Общие положения. 3 страница

- Да, все так и было… в твоей реальности.

- Нет, подожди, что значит «в моей реальности»? А это чья? – окончательно запутавшись, поинтересовалась девушка.

- Моя, – спокойно ответил зельевар, словно это было самим собой разумеющимся фактом.

- Но я не понимаю, – продолжала твердить гриффиндорка, отчаявшаяся найти хоть какой-то смысл в словах профессора и уже не настолько уверенная в том, что все происходящее не ее собственный странный сюрреалистичный сон.

- Я тебе все обязательно объясню, но сначала ты должна кое-что увидеть. Пойдем.

Они шли в глубь Запретного леса по протоптанной тропинке, то и дело менявшей направление. С каждым шагом лес вокруг становился все гуще, все меньше света пропускали его развесистые кроны, так что, в конце концов, пришлось зажечь свет на конце палочки, чтобы не сбиться с узкой тропинки. Через каждые три шага Гермионе приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не начать задавать миллион разнообразных вопросов, начиная с «куда мы идем» и заканчивая «что, черт возьми, ты имел в виду, когда говорил, что это твоя реальность?» Только нежелание испытать на себе гнев раздраженного бесконечными вопросами мужчины давало ей силы держать рот закрытым. Сегодня она не готова была оказаться «выставленной за дверь», не выслушав предварительно все имеющиеся у Снейпа объяснения.

Когда тропинка под ногами стала совсем неразличимой в густой траве, а тьма окружавшего путников леса сгустилась почти до ночной, зельевар резко остановился и потушил свою палочку. Не зная, что делать дальше, Гермиона просто стояла на месте, вглядываясь в темноту впереди себя, пока тихий мужской голос не окликнул ее.

- Погаси свет и дай мне свою руку, – скомандовал Снейп.

Девушке совсем не нравилась идея остаться в полной темноте посреди Запретного леса. Очень хотелось по-детски фыркнуть, стукнуть ножкой о пол и сказать, что она не играет в подобные игры, но, как всегда, любопытство взяло верх в недолгом поединке с упрямством и инстинктом самосохранения. Секунду помедлив, она погасила свет на конце своей палочки и непонятно зачем зажмурилась, словно это могло оградить ее от возможной опасности. А потом Гермиона ощутила, как теплая крепкая рука сжала ее ладонь, и мысли об опасности испарились, уступая место другим, куда более приятным. Так, ведомая мужской рукой, она вслепую двигалась в неизвестном и уже откровенно неинтересном направлении, пока мужчина вновь не остановился и такой приятный контакт с его ладонью внезапно не оборвался. Девушка недовольно поморщилась, когда ее руки коснулся прохладный воздух.

- Открой глаза, – услышала она насмешливый шепот возле самого уха и как раз собиралась возмутиться, когда ее веки разомкнулись, и с полуоткрытого в немом удивлении рта так и не слетело ни звука.

То, что открылось ее взгляду, было настолько волшебно и завораживающе, что девушка перестала дышать, боясь звуком выдыхаемого из легких воздуха спугнуть хрупкую сказку. В первую секунду ей показалось, что пространство вокруг нее сияет, словно тысячи небесных звездочек опустились к самой земле и теперь в хаотичном танце кружатся вокруг нее, ослепляя собственным сиянием. Только когда глаза немного привыкли к обилию света, в непрерывном мелькании светящихся точек она смогла различить миллионы маленьких трепещущих крылышек волшебных существ.

- Кто это? – еле слышно выдохнула Гермиона, когда потерянный дар речи частично к ней вернулся.

- О, наша мисс «я знаю все книги наизусть» не может определить один из самых распространенных видов фей? – не отказал себе в удовольствии поддразнить девушку Снейп. – Может, не стоило бросать «Уход за магическими существами» на шестом курсе?

- Может, хватит? – раздраженно фыркнула девушка, отчего маленькие светящиеся существа испуганно разлетелись от нее на несколько метров.

- Не смог удержаться, – без намека на раскаяние произнес мужчина. – Это обычные феи снов. Они не выносят дневного света и потому обитают только в абсолютно затемненных участках волшебных лесов. Ночью они свободно перемешаются по окрестностям в поисках пищи, но в основном поодиночке. А в такой концентрации их можно увидеть только в местах обитания.

- Они прекрасны, – словно пропустив лекцию профессора мимо ушей, прошептала девушка, и маленькие феи снова приблизились к ней, шурша крошечными крылышками. – Как ты их нашел?

- Случайно, – честно признался Снейп. – Однажды, собирая травы для зелий, я забрел в этот уголок, и с тех пор он стал моим любимым местом на земле.

Светящиеся существа, словно в благодарность за благосклонность человека, подлетели к нему совсем близко, так что кончики их крылышек иногда касались кожи на его лице, а парочка фей даже случайно запуталась в длинных черных волосах мужчины.

- Они реагируют на эмоции! – поспешила выразить свою догадку Гермиона.

- Верно. Феи снов питаются человеческими эмоциями, но только положительными, поэтому и предпочитают приближаться к людям, когда они спят… спящие люди добрее… – с легкой печалью в голосе произнес профессор, и, словно опомнившись, добавил: – К тому же, феи умеют навевать добрые сны, и пыльца с их крыльев усыпляет лучше любого снотворного зелья.

- Но мне совсем не хочется спать, и ты не выглядишь сонным, – возразила девушка.

- Ты, наверное, забыла, что и так спишь. А я принял антидот к пыльце, – насмешливо заметил зельевар.

Затем краешки его губ легонько дрогнули, и он тихо, но очень искренне рассмеялся. Реагируя на перемену настроения человека, феи снов вновь приблизились к нему почти вплотную, и шуршание их крылышек стало чуть громче. А Гермиона, как завороженная, смотрела на своего бывшего профессора и не узнавала. Смеющийся мужчина перед ней был таким открытым, таким живым и одухотворенным. Крылышки фей щекотали его нос и щеки, отчего его смех становился еще более заразительным, а на коже и волосах от соприкосновения с волшебными существами оставались частицы пыльцы, из-за которых казалось, что и само лицо Северуса сияет.

Смеющийся в окружении чудесных созданий он был почти красивым, почти беззаботным, почти близким, и это «почти» Гермиона преодолела всего одним шагом ему навстречу. Теперь уже ничто не разделяло ее с Северусом, и девушка легонько, словно боясь, что ее оттолкнут, прикоснулась губами к все еще растянутым в улыбке тонким губам мужчины. Северус сразу же ответил на ее робкий поцелуй своим, более откровенным, жарким, не скрывающим жажду чего-то большего, несравнимо большего, чем поцелуи. И Гермиона, плавясь от жара его поцелуев, растворяясь в нежности его рук, была готова безо всяких условий зайти с ним так далеко, как он позовет. Но, к сожалению Гермионы, мужчина сам остановил ее, деликатно отстранившись. И лишь заметив тень глубокого разочарования на ее лице, Снейп пояснил:

- Прости. Я не могу позволить себе зайти так далеко, пока ты не узнаешь всего, что должна знать.

- Тогда расскажи мне, – еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться прямо перед ним, пробормотала Гермиона.

- Хорошо, но лучше нам вернуться в дом, – ответил зельевар, и, взяв девушку за руку, аппарировал к дверям дома с террасой.

Глава 6

Они сидели, как обычно, в уютной гостиной, неторопливо потягивая ароматный чай. Северус в любимом кресле, Гермиона на ковре рядом с камином. Вот только тишина, царившая в комнате, перестала быть комфортной, она, словно натянутая тетива лука, в любой момент была готова выпустить стрелы слов, а попадут ли те в мишень понимания или улетят в пустоту пространства, обрывая ниточку, связавшую двоих таких разных людей, было не так уж и важно.

- Ты раньше кому-нибудь рассказывал о том месте, где живут феи? – просто чтобы разрядить обстановку спросила Гермиона.

- Только Дамблдору. Когда я был помоложе, то однажды, отправляясь на встречу к Волдеморту, попросил директора, чтобы меня похоронили в том месте, если я не вернусь живым. Старик опередил меня в пути на тот свет, но видимо рассказал перед смертью о моем желании Минерве или кому-то еще из старой гвардии Хогвартса, потому что это пожелание было выполнено.

Несколько секунд понадобилось девушке, чтобы смысл слов окончательно улегся в голове, а затем краска медленно сползла с ее лица, а губы задрожали.

- Ты хочешь сказать, что ты умер? То есть, на самом деле… – не веря собственным словам, проговорила девушка, но, не справившись с дрожащим голосом, оборвала фразу.

- Конечно, умер. Ты же была там и видела все. После таких ранений никто не мог бы выжить, – спокойно подтвердил Северус.

- Но я думала… То есть, ходили слухи… – так и не смогла выразить Гермиона свою мысль.

- Слухи о том, что я скрываюсь где-нибудь в горах Гималаев под личиной снежного человека? – искренне рассмеялся мужчина. – Подумай сама, Гермиона, ты же говорила, что лично в Визжащей хижине проверяла, действительно ли я мертв, а уж ты-то наверняка способна отличить мертвого человека от живого.

- Да, но твое тело после битвы так и не нашли, и я подумала, что могла ошибиться, ты же зельевар, и мог приготовить противоядие от яда Нагини, а потом просто уехать из Англии и…

- Нет, Гермиона, ты не ошиблась. И не нужно этого скорбного выражения лица и запоздалого чувства вины, ты ничего не смогла бы сделать. Никто бы не смог... К тому же, я совершенно не сожалею о собственной смерти. Как ты могла заметить, мое существование здесь весьма приемлемо.

- Но если ты умер, где мы сейчас? Это рай? – сама понимая нелепость своих предположений, спросила девушка.

- Нет, это определенно не рай, хотя мне приятно, что ты считаешь меня достойным пребывания в таком месте, – начал было иронизировать профессор, но, глядя на бледную дрожащую девушку, решил придержать иронию для более подходящего случая.

- Понимаешь, Гермиона, – на этот раз более деликатно заговорил Снейп, – люди после смерти не отправляются прямиком в ад или рай, во всяком случае, не все. Если человек полностью завершил все земные дела, он, конечно, может быть удостоен такой чести, но, как ты понимаешь, это не мой случай. Признаться честно, сразу после смерти я тоже ожидал чего-то вроде делегации крылатых или рогатых существ, причем скорее вторых, чем первых, но вместо этого оказался здесь.

- Так что это за место? – немного отойдя от шока и вновь одолеваемая любопытством, спросила Гермиона.

- Я бы с радостью рассказал тебе все, что мне известно, но, боюсь, тебе пора идти, – совершенно неожиданно заявил Снейп.

- Ну уж нет, я никуда отсюда не уйду, пока ты не объяснишь, что со мной происходит, – упрямо заявила гриффиндорка, и по ее взгляду было ясно, что она не отступится.

- Ты не понимаешь, тебе действительно пора, – попытался убедить ее бывший профессор, но девушка только упрямо сжала губы.

- Я сама решу, когда мне уйти. И сейчас я хочу услышать, что это за место!

- Это одна из множества вариаций реальности, по стечению обстоятельств оказавшаяся идеальным местом для реализации моих незавершенных дел, – просто пояснил мужчина, но, не увидев проблеска понимания в глазах собеседницы, уточнил: – Дело в том, что у каждого человека есть что-то вроде программы минимума, рассчитанного на одну земную жизнь, и если человек не успевает реализовать некоторые ее пункты, ему дается что-то вроде второго шанса в наиболее благоприятных для этого условиях.

- Значит, в этом мире ты должен сделать то, что не успел в том? – начиная понимать, повторила Гермиона.

- Да. Конечно, нельзя быть уверенным до конца в таких вопросах, но я пришел именно к такому выводу.

- И что же это? То, что ты должен сделать? – ничуть не беспокоясь о тактичности вопроса, продолжала любопытствовать Гермиона.

- Вот об этом можно только догадываться. Никто ведь не выдает человеку список дел с подробными рекомендациями. Не зря же лучшие умы человечества ломали головы над дилеммой смысла жизни и собственного предназначения в мире. Мне немного проще в этом вопросе, потому что методом исключения можно сузить ряд возможных задач до минимума. Я могу быть уверен, что не должен становиться слугой темного волшебника, а также спасать юную надежду магического мира, поскольку ни Волдеморта, ни Поттера в этом мире нет. Я проверял достаточно тщательно. Я также не должен становиться преподавателем в Хогвартсе, потому что его, как ты уже знаешь, тут тоже нет. Хотя во мне сохранилась сентиментальная привязанность к этому месту, иначе как объяснить, что из всех мест на земле мой дом оказался именно на месте школы.

- Но почему здесь нет Хогвартса? Неужели детей не учат магии? – не удержалась от очередного вопроса Гермиона, для которой школа магии оказалась дверью в мир волшебства и до сих пор оставалась вторым домом.

- В этом мире нет никакой необходимости в закрытой школе. Хогвартс когда-то был построен на удаленных землях Шотландии и защищен бесчисленными барьерами от магглов, потому что маги и ведьмы подвергались гонениям и были вынуждены скрывать собственные способности. В этом мире борьбы между магами и магглами никогда не существовало, и потому волшебству можно обучаться в любой школе недалеко от дома, и не нужно на девять месяцев в году уезжать от семьи.

- То есть, ты хочешь сказать, что магглы в этом мире знают о магии и волшебники не прячутся от них? – не веря своим ушам, переспросила гриффиндорка.

- Нет, я хочу сказать, что здесь вообще не существует деления на магов и магглов. Поскольку вражды между ними никогда не было, количество смешанных браков, в конце концов, привело к тому, что практически в каждом человеке течет кровь как магглов, так и волшебников. Здесь почти все дети имеют задатки к волшебству, а развивать их или нет, решают сами. Трансфигурации учат наряду с математикой и другими школьными дисциплинами, и нелюбовь к магии и нежелание ее изучать удивляют не больше, чем нелюбовь к математике.

- Но как же тогда должны преподаваться обычные дисциплины? Наверное, наука здесь совершенно отличается от нашей? – поймав ниточку любимой темы, оживилась девушка.

- На самом деле не так уж сильно они и отличаются. Научные исследования в разных областях находятся приблизительно на той же стадии, на которой и в том мире, так что не спеши бросаться перерывать здешние библиотеки, – поддразнивая девушку за ее неуемную жажду знаний, пояснил Северус.

- Тогда, может быть, твоя задача – закончить какое-нибудь важное исследование? Довести до конца работу с антиликантропным зельем, например? – сделала предположение гриффиндорка.

- Вряд ли, – покачал головой зельевар. – Поначалу я тоже об этом думал, но потом пришел к выводу, что важен не конечный результат деятельности, а степень реализации самого человека в этом. И если говорить об исследованиях в области зельеварения, то я не испытывал недостатка времени для этого занятия. Фактически, я потратил на зельеварение всю прошлую жизнь.

- Действительно… – задумчиво протянула Гермиона, погруженная в собственные размышления. – Тогда преподавание, военное ремесло и искупление грехов тоже можно отбросить…

В ответ на эту реплику Северус только недовольно хмыкнул, давая понять, что не слишком доволен попыткой гостьи поиронизировать на тему его прошлой жизни.

- Не может же быть, чтобы у тебя не было ни одной идеи на этот счет? – наконец, осознав тщетность собственных попыток, разочарованно произнесла девушка.

- До недавних пор не было. Но твое бесцеремонное вторжение в мой новообретенный мир внесло некоторую ясность, – весьма туманно выразился Снейп.

- Кстати, как могло получиться, что я сюда попала? Ведь я не умирала и по-прежнему живу в том мире, – не обратив внимания на намек профессора, спросила Гермиона.

- Здесь тоже не все просто. Толчком послужил ритуал, создающий тоннель между мирами для общения с душами умерших. Хотя обычно этот тоннель работает лишь в одну сторону, позволяя перешедшим в другие миры при желании общаться с оставленными родственниками, а такое желание появляется у кого-то крайне редко. Но в твоем случае были допущены серьезные расхождения с предписаниями по проведению ритуала, и тебя саму, точнее твое сознание через созданный тоннель выкинуло в параллельную реальность. Возможно, это произошло еще и потому, что ты присутствовала при моей смерти, а это создает довольно сильную связь между людьми вне зависимости от их желания. А вот дальнейшие события уложить в простую схему уже не удастся. Почему ты и дальше продолжала путешествовать между нашими реальностями, наверняка сказать невозможно. Для этого уже должна была быть причина более высокого порядка, чем просто ошибка в создании подарка-розыгрыша твоими дружками. Причина, возможно, вообще не связанная с магией. И еще одна вещь, в которой я уверен: никому не позволено находиться в двух мирах одновременно. Рано или поздно тебе придется выбрать.

- Но что тогда это может быть? – вслух произнесла Гермиона, пропустив последнее предложение мимо ушей.

В ее голове, как в калейдоскопе, замелькали картинки многочисленных встреч с профессором, удивительные беседы и прогулки под полной луной, их волшебный поцелуй в царстве маленьких фей. А затем Гермиона вспомнила, что она чувствовала в вечер, перед тем, как ей впервые приснился профессор: одиночество и ощущение ненужности, пустоты и бессмысленности всего происходящего. Она убегала в мир своих снов от отчужденности реальной жизни. А Северус? Разве не бесконечное одиночество сопровождало его всю жизнь там, в ее мире? Возможно ли, что именно избавление от него и стало смыслом его новой жизни? Подняв глаза и встретившись взглядом с мужчиной, Гермиона отчетливо поняла, что именно к такому выводу пришел и сам Северус.

- Разве это возможно? – еле слышно спросила она, но Снейпу не составило труда разобрать ее слова.

- Смотря, о чем ты спрашиваешь, – осторожно уточнил он, словно боясь принять желаемое за действительное.

- Возможно ли сделать так, чтобы я осталась здесь, в этой реальности? И если возможно, то что случится со мной в той? Я должна буду умереть там?

Гермиона и сама не знала, что пугает ее больше. То, что она всерьез думает бросить все ради бывшего профессора, или то, что ей придется умереть. А может, Северус сейчас скажет, что все это невозможно, или еще хуже, что он вовсе этого не хочет. И тогда у нее останется только та жизнь, которая за время повторяющихся снов успела стать ей абсолютно чуждой.

- Думаю, здесь все будет зависеть от твоего решения. Если ты получила возможность существовать в этой реальности в течение довольно долгого периода, скорее всего полное перемещение тоже окажется возможным, если ты действительно примешь такое решение. Что же касается смерти – это совсем не обязательное условие. Ведь я оказался в этой реальности, будучи уже взрослым человеком, а значит, до меня в этом доме и под этим именем жил кто-то другой, и этот кто-то не умер, а лишь уступил мне место, найдя для себя более подходящее. С тобой, скорее всего, будет так же. Ты просто переместишься сюда, а там твое место займет кто-то, кто считает жизнь гриффиндорской всезнайки пределом собственных мечтаний.

Последняя фраза Снейпа была произнесена весьма насмешливым тоном, но вместо того, чтобы оскорбиться, Гермиона искренне рассмеялась. Мысль о том, что кому-то ее жизнь может показаться привлекательной, забавляла и втайне немного радовала. Но все равно поменять все, что знаешь, все, чем живешь, на неясную перспективу отношений всего с одним человеком, которого видела лишь во сне, казалось абсолютным безумием.

- Тебе не нужно ничего решать сейчас, – словно прочитав ее мысли, произнес зельевар. – Ты можешь появляться здесь, как раньше, я ничего не имею против. Только предупреди, если решишь больше этого не делать. Тогда я, возможно, подыщу себе еще какой-нибудь «идеальный мир», – то ли с иронией, то ли с горечью добавил он.

- Мне нужно подумать, – скорее сама себе сказала девушка и торопливо засобиралась.

- Не спеши… – услышала Гермиона у самой двери, но так и не смогла определить, к чему относились слова Северуса, к принятию решения или к внезапному уходу. Но, что бы это ни было, ей нужно было поразмыслить обо всем наедине с собой.

Глава 7

Гермиона проснулась с отвратительным ощущением тяжести во всем теле, словно все мышцы разом затекли. Голова нещадно болела, к тому же кто-то настойчиво хлестал ее по щекам с такой силой, что девушка удивилась, как та не отвалилась вовсе. Поморщившись и найдя в себе силы разлепить налитые свинцом веки, она жалобно простонала: «Прекратите, мне же больно», но голос ее не слушался, и вместо слов вышло невнятное мычание. Впрочем, этого оказалось достаточно, чтобы ее избиение прекратилось.

- Гермиона, слава Богу, ты проснулась! – услышала она чей-то слишком звонкий голос, отдававшийся боем десятка чугунных колоколов в ее голове.

Когда веки, наконец, открылись, и гриффиндорка смогла сфокусировать взгляд, перед ее глазами предстала лохматая голова спасителя магического мира – Гарри Поттера. Парень отчего-то выглядел жутко обеспокоенным, его щеки горели, а очки съехали на бок.

- Что с тобой, Гарри? Что-то случилось? – тоже начав беспокоиться, спросила Гермиона. На этот раз управлять голосом получилось лучше, и почти все ее слова можно было расслышать.

- Что-то случилось? – передразнил он подругу. – Ты еще спрашиваешь! Ты пропадаешь на двое суток, не являешься на занятия… Да мы уже готовы были поднимать по тревоге аврорат, когда Джинни предложила проверить твою комнату на предмет зацепок, куда ты могла исчезнуть. А твоя комната, оказывается, заперта изнутри, да еще и на столько разных заклинаний, что лишь Макгонагалл смогла их снять. Мы находим тебя полумертвой, а ты еще спрашиваешь, не случилось ли что-то… – на этом запас красноречия юноши иссяк, и он устало повалился на край кровати.

- Успокойся, Гарри, все в порядке, я просто спала. Ничего страшного не случилось, – попыталась успокоить друга девушка.

- Просто спала? Да мы уже час пытаемся тебя разбудить. Пробовали все возможные заклинания, но ты даже не шелохнулась. Мадам Помфри отправилась за специалистами из Святого Мунго, потому что сама не знала, что делать. Ты представляешь, как всех нас напугала?

Откровенно говоря, Гермиона ничего такого себе не представляла. И если раньше внезапные и несвоевременные приступы сонливости были большим неудобством, то теперь грозили превратиться в реальную угрозу для жизни.

«Никому не позволено находиться в двух мирах одновременно. Рано или поздно тебе придется выбрать», – вспомнила Гермиона слова профессора. Сейчас события последнего сна казались очень призрачными. Как она может выбрать, если живет в этом мире, а стоит ей погрузиться в сон, как ее тут же выбрасывает в другой. Что она должна сделать, чтобы разорвать этот замкнутый круг, и каков будет исход, если круг разомкнется? Это ведь не было ее выбором – попасть в мир покойного бывшего профессора, и сейчас от нее тоже ничего не зависит…

Отложив размышления на эту тему до лучших времен, Гермиона постаралась убедить своих друзей, мадам Помфри, а заодно прибывших специалистов из Мунго, что чувствует себя превосходно. После часа уговоров и всяческих диагностических процедур ей даже позволили посетить уроки, чему девушка искренне обрадовалась. Немного простой обыденной жизни – это как раз то, что ей сейчас было необходимо.

К сожалению, первым уроком была история магии с профессором Бинсом. Слушая монотонный почти дословный пересказ одной из книг по истории, которую прочла еще на каникулах, Гермиона не могла избавиться от ощущения, что попусту теряет время. И, если быть откровенной с собой, так же впустую проходили для нее все школьные занятия. За год скитания по лесам Англии она успела изучить всю программу седьмого курса, и в повторном ее прохождении не было никакой необходимости. Гораздо разумнее было бы сразу подавать документы в университет, но Гарри и Рон должны были доучиться, а она осталась за компанию. Хотя это звучало жалким оправданием даже для нее самой. На самом же деле Гермиона просто убивала время, не находя в себе силы сойти с проложенной колеи, и это было ужасно. Она растрачивала впустую время собственной жизни и даже не пыталась что-то изменить. Хуже всего было осознавать, что любые изменения не принесут тебе желанного удовлетворения и, тем более, счастья.

Время, не желая бессмысленно умирать, словно в отместку тянулось убийственно долго. Профессор Бинс, не замечавший ничего и не интересовавшийся ничем вокруг, продолжал бубнить лекцию. Вдобавок ко всему за окном зарядил дождь. Не бурлящая энергией майская гроза с раскатами грома и сверкающими стрелами молний, а обычный монотонный английский дождь, от которого внутри тоже становилось холодно и сыро. Тоска и уныние со скоростью эпидемии распространялись по классу, а затем, кажется, и по всему Хогвартсу. Даже мастерская стряпня домовых эльфов сегодня казалась пресной и приевшейся. Надеясь найти спасение в месте, где всегда можно было сбежать от скуки, Гермиона отправилась в библиотеку, но на полпути ее окликнул неуверенный голос друга.

- Мы не могли бы поговорить минутку, – переминаясь с ноги на ногу, пробубнил рыжий парень и увлек ее в пустой класс.

- О чем ты хотел поговорить, Рон, – попыталась поторопить его девушка после того, как он пять минут не решался начать разговор.

- Ну, в общем, о тебе, то есть, о нас… – краснея, начал Уизли. – Сегодня, когда мы пришли к тебе в комнату и ты все никак не хотела очнуться, мы все здорово перепугались… Я очень испугался. И из-за этого… В общем, я понял, что мне не все равно, что с тобой происходит. Я думаю, что все еще люблю тебя, Гермиона, и если ты не против, может, мы могли бы снова встречаться.

К концу речи парень совсем покраснел и выглядел так, словно пробежал пятикилометровый кросс. А Гермиона стояла перед ним и не могла избавиться от мысли, что перед ней совершенно чужой человек. Неужели это его, как ей казалось, она любила уже несколько лет подряд? Неужели с ним собиралась связать всю свою жизнь? Неужели это ее жизнь?

От последней мысли захотелось взвыть, закричать, убежать прочь, так далеко, как хватит сил. И она побежала. Сначала прочь из пыльного класса, вдоль по коридору, затем вниз по движущимся лестницам, которые сами указывали ей путь в холл замка… А дальше под дождь, холодный и мертвый, мимо темного озера, покрытого мелкими пузырьками от ударяющихся о поверхность капель, к кромке Запретного леса. Ноги сами несли ее, а в голове стучало: «Это не моя жизнь. Это не может быть моя жизнь!»

Лес становился все гуще, вот уже капли дождя перестали стекать на землю, пойманные густой кроной деревьев. С каждым шагом становилось все темнее, пока, наконец, стало невозможно идти из-за сгустившегося мрака. Гермиона зажгла свет на конце палочки и с удивлением обнаружила, что стоит на знакомой узкой тропинке. Возвращаться в замок не хотелось, поэтому она последовала дальше, ведомая змеящейся тропинкой в гущу Запретного леса.

Вскоре издалека послышалось знакомое шуршание маленьких крылышек, и девушка прошептала: «Нокс». На мгновение окружающий мир погрузился во тьму и вдруг взорвался тысячей маленьких мерцающих огоньков. Это было почти так же волшебно, как в ее сне, только для завершенности волшебства не хватало смеющегося мужчины и нежности первого поцелуя. Воспоминание о той минуте отозвались тупой болью в груди, а стоило ей осмотреться вокруг повнимательнее, как острые шипы невыносимой тоски вонзились в ее сердце. Прямо перед ней на земле, чуть заросший травой по краям, лежал большой гранитный камень, надпись на котором гласила: «Здесь покоится с миром Северус Тобиас Снейп».

- Нет, пожалуйста, только не это, – дрожащими губами прошептала девушка, словно ее слова могли что-то изменить. – Пусть это будет неправдой. Пусть он окажется жив. Ну, пожалуйста, – с мольбой обращалась она неведомо к кому.

Маленькие светящиеся существа, чувствуя ее боль и отчаяние, отлетели к краю поляны, став похожими на сплошную стену света. Глядя на них, Гермиона прекрасно могла понять Северуса в его желании найти именно здесь свой последний приют, в месте, где нет никого, кто бы потревожил его покой, где тысячи маленьких фей будут вечно навевать ему добрые сны.

- Пожалуйста, пусть все это окажется неправдой. Пусть это будет просто дурным сном, а когда я проснусь, он окажется живым. Пусть это будет просто сон, – продолжала шептать Гермиона, не сводя глаз с холодного камня на земле, а по ее щекам горячим потоком текли обжигающие горькие слезы. – Пусть это будет просто сном, – повторяла она, и шуршащая стена света стала медленно приближаться к ней. – Пожалуйста, – шептали дрожащие губы, а мерцающий свет, приближаясь, слепил глаза.

Когда встревоженные феи оказались совсем близко, Гермиона внезапно ощутила, что ее веки становятся тяжелыми, тело расслабляется, а все мысли постепенно вытесняются из головы тихим убаюкивающим шуршанием. Не было никаких сил бороться с этой слабостью, и, утомленная слишком сильными болезненными переживаниями, девушка решила сдаться на милость надвигающейся стене света. Прежде чем окончательно погрузиться в сон, она успела поймать себя на мысли, что точно знает, что ей приснится.

- Здравствуй. Как прошел твой день? – вежливо поинтересовался Снейп, открывая дверь долгожданной гостье.

- Если честно, отвратительно. Это был худший день в моей жизни, и надеюсь, больше он не повторится, – честно ответила Гермиона, скидывая с себя плащ в капельках дождя.

- Жаль это слышать, – искренне посочувствовал мужчина. – Проходи в гостиную, я приготовлю чай.

Гермиона сидела на мягком ковре у камина, подогнув под себя ноги, и чувствовала, как тепло, окружающее ее в этом доме, постепенно просачивается внутрь, медленно растворяя тугой ком в горле и развеивая боль.

- Ты надолго в этот раз? – Услышала она донесшийся с кухни бархатный голос, и, сама боясь того, что собирается сказать, одними губами прошептала:

Дата добавления: 2017-01-14