранится?

- А вот тут мнения расходятся. Думаю, на эту тему вам лучше переговорить со Станиславом Григорьевичем лично. Я провожу.

Лодзь довольно нервно отнесся к просьбе майора сопроводить высокого гостя в святая святых и показать ему кое-что любопытное.

- У меня дела, Бориска, нечего меня отвлекать, - чуть ли не прокричал в ответ профессор, бросая гневные взгляды то на Левина, то на Калязина. - Нужно тебе экскурсию проводить, так сам этим и занимайся, а у меня забот полно.

Видимо, подобные диспуты с участием профессора и всевозможных представителей государственной власти происходили здесь регулярно, поскольку Борис Оскарович услышанному ничуть не удивился. Зато удивился Лодзь, когда в ответ на его резкий отказ последовала не очередная тирада из разряда «я вас всех уволю, бездари», а вполне себе мирное предложение, не мешать ученому заниматься своим делом и обойтись собственными силами.

- Я всего лишь краем глаза взгляну, над чем вы тут работаете, и удалюсь, - заявил Григорий Константинович, тем самым буквально шокировав Станислава Григорьевича. - Мне кажется, действительно неуместно ломать устоявшийся исследовательский график, тем более, как я понимаю, работы внутри объекта «Подкидыш» ведутся передовые.

Профессор возился с двумя динамическими голограммами, на которых отображался какой-то занимательный, но один ему ведомый процесс, однако после услышанного Лодзь был вынужден свернуть все научные изыскания и по-новому взглянуть на пришедшего с майором гостя.

- Простите, уважаемый, а вы, собственно, кого представляете? - спросил профессор, стараясь выглядеть вежливым настолько, насколько умел.

- Я с Кохом, - ответил полковник. - Григорий Константинович Калязин.

- Очередной правительственный хлыщ, тычущий свой длинный нос во всякие интересные места? - уточнил Лодзь, прищурившись.

- Думаю, вы уже поняли, что я несколько из другого... теста, господин профессор, иначе бы вы не стали со мной говорить, так?

Станислав Григорьевич определенно был приятно удивлен подобной беседе, поэтому размышлял над своими дальнейшими действиями недолго.

- Допустим, я вам верю. Что дальше? Что вы от меня хотите?

- Самую малость, - заявил полковник. - Покажите мне над чем вы тут работаете, и я удалюсь. Я здесь не с инспекцией, у меня дела иного рода и до всех этих чинуш, которых вы так терпеть не можете, у меня тоже нет дела.

Лодзь коротко кивнул и предложил офицерам следовать за ним.

Откуда не возьмись появились еще два бойца из группы майора со знаками отличия мастер-сержантов. Ребята разбирались в специфике здешних интерьеров и, похоже, внутри космического левиафана ориентировались более чем свободно. При случае, можно будет задействовать бойцов по их прямому назначению, особо не опасаясь за их жизни. Едва ли боевики, вздумай они устроить штурм звездолета чужих, будут столь же свободно ориентироваться в местных галереях, залах и переходах, которые, похоже, способны видоизменяться буквально на глазах.

Глухие шаги, повороты, бесконечная череда одинаковых чуждых человеческой психике помещений, каждое из которых может преобразоваться в считанные секунды. Несколько раз Григорий Константинович поражался, насколько же тут все зыбко, текуче и, вообще, подвержено хаосу, но его провожатые, похоже, не испытывали никакого дискомфорта. Иногда они замирали прямо посреди очередного коридора или комнаты, вслушивались в доносившиеся откуда-то из глубины пространства своеобразные шорохи, стоны, всхлипы, и тогда картина окружающей действительности непременно менялась. Калязин с удивлением обнаружил, что каждый человек внутри объекта «Подкидыш» не только знает о причудах этого гигантского космического корабля или склада, но и умеет их предсказывать.

- Как вы это делаете? - поразился Григорий Константинович, оглядываясь по сторонам. Только что закончилась очередная трансформация помещения, в результате которой прямой коридор превратился вдруг в громадную залу с тремя колоннами посреди и пятью кавернами вокруг. Воздух в них светился, заливая окрестность приятным мягким голубоватым свечением.

- Это музыка, - ответил Лодзь, сворачивая в левый туннель.

- Музыка? - непонимающе уставился на профессора полковник. - Где вы ее тут нашли?

- Везде, - лаконично ответил Станислав Григорьевич, не спеша делиться подробностями.

Калязину такой ответ пришелся не по нраву, но он не стал отвлекать профессора расспросами. Всему свое время.

- Интерьеры корабля, - продолжил тем не менее Лодзь, - созданы из так называемой умной материи. Что это такое, спросите вы? А я отвечу, что не знаю. Мы на пути познания данного феномена, но кое-что нам уже удалось понять. Все эти щелчки, скрипы, всхлипы – они здесь не просто так. Окружающее нас с вами пространство генерирует их, чтобы анализировать поведение людей внутри объекта и как-то, согласно заложенной в него хозяевами программе, помогать нам.

- Что-то пока этой самой помощи не очень-то и видно, - засомневался Калязин. – Пойди я один, и наверняка заплутал бы после первой же трансформации.

- Это вам так с непривычки кажется. Поверьте, все эти трансформации нужны нам, чтобы быстрее добраться до хранилища.

- Интересно как.

- Очень просто. Вы видели размеры чужака снаружи?

- Естественно, - кивнул Григорий Константинович. – Весьма себе здоровая сосулька.

- Вот. А мы с вами путешествуем по ней пешком, на своих двоих, и при этом минуты через три уже будем на месте. Улавливаете мою мысль?

Естественно, полковник ее уловил и сделал определённые выводы.

- Корабль трансформируется внутри, чтобы сократить наш путь до точки назначения, но почему у них элементарно нет лифтов или транспортных коридоров?

Станислав Григорьевич пожал плечами.

- А бог их знает. Логика.

- Что?- не понял профессора полковник.

- Логика чужан, которые построили это чудо, отлична от логики людей, вот и «Подкидыш» функционирует в нашем понимании довольно странно, хотя, я не исключаю, что мы чего-то недопонимаем.

И это вполне вероятно, учитывая, что людям приходится изучать непонятно что, не пойми когда и кем созданное.

- Зачем вы прислушиваетесь к этой… музыке? – спросил Калязин, наблюдая за поведением профессора и майора.

- Чтобы услышать Ариадну, - коротко бросил Левин.

- Что? Ариадну?! - не поверил своим ушам офицер.

- Путеводная нить, - сказал Лодзь и, ни с того ни с сего, свернул в правое ответвление от основного тоннеля.

- Это особый звук, уникальный, - сказал майор. - Среди всей этой чехарды шорохов и скрипов он звучит ясно и неповторимо. Он всегда указывает нам направление к сфере.

- К чему?

- К сфере. Это то, куда мы вас ведем. Сфера - объект уникальный и неповторимый. Собственно, ее изучением мы, главным образом, и занимаемся.

Калязин еще раз прислушался к общему звуковому фону, царившему вокруг, пытаясь понять, что именно внутри гигантского корабля людьми воспринимается в качестве нити Ариадны, но сколько ни старался, так и не смог ничего разобрать. Странно, очень странно. Он всегда полагался на собственные чувства, которые его никогда не подводили, и, что греха таить, именно он должен был первым уловить эту самую таинственную путеводную мелодию, но у него ничего не выходило. И о чем это говорит?

Крепко задумавшись, Григорий Константинович так и не успел прийти к какому-то определенному выводу, потому что в следующую секунду он уже стоял в одной гигантской зале цилиндрической формы, размеры которой поражали воображение. Порядка трехсот метров в длину и тридцати метров в диаметре основания. Впечатляет. Сверху и снизу в толще стен были видны отверстия или ниши, в настоящее время облепленные всевозможными датчиками и прочей регистрирующей все подряд аппаратурой, причем отверстия наверху имели большие размеры, нежели ниши внизу. Некоторые из них светились нежным голубоватым свечением, другие же не излучали никакого света, но все без исключения они привлекали к себе внимание, заставляя вглядываться в них, подолгу смотреть.

Профессор и майор в сопровождении группы вооруженных ребят направились вперед, не обращая никакого внимания на царившую вокруг суету. Ниши в полу и под потолком их, похоже, совсем не интересовали. Таинственная Ариадна вела людей куда-то вперед, и Григорий Константинович решил подождать и понаблюдать, чем же все закончится.

Как выяснилось, идти пришлось недалеко. Лодзь и Левин остановились около одной из ниш, которую окружало три одинаковых на вид ящика с научной аппаратурой. Ящики весело перемигивались светодиодами, были украшены несколькими свободно парящими вокруг них управляющими голограммами, и рядом с каждым из них находились ученые. Те, занимаясь своей, одной им ведомой деятельностью, не обращали внимание на гостей, полностью погрузившись в работу.

- Вот мы и пришли, - заявил Станислав Григорьевич, пожимая руки своим коллегам. - Любуйтесь. - Он ткнул пальцем куда-то внутрь углубления, жестом подозвав Калязина посмотреть на его содержимое. - Как вам?

Григорий Константинович подошел к краю ниши, заглянул в нее и обомлел: прямо в воздухе, не касаясь стен и не падая на пол, парило нечто, напоминавшее шар со стесанными самую малость верхом и низом. Мяч свободно держался в невесомости и, видимо, плевать хотел на общепринятые законы физики.

- Он... парит? - выдал очевидное Калязин, присев на корточки.

- Именно, и пока нам не удалось понять причины столь странного явления. Мы - свидетели локального нарушения гравитационного поля, но причина этого нарушения нами не выявлена до сих пор.

- Есть предложения, теории?

- Воз! - воскликнул Лодзь и с жаром настоящего энтузиаста принялся рассказывать офицеру все, что ему удалось узнать о столь странном объекте. - Сначала мы подумали, что какая-то определенная часть, либо вся внутренняя поверхность ниши генерирует антигравитационное поле, но эта теория не подтвердилась, затем мы стали изучать специфические наросты на ее поверхности, но и они вроде бы к нарушению гравитации не имеют никакого отношения. В настоящее время большинство моих коллег сходятся во мнении, что сам шар или сфера является источником поля, нарушающего привычные нам законы физики. Поле замкнуто само на себя и не поддается регистрации, но мы все же пытаемся исследовать эту штуку.

«И наверняка будете исследовать ее хоть до скончания времен»,- пришла вдруг мысль в голову Калязина. Почему он был в этом настолько уверен, полковник не знал, но чувство, что так оно и будет, его не только не покинуло, но и усилилось.

- Шар..., сфера..., - произнес он медленно, смакуя каждый слог, - что это по-вашему?

Лодзь сконфуженно пожал плечами.

- Сложно сказать, - раздосадовано ответил ученый. - Мы пытались сканировать ее всеми известными нам способами... ничего. Мы не видим, что там внутри, и есть ли там вообще что-нибудь интересное.

- И что же вы планируете делать дальше?

Станислав Григорьевич переглянулся с коллегами, ответил неопределенно:

- Посмотрим. Наука не стоит на месте. Методы исследований нами до конца не исчерпаны. Будем бороться и пытаться расколупать этот орешек. Уверен, у нас получится.

И вновь голову полковника посетила мысль, что этот орешек земным ученым окажется не по зубам. Но Бог с ними, с учеными, у нас есть проблемы поважнее. Итак, на объекте «Подкидыш» некогда работал полковник Лоу Кван, которого самым наглым образом убили. До сих пор Калязин мучился вопросом, за что же боевики так поступили с военным комендантом, и вот теперь, когда Григорию Константиновичу известно об этом секретном объекте практически все, какие выводы он может сделать? Что-либо проясняется или же вопросов становится только больше?

Пораскинув мозгами, полковник пришел к неутешительному выводу: все стало еще запутанней. Если боевики собирались что-либо сделать с кораблем пришельцев, разумней было бы военного коменданта не уничтожать, а захватить, дабы выпытать у него все известные ему секреты, однако этого не произошло. Лоу Кван ликвидировали, показательно казнили. Зачем? Единственное, что приходило на ум, так это то, что Лоу Кван, занимая свой пост, мог представлять для боевиков тайной террористической организации некую опасность. А вот какую – непонятно.

- А почему вы ее не достанете, - задал Калязин вопрос чисто автоматически, разглядывая шар-сферу.

Лодзь недовольно фыркнул, словно рассерженный кот, которого внезапно лишили законного лакомства.

- А вы сами попробуйте ее достать, а я на вас погляжу, - ответил Станислав Григорьевич весьма резко.

Григорий Константинович не стал препираться с ученым, спустился в нишу. Шар неведомых создателей, заключавший в себе столько тайн, спокойно висел в воздухе, ничем и никем не тревожимый. Он не внушал страха или ужаса, он не радовал глаз, он просто висел, и единственное, чем шар привлекал к себе внимание, так это своим необъяснимым парением, игнорировавшим законы физики. А еще абсолютно гладким, цельным корпусом.

Калязин пристально посмотрел на стесанный с двух сторон мяч, два раза глубоко вздохнул и прикоснулся к его поверхности указательным пальцем правой руки.

- Не трогай то, о чем не имеешь ни малейшего представления, - неожиданно раздалось в его голове, настолько неожиданно, что Григорий Константинович аж вздрогнул.

Лишь давнее соседство в одном теле с симбиотом не позволило человеку задать свой вопрос вслух:

- Ты что это решил появиться в самый неподходящий для этого момент?

- Чтобы появиться, нужно для начала исчезнуть, а я никуда не уходил, так и сижу, условно говоря, в тебе.

- Так в чем проблемы, друг? Ты боишься?

Калязин в очередной раз попытался разговорить несловоохотливого соседа. В каком-то смысле ему это даже удалось.

- Не стоит прикасаться к тому, что не понимаешь и не знаешь, это чревато последствиями.

- Для меня или для тебя? - уточнил офицер.

- Для нас обоих, поскольку мы, фактически, единое целое.

- Вот даже как, - ухмыльнулся про себя полковник, - тогда давай поступим с тобой таким образом: ты мне рассказываешь, чем это штуковина так для нас опасна, а я не стану больше ее трогать, договорились?

- Не договорились, - огрызнулся симбиот, - это шантаж.

- О, милый мой, пожалуйся на меня в международный трибунал, договорились? Наверняка, они тебе помогут.

На эту оплеуху симбиоту, видимо, нечего было ответить, поэтому он предпочел отмолчаться.

- Ну так что? Я продолжу дотрагиваться до этого замечательного шарика, или ты все же приоткроешь завесу тайны? - не унимался Калязин.

Наверное, сфера и впрямь заключала в себе какую-то страшную тайну, поскольку симбиот все же решил ответить:

- Само прикосновение ни к чему конкретному не приведет, но при должном усилии ты сможешь завладеть... сферой и даже воспользоваться ей, если сможешь конечно.

- Овладеть сферой? Ты о чем? Нельзя ли поконкретней. Это ты у нас знаешь все, а я вынужден мириться с ограниченными возможностями стандартной человеческой особи.

И вновь симбиот проявил просто чудеса коммуникабельности.

- Овладеть сферой - значит, своего рода, активировать ее, а это неминуемо приведет к снятию... физической аномалии, над которой бьются твои коллеги. Никто из них до сих пор не смог сдвинуть сферу со своего места, но ты сможешь это сделать, что приведет к целой череде ненужных вопросов и лишь помешает тебе в расследовании террористической угрозы. Именно от этого необдуманного поступка я тебя и хотел защитить.

Как интересно становится жить. Оказывается, Калязин не простой человек, а золотой, то есть, способный своими руками активировать артефакт невероятного могущества. И чем же он таким отличается от всех остальных?

- Лично ты - ничто, простой смертный, - ответил симбиот, разобравшись в мыслях Григория Константиновича, - но вместе со мной ты представляешь нечто большее. Сфера это чувствует, она такой создана. В... контуры ее управления входят специализированные функции, которые... оценивают потенциал хозяина и, в зависимости от этого, повинуются ему или нет.

Калязин улыбнулся одними уголками губ, так, чтобы это было незаметно со стороны.

- Стало быть, наш с тобой потенциал ей понравился?

- Она оценила его и произвела тебя... нас с тобой в роль оператора.

- И что же будет, если я попытаюсь ее активировать?

- Ничего хорошего не произойдет, но не беспокойся, я не дам тебе совершить непоправимую ошибку.

- В смысле? - не понял офицер.

Симбиот принялся разъяснять свою позицию:

- Во-первых, для активации сферы необходимы еще несколько... условий, которых в настоящее время у нас с тобой нет, во-вторых, сама активация - процесс не быстрый и достаточно трудный, в-третьих, вздумай ты активировать сферу, не понимая, что она в себе несет и чем является, я просто заблокирую твое тело. Извини, но этот артефакт предназначен не для людей, и вы понятия не имеете, каков предел его могущества.

- А он велик?

- Вы представить себе не можете, насколько велик.

Да, с каждой секундой жить становится все веселей. Что же будет дальше?

- Раз эта штука настолько опасна, не проще бы было объяснить мне ее предназначение?

- Ты не поймешь, - отрезал симбиот, давая понять, что разъяснения на этом он намерен прекратить.

- А ты попытайся.

- И не подумаю, - огрызнулся симбиот и умолк.

И что со всем этим делать? Активировать сферу, стронуть ее с места? Допустим, он это сделает, но, симбиот прав, кроме ненужных вопросов и повышенного внимания ничего полезного из ситуации извлечь уже не удастся. Однако, сей артефакт действительно представляет огромную опасность. Возможно, о нем известно боевикам, и они обладают некоторыми ключами к его активации. Что же это такое? Оружие или нечто, совсем отличное от него, но то, что можно использовать для уничтожения себе подобных?

Так или иначе, сфера не должна попасть в чужие руки.

- Действительно, зависла как вкопанная, - заявил, наконец, Калязин, выбираясь из ниши. - Ничем ее с места не сдвинуть. Странная штука, неправда ли?

Ответом ему были изумленные глаза ученых.

Глава 10

Доводилось ли вам когда-нибудь бывать в следующей ситуации: на вас смотрят, как на нечто не от мира сего, а вы совершенно не понимаете, что происходит и чем вызвано столь неадекватное поведение окружающих вас людей? Именно в таком незавидном положении оказался Григорий Константинович. Он решительно не понимал, почему на него все таращатся, чуть ли не тыча пальцами в его сторону, а когда человек что-то не понимает, он может вести себя неадекватно. Калязин, правда, всегда и во всем контролировал свое поведение, но складывающаяся обстановка его сильно нервировала.

- Уважаемые, что произошло? - обратился он к ученым, в частности к профессору Лодзю. - Мне кто-нибудь может объяснить, что случилось?

Люди в белых халатах, точнее костюмах, с ответом не спешили. Некоторые из них продолжали таращиться на Григория Константиновича, словно лицезрели перед собой не человека, а ангела господня, другие суетились вокруг своих научных приборов, тыкали в управляющие голограммы и каждый раз делали чрезмерно большие глаза, когда на них что-нибудь происходило. Чтобы понять их удивление, нужно было быть как минимум высококвалифицированным физиком, поэтому офицеру оставалось только ждать, когда же народ, наконец, соберется с мыслями и соблаговолит объясниться.

Долго ли, коротко ли, но народ соблаговолил. Как выяснилось, прикосновения Калязина к сфере не прошли для нее даром, а заумная аппаратура ученых это зафиксировала.

- Мы наблюдали целый комплекс странных физических полей и явлений, которые до сей поры не регистрировали, - ответил за всех Станислав Григорьевич. - Представляете, что это значит? Вы способны воздействовать на сферу! Это невероятно, феноменально, восхитительно!! До сих пор ничего подобного с нами не происходило. Как только мы не пытались вывести этот артефакт из равновесия - ничего не выходило, но вам, оказывается, нужно было лишь прикоснуться к ее поверхности, чтобы заставить... проснуться? Да, именно, - воскликнул Лодзь, - вы ее разбудили, точнее, практически разбудили. Сейчас мы фиксируем остаточные явления от вашего вмешательства. Смотрите.

Профессор подбежал к одной из голограмм, движением рук увеличил ее в размерах и начал взахлеб рассказывать о том, что на ней происходит:

- Лавинообразное вырождение квантовой плотности вещества...

- Секунду, профессор, - прервал того Калязин, - нельзя ли обойтись обычным языком, для тех, кто не говорит на общефизическом?

Лодзь скорчил недовольную физиономию, но вынужден был извиниться.

- Прошу прощения, не разобрался. Так вот, мы... наблюдаем изменение структуры пространства под действием целой совокупности полей, что и приводит к явлению локальной антигравитации вокруг поверхности сферы. По всей видимости, эта же совокупность полей словно бы запирает сферу внутри... эм... искусственно созданного пространственного мешка, таким образом, любое внешнее физическое воздействие не может оказать никакого влияния на внешнее положение артефакта в пространстве. Но самое важное заключается даже не в этом! - Станислав Григорьевич уставился на полковника, словно это офицер являлся неведомым артефактом, а не сфера чужих. - В вас есть нечто такое, что позволяет вам особым образом влиять на сферу, понимаете? Вы чем-то уникальны, и в этом стоит разобраться как можно скорее.

Дата добавления: 2017-01-13