Возникновение и развитие химии

В развитии химии можно выделить следующие главные вехи:

I. Зарождение и развитие химического искусства (с древнейших времен до XVII в.) В 60-е годы XX века поразительные археологические находки были сделаны в Анатолии (Турция) – в поселении Чатал-Хююк (VII-VI тыс. до н.э.). Там обнаружено много металлических изделий из меди и свинца, а так же остатки плавильных печей. Само поселение состояло из хорошо спланированных жилых домов и грандиозных культовых сооружений. Сохранились сложные многоцветные настенные рисунки, выполненные минеральными красками. Обнаружение столь древнего поселения с развитой культурой, в котором обитали более 7 тыс. жителей, позволяет считать, что люди обладали определенными химическими знаниями не менее 10 тыс. лет назад.

Наука химия родилась одновременно с первой научной химической теорией – в 1697 году немецкий химик Георг Эрнст Шталь (1659-1734) опубликовал работу «Основания зимотехники или общая теория брожения», где впервые было изложено учение о флогистоне. Флогистон – (от греческого «флогистос» - воспламеняющийся) по мнению Шталя – составная часть всех горючих тел, выделяющаяся при горении и обжиге. Роль воздуха заключалась во «вбирании» флогистона; листья растений «всасывали» флогистон из воздуха, а при горении древесины он снова выделялся. Разумеется, химики давно объясняют причины горения на основании более научной «кислородной» теории, но именно благодаря теории флогистона химия начала бурно развиваться в XVIII веке.

II. Становление химии как науки (со второй половины XVII в до конца XVIII в.)

Дальтон Джон (6.IX.1766–27.VII.1844)

III. Развитие химии на основе атомно-молекулярного учения (с 1804-1811 до 1860 гг.)

IV. Превращение химии из описательной науки в науку, изучающую причинную связь между составом, структурой и свойствами веществ, а также механизм их превращений (с 1860 г. До настоящего времени).

Менделеев Дмитрий Иванович (8.II.1834–2.II.1907)

Прошедший ХХ век вполне заслуживает названия «века химии» - за сто лет создана химическая промышленность, изменившая мир и сделавшая нашу жизнь гораздо более комфортной. Однако следует помнить, что «всемирная химизация» произошла отнюдь не из благородных побуждений.

В начале ХХ века правительства развитых государств (в первую очередь Германии) предоставили ученым-химикам все необходимое для создания нового страшного оружия. В результате авторами химического оружия массового уничтожения оказались, как это ни печально признать, не генералы, а выдающиеся ученые-химики. Первым предложил использовать хлор в широких масштабах как боевое отравляющее вещество профессор Берлинского университета Вальтер Фридрих Герман Нернст (1864-1941, Нобелевская премия по химии 1920 года). Полевые опыты проводил профессор Фриц Габер (1868-1934, Нобелевская премия по химии 1018 года).

22 апреля 1915 годы при благоприятном направлении ветра немецкие войска выпустили из баллонов за 5 минут около 180 т хлора. На участке фронта шириной 6 км в долине реки Ипр было поражено 15 тысяч человек, из них сразу погибли 5 тысяч. Англо-французский фронт был на этом участке уничтожен. Немецкое командование, не верившее расчетам Габера, не ожидало такого страшного эффекта и не использовало реальный шанс победы в сражении.

С этого дня – «черного дня химии» - началось бурное развитие химии отравляющих веществ. Всего за первую мировую войну произведено 180 тысяч тонн разнообразных ОВ, из которых применено около 125 тысяч тонн. На фронтах испытаны не менее 40 различных веществ. Русская армия первой применила сульфурилхлорид (июль 1916 г.) и хлорпикрин (сентябрь 1916 г.). По официальным данным, за годы первой мировой войны химические поражения получили 1,3 млн человек, из которых сразу умерли 100 тыс. человек.

Тем не менее, именно из-за возможности новой химической войны химическая наука и образование получили небывалый импульс развития. В 30-е годы в СССР создан ряд химических вузов и НИИ, а в школе впервые появился систематический курс химии.

Сама по себе химия, как естественная наука, мировоззренчески и идеологически нейтральна. Это подтверждается совместным использованием достижений химии в манипулятивных интересах правительствами государств с различной идеологией.

Советское правительство активно выступало против распространения химического оружия и выдвинуло идею о его запрещении еще на Генуэзской конференции 15 апреля 1922 года. Однако во время той же конференции Россия и Германия подписали договор о военном сотрудничестве; в рамках этого договора были созданы советско-немецкие авиационная школа в Липецке, танковая школа в Казани и военно-химический полигон в Шиханах Саратовской области (проект «Томка»). На шиханском полигоне в 1928-1933 гг. военные химики Красной Армии и рейхсвера испытывали различные боеприпасы с ипритом и средства защиты.

Смертельный «прогресс» химии продолжался до конца ХХ века.

Перестройка в СССР и последовавшая разрядка сильно ударили по всей мировой науке, существовавшей прежде всего за счет военных заказов. Например, в США к 2002 году государственные ассигнования на науку сокращаются на 30%. Новая ситуация заставляет задуматься всех, кто считает себя научным работником. Многие уже подумали – и ушли в большой, а чаще мелкий бизнес. Число занятых в российской науке с 1991 по 1999 гг. сократилось более чем в два раза (с 878,5 тыс. до 386,8 тыс. человек). При этом внутренняя миграция (в бизнес) составила 95%, а уехали из страны менее 2% ученых (к сожалению, наиболее активно работающих).

Кстати, нынешнее российское руководство предлагает ученым именно «рыночный» путь. В. В. Путин на встрече с учеными (февраль 2000) посоветовал им «самими быть менеджерами своих идей». Некоторые надеются удержаться – прежде всего за счет бурной деятельности, «очень похожей» на научную. К сожалению, для большинства ученых остается непонятным тот факт, что вернуться к «научному раю» времен холодной войны уже не удастся. Само будущее науки сейчас в значительной степени определяется не ее внутренними трудностями, противоречиями и т.п., а тем тривиальным, на первый взгляд, обстоятельством, что науку делают люди, отягощенные всеми предрассудками и моральными болезнями своей эпохи и своего общества.

Подавляющее большинство российских ученых и значительная часть зарубежных ради сохранения научных структур и их финансирования вынуждены в настоящее время заниматься имитацией манипулятивной науки. Один из ярких примеров «удачной организации» научных исследований: в 1984 г. Обнаружили следы… марсианских бактерий! И через несколько месяцев удалось убедить Конгресс профинансировать две американские экспедиции к Марсу. Старт новой марсианской экспедиции «Одиссея-2001» 7 апреля 2001 года – тоже следствие этого очень своевременного открытия…

Однако самый блестящий пример организации научной работы в новых условиях – программа «Геном человека». Авторы идеи этого проекта – группа физиков, работавших в Министерстве энергетики США и оставшихся без госзаказов. Им удалось убедить конгрессменов выделить 3 миллиарда долларов на проект. Очень важным фактором было то, что руководитель – нобелевский лауреат Дж. Уотсон – предусмотрительно предоставил 3% (90 млн. долларов) критикам проекта – на анализ юридических, философских и этических аспектов программы. И что в результате? Проект успешно выполнен, но загадок наследственности он не разрешил.

Ученые теперь изобретают новые «проекты», результат которых известен им заранее, а в тех случаях, когда научная работа приносит реальные результаты, ее манипулятивный характер по отношению к природе и самому человек становится катастрофическим. Наиболее яркий из последних примеров – принятие британским парламентом 22 января 2001 г. Закона, разрешающего клонировать человеческие эмбрионы в медицинских целях. Это – шаг к спасению людей от неизлечимых ранее болезней и к… «универсальным солдатам» из фантастического (пока) фильмов ужасов.

Подобный узкий, сугубо вещественный позволяет гордиться достижениями современной, «научной» химии. И это вполне справедливо. Отделение самой материальной из наук – химии – от присущего алхимикам мистицизма позволило добиться невероятных успехов в изучении вещества. Но при этом произошли и потери, о значении которых мы сейчас только начинаем догадываться.

Потери эти не являются именно химическими, они общие для всей современной науки. Важнейшая из них – потеря целостности восприятия мира, ощущения взаимосвязи происходящего в лабораторной установке со всем миром веществ и организмов. В науке возникло множество узких и глубоких специализаций, ученые с трудом понимают своих коллег даже близких областей и соседних лабораторий. Химики синтезируют множество не существовавших в природе веществ, очень нужных для «цивилизации» и «прогресса», но очень вредных для самих людей. Самое известное следствие этого – экологический кризис. Одна из главных причин химического загрязнения природы – отсутствие у ученых «чувства вещества», того резонанса исследователя и предмета исследования, при котором человек ощущает вещество «изнутри». Это почти утерянное чувство было основой «Великого Делания» настоящих алхимиков.

Очевидно, что человечеству нужна «серединная алхимия», сочетающая высшие достижения синтетической химии с духовным учением, основанным на проверенных тысячелетиями мировых религиях.

Очистить и преобразовывать себя – прежде чем на основании ограниченных теорий преобразовывать мир – такова глубинная философия алхимиков. По-видимому, именно такой подход должен преобладать в работе современных ученых. Это не означает, что на химических факультетах вузов надо изучать мистику. Ученый начала XXI века обязан осознать, что нельзя изменять и «улучшать» Природу, не поняв ее смысла, не ощутив себя прошлым», а наиболее перспективным будущим – иначе химия так и останется для человечества ядовитым пугалом.

Дата добавления: 2014-01-04