Г л а в а IV

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЗАЩИТА

Психологическая защита — один из тех феноменов, который с неизменной постоянностью рассматривается самыми различными психологическими учениями. Этот термин использу­ется и в гештальт-психологии, и в психоанализе, и даже в бихеви­оризме, где он имеет название «перцептивная защита». Эти на­учные направления в психологии очень мало схожи друг с другом, порой просто противоположны. Но термин «психологическая за­щита» используется всеми при построении своих концепций. И по-видимому, он будет использоваться и в дальнейшем развитии науки, поскольку это одно из немногих явлений, определенных достаточно фундаментально и достоверно.

Понятие «психологическая защита» родилось в рамках психоана­литической школы. Выделение этого понятия было естественным для психоанализа, потому что упрощенно структура психики предусмат­ривала в нем наличие механизмов защитного характера для того, чтобы подавлять, менять ненормативные, запретные, социально не­одобряемые влечения человека. Но, повторимся, примечательно то, что практически все психологические школы, стоящие на самых разных позициях в отношении психики человека, так или иначе ис­пользовали это понятие. Сам этот факт говорит о том, что это одно из базисных понятий в психологии человека, своеобразный универ­сальный феномен, который монтируется во все психологические картины мира и психологические представления о природе челове­ческой души. Психологическая защита — это постоянно встречающееся явление, а не какое-то уникальное. Кроме того, это понятие тесно связано с идеей адаптивности психики.

Что же такое психологическая защита — ахиллесова пята или броня, без которой человек бы погиб? Это — и то, и другое в зависимости от ситуации. Есть экстремальные ситуации, когда человек практически лишен возможности адекватного функционирования, например: человеку квалифицированный врач сообщает, что у него неоперабельный рак, который нельзя вылечить. Что лучше: если он «уберет» из сознания мысль о раке и будет считать, что у него гастрит в тяжелой форме, или признает правоту врача, вследствие чего у него возникнет глубочайшая депрессия, которая отравит ему оставшиеся дни жизни. В этой ситуации, видимо, лучше первое. Если же это операбельная ситуация, и человек, зная о своей болезни, проводит необходимое лечение и потом живет много лет, то в этом случае психологическая защита может сыграть роковую роль, отрезав человеку пути к лечению.

Раньше такое заболевание, как невроз (особая форма реагирования человеческой психики на стресс), рассматривали однозначно — как брешь в психологической защите, пробитая 6poня. Позже обнаружилось, что невроз — это гипертрофированная психологическая защита — особая, слишком тяжелая броня. Затем, под влиянием многих фактов, появилось утверждение, что невроз бывает и в результате нарушенной психологической защиты, и вследствиеслишком мощной психологической защиты.

Еще один важный вопрос: почему возникли психологические защиты у человека и может ли человек жить без них?

Человек столь сложен и противоречив. Сложна и окружающая его действительность, в которой так или иначе человек должен совмещаться с тем, что часто не совместимо с его внутренними побуждениями. Для того, чтобы адаптироваться к самому себе и к окружающему миру, и возникли психологические защиты. Главный смысл психологической защиты — адаптация: «я» адаптируется к «я» и «я» адаптируется к миру. Это адаптация между изменчивым и почти не меняющимся, между биологией человека, которая консервативна (пищевой, питьевой, сексуальный инстинкт, темперамент), и культурой, в которой человек живет. Существует также культура семьи, которая может резко отличаться от культуры общества, и это будет еще одним объектом, к которому необходимо адаптироваться. Человек, хорошо вписывающийся в культуру своей семьи, может совсем не вписываться в культуру общества. Поэтому нет на земле человека без психологической защиты, нельзя остаться голым на арктическом холоде, психологическая защита — это одежда человека. Сказка про голого короля — это мудрая сказка про психологическую защиту. Каждый из людей в какой-либо момент жизни — неминуемо «голый король». Разница между людьми в этом случае заключается в том, что одни бывают больше «голыми королями», другие — меньше, одни — чаще, другие — реже. Например, человек поглаживает себя по животу и перед ним возникает образ Карлсона, который очень гордился своей упитанностью, и вдруг понимает, что это его пси­хологическая защита: потому что раньше он был худым и строй­ным, а сейчас его беспокоит, что с возрастом он полнеет и что ему не нравится его растущий живот. Как сработала его психологичес­кая защита? В момент беспокойства за растущий живот она под­сунула ему славного Карлсона, чтобы он не пугался и знал, что это нормально, это хорошо и этим можно гордиться. Значит, какие-то психологические защиты человек может отмечать в себе и работать с ними.

Первый этап работы с психологической защитой — это этап ее диагностики. Но диагностика психологической защиты сама по себе еще ничего не дает. В медицинской практике был случай, когда психотерапевты обучили своих больных диагностировать у себя пси­хологическую защиту и получили следующее: функционировать эти больные продолжали столь же неконструктивно, лечение их не продвигалось, зато во время работы психотерапевтической группы они радостно замечали друг другу: «А у тебя — психологическая защита!» Поэтому основной вопрос заключается в том, как работать с психологической защитой. По сути, обучение психотерапевта и обучение психотерапии есть во многом обучение работе с психоло­гической защитой: а) психотерапевта или врача; б) пациента.

Работа с психологической защитой врача стоит на первом месте потому, что он такой же человек, и от его психологической защиты будет зависеть терапия и ее успех.

Чтобы понять, что такое психологическая защита, необходимо взглянуть на это явление как на функцию, обеспечивающую более адаптивное взаимодействие с окружающим миром. Когда проис­ходит перестройка восприятия ситуации внешнего мира, позво­ляющая человеку снять напряжение и дискомфорт, это значит, что начала работать психологическая защита.

Ф у н к ц и и п с и х о л о г и ч е с к о й з а щ и т ы.

1. Интегрирование личности, то есть возможность сделать человеческое «я» цельным и непротиворечивым, уберечь его от распада. Классическая ситуация, когда в человеке одновременно сосуществуют многие «я». Для того, чтобы собрать эти разные «я», необходимы психологические защиты. Это своеобразный цемент, который не позволяет распадаться на множество «я».

В тренинге групп личностного роста существует упражнение, краткий смысл которого — встреча со своими разными «я» в процессе медитации. Одна из участниц, встретившись со своими «я», обнаружила, что они очень разные — женщины и мужчины разных возрастов и обликов, но у них была одна черта, которая объединяла всех, — они все были лохматые. Вот эта лохматость — нечто вроде психологической защиты, которая объединяла этих людей, это свое­образная перцептивная защита для человека, который пережив эти ощущения, захотел сохранить цельность своего «я».

2. Главная функция психологической защиты заключается в следующем: во-первых, достижение потребностного уровня самоува­жения, самоодобрения, «самопоглаживания», во-вторых, получение социального одобрения. Причем, часть людей ориентирована в своих психологических защитах, в основном, на получение социального одобрения, и только тоща у них возникает самоуважение. Американ­ский психолог Эрик Берн называет это социальное одобрение «по­глаживанием».

У людей другого склада самоуважение меньше связано с соци­альным одобрением. Абсолютное большинство людей принадле­жит к первой группе. Значительно меньшая часть — ко второй, их, очень условно, можно назвать «нонконформистами». Они не эгоисты, не эгоцентрики, а люди, для которых ценность собствен­ного «я» и ценность собственных суждений выше, чем заблуждения многих. Такие люди, вопреки общему мнению, что Земля плоская, доказывают, что она — круглая, что не Солнце вращается вокруг Земли, а Земля вращается вокруг Солнца, такие люди доказывают, что какое-то социальное явление не столь хорошо, как это утверж­дают другие.

Группы личностного роста — это во многом группы работы со своей защитой, попытка увидеть себя без того зеркала, которое искажает людям взгляд на самих себя. В одной из таких групп во время упражнения на преодоление психологической защиты моло­дой человек—врач, когда нужно было «увидеть» себя в образе како­го-нибудь животного, увидел, что с неба к нему свалилась ободранная курица. Он был растерян: «Я считал себя сильным человеком, незау­рядным и неординарным, я думал, что прилетит орел. «Это вовсе не означает, что этот человек является «драной курицей», но его про­блема заключалась в том, что глубоко внутри себя, без психологичес­кой защиты, во многом он безосновательно воспринимал себя, как общипанную курицу.

3. Сокрытие от сознания истинных мотивов и желаний — еще одна функция психологической защиты. Предыдущий пример — подтверждение этой функции. Иначе говоря, психологичес­кая защита — это возможность не знать ту правду, которую не хочешь знать про себя.

4. Предстать перед миром таким, каким мир хочет видеть человека — также функция психологической защиты.

Она помогает человеку чувствовать себя социально норматив­ным, социально приемлемым, социально одобряемым.

5. Психологическая защита не только защищает человека от реальности, но и от тех отрицательных качеств, которыми человек реально не обладает, но признает их за собой, подозревает, что они у него есть. Получается, что психологическая защита «спасает» и от мифических недостатков.

Например, человек с очень длинным носом «научно» разрабаты­вает свою теорию о том, что люди с длинными носами — это прямые потомки марсиан, и поэтому обладают особыми умственными спо­собностями, и вообще они лучше тех, у которых короткие носы.

Длинный нос — реальное качество, его можно измерить в сан­тиметрах, а вот, например, жадность, которую человек себе при­писывает и боится ее у себя обнаружить в сантиметрах Не изме­рила. Поэтому психотерапевт при работе с психологической за­щитой должен уточнить: от чего защищает психологическая защи­та—от настоящего недостатка или мнимого.

Впервые серьезное описание психологической защиты встреча­ется у 3. Фрейда и смысл его таков: это защита нашего сознатель­ного «я» — «эго», которое сплющено между «суперэго» (социаль­ными нормами, культуральными представлениями, накладываю­щими запрет на многие биологические призывы человеческого бессознательного) и «ид».

В практике известен случай, когда женщина-парикмахер имела постоянное навязчивое стремление отрезать ухо своему клиенту. Это желание было настолько сильным, что однажды она не смогла с ним справиться и порезала ухо мальчику. После этого она, когда это желание становилось необоримым, звала напарницу и просила ее достричь клиента, ссылаясь на недомогание. Затем она обратилась за помощью к психотерапевту. В этой ситуации мотив наносить раны и повреждения другому входит в противоречие с социальными нор­мами. Во времена палеолита таких социальных норм не было, и агрессия, нанесение другому физического ущерба было естественной вещью, следовательно и психологическая защита от такого желания в виде невроза не была нужна. Все запреты, которые сейчас имеет человечество: не убий, не укради, не прелюбодействуй и другие — все они появились в процессе развития цивилизации и становления культуры. Вместе с ними формировалось и содержание психологических защит. Человек оказался между двумя огнями; между исконными инстинктами, которые обусловлены биологически, и социальными, культуральными нормами. И для того, чтобы избежать ощущения вины за свои желания у человека и возникает психологическая защита, которая становится буфером между «суперэго» и «ид», между темным в человеке, тем, что его личностьотказывается принять, и требованиями окружающего мира.

Общепринятого определения понятия «психологическая защита» на сегодняшний день не существует, каждое из психологических направлений выделяет в понятии свои особенности психологических защит. Но эти различия лежат не в общей оценке этого феномена, а в преимущественном рассмотрении той или иной его стороны. Одни исследователи делают акцент на то, как это делается, каковы механизмы, с помощью которых происходит психологическая защита. Другие описывают прежде всего то, для чего это делается, какова цель психологической защиты. Внутри второго направления могут быть разные решения.

От позиции исследователя зависит вывод: к чему приводит психологическая защита, что она создает. Здесь возникает некоторая терминологическая проблема: слово «защита» как бы говорит, что это механизм, однозначно полезный для человека. Поэтому одной из причин, по которой происходят чисто терминологические разделения этого феномена, является стремление уйти от однозначности в понятии успешности и полезности психологической защиты.

В отечественной литературе проблемы, связанные с термином «психологическая защита», определялись причинами социально-историко-политическими. Понятие психологической защиты было понятием однозначно психоаналитическим, а значит буржуазным, враждебным. Тогда в отечественной литературе появился термин «психологическая компенсация». В какой-то степени он даже более точно отражает суть этого феномена. В книге известного психотерапевта Ф.Василюка «Психология переживаний» психологические защиты вошли в реестр переживаний. Московским психофизиологом и психиатром Ф.Б. Березиным было введено понятие близкое, но не эквивалентное психологической защите: понятие «психической адаптации», и описаны феномены психической адаптации у людей в сложных экстремальных условиях Крайнего Севера. Используя термин «психическая адаптация» можно построить ее новую типологию. В нее входят механизмы психологической защиты, механизмы психологической компенсации и понятия, которые являются более сложными и представляют собой, по сути, конгломерат различных адаптационных механизмов, таких, как «адаптационный образ «я», «адаптационный образ болезни». В основу этой типологии легли следующие моменты.

— Отношение к сфере сознательного или бессознательного. Явления психологической защиты протекают на бессознательном или малоосознаваемом уровнях, а механизмы компенсации — на осознаваемом уровне. Еще один адаптационный механизм — ме­ханизм разрядки.

— В определение механизма психической адаптации можно ввести главную ориентацию – структурирование внешнего и внут­реннего мира человека разными способами и приемами.

— Обязательный феномен психической адаптации — это работа с чувством тревоги, стремление снизить тревогу, снять неопреде­ленность, потому что всякое структурирование мира и себя — это способ снятия тревоги, устранения неопределенности, ибо всякая неопределенность есть источник тревоги.

Почему механизмы психической адаптации приводят к упроще­нию мира? Потому что психика работает по принципу вероятност­ного прогнозирования, а вероятностный прогноз — это статисти­ческий выбор самого высокого вероятного варианта, маловероят­ные варианты отбрасываются. И мир становится более упрощен­ным, потому что не принимаются нюансы.

На приемах использования психологических защит построена идеология национализма, религиозного фанатизма. Многие лозунги формулируются с учетом действия механизма психологической за­щиты, например: «Тот, кто не с нами, тот против нас». Этот лозунг является упрощением картины мира, совершенно исключающим позицию нейтралитета. Или лозунг: «Дети — цветы жизни». Да, в основном, это так, но ведь известны случаи, когда рождаются дети с диагнозом «ядерная психопатия» или с генетически обезображенным характером, и впоследствии они будут асоциальны, в какие бы идеальные условия семейного воспитания их не поместили.

Были проведены эксперименты по восприятию картин амери­канского художника-карикатуриста, который изображал детей как воплощение зла, как каверзных, злых, агрессивных существ. Эти картинки были предложены на просмотр воспитателям детского сада и людям такого же возраста, но не связанных по работе с детьми, у которых не было особых проблем с воспитанием собст­венных детей. Проводилось сравнение реакций и ответов на эти картинки. Оказалось, что воспитатели детских садов одобрили эти карикатуры и комментировали их так: «Это что, вот я сейчас вам расскажу про одну девочку!» Реакция не воспитателей была однозначна: «Боже мой, какая гадость! Какой это уродливый художник! Как он отвратительно видит мир!» Для воспитателей, у которых повседневно возникали с детьми проблемы, важно было упроще­ние этого мира и снятие с себя чувства вины. И это — тот, дру­гой признак использования механизма психической адаптации при возникновении психологических проблем, использование его как способа работы с психологической проблемой, а не ее реше­ния.

Психологическая проблема — одна из возможных ситуаций вза­имодействия человека с миром и с самим собой. Понятие «проблема» очень близко подходит к понятию «фрустрация», ситуации, когда что-то кажется неразрешимым или действительно является неразре­шимым. Человек, лишенный обеих ног, уже никакими способами не может вернуть их обратно. Он может надеть протезы, пользоваться инвалидной коляской, но ног у него уже не будет.

Массовая культура является отражением стремления общества создать эталоны психической адаптации. Во-первых, она всегда упрощенная. Может ли быть какой-то роман или фильм в массовой культуре, который бы по-разному трактовался? Нет. А вот фильмы Андрея Тарковского, как пятна Роршаха: можно выслушать мне­ния 10 кинокритиков и получить очень убедительные и совершен­но разные трактовки. Кроме того, можно было услышать мнение самого Тарковского при съемках фильма и через десять лет его же мнение, но уже совсем другое. Немассовая культура — это слож­ный мир, не поддающийся однозначной оценке. А массовая куль­тура умеет мимикрировать и создавать имитации сложного мира. Так же, как народные целители в Кыргызстане появились как проявление массовой культуры восточной медицины, в которой имеет место глубочайший уровень движения к Богу и к самопо­знанию, а в примитивной народной медицине — жесткие бездуш­ные технологии. Массовая культура ориентирована на снятие тревоги. Ведь сложные, непонятные, неоднозначные произведения искусства порождают в человеке очень противоречивые чувства: от наслаждения до ощущения собственной никчемности из-за невоз­можности понять это произведение. Это может вызывать чувство растерянности. А массовая культура дает эталон разрешения про­блем: главного героя 10 раз прострелили, 7 раз выкинули с 28 этажа, но он падает на случайно проезжающий в это время грузовик с матрацами, остается цел и убивает всех своих врагов. Массовая культура ориентирована на создание массового чувства, это чувст­во личной сопричастности. Она никогда не ставит перед собой проблем, которые не решаются однозначно.

Механизмы психической адаптации ориентированы также и на то, чтобы закрыть или упростить не только внешние, но и собст­венные внутренние проблемы.

Еще одно важное свойство механизмов психической адаптации — это снятие ответственности, чаще всего за принятие решений.

Психологическая проблема — это проблема, которая не только делает какую-то ситуацию нерешаемой (и если не включается механизм адаптации, то это чувство нерешенности так и остается, если включается — неопределенность сразу уменьшается), но и выражает противоречивость человеческих желаний. Это ситуация «буриданова осла», когда чувства, желания, мотивации по силе примерно равны, но противоположны по направленности. Можно найти еще несколько характеристик психологической проблемы, но сведя их все в одну (упрощенную формулу), получим: психоло­гическая проблема — это проблема выбора. Есть ситуации нераз­решимые: на Северном полюсе не цветут сады, и там не тепло, а хотелось бы, чтобы цвели сады и было тепло. С этим ничего не поделаешь, но это не является проблемой людей, не живущих на Северном полюсе. Психологической проблемы нет.

Другой пример, к врачу приходит пациентка и говорит: «25 лет я прожила с мужем и 25 лет этот человек безобразно со мной обращал­ся. Очень часто он уезжал в командировки, а когда бывал дома, то ежедневно приходил пьяный. Я вырастила ему шесть детей, и это хорошие и нормальные дети, а он вообще ими никогда не занимался. Он ни разу с нами не поужинал за 25 лет. Проблема в том, что меня не понимают ни мои братья и сестры, ни мои дети; они считают, что мне должно быть стыдно уходить от мужа, что я их всех позорю, ведь мой муж не какой-то дебошир, пьют мужья у всех, не одна я такая. Я мучаюсь от того, что близкие меня не понимают». Врач предлагает ей остаться с мужем по совету родственников, на что пациентка возражает: «А когда я себя буду человеком чувствовать?» Здесь обострилась проблема выбора — либо поступать по правилам своей культуры и культуры своей семьи и остаться с ненавистным мужем, либо подчиниться требованиям своего внутреннего мира, для кото­рого важно обрести достоинство, то есть расстаться с мужем. В таких ситуациях почти каждый врач слышит вопрос: «Доктор, что мне делать?» Совет врача, ведущий к упрощению мира, не решает про­блему. Он создает иллюзию ее решения.

При очень распространенной психосоматической патологии — мастопатии — чаще всего врачи-гинекологи советуют женщинам жить интенсивной половой жизнью. А например, женщина в разводе и воспитана в пуританских правилах, она человек того поколения, в котором не одобрялись внебрачные связи. Или она замужем, но у мужа сенсуальные проблемы. Врач-гинеколог не говорит ей, чтобы они с мужем шли к сексопатологу и попытались с его помощью сексуальные проблемы, а советует прибегнуть к помощи любовника. После чего семья распадается, и она готова наброситься на врача гинеколога, который так просто попытался решить ее проблема

Напрашивается вопрос: успешны или неуспешны механизмы психической адаптации, в частности, психологической защиты?

Первый ответ: неуспешны, так как они создают иллюзию решения проблемы, не решая ее. Но это не однозначное правило, так как опять будет упрощение мира.

Второй ответ: механизмы психической адаптации ycпешны.

Если человек болен неизлечимым заболеванием, ему не может помочь ни один врач на Земле, а он не обладает мужеством, у него нет конструктивных путей разрешения проблемы смерти. Например, он — атеист, он не хочет обращаться к Богу, думать о загробной жизни. И если у него возникнет механизм психологической защиты, который отвергнет его заболевание, это будет успешно? Наверное, да.

Как мы видим, однозначного ответа нет: механизмы психической адаптации могут быть как успешны, так и неуспешны. Этот факт делает очень сложным, очень трудным и очень неоднозначным понимание психопатологии. Кому из психиатров традиционной школы может прийти в голову мысль, что депрессия может быть удачна? Никому. Но некоторые зарубежные и отечественные психиатры говорят: «Мы не знаем, удачно это или неудачно, но это способствует психической адаптации». Потому что они считают что самое опасное, самое страшное для человеческого организма — тревога, а депрессия — снимает неопределенность при тревоге, и уменьшает чисто биологические ее последствия

Не психологи, а драматург Б. Брехт и литературовед В. Шкловский описали феномен отчуждения, когда какая-то ситуация становится труднопереносимой для человека. Например, муж тянется к своей жене и не может понять, что его с ней разделяет. И тогда он говорит себе, что это не его жена, а подделанное под нее существо.Для психиатра здесь все понятно: бред метаморфозы, — дать больному галоперидол и это пройдет. Феномен этот, действительно, пройдет. А вот что будет с системой отношений с женой? Изменится?

Или человек испытывает тревогу за свою коммерческую деятельность, за свою способность к самоактуализации, за свою способность решать какие-то проблемы, которые необходимо решать по его должности, и не находит ответа. Он никак не может совершить выбор, решить — удачен ли его образ жизни или неудачен. Тогда возникает чувство отчуждения от этого мира: «...этот мир хочет меня убить, потому что я — неудачлив, потому что я совершаю ошибки...» Так решается проблема выбора.

Из всего сказанного можно сделать вывод: человек хочет жить в простом мире, в котором проблема решается одним из двух способов и это определяет принципы некоторых психотерапевти­ческих подходов. Человек обращается к психотерапевту именно за этим. Он хочет сохранить свой упрощенный мир, и многие виды психотерапии являются видами укрепления механизмов психичес­кой адаптации, то есть выполняют заказ клиента.

Другие, личностно-ориентированные школы психотерапии отвер­гают такой подход. Их установка — человек сможет решить проблему только тогда, когда поймет, ощутит и выстроит себе новую картину мира, в которой не бывает всего двух цветов: черного или белого. Проблема человека в том, что он упростил мир до черного и белого и никак не может решить, что же теперь выбирать: черное или белое? Психотерапевт вместе с пациентом может прийти к идее разноцвет­ности мира, его многообразия, его пестроты, невозможности выбора однозначных решений. Психотерапевт не будет делать мир своего клиента хаотичным, он только поможет ему расширить его границы. Такая психотерапия ориентирована не на использование потребных пациенту, упрощенных механизмов психической адаптации, а на изменение картины мира.

Возникает важный этический вопрос: как достичь того, чтобы эта идея не навязывалась клиенту, а он пришел бы к ней сам? Ведь нельзя же в сложный мир втянуть насильно. Ответ один: психоте­рапевт может предложить клиенту в доступной форме все, что врач может для него сделать, человек должен почувствовать, ощутить все возможные варианты предлагаемой помощи. Врач не вправе навязывать что-либо, ибо то, как мы уже говорили, что является подходящим для самого врача, может не быть наилучшим для его пациента. Выбор за пациентом. Многие психотерапевтические техники, ориентированные на тело человека, обусловлены именно тем, что человеку умом выбирать очень трудно, а телом — гораздо легче, потому что тело — это вместилище человеческих чувств.

К л а с с и ф и к а ц и я п с и х о л о г и ч е с к и х з а щ и т

Как не существует общепринятого определения психологичес­кой защиты, так и не существует общепринятой ее классификации. Диапазон психологических защит велик. Некоторые из них, тра­диционные, были выделены 3. Фрейдом, затем расширены Анной Фрейд, такие как проекции, интроекции, регрессии, репрессии, реактивные образования, вытеснения, подавления. Кроме них имеется еще очень большое количество форм психологических защит. Нельзя не согласиться с мнением исследователя Ю.С. Савенко в том, что любой психологический механизм может выпол­нять функцию психологической защиты, поэтому психологичес­кие защиты при их классификации иногда делят на успешные и неуспешные, нормальные и патологические. В тех случаях, когда психологические защиты помогают повысить психическую адаптацию, их можно считать успешными, а когда снижают эту адаптацию — неуспешными. Есть исследователи, которые однозначно считают психологические защиты неуспешными, мотивируя тем, что психологические защиты всегда несут в себе дезадаптационный элемент. Делаются попытки классификации по принципу элементарности или сложности психологических защит.

Проблема с разделением психологических защит возникает еще и в связи с тем, что защитные механизмы часто существуют не в изолированной форме, а следуют в виде определенной цепочки или конгломерата, тогда очень трудно отнести это образование к какому-то одному конкретному типу психологической защиты. Кроме того, имеется большое количество неких переходных форм. Возникает вопрос: так ли это существенно — точно определить вид психологической защиты? Если не придерживаться классификации успешности—неуспешности, если по-иному смотреть на психологическую защиту, более интегративно, тогда четкое деле психологических защит становится не столь обязательным, поскольку на сегодняшний день не существует прицельной системы работы с каждым конкретным видом психологической защиты.

Классификация, приводимая ниже, имеет, скорее всего, академическую значимость. И для молодого врача неважно подробное знание всех механизмов психологической защиты и того, как они функционируют у его пациентов и у него самого, а важно знать наиболее часто функционирующие механизмы, например, такие как вытеснение, когда в бессознательную сферу убирается то, что непереносимо для личности.

Отрицание

Отрицание действует, когда человек не желает чего-то признавать, например, наличия у себя тяжелого заболевания. Эта психологическая защита начинает формироваться в очень юном возрасте, когда ребенок искренне говорит матери, что он не pазбивал чашку, и смотрит ей честно в глаза. Здесь возможны два варианта: или ребенок лжец и хороший актер, или в действие вступила психологическая защита отрицания, и ребенок в этот момент твердо убежден, что он не разбивал чашку, потому что его психика не примирилась с этим фактом.

Чаще всего врачам приходится сталкиваться с психологической защитой типа отрицания при тяжелых, угрожающих жизни или социальному статусу человека заболеваниях (онкологических, венерологических, кардиологических и психических). Известен случай, когда родители отказывались признать у приемного сына шизофрению. Они его очень любили, воспитывали по типу гиперопеки, мальчика не допускали до реального мира, ограждали от любых его проявлений, что, возможно, спровоцировало шизофрению. Оба родителя образованные люди, имеют высшее образование и оба пришли к утверждению, что сын притворяется, валяет дурака. И чем сильнее в них это убеждение, тем яснее тяжесть их проблемы. Интенсивность психологической защиты есть показатель интенсивности и тяжести проблемы. С этими людьми необходимо работать мягко, осторожно, понимая, в каком тяжелейшем состоянии они находятся.

При инфаркте миокарда человек лежит в отделении, где во всю стену вывеска – «Отделение острого инфаркта миокарда». Перед эти он несколько дней лежал в реанимации где, приходя в себя, видел больных, вокруг которых хлопотали врачи. Больному постоянно делают капельницы, он лежит, опутанный проводами аппаратуры мониторинга, а рядом умирают люди от инфаркта. На двадцатый день лечения этот человек удивленно спрашивает своего врача: «Так что, у меня – инфаркт?». Врач отвечает: «У Вас был тяжелый инфаркт, а Вы уже разгуливаете по улице!» И это откровение оказывается для него настолько тяжелым, что, придя в палату, он дает тяжелый приступ стенокардии, который заканчивается повторным микроинфарктом. Это произошло потому, что его психологическая защита была снята, и тыла снята грубо, резко.

Есть и другое следствие грубого обращения с психологической защитой. Один неверный нажим – и психологическая защита возрастает. Классическая ситуация. Когда повзрослевший ребенок приводит в дом своего избранника (избранницу) и родители находят у того массу недостатков. И чем больше изъянов найдено у приведенного, тем больше тот, кто выбрал его, ценит избранника. В случае сильного давления это может закончиться несчастливым браком, ибо психологическая защита вырастает, и хотя недостатки избранника известны, но чувства и эмоции оказываются сильнее. Часто родители, желая уберечь ребенка от неудачного брака, не оставляют ему выбора, оказывая давление на него, и он поступает вопреки им, ибо психологическая защита уже выросла до неимоверных размеров.

Дата добавления: 2014-10-15