Тема 2. Источники экологического права

Введение. Начиная со времен, когда наука, как естественная, так и гуманитарная перешла с всеобщего научного языка – латыни, на национальные языки, ее обязательным атрибутом становится никогда не прекращающаяся дискуссия о терминологии, используемой в тех или иных отраслях научных знаний о природе и обществе.

ТЕРМИНОЛОГИЯ ЭКОЛОГИЧЕСКОГО ПРАВА: ПРОБЛЕМЫ ЕДИНООБРАЗНОГО ПОНИМАНИЯ И ПОДОХОДОВ К УНИФИКАЦИИ

В.Е. Лизгаро, Т.И. Макарова

Аннотация. Статья посвящена проблеме понятий и их определений, используемых в науке экологического права и в нормативных правовых актах эколого-правового содержания. Авторы акцентируют внимание на естественнонаучном происхождении термина «экологический» и особенностях его применения в законодательстве. В связи с разработкой Экологического кодекса поставлен вопрос о единообразном использовании эколого-правовой терминологии, имеющей, как показывает анализ нормативных правовых актов, различное толкование в источниках права, либо отсутствии общего определения базовых терминов в законодательстве об охране окружающей среды и рациональном использовании природных ресурсов. На основе анализа предмета экологического права сформулированы предложения, касающиеся единообразного подхода к используемым в экологическом праве и законодательстве терминам, с позиций унификации и дальнейшей экологизации законодательства в целом.

Для юридической науки точность понятийного аппарата и единообразное толкование терминов являются не просто условиями взаимопонимания среди научных работников, но и важнейшим фактором, обеспечивающим единую практику применения законодательства. Общая проблема всех юридических наук, на наш взгляд – двойной (научный и бытовой) смысл многих понятий, используемых в праве. Наука экологического права также несет на себе весь груз проблем, свойственных правовой науке в целом, который еще и дополняется особыми, присущими исключительно ей сложностями.

Основная часть. Специфический взгляд на терминологию, используемую как в экологическом законодательстве, так и в эколого-правовых исследованиях, заложен уже в самом названии отрасли – «экологическое право», которое утвердилось в результате научной дискуссии, организованной в 1987 году журналом «Вестник Московского университета» [1]. Особенность заключается уже в том, что для определения этой отрасли права, ее дифференциации от иных отраслей было использовано название естественнонаучной дисциплины – экологии, представляющей собой раздел биологии, в рамках которой изучается взаимодействие живых организмов со своей средой обитания [2, с.598], в отличие от традиционного подхода определять отрасль по предмету ее правового регулирования.

Опубликованием в 1987 году материалов, касающихся концепции экологического права [3], дискуссия относительно названия отрасли не была завершена. И тому есть объективные причины: не определив в названии отрасли ее предмет, мы вынуждены вновь и вновь возвращаться к началу и рассуждать относительно того, что (предмет) и каким образом (метод) регулирует экологическое право [4; 5]. Следствием этого является отсутствие единства даже в названиях отрасли права, правовой науки и отрасли законодательства. Так, в Номенклатуре специальностей научных работников, утвержденной Постановлением Государственного высшего аттестационного комитета Республики Беларусь, соответствующая отрасль правовой науки определена как «экологическое право» [6], а Единый правовой классификатор Республики Беларусь определяет отрасль как «законодательство об охране окружающей среды и рациональном использовании природных ресурсов» [7].

Название, данное не в соответствии со сложившейся в юридической науке традицией, привело к тому, что в правовом регулировании (по крайней мере, в законодательстве Республики Беларусь) стали избегать использования определения «экологический». Возможно ‑ в силу естественнонаучного подтекста, который неосознанного присваивается этому понятию, либо по причине невозможности определить объем, который в него вкладывается гуманитарной наукой[1].

Долгое время в законодательстве Республики Беларусь в нормативных правовых актах эколого-правового содержания удавалось избегать использования определения «экологический», как применительно к отрасли в целом, так и в отношении различных правовых институтов, в эту отрасль входящих, чему объективно способствовало наличие Закона «Об охране окружающей среды», рассматриваемого в качестве основного нормативного правового акта в отрасли. Данный закон использует определение «экологический» преимущественно к явлениям природного и техногенного характера, т.е. там, где соответствующие категории сложились в рамках иных (неправовых) наук, например, «экологическая система», «экологически неблагополучные территории», «экологическая безопасность». Понятия правового характера или изначально обоснованные в праве законодатель снабжает пояснением «в области охраны окружающей среды»: «законодательство в области охраны окружающей среды», «отношения в области охраны окружающей среды»; «ответственность в области охраны окружающей среды», «мониторинг окружающей среды» и т.д. [8].

Разработка Экологического кодекса Республики Беларусь, которая ведется в соответствии с Концепцией совершенствования законодательства Республики Беларусь [9], ставит вопрос о терминологии экологического законодательства со всей очевидностью. Определение «экологический» в названии будущего кодекса уже само по себе требует обоснования и четкого ответа на вопрос, что в праве и в практике применения законодательства мы относим: а) к экологическим правовым отношениям; б) к экологическим нормам; в) к экологическим нормативным правовым актам?

В рамках правовой науки ответ на поставленный вопрос означает, кроме прочего, разрешение вопроса о предмете отрасли, а также о единообразном применении терминов, которыми эта отрасль оперирует.

При ответе на вопрос о предмете экологического права мы обращаемся к сложившемуся в праве и поддерживаемому подавляющим большинством специалистов взгляду: предмет экологического права составляют общественные отношения, возникающие по поводу окружающей среды. Так, В.В. Петров обосновывает экологическое право как «совокупность норм, регулирующих общественные отношения в сфере взаимодействия общества и природы» [1, с. 2]. М. М. Бринчук в качестве предмета эколого-правового регулирования рассматривает природу (окружающую среду) и составляющие ее элементы – землю, недра, воды и «связанные с ними интересы человека» [10, с. 67-72]. С. А. Боголюбов «сердцевиной регулируемых общественных отношений» полагает «человеческие, общественные отношения в области взаимодействия общества и окружающей среды» [11, с. 9].

Предложенный подход со всей очевидностью позволяет утверждать, что определение «экологический» означает «относящийся к окружающей среде», что соответствует и английскому определению отрасли «Environmental law» ‑ право окружающей среды. На международном уровне соответствующая отрасль публичного права, так и называется «международное право окружающей среды» [12]. Некоторые специалисты предлагают проецировать этот взгляд и на национальное законодательство. Так, учебник М.М. Бринчука называется «Экологическое право (право окружающей среды)» [10], что может быть объяснено безусловной четкостью определения предмета в названии отрасли. Следует, однако, отметить, что большинство специалистов используют все же термин «экологическое право» по причине, которую весьма образно объяснил О.С. Колбасов: «Специалисты, которые упорно отстаивают название отрасли «право окружающей среды», столь же упорно называют предметом этой отрасли не окружесредные, а экологические отношения» [5]. В отличие от английского («environment» в переводе «окружающая среда») в русском и белорусском языке отсутствует соответствующее слово. В украинском языке есть слово «довкiлля», обозначающее окружающую среду и используемое как синоним понятия «окружающая среда», но и здесь по сложившейся правовой традиции отрасль называется «экологическое право» [13].

Итак, «экологический» ‑ означает «относящийся к окружающей среде». Признание этого позволяет определенным образом скорректировать сложившуюся в белорусском законодательстве практику и при разработке Экологического кодекса шире использовать это определение для обозначения в праве эколого-значимых явлений, например, правовых институтов. Однако даже беглый взгляд на Концепцию проекта Экологического кодекса показывает, что предварительная работа над единообразным толкованием используемых понятий и соотнесением их с названием кодекса не проводилась. Более того, даже признавая, что «при разрешении коллизий публично- и частноправовых норм в регулировании, к примеру, отношений при переходе права собственности на природные ресурсы приоритетность публично-правовой нормы будет очевидной лишь при рассмотрении природоресурсного законодательства частью экологического», разработчики предлагают урегулировать в Экологическом кодексе «правоотношения, относящиеся преимущественно к сфере охраны окружающей среды, а также общие положения об охране отдельных компонентов природной среды», положив в основу проекта Кодекса Закон «Об охране окружающей среды [14].

Следуя этому подходу, авторы концепции используют терминологию, сложившуюся в Законе «Об охране окружающей среды», без учета явно требующихся изменений: «законодательство об охране окружающей среды», «отношения, регулируемые законодательством об охране окружающей среды» и т.д.

Проект Модельного экологического кодекса, предложенный Межпарламентской Ассамблеей Государств – участников СНГ, представляется в этом отношении более продуманным и последовательным. Для сравнения возьмем не только аналогичные вышеназванным понятия: «экологическое законодательство государства», «экологические отношения», но и иные «экологическая политика», «экологический контроль», «экологическое нормирование», (в концепции проекта соответственно: «политика в области охраны окружающей среды», «контроль в области охраны окружающей среды», «нормирование в области охраны окружающей среды») [15].

Использование в нормативных правовых актах определения «экологический» и его производных применительно к явлениям в области окружающей среды (отношениям, правовым институтам и т.п.) должно послужить объединяющим началом систематизации и единообразного толкования норм, которые регулируют отношения, в этой сфере находящиеся, в том числе и регулируемые иными (не эколого-правовыми) нормативными актами. Например, глава 26 Уголовного кодекса устанавливает ответственность за преступления против экологической безопасности и природной среды [16], глава 15 нового Кодекса об административных правонарушениях – ответственность за правонарушения против экологической безопасности, окружающей среды и порядка природопользования [17]. Концепция проекта Экологического кодекса продолжает оперировать понятием «ответственность за нарушение законодательства об охране окружающей среды» [14], в которую согласно действующему законодательству включается административная, уголовная и гражданско-правовая ответственность. Четкое соотнесение понятий в этой области тем более необходимо, что Уголовный кодекс определяет преступления против экологической безопасности как «совершенные умышленно или по неосторожности общественно опасные деяния, причинившие или могущие причинить вред земле, водам, недрам, лесам, животному и растительному миру, атмосфере и другим природным объектам, отнесенным к таковым законодательством об охране окружающей среды…» [16], устанавливая, таким образом, ответственность как в области охраны окружающей среды, так и в области порядка природопользования, в том числе и с применением признака административной преюдиции. Последнее обстоятельство требует абсолютного соотнесения формулировок составов в экологическом, административном и уголовном законодательстве, что возможно лишь при единообразном понимании того, об ответственности в какой области идет речь (только в области охраны или в области охраны и использования?).

Представляется, что введение на уровне Экологического кодекса единого термина, определяющего ответственность в экологическом праве, как комплексный эколого-правовой институт, послужило бы целям единообразного, основанного на общих принципах применения норм как собственно экологического, так и административного, уголовного и гражданского законодательства. По сложившейся правовой традиции такой институт должен называться эколого-правовой ответственностью. В данном случае речь идет о введении единого объединяющего термина в Экологическом кодексе, в юридической литературе такое понятие используется весьма активно [см., например 1, с. 263-286].

Еще одна проблема терминологии, возникающая в связи с разработкой Экологического кодекса, касается различного толкования понятий, существующих в нормативных правовых актах эколого-правового содержания. Так, в законодательстве об охране окружающей среды и природоресурсном законодательстве существуют различные подходы к трактовке термина «загрязнение». Во-первых, загрязнение рассматривается как способ вредного воздействия на окружающую среду (поступление загрязняющих веществ). Например, загрязнение окружающей среды понимается как поступление в окружающую среду вещества и (или) энергии, свойства, местоположение или количество которых оказывают вредное воздействие на окружающую среду [8;ст.1]. В земельном законодательстве загрязнение определяется как внесение химических загрязнителей в количествах и концентрациях, превышающих способность почвенных экосистем к их разложению, утилизации и включению в общий круговорот веществ и обусловливающее в связи с этим изменение физико-химических, агротехнических и биологических свойств земли, снижающих ее плодородие и ухудшающих качество производимой продукции [18]. В соответствии с Водным Кодексом Республики Беларусь загрязнение вод (водных объектов) – поступление загрязняющих веществ, микроорганизмов, тепла, нарушающих состав и свойства воды [19, ст.1]. Во-вторых, загрязнение рассматривается как форма проявления такого воздействия (нахождение загрязняющих веществ в окружающей среде). В частности, загрязнение атмосферного воздухапредставляет собой изменение состава атмосферного воздуха в результате привнесения в него примесей [20, ст.1]. Сказанное позволяет сделать вывод о необходимости единообразного употребления термина «загрязнение окружающей среды». Представляется, что отправной точкой в этом процессе должно стать его закрепление в планируемом Экологическом кодексе как основы для дальнейшей разработки данного понятия в природоресурсном законодательстве с учетом особенностей отдельных компонентов природной среды.

В Законе «Об охране окружающей среды» определены особенности возмещения вреда, причиненного окружающей среде[8, ст.101], а также вреда, причиненного личности и имуществу гражданина в результате вредного воздействия на окружающую среду [8, ст.102], в законодательстве и литературе широко употребляется также термин «экологический вред»[21; 22; 23]. Следует отметить, что определение любого из указанных понятий не раскрывается в законодательстве, в связи с чем, не представляется возможным провести их четкое разграничение. Концепцией проекта Экологического кодекса предусмотрено, что данный нормативный правовой акт будет регулировать «вопросы возмещения экологического вреда». По нашему мнению, понятие «экологический вред» охватывает вред, причиненный как окружающей среде, так и жизни, здоровью человека, имуществу юридических и физических лиц в результате вредного воздействия на окружающую среду, включая моральный вред. Положительным примером в этом смысле может служить проект Модельного Экологического кодекса для государств-участников СНГ, в котором сделана попытка раскрыть понятие «экологический ущерб (вред)» [15, ст.1].

Еще одним базовым термином экологического права, как на национальном, так и на международном уровне, является дефиниция «экологическая информация». Названное понятие введено в законодательство Республики Беларусь Законом «Об информатизации» [24]. В то же время Закон «Об охране окружающей среды», где это понятие в первую очередь должно быть раскрыто, использует этот термин, не определяя содержание последнего [8, ст.74]. В настоящее время понятие экологическая информация наиболее полно дано в Конвенции о доступе к информации, участии общественности в процессе принятия решений и доступе к правосудию по вопросам, касающимся окружающей среды (Орхусская конвенция) [25]. К таковой относится информация о природной среде и состоянии ее отдельных компонентов – землях, водах, атмосферном воздухе и т.п., загрязнении окружающей среды, состоянии здоровья людей, а также информация о деятельности, которая может повлиять на состояние окружающей среды. Из предложенного анализа следует, что действующее национальное законодательство не содержит единого подхода к определению экологической информации, что порождает различное толкование норм права. Использование международного документа[25] как национального источника права с соответствующей юридической силой последнего[26; 27] возможно только в случае адаптации его содержания к понятиям, которыми оперирует законодательство Республики Беларусь.

Поднятая в статье правовая проблема далеко не исчерпывается приведенными примерами, так как свойственна терминологии отрасли в целом и носит как теоретический, так и прикладной характер. При кодификации экологического законодательства необходим анализ терминологии эколого-правового содержания, употребляемой в различным нормативных правовых актах, с позиции ее единообразного понимания и унификации, имея ввиду цель дальнейшей экологизации законодательства в целом.

Литература:

1. Петров В.В. Экологическое право России. – М., 1995. С. V.

2. Локшина С.М. Краткий словарь иностранных слов. – М., 1988. 632 с..

3. Вестник Московского университета. 1987. № 5, С. 33-57.

4. Бринчук М.М. О понятийном аппарате экологического права // Государство и право. 1998. № 9. С. 20-28.

5. Колбасов О.С. Терминологические блуждания в экологии // Государство и право. 1999. № 10. С. 27-37.

6. Аб зацвярджэннi Наменклатуры спецыяльнасцяў навуковых работнiкаў Рэспублiкi Беларусь: Постановление Государственного высшего аттестационного комитета Республики Беларусь от 5 декабря 1995 г., № 125 // Эталонный банк данных правовой информации Республики Беларусь «Эталон-Беларусь» - w29901220.

7. Об утверждении Единого правового классификатора Республики Беларусь: Указ Президента Республики Беларусь от 4 января 1999 г., № 1 (с изм. и доп.) // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 1999. № 2-3, 1/2; 2002. № 91, 1/3938.

8. Об охране окружающей среды: Закон Республики Беларусь от 26 ноября 1992 г. В ред Закона от 17 июля 2002 г. (с изм. и доп.) // Ведомости Верховного Совета Республики Беларусь. 1993. № 1. Ст.1; Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2002. № 85, 2/875; 2004. № 174, 2/1068; 2005. № 121, 2/1139; 2006. № 6, 2/1177.

9. О Концепции совершенствования законодательства Республики Беларусь: Указ Президента Республики Беларусь от 10 апреля 2002 г., № 205 // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2002. №46, 1/3636.

10. Бринчук М. М Экологическое право (право окружающей среды): Учеб. для высших юридических учебных заведений. – М.: Юристъ, 1998. 688 с.

11. Боголюбов С. А. Экологическое право: Учеб. для вузов. – М.: Издат. группа НОРМА–ИНФРА, 1999. 448с.

12. Тимошенко А. С. Формирование и развитие международного права окружающей среды. – М.: Наука, 1986. 190 с.

13. Екологiчне право: Повний акад. Курс / За ред. акад. АпрН В.I. Андрейцева. – К.: Iстина, 2001. 544 с.

14. Об утверждении Концепции проекта Экологического кодекса Республики Беларусь: Постановление Совета Министров Республики Беларусь от 16 декабря 2005 г. № 1460 // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2006. № 2, 5/16973.

15. Модельный экологический кодекс для государств-участников СНГ: Проект Межпарламентской Ассамблеи Государств-участников Содружества Независимых Государств.– СПб., 2005. 69с.

16. Уголовный кодекс Республики Беларусь: Кодекс Республики Беларусь от 9 июля 1999 г. (с изм. и доп.) // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 1999. №76, 2/50; 2002. №55, 2/847; 2002. №75, 2/861; 2003. №8, 2/922; 2003. №80, 2/969; 2003. №83, 2/974.; 2004. № 123, 2/1058; 2005. №73, 2/1110; 2005. №74, 2/1112; 2005. №120, 2/1134; 2005. №121, 2/1137; 2005. №121, 2/1139; 2005. №121, 2/1140; 2006. № 1, 2/1168; 2006. № 6, 2/1179.

17. Кодекс Республики Беларусь об административных правонарушениях: Кодекс Республики Беларусь от 21 апреля 2003 г. (с изм. и доп.) // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2003. № 63, 2/946; 2003. № 87, 2/980; 2003. № 139, 2/1004; 2004. № 94, 2/1039; 2004. № 107, 2/1048; 2005. № 73, 2/1110; 2005. № 74, 2/1112; 2005. № 120, 2/1128; 2005. № 120, 2/1129; 2005. № 121, 2/1137; 2005. № 179, 2/1151; 2006. № 6, 2/1182; 2006. № 7, 2/1188.

18. Временная методика определения размера экономического ущерба, причиненного загрязнением, деградацией и нарушением земель (Методика 0212.4.-97): Утв. Приказом Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Республики Беларусь, 20 мая 1997, № 112 // Эталонный банк данных правовой информации Республики Беларусь «Эталон. Беларусь» – w60106101.

19. Водный кодекс Республики Беларусь: Закон Респ. Беларусь от 15 июля 1998 г. // Ведамасці Нац. сходу Рэсп. Беларусь. 1998. № 33. Арт. 473

20. Об охране атмосферного воздуха: Закон Республики Беларусь от 15 апреля 1997 г. (с изм. и доп., 10 июля 1997 г.) // Ведамасцi Нацыянальнага Сходу Рэспублiкі Беларусь. 1997. № 14. Ст. 260; 1997. №27. Ст. 474.

21. Кораблин А.В. Проблемы возмещения экологического вреда // Вестник Санкт-Петербургского университета. 1997. Сер.6 Вып. 1(№6). С.79-87.

22. Краснова И. Возмещение экологического вреда // Российская юстиция. 2005. № 1‑2. С. 51‑54.

23. Об утверждении плана подготовки законопроектов на 2006 год: Указ Президента Республики Беларусь от 4 января 2006 г., № 5 // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2006. № 6, 1/7111.

24. Об информатизации: Закон Республики Беларусь от 6 сентября 1995 г. // Ведомости Верховного Совета Республики Беларусь. 1995. № 33. Ст. 428.

25. Конвенция о доступе к информации, участии общественности в процессе принятия решений и доступе к правосудию по вопросам, касающимся окружающей среды: утверждена Указом Президента Республики Беларусь от 14 декабря 1999 г., № 726 // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2000. № 1. 1/837; 2003. № 95. 3/866.

26. Об утверждении Конвенции о доступе к информации, участии общественности в процессе принятия решений и доступе к правосудию по вопросам, касающимся окружающей среды: Указ Президента Республики Беларусь от 14 декабря 1999 г. № 726 // Нац. реестр правовых актов Респ. Беларусь. 2000. № 1, 1/837.

27. О международных договорах Республики Беларусь: Закон Республики Беларусь от 23 октября 1991 г. В ред. Закона от 15 ноября 2004 г. // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2004. № 180. 2/1080.

Статья опубликована:

Лизгаро, В.Е. Терминология экологического права: проблемы единообразного понимания и подходов к унификации / В.Е. Лизгаро, Т.И. Макарова // Право и демократия: сб. науч. тр.; редкол.: В.Н. Бибило (отв. ред.) [и др.] – Минск: БГУ, 2006 – Спец. вып. ‑ С. 164-173.

Дата добавления: 2014-01-20