Повелители хлама

- Уговорить? - спросил Антон, поднимая ворот пальто, когда они вышли на улицу. - Я думал тут все только и ждут этого праздника. Нет?

- Не все. Этих даже не приглашали на прошлый Бал. Их никто не любит, они никогда никому не помогают, а только смотрят со стороны и смеются, рассказывая, что все делают всё неправильно. Но в этот раз они нам понадобятся.

- Так, куда мы идем?

- К мандрыкам.

- К мандрыкам?

- Когда с улиц убирали керосиновые фонари и установили вместо них электрические, старые оставили на хранение на городском складе, которым испокон веков заведуют мандрыки.

Поскольку они очень скаредные, со склада всегда трудно было что-то взять, вещи не разворовывали, все хранилось в целости. Ничего даже не портилось никогда - мандрыки все считают своим, и потому очень бережливы. По крайней мере, так было раньше.

- И что нам от них нужно? Фонари?

- Да, фонари. А ещё нам нужно, чтобы они их установили и подожгли.

Роберт и Антон подошли к огромному складу, который казался гиперболической пародией на строения подобного рода. Огромное здание возвышалось над прохожими на несколько десятков метров, и казалось, что стена, в которой были двери, немного заваливается вперед сверху, будто заглядывая за спины Роберту и Антону через их головы.

Двойная створчатая дверь, теоретически, созданная в таком размере, чтобы в неё могли въехать грузовики, не задевая косяков, на деле была настолько внушительных размеров, что подошла бы для въезда двух грузовиков, поставленных один на другой.

Но почему-то на высоте всего лишь метра на этой огромной двери были приделаны массивные ржавые проушины, в которые, казалось, врос и покрылся лишайниками огромный амбарный замок размером с человеческую голову. Достаточно было только представить, насколько тяжелым он был, чтобы отбросить попытки открыть его даже из праздного интереса.

- Постучи в дверь, пожалуйста, - попросил Роберт.

- Чем в такую дверь стучать? Пушкой? Тараном?

- Ногой постучи.

Антон посмотрел в лицо своего спутника, пытаясь понять, насколько серьезно он говорил. Затем отошел от двери на несколько метров, разогнался, и мощно пнул дверь. И хотя, со стороны показалось, что это она толкнула Антона в ногу, звук от удара получился величественным и даже немного устрашающим.

- Давай ещё пару раз, - сказал Роберт, и Антон повторил свои удары.

Изнутри казалось, что в дверь стучал огромный великан, который размахивался так широко огромной рукой, что на это уходило несколько секунд - гул от каждого удара разносился тяжелым эхом по замершему зданию, и походил на раскаты грома. На деле же сами двери усиливали этот звук, и получался эффект барабана. Это здорово сыграло на руку нежданным гостям.

- Мы хотим видеть вашего короля! - властно пророкотал Роберт глубоким басом, сложив ладони раструбом. От этого голоса Антону вспомнилось выражение «трубы Иерихона». - Отоприте нам двери!

За стеной послышался шорох и перешептывания, но звука открывающегося замка или какого-либо еще, за этим не последовало.

- Сейчас я снова заговорю, - зашептал Роберт, - а ты, как следует, двинь по этой двери на слове «поганцы». Понял?

- Понял.

- Не заставляйте нас ждать, убогие поганцы! - пророкотал Роберт со все нарастающей интонацией, и в нужный момент Антон со всего разбега ударил по двери так сильно, что услышал даже эхо, которое, пролетев по всему зданию, вернулось назад.

Это было настолько устрашающе, что за дверью раздались сотни голосков, с дрожью залепетавших что-то молящее в страхе перед беспощадной расправой над складом, над ними и всем миром, возможно, тоже.

Рядом с огромной дверью заскрипели замки - оказалось, что справа от великанского входа располагалась маленькая и незаметная от контраста дверца. Она приоткрылась, и на свет божий высунулся длинный горбатый нос, за которым последовали маленькие мышиные глазки, с мольбой смотревшие в небо. Но, не увидев в небе ничего, кроме темных туч, взгляд этих глазок опускался все ниже и ниже, пока не дошел до Роберта и Антона, которые, соответствуя только что созданному образу, держались горделиво и напыщенно.

Взгляд того, кто открыл дверь, стал тверже и начал наливаться злобой, но Антон успел её сбить, угрожающим тоном проговорив сквозь зубы:

- Ты что, не хочешь пригласить нас, червь ничтожный?

Дверь распахнулась, и нос исчез в темноте.

Заходя внутрь темного склада, непрошеные гости слышали вокруг себя озадаченные перешептывания, которые, как волна, бежали вглубь зала. Было трудно что-то разглядеть, глаза не привыкли к отсутствию света, но впереди показался ещё один носатый карлик, который нес керосиновую лампу, подняв её на уровне лица. Он блеснул золотыми зубами, заменявшими половину передних, и кивком пригласил следовать за ним.

Огромные стеллажи, подпиравшие в темноте крышу, были забиты коробками, тряпичными мешками, рулонами бумаги и тканей. Весь склад напоминал лавку старьевщика, если бы в ней велись оптовые продажи. В тусклом свете лампы угадывались печатные машинки, перевязанные стопки книг и кипы бумаги, покрывшейся плесенью, поломанная мебель, чемоданы, мешки с цементом, консервные банки, деревянные бруски…

- Это кто там по двери ладошкой хлопает? - донесся из дальнего конца склада неприятный голос, который, вероятно, должен был звучать властно и даже уничтожающе.

Антон переглянулся с Робертом, но ничего не стал отвечать. Роберт тоже молчал, а весь его вид выражал подчеркнутое достоинство.

- Я говорю, чего приперлись? - картавый голос звучал раздраженно и нетерпеливо, но ответа всё равно не удостоился.

В конце склада на высоком стуле, похожем на бутафорский трон, наскоро сколоченный из деревянных ящиков, в которые складывают овощи уличные торговцы, гордо восседал носатый карлик, окруженный другими, в точности похожими на него.

Он требовательно смотрел на непрошеных гостей, в обществе однообразной свиты и сваленных в кучи сокровищ: все тех же блеклых рулонов и мотков, заплесневелых мешков, ржавых рабочих инструментов, и прочей дребедени.

А тень от непомерно длинного кривого носа, разделяла его на две ещё более нелепые части, доходя до самого пола.

- Мы ищем короля мандрыков, - сказал Роберт, - это ведь вы, верно?

- И зачем же вы его ищите?

- Через три дня состоится Бал Первого снега.

- Это тот бал… - зашептала свита.

- Велика важность, - пронеслось по толпе.

- Без нас не справятся, - тихо сказал кто-то.

- Не слышал о таком, - поморщился король.

- Он состоялся много лет назад, и через три дня повторится вновь. Мы хотели бы пригласить вас, король.

- Ещё бы не хотели…

- Западня, наверное…

- Куда пригласить?..

- Не интересно, - ответил король.

- Уверяю вас, это будет великий праздник, и…

- Не интересно, - твердо перебил Роберта длинный нос.

Старик замолчал. Он отрешенно смотрел на короля с ничего не выражающим лицом, и Антон понял, что его спутник растерялся.

- А это что? - заговорил Антон. - Тряпки какие-то, мешки. Зачем столько хлама? – он поддел носком ботинка какую-то палку и отшвырнул ее.

- Что?! - воскликнул король. – Не тронь! Да как ты смеешь дерзить, мерзкий коротышка! Это самые величайшие сокровища, цены которым даже нет!

- Ну, понятно, что нет. Кто бы заплатил за груды хлама.

- Эти сокровища копили и умножали мой отец и дед, и прадед…

- И прабабка, наверное, тоже…

- И прабабка… Ах ты наглый сопляк!

Король соскочил со своего хлипкого трона, спустился на пол по лесенке и подбежал к Антону, почти уперевшись носом в его живот.

- Как смеешь ты дерзить мне в моем же королевстве?! Я казню тебя на глазах старика!

- Зачем нужны сокровища, если о них никто не знает?

- Все знают о них!

- Никто не знает.

- Ты о них знаешь!

- Но никому не расскажу.

- И что с того?

- И никто не будет восхищаться твоими богатствами. И ты не будешь купаться в лучах славы и почтения. Даже завидовать никто не сможет, потому что не знает о сокровищах. Дутый ты король какой-то. Игрушечный и ненастоящий.

- Ты дутый! Ты дутый! Сам ты дутый!!! - затопал король.

- И характер у тебя какой-то скверный. Наверное, потому что никто не знает, что ты король. Вот, если бы все знали, то ты бы был уверенным в себе и щедрым королем, и тобой бы восхищались. Народ простой ведь честен. Если бы ты был знаменитым, то был бы и добрым. И тебя бы все любили честно и искренне. И слагали бы про тебя легенды, рассказывали их детям, и все дети хотели бы служить тебе. Называли бы тебя Мандрыка Великий. Нет, погоди, не звучит… Как лучше?

- Великолепный Мандрыка… - зашумела свита.

- Господин Король Мандрыков Четвертый… - предложил кто-то.

- Мандрыка Добрейший… - послышался ещё один вариант.

- А ещё, - продолжал Антон, - ты бы мог зачитывать свои королевские указы на площадях, и все бы внимательно их слушали.

- Я и так их зачитываю, - вызывающе сказал король.

- Ну, это ведь не считается. Ты ведь дутый король.

- Это ты дутый! Хам! Наглец! Дурак гороховый!

- А давай я расскажу о тебе феям, и они станут восхищаться тобой по всему Флеру, и о тебе, твоих славных богатствах и героических походах, твоей щедрости и силе узнает каждый житель города. И слава твоя пройдет по всему миру, и все будут тобой восхищаться.

- Я и сам могу рассказать.

- И кто поверит? Тебе или твоим мандрыкам никто не поверит, потому что все будут думать, что ты сам все выдумал, посчитают тебя неумелым хвастуном и будут над тобой смеяться. Ты станешь шутом, а не королем. Но, если расскажем о тебе мы, все поверят нам.

- Рассказывайте тогда вы, - нехотя бросил король, карабкаясь на свой трон. А забравшись на него, король лениво зевнул и вопросительно посмотрел на Антона, приподняв одну бровь. - Ещё что-то?

- Ваше Сиятельство, соизвольте оказать нам честь присутствовать на Бале Первого Снега.

- Ладно, поприсутствую.

- И помочь в его организации…

- Ладно, помогу… Что сделать? Чего-чего? Чтобы я кому-то в чем-то помогал? Да ни в жизни!

Свита снова зашумела с негодованием.

- Но ведь вы самый добрый, щедрый и блистательный король из всех, кого знала история мира!

- Нет. Всё, уходи, ты надоел мне.

- Ты мне тоже. Я расскажу всем, что ты ненастоящий король. А даже нет, вообще ничего не расскажу. Так и помрешь в безвестности, - бросил через плечо Антон.

Король властно приказал остановиться Антону и Роберту, которые уже развернулись и направились к выходу. Они ещё долго обсуждали детали, и Его Светлость Добрейший Король Великих Мандрыков Четвертый, как они уговорились его называть, дал свое светлейшее и добрейшее согласие помочь в организации Бала при условии, что его свиту встретят со всеми почестями и благоговением.

Незваные гости сдержали свое слово, и рассказали о нем феям всё, что обещали рассказать - буква в букву, честь по чести. И феи действительно щебетали все три дня в кабаках Флёра о короле, но, кроме них в это, конечно, никто не поверил. Зато свято поверили сами феи, и восхищению этих дурнушек не было предела и края…

- У нас на сегодня все, или будет ещё какая-то подготовка? - спросил Антон по дороге назад.

- Конечно, будет. Нам сегодня ещё нужно собрать все листья со старого дуба.

- И как мы это будем делать?

- Попросим помочь нам в этом фей.

- В прошлый раз тоже они это делали?

- Да.

- Тогда почему ни у кого не получилось повторить успех?

- Потому что никто к ним не обращался. Их все считают бестолковыми. Между тем, без них не получилось бы вообще ничего. Да, они забывчивы, рассеянны, но простейшие просьбы выполнить они в состоянии, и от неспособности обдумывать все, выполнение таких просьб становится блестящим.

Дата добавления: 2014-11-06