Чего боялись в Кремле?

Вот на таких тревожных нотах наступала осень 1983 года. Временами казалось, что мир уже подошел к грани, за которой большая война. Конфликт на Ближнем Востоке разгорался не в вакууме, а в обстановке обвального обострения советско-американских отношений. На закрытом партактиве МИДа осторожный Громыко так обрисовал положение:

«Международная обстановка очень осложнилась, обострилась и является опасной. Главная причина нынешнего обострения в том, что правящие, руководящие силы в США изменили свою линию на международной арене… В настоящее время администрация Рейгана делает главный упор на то, чтобы добиться военного превосходства, и прежде всего в области ракетно-ядерного оружия».

А помощник Андропова Александров, который от Брежнева благополучно перешел теперь к новому Генсеку, так наставлял заведующего ОБВ:

— В твоем Ближнем Востоке больше ковыряться не будем. Сейчас на первый план выходят глобальные задачи. Американцы повели дело к слому геостратегического баланса сил. Раскручивают гонку вооружений, ассигновывают на это неимоверную кучу денег и собираются разместить в Европе свои средние ракеты. Мы будем им жестко противостоять и спуску не дадим.

Но запомни — тональность в речах должна быть разной. Пусть Громыко, Устинов, Пономарев и все другие ругают американцев на чем свет стоит. То же и в печати. А у ЮВ должен быть конструктивный тон без особой ругани. Главное, — как выправить положение и спасти человечество от гибели. При этом должны излагаться яркие программы мер, ведущие к миру, сокращению ракетных, ядерных и обычных вооружений.

Разумеется, Александров не отсебятину порол, а повторял то, что обсуждалось в кабинете у Генсека.

Устинов и Андропов давно уже били тревогу. Публично и в закрытых выступлениях они предупреждали, что с приходом администрации Рейгана происходит коренной пересмотр основ политики США. Дело даже не в воинствующих заявлениях нового президента о крестовом походе против коммунизма и обвинений Советского Союза во всех смертных грехах. Это только пропагандистский фон, за которым кроется разработка нового военно-стратегического курса. Суть его — новая роль, которая отводится теперь ядерному оружию.

Еще при Никсоне с американцами было выработано четкое понимание о взаимном сдерживании путем нанесения друг другу неприемлемого ущерба. Оно делает ядерную войну бессмысленной — в ней одержать победу нельзя. Это положение вещей было закреплено в договорах ОСВ-1 и ПРО, заключенных в Москве в мае 1972 года, и являлось, по сути дела, основой стратегической стабильности в мире на протяжении последних 10 лет.

Что изменилось с тех пор? В дополнение к унаследованной еще от Картера концепции «ограниченной» войны появилась президентская директива Рейгана № 32, которая исходит из возможности ведения «затяжной» ядерной войны с Советским Союзом. Причем в этой войне США «должны одержать верх».

На этой основе — ядерная война возможна, и в ней США должны победить — строится теперь конкретная американская политика в военной области.

Некоторые эксперты пробовали робко спорить, что нового в этой американской политике, по сути, нет. США при всех президентах, начиная с Трумэна, исходили из возможности ведения ядерной войны и нанесения первыми ядерного удара. И такую войну они собирались вести не для того, чтобы проиграть.

Но их не слушали. То, что говорилось раньше, была лишь «теория». А теперь администрация Рейгана приступила к практическим делам. Огромные военные ассигнования и создание новых современных систем оружия — это конкретное выражение новой американской политики.

Прошло всего две недели после прихода Рейгана в Белый дом, и президент потребовал увеличить военный бюджет на 32,6 миллиарда долларов. Конгресс тут же утвердил, и новая администрация запустила программу создания межконтинентальных ракет МХ с 10 боеголовками каждая и баллистических ракет «Трайдент» на подводных лодках, также с разделяющимися головными частями (РГЧ). Кроме того, ускоренными темпами создается новый тяжелый бомбардировщик Б-1, а также крылатые ракеты большой дальности воздушного и морского базирования.

Д.Ф. Устинов так прокомментировал планы Пентагона:

— Это крайне опасный виток гонки вооружений. Ведь 100 МБР МХ — это тысяча высокоточных ядерных боеголовок индивидуального наведения мощностью по 600 килотонн. Это значит, что мощность каждой боеголовки в 30 раз больше мощности атомной бомбы, сброшенной на Хиросиму. Ракеты МХ являются оружием, дестабилизирующим общую стратегическую обстановку.

Но еще большую тревогу вызывали планы размещения в Европе американских ракет среднего радиуса действия «Першинг».

— Эти американские ракеты, — говорил Устинов, — имея дальность 2500 км., являются оружием первого удара… Как сказано в документе Пентагона «Директивные указания по строительству вооруженных сил США», они будут нацелены прежде всего на органы государственного и военного управления СССР, а также на наши межконтинентальные баллистические ракеты и другие стратегические объекты. Ведь подлетное время ракет «Першинг-2» составит около 6 минут, а следовательно, по расчету агрессора, за это время трудно принять ответные меры. Стало быть, речь идет не о простом арифметическом прибавлении 600 ракет к стратегическому потенциалу США, а о качественном изменении стратегической ситуации в пользу Соединенных Штатов.

В общем, Вашингтон поставил перед собой цель сломать паритет и добиться военного превосходства. Устинов даже называл примерный срок для этого — 1990 год. США смогут иметь тогда 20 000 ядерных боезарядов.

Дата добавления: 2017-01-13