Основные изменения в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве

Война резко повысила общественную опас­ность всех преступлений и, естественно, потребовала усиления от­ветственности за их совершение. Появились и новые составы пре­ступлений, специфичные для военного времени.

Конечно, в военные годы особую опасность представляли пре­ступления государственные: измена, шпионаж, диверсия и др. При их расследовании и рассмотрении органы следствия и суда руководствовались Положением о преступлениях государствен­ных, принятым еще в мирное время.

В связи с необходимостью усилить борьбу с распространени­ем ложных слухов Президиум Верховного Совета СССР 6 июля 1941 г. издал Указ «Об ответственности за распространение в военное время ложных слухов, возбуждающих тревогу среди на­селения», согласно которому это преступление каралось тюрем­ным заключением на срок от 2 до 5 лет, а при определенных об­стоятельствах и суровее.

В условиях войны большую опасность представляло разглаше­ние сведений, составляющих государственную тайну, ответствен­ность за которое была усилена в соответствии с Указом Прези­диума Верховного Совета СССР от 15 ноября 1943 г. При отягча­ющих обстоятельствах за его совершение виновный лишался сво­боды на срок до 10 лет.

Была ужесточена борьба с хищениями государственной и об­щественной собственности. В связи с этим получил более широ­кое применение Закон от 7 августа 1932 г. В военное время он применялся даже и при сравнительно небольших хищениях соци­алистической собственности. Особо сурово карались лица, участ­вовавшие в хищениях, если по долгу службы они сами должны были охранять государственную и общественную собственность.

Велась решительная борьба с разбазариванием скота, принад­лежащего колхозам или совхозам, во время эвакуации его в глубь страны. Погонщики скота и другие лица, продававшие скот, рас­сматривались как расхитители собственности, лица, купившие скот, — как недобросовестные покупатели. Много внимания го­сударство уделяло борьбе со спекуляцией и всякого рода злоупот­реблениями продовольственными и промтоварными карточками.

Решительно карали злостных нарушителей правил местной противовоздушной обороны. Лиц, виновных в этом, осуждали к лишению свободы на срок не ниже шести месяцев, а при наличии отягчающих обстоятельств — к более суровым наказаниям вплоть до расстрела.

Пресекались нарушения правил учета и передвижения воен­нослужащих и призывников. Виновные наказывались лишением свободы на срок не менее одного года, причем лица начальству­ющего состава — не менее двух лет. Привлекались к ответствен­ности и уклоняющиеся от обязательного обучения военному делу. Граждане, проживавшие в освобождаемых Красной Армией насе­ленных пунктах, обязаны были в течение 24 часов сдать трофейное имущество. Виновные в сокрытии или порче его подлежали штра­фу до 3 тыс, руб. или лишению свободы на срок до шести месяцев, я при отягчающих обстоятельствах — расстрелу.

Была усилена охрана личной собственности граждан. Пленум Верховного Суда СССР 8 января 1942 г. разъяснил, что кража личного имущества граждан, совершенная во время воздушного налета или при оставлении населенного пункта в связи с наступлением врага, а также кража имущества эвакуированных как в пути, так и оставленного в предыдущем месте проживания явля­ются квалифицированной кражей и по своему характеру и повы­шенной общественной опасности подпадают под признаки кражи, совершенной во время пожара, наводнения или другого стихий­ного бедствия. Лишением свободы на срок до двух лет наказыва­лись виновные в краже с индивидуальных огородов, а также в порче посевов.

Очень важным и актуальным был вопрос об уголовной ответ­ственности фашистских захватчиков за совершенные ими зверства по отношению к военнопленным и мирному населению. В Заявле­нии Советского правительства от 14 октября 1942 г. указывалось, что оно считает необходимым незамедлительное предание суду специального международного трибунала и наказание по всей строгости уголовного закона каждого из фашистских главарей, оказавшегося в годы войны в руках государств, борющихся против гитлеровской Германии. Что же касается остальных изуверов и военных преступников, то Президиум Верховного Совета СССР Указом от 19 апреля 1943 г. установил, что дела о злодеяниях не­мецких захватчиков, совершенных на оккупированной территории СССР, рассматриваются советскими судами. В качестве наказания преступников могли применяться смертная казнь через повешение или ссылка на каторжные работы сроком от 15 до 20 лет.

Таким образом, в военное время произошли важные измене­ния в законодательстве и судебной практике по уголовным делам. Были определены новые составы преступлений, в том числе такие, как преступления против человечества, военные преступления. В ряде случаев — при совершении государственных и воинских преступлений, расхищении государственной собственности, при совершении особо опасных преступлений против порядка управ­ления и некоторых других — судебная репрессия усиливалась. При этом усиливался общепредупредительный характер наказа­ния. Осужденным военнослужащим и военнообязанным гражда­нам часто предоставлялась возможность искупить свою вину на фронте в борьбе с врагом. Суды широко практиковали отсрочку исполнения приговоров в отношении таких осужденных с направ­лением их в действующую армию. Осужденных, проявивших себя на фронте стойкими защитниками Родины, освобождали от нака­зания со снятием судимости.

Процессуальное право. Война потребовала внесения измене­ний в уголовно-процессуальное законодательство. Трибуналы могли рассматривать дела по истечении 24 часов после вручения копии обвинительного заключения обвиняемому. Приговоры военных трибуналов кассационному обжалованию не подлежали и могли быть отменены или изменены лишь в порядке надзора. При этом повышенное внимание уделялось проверке дел в отношении при­говоренных к высшей мере наказания. О каждом приговоре к такой мере наказания военный трибунал должен был немедленно сообщать по телеграфу председателю Военной коллегии Верхов­ного Суда СССР, Главному военному прокурору или Главному прокурору Военно-Морского Флота.

Приговор о расстреле приводился в исполнение, если от пред­седателя Военной коллегии Верховного Суда или соответствую­щего прокурора в течение 72 часов не поступало телеграфного уведомления о приостановлении исполнения приговора.

Существовали и некоторые другие особенности судопроизвод­ства по уголовным делам в годы войны. Так, по отдельным кате­гориям дел, связанным с нарушением законодательства о трудо­вой мобилизации, о самовольном уходе с предприятий, о невыра­ботке колхозниками обязательного минимума трудодней, и по ряду других категорий предварительное следствие не производи­лось. Были сокращены сроки расследования по фактам уклонения от призыва в армию, спекуляции, обмериванию и обвешиванию покупателей, злоупотребления продовольственными и промтовар­ными карточками.

Следует признать, что беззакония и необоснованные репрес­сии против советских людей, имевшие место в 30-х гг., продолжались в нелегкую пору борьбы с фашизмом, хотя и не в таких масштабах. тем не менее многочисленные лягеря продолжали ис­тощать жизненные силы народа. Здесь наряду с действительны­ми преступниками продолжала пребывать огромная масса ни в чем не повинных людей, объявленных «врагами народа.

Некоторые изменения были внесены и в судопроизводство по гражданским делам. Так, 30 августа 1941 г. постановлением Пле­нума Верховного Суда СССР были приостановлены производства по всем гражданским делам в отношении лиц, находившихся в действующей армии.

Дата добавления: 2014-01-07