Словесных наук 2 страница

§ 147. Сравнение. Поелику а) цель сравнения та, чтобы известную мысль доказать и пояснить сличением ее с другою, равною, либо не равною, то оно b) должно воздерживаться от всякой примеси переносных речений и не ослеплять блестками.

c) Что само по себе просто и понятно, то не имеет нужды в пояснениях и доказательствах, а следственно, и в сравнениях, кои в сем случае затруднили бы свободный ход мышления;

d) если же за всем тем хотят употреблять сравнения, то надобно преимущественно уважать сведения и способности слушателей, для коих вещь неясная теряет совершенно свое действие; е) срав­нения делаются только в существенных частях и устраняют все черты посторонние, к делу не принадлежащие; g) но и лучше употребляются не слишком часто, ибо они обижают слушателя, показывая недоверчивость к его рассудку.

§ 148. Противоположение. Вещи противоположенные резко оттеняют одна другую. Почему сей изворот а) с пользою употребляется там, где оратор, желая внушить известные пред­ставления, доводит оные до высочайшей степени живости; b) имеет целью ощутительность различия, так как сравнение — ощутительность сходства и с) бывает в отдельных словах и в целых предложениях.

§ 149. Примеры, приводимые оратором в доказательство, при­надлежат собственно к наведениям, представляя особенные случаи, в коих оказывается очевидность общей истины. Сила примеров возрастает по мере близости к нам лиц, места и времени, с которых взяты.

§ 150. Наконец, оратору доставляются многие и важные до­казательства рассмотрением сторонних обстоятельств, пред­шествовавших делу, либо оное сопровождавших, либо за ним последовавших.

Глава третья

Об ораторском расположении

§ 151. Речь, как и все в природе, получает свою прочность и красоту от порядка и органической связи частей, без чего она должна многие вещи повторять, другие пропускать; без чего не умеет ни прилично начать, ни удачно кончить и предоставлена более случаю, нежели здравому рассудку и природе. Таким образом, на план сочинения обращается самое счастливое расположение души, восторженной занимательным предметом, потому что в сем деле жаркое воображение оказывает более услуг, нежели все правила ума.

§ 152. Искусство расположения ораторского размещает до­ставленные изобретением материалы и связывает в единство целого так, как требует того намерение сочинения.

§ 153. Свойство хорошего расположения состоит в том, чтобы последующее вытекало всегда из предыдущего, от чего весь ряд мыслей, с начала до конца, будет казаться вместе свободным и необходимым и столь естественным, непринужденным, что слушатель с полуясным сознанием уверяет себя, будто нельзя уже в частях и идеях распорядиться лучше.

§ 154. Всякое прозаическое сочинение (...) [имеет] три глав­ные части, без которых никакое произведение словесности обой­тись не может, а именно: начало, или приступ, средина, или изложение дела, и конец, или заключение. (...)

§ 156. Приступ возбуждает внимание и участие слушате­лей и выводит их, так сказать, на дорогу, которую им пройти надлежит. Для того он а) состоит всегда в тесной связи с пред­лагаемою материей; b) ясен и вразумителен; с) заманивает к предстоящей беседе (разумеется, не пошлыми сентенциями) и воздерживается от пышных возвещений самохвальства, легко возбуждающего высокие надежды, но редко выполняющего оные и d) обыкновенно заимствуется от великости, необходимости или трудности материи, от святости места, от лица слушателей, от обстоятельств времени, от случайных встреч.

§ 157. Заключение вообще всегда живое направляется в особенности по интересу тех сил душевных, к которым речь относилась. Если ему надлежит преимущественно обращаться к уму, то оно делает краткий и ясный свод всем предшествовавшим истинам, опытам, доводам, чтобы усилить убеждение. Если метит более на сердце, то занимается возбуждением благородных помыслов и начинаний, потрясает душу нечестивца, дает уве­щания, утешение, успокоение, смущает ужасами или обнадежи­вает радостями будущего и т. п. Если расчислено для видов воображения, то старается распылить оное быстрыми живыми разительными картинами,— старается по большой части пленить яркостию красок и приятною отделкой в вознаграждение утомлен­ных мыслей долготерпеливого слушателя.

§ 158. Самое изложение, или середина,— важнейшая часть речи — обрабатывается либо способом совокупительным, либо раздробительным, или иначе, простым и превращенным, искусственным. Тот предполагает в самом уже начале трактата или беседы главное представление, к которому устремлена цель речи, и подтверждает оное последующими рассуждениями, поясняющими и доказывающими так, что, наконец, он получает убедительную силу в душе слушающих. Сей последний способ превращает порядок, помещая наперед пояснительные части целого и сосредоточивая оные, наконец, в одном главном, цели своей соразмерном, представлении. Первый нападает на нас явно; мы видим, куда нас хотят вести, видим в каждом периоде, как далеко завел нас вития; второй идет путями скрытыми, но тем более интересными; мы не знаем, что с нами хотят делать, не видим, сколько уже вития успел над нами, пока не доходим до конца, где все предыдущее вдруг сливается в реши­тельной идее и производит свое действие одним ударом. Оратору выбор обоих способов оставляется на благоусмотрение. Однакож достоверно то, что в речах совещательных, где слушатели сильно предубеждены против той решимости, к которой оратор хочет их подвигнуть, метод раздробительный есть самый лучший.

§ 159. Во всяком случае наблюдайте при расположении следующие правила: а) обозревайте свою тему во всем ее объеме, как со стороны света, так и со стороны тени; b) обращайте известное внимание даже на те предметы, которые с вашею темой состоят в ближайшем сродстве, в соприкосновении или в противоречии. Это расширит умственный круг вашего зрения; с) если вам удалось ясно обнять свою материю во всех ее со­ставных частях и вы (...) собрали все, что об ней сказать имеете, то выбирайте и распоряжайтесь так, как требует цель вашего сочинения, держась одной направительной идеи, поставляя каж­дую часть на своем определенном месте, отстраняя все излишнее и для поддержания непрерывной занимательности, простираясь постепенно от слабейшего к сильнейшему; d) составляйте себе, не противореча главному началу, разные планы и потом сливайте их в общий, решительный, избирая из каждого лучшее и как бы поверяя один другим, пока расположение ваше не сделается, по возможности, ясным, многосторонним и удовлетворитель­ным. (...)

Часть особенная, или Прикладная

§ 164. (...) Избегайте в выражении всего того, что обнару­живало бы умысл,— избегайте всяких выисканных прикрас, всех хитрых оборотов и пр. (...)

§ 171. Особенные свойства писем (...) а) Легкость и естественность, ибо 1) здесь-то более, чем где-либо, мы хотим видеть человека, а не сочинение. Принужденность в письмах действует так же невыгодно, как и в светском обхожде­нии (...) b) Приличие. Письмописатель пускай избегает всех странных, выисканных выражений, а держится только тех, ко­торые обыкновенно употребляются в хорошем языке разговорном, помня при этом, в какой мере известное выражение более другого соответствует тому лицу, которому он говорит. с) Живость. Хотя письменному слогу надлежит избегать всяких украшений, однакож он должен остерегаться и противоположных погреш­ностей, а именно сухого и однообразного тона, дабы иначе не наскучить читателю. d) Соразмерность частей. Если одна часть письма отделена слишком пространно или тщательно, а другая слишком коротко, бегло и небрежно, то действие оного необходимо ослабевает потому, что внимание и удовольствие читателя слишком долго задерживаются на одном пункте и слишком мало привлекаемы бывают другим. Итак, письмописателю вообще должно избегать 1) всякого искусственного расположения или плана, разве сей план еще искуснее будет скрыт; 2) всякой запутанности и темноты в понятиях; 3) связи мыслей слишком многотрудной или безотчетной (...); 5) всех округленных периодов (...); 7) растянутых предложений, много­словных, вялых заключений, быстрых, неприготовленных пере­ходов. (...)

§181. Свойства деловых бумаг вообще суть: а) Чисто­та и правильность грамматическая, которая посему избегает всех, языку не свойственных окончаний, всех обвет­шалых речений. Но фразы и словосоставления, получившие уже в деловом слоге право гражданства, должны быть удерживаемы до тех пор, пока новые выражения не поступят в оборот и от довольно продолжительного употребления не получат такого же всеобщего и определенного смысла, как первые. Почему деловой слог не пользуется тотчас всяким нововведением, а следует за употреблением языка медленно и издали. Однакож ему не долж­но и отставать. Ибо, если он удерживает чужие и обветшалые фразы без всякой нужды, т. е. и тогда, когда словоупотребление освятило уже свои родные и новейшие, столько же удачные и определительные, как и первые, то подобный педантизм едва ли может иметь место какое-нибудь извинение. Слов иностран­ных избегайте тогда, когда не боитесь сделаться от того невразу­мительными, разве они приняты уже как технические. Впрочем, правильность тем нужнее стилю деловому, что он отказывается от всяких украшений. b) Ясность и определительность. Необходимость и существенное достоинство сих свойств особливо ощутительны тогда, когда примем в рассуждение весьма вредные последствия темноты и неопределенности в выражении, откры­вающих столь обширное поле ябеде. Почему деловой человек должен в своих сочинениях избирать для каждого понятия свойственное выражение, избегать всех лишних,— не растяги­вать периодов,— составлять предложения вразумительно и связывать оные надлежащим образом, наконец, в особенности воз­держиваться сколько возможно от всяких повторений и скобок. с) Краткость. Она есть следствие определительности, подобно как ясность следствие краткости. В многословии теряется глав­ная мысль и внимание отвращается от нее к вещам сторонним. Напротив, связь речи тем бывает вразумительнее и яснее, чем менее встречаем у вас одно и то же, чем тщательнее избегаете вы всех излишних слов и речений и чем, следственно, теснее главные мысли ваши примыкают друг к другу. d) Порядок требует, чтобы каждая отдельная часть целого поставляема была на том месте и в той связи с прочими, куда она необходимо принадлежит по свойству предмета. е) Полнота требуется на тот конец, чтобы предмет представлялся в удовлетворительном виде, ибо при соблюдении только сего условия и можно произ­водить ясное, прочное и совершенное убеждение в том, на кого действие целого метит.

§ 182. Сверх сих свойств сочинителю деловых бумаг постав­ляется в особенную обязанность: а) строго держаться правил логики (...); b) наблюдать за простотою и естественностию и потому не щеголять выисканными фразами, звучными периодами, хитрыми оборотами. Чем простее сей слог, тем лучше.

§ 183. (...) Деловой человек обязан, по возможности, в своих сочинениях держаться титулов и форм, вошедших в обычай. Перемена или новизна всегда опасна, ибо преувеличивать обще­принятые формулы — значит льстить и раболепствовать, а стес­нять своевластно — навлекать на себя нарекание дерзкого и безрассудного. Чествования не должны заключать в себе только бессмыслицы и грамматических погрешностей, кои вредят су­щественным достоинствам делового слога — ясности, точности и краткости.

§ 184. Главная цель исторического слога — со стороны мате­рии есть а) представить верную, полную и живую картину былого в мире физическом либо нравственном; b) в формах повество­вания, описания, характеристики, биографии, анекдотов, надпи­сей, землеописания и истории в теснейшем смысле. <...)

§ 186. Принадлежности всякого хорошего слога — правиль­ность, ясность, полнота и т. п. суть вместе и принадлежности исторического вообще. (...)

§ 200. В поучительных сочинениях, конечно, 1) граммати­ческие требования — правильности и чистоты языка, ясности, простоты и определенности суть первые и главнейшие. С другой стороны, и 2) логическое совершенство требует, чтобы час­ти расположены были в строгом и удовлетворительном порядке, доведены до ясного познания и связаны в целое по известному плану, чтобы, следственно, главная нить от нача­ла до конца не прерывалась. Но и этого мало. Мы 3) ожидаем еще изящества формы, которое также допускается поучительны­ми произведениями словесности, как и всеми другими. Опыт доказывает, что одно достоинство мыслей и доводов действует на большую часть людей слабо и что по сей причине весьма много зависит здесь от отделки материи. Те же самые истины и доказа­тельства производят в сердце различное впечатление, смотря по тому, предлагаются ли слогом вялым, принужденным и сухим или живым, легким, приятным. Впрочем, само собою разумеется, что в дидактических сочинениях надобно тщатель­но избегать всего надутого, всяких роскошных картин и беглого остроумия, а показываться только в самом скромном убранстве. (...)

§ 212. Вообще же в сочинениях истолковательных с пользою соблюдаются следующие правила: 1) Тщательное избежание всякой терминологии, которую и надобно стараться, сколько возможно, заменять выражениями общевразумительными, дабы темные места чрез пояснение не сделались еще темнее. По сей причине должно быть и крайне осторожным при переводе на русский язык чужестранных, однакож, общепринятых речений. 2) Хорошую услугу оказывают пояснению вообще а) разбор противоположенного мнения, b) сличение с предметами и поня­тиями сродными, с) употребление примеров, раскрывающих значение мест отвлеченных. (...)

§ 217. Стиль ораторский занимается постановлением законов для торжественной речи, которая как произведение словесности назначается для изустного предложения, или для провозглаше­ния,— на тот конец, чтобы или 1) научить и убедить, или 2) тро­нуть и потрясти, или же 3) соединением обеих сих целей произ­вести тем сильнейшее впечатление.

§ 218. Части таковой речи суть: 1) приступ, 2) переход к главной материи, к теме или к трактуемому предмету, пред­ложение, 3) разделение, 4) повествование или изложение дела, 5) доводы, 6) заключение.

§ 219. Приступ (...) 5) любит краткость, дабы не утомить слушателя вместо того, чтобы расположить в пользу оратора и его беседы; 6) особливо наблюдает за правильностью выражения, потому что слушатель, не занятый еще самым предметом, обра­щает здесь все свое внимание на способ изложения и в сей именно части слова взыскателен более, нежели в какой-либо другой; 7) держит себя в границах скромности, оказывает к слушателю должное уважение, оставляя и оратора при его сане, и не обещает слишком много. Приступы высокопарные допус­каются только как редкие изъятия, потому что вообще начало — едва ли приличное место для порывов страстей; 8) дышит уже отчасти тем духом, который имеет быть в речи сообщен слу­шателю и, так сказать, задает главный тон, которому соответ­ствуют следующие мысли и чувствования; (...) 10) начертывается обыкновенно тогда только, когда оратор все, для речи потреб­ное, надлежащим образом обдумал и когда дух его сими раз­мышлениями (...) согрет и приведен в движение. (...)

§ 221. Вот правила для сей части речи: а) Показание со­держания пусть будет всегда в высочайшей степени ясно и за всем тем, по возможности, кратко. b) При всей однакож крат­кости оно должно доставить полное обозрение предлежащей материи. с) Что касается до выбора предметов, то он требует крайней осторожности, и оратор выказывает здесь превосходство своих дарований двояко, а именно: 1) в том, чтобы придумать хорошую и соразмерную тему, следственно, не пошлую, мало-важную, неуместную, обветшалую и т. п.; 2) в том, чтобы знать ее достоинство и важность и быть твердо удостоверенным, что она действительно то, чем ей быть надлежит, действительно то, чем признает ее оратор и за что передает другим. (...)

§ 222. Разделение требует точности. Если оно неправиль­но или неточно, то нарушает порядок целой речи, совращает с истинного пути и порождает сбивчивость. (...)

§ 224. Ораторское повествование определяется ма­терией или содержанием речи, и здесь могут встретиться три случая, а именно: 1) повествование считается вовсе излишним или неуместным; 2) оно бывает главною вещию (...); 3) оно есть дело постороннее и служит либо к пояснению главного, либо к доказательству, либо к украшению.

§ 225. Особенные правила сей части ораторского слова заключаются в следующем: а) повествование бывает главною вещью тогда наипаче, когда требуется правильно оценить какое-либо явление или происшествие. Здесь оно имеет целью — опре­делить и направить суждение слушателя или читателя; (...) с) но дабы знать заподлинно, какие обстоятельства имеют зна­чительное влияние на решение и для того должны быть преиму­щественно поставлены на вид и какие могут быть опущены или слегка упомянуты. Вития прежде всего представляет себе в полной ясности цель и намерение повествования; d) не менее важны здесь — строгий порядок и искусное размещение отдель­ных обстоятельств; е) оратор пусть в своем повествовании избегает всех неровных, поспешных переходов, ибо, если пропу­щены обстоятельства, как наперед рассказать надлежало, то последующее мы находим невероятным и потому оставляем под сомнением. (Подробности в рассказах придают вещи более вероятия (...) 1) Не рассказывайте всегда о том порядке, в каком что-либо происходило, а наблюдайте такой, который в настоящем случае считается лучшим. 2) Отступлениям от главной вещи в повествовании надлежит встречаться весьма редко, и, где они делаются, там, при возможной краткости, всегда должны быть такого рода, чтобы казалось, будто дейст­вительная страсть насильственно увлекла нас с прямой доро­ги.) (...)

§ 230. (...) Распространение, состоящее в том, что оно не только просто и коротко предлагает существенное, но еще для усиления и оживления главной вещи приводит все принадлежащие ей свойства, обстоятельства, отношения и действия, если то нужно для удостоверения предстоящих слушателей, которых оратор везде имеет в виду. Впрочем, как бы распрост­ранения ни были важны и выгодны для оратора,— он тщательно должен наблюдать за тем, чтобы не ослабить их силы худым употреблением, а это неминуемо последовало бы тогда, когда онзахотел бы действовать многословием, повторением уже того, что сказал только в других выражениях и присовокуплением незначительных мыслей побочных. (...)

§ 232. Сверх упомянутых до сих пор родов доказательства различаются еще убеждающие и удостоверяющие, чисто нравственные и доводы благоразумия. Само по себе разумеется, что в порядке речи первые, удовлетьоряющие уму слушателя, должны предшествовать вторым, действующим на его сердце и воображение. Равномерно и чистонравственные приводятся прежде доводов благоразумия, подобно как сла­бейшие прежде сильнейших; хорошо однакож сильнейшие по­мещать порознь, а слабейшие предлагать кратко в общей сложности.

§ 233. Вообще же для расположения и размещения доводов одобряются следующие правила: а) оратор должен остерегаться смешивать доводы разного рода и свойства; (...) b) надобно не только приводить (...) слабейшие доказательства прежде сильнейших, но и соблюдать между последними даже степень силы; с) без нужды размноженные и непомерно растянутые доводы обременяют силу. Естественным следствием сего обилия часто бывают сбивчивость и утомление; d) от всякого довода особливо требуется два совершенства — истина (или по крайней мере правдоподобие) и ясность; е) в доказательствах весьма важен и тон, в каком они предлагаются (...); g) наконец, оратор пусть не дает заметить, что он хочет вынудить одобрение хитростию. (...)

§ 238. Заключение старается произведенное предыдущи­ми статьями впечатление усилить и сделать прочным.

§ 239. Заключение бывает двух родов. Первое содержится в самой материи (...) Второй род заключения состоит в возбужде­нии страсти. Здесь оратору часто представляется удобнейший случай подвигнуть к сердечному участию, которое, впрочем, не должно его и слишком долго задерживать: иначе растроганное чувство хладеет и мало-помалу уступает рассудительности. Вообще при возбуждении страстей наблюдается правило, чтобы вития постепенно восходил, ибо, что не возвышает сказанного, то ослабляет оное и всякая страсть, в тоне своем не поддер­живаемая, скоро и проходит. В особенности извлечение слез для оратора — дело трудное и опасное, ибо здесь нет сере­дины, а только крайности — либо глубокая растроганность, умиление, либо, где сие последнее не удается,— презрение, даже смех. (...)

§ 257. Судебное красноречие наблюдает преимущест­венно за тем, чтобы приковать внимание к предмету разбира­тельства, чтобы приводимым причинам дать полную ясность и надлежащий вес и ничего не пропустить без замечания. Почему оно требует строжайшей точности в мыслях и умеренной жи­вости в выражениях. Оратор пусть воздерживается от излишнего многословия, от всех длинных и запутанных периодов, а ста­рается немногими словами сказать много. Точность же, от него требуемая, должна состоять а) в ясном изложении собственного спорного пункта; b) в показании и в установлении тех обсто­ятельств, которые разномыслящими допускаются, и других, которые бывают отрицаемы; с) в расположении и связи всех частей мнения.

§ 258. В рассказе происшествий пусть стряпчий будет об­стоятелен лишь столько, сколько отнюдь необходимо, пусть избегает всех излишних околичностей, а всегда ограничивается обстоятельствами существенными. (...)

§ 260. Историческое слово изображает частные, осо­бенные происшествия и явления (...), сия речь как произведение словесности должна иметь все достоинства исторического сло­га — ясность, живость, простоту, краткость, умеренное употребле­ние фигур, важность,— это разумеется само собою.

§261. Речь догматическая или поучительная, к которым относятся также школьные и похвальные,— имеют своею задачей непосредственно действовать на ум, ибо они изображают общие, отвлеченные истины.

§ 262. Речь забавная особливо предоставляет себе жи­вопись занимательных предметов. Она требует красоты и бо­гатства, чтобы пленять воображение слушателей. Оратор с успе­хом употребляет здесь все свое остроумие; что же касается до назидания и растроганности, то они, как цели отдаленные и случайные, подчиняются видам приятного.

§ 263. Приветствие (...) объясняется об известном пред­мете в каком-нибудь особенном намерении и при особенном случае с надлежащею краткостию (...) Здесь без дальних околич­ностей оратор приступает тотчас к делу. Не исчерпывая своей материи, даже об ней и не распространяясь, он предлагает только нужное — в немногих словах, но метких, сильных, полновесных. (...)

§ 275. Телодвижения должны преимущественно соразме­ряться содержанию предлагаемой речи. В сем смысле к совер­шенству оных принадлежат истина и естественность, или они суть внешние, на поверхности нашего тела выражаемые, или производимые знаки внутренних состояний. Почему ложны и оши­бочны все телодвижения, не соответствующие ни свойству и расположению говорящего, ни содержанию его речи (...)

Голова везде играет первую роль. Она должна держаться в прямом и естественном положении. Поникшая означает под-

185лость, заброшенная назад — спесь, склоненная на сторону — лень, слишком неподвижная — строптивость.

Печатается по изданию: Галич А. И. Тео­рия красноречия для всех родов прозаических сочинений, извлеченная из немецкой библиотеки словесных наук.— Спб., 1830.— С. 1—2, 3—5, 7—13, 14—18, 22, 24—40, 54—55, 76—78, 80—83, 88—97, 99—101, 104—106, 113—118, 131 — 132, 138, 141 — 149, 152—154, 156—157, 167—169, 170—171, 181 — 190.

Дата добавления: 2017-02-01