II. Что говорят история и современные данные?

I. Общепринятое понимание прогресса

Прогресс или регресс?

Прогресс (от лат. pro-gredior — иду впе­ред), как вытекает из его этимологии, подчеркивает лишь внешне-поступатель­ный (процессивный) момент, а не мо­ральный и означает постепенное разви­тие чего-либо — искусства, литературы, науки. Вообще, прогресс подразумевает движение вперед, которое равно может вести как к добру, так и к худу. Но обычно этому слову придают нравственный (этический) оттенок, соединяя с понятием прогресса представление о духовном совер­шенствовании рода человеческого. «На этом основании прогресс почитают необходимым и всеобщим законом исторической жизни; убеждение в его истине полагают самым лучшим побуждением к нравственной, умствен­ной и общественной деятельности; сомнение в нем, самое требование доказательств поставляют часто признаком отсталости от века, привязанности к отжившей старине, вражды против всяких улучшений»¹. Но это — заблуждение².

История человечества дает нам обильный материал, позволяющий заключить о так называемом всеобщем прогрессе совершенно противоположное тому, что при­выкло в нем видеть общественное сознание. Поэтому не прельщайся, человече, — ты идешь вперед, даже катишь­ся, но только под гору. Это еще премудрый Соломон от­метил (Еккл. 1, 2). Известные выражения: «муки царя Тантала»³, «бездонная бочка Данаид» и знаменитый «Си­зифов труд»⁴, сделавшиеся пословицами, — передают не что иное, как идею бессмысленного кружения человечес­кого ума на одном месте в поисках земного счастья и культурного «рая». Гераклит и Платон с их учением о не­прерывной суете космического движения, а в новое вре­мя Шопенгауэр и Ницше, каждый по-своему, проводят ту же самую мысль.

Если обратимся к фактам, картина будет еще порази­тельнее.

-21-

Культура древняя (не очень уж далеко она отстала от нынешней)

• Техническая (ремесла и искусство)

1. Предки нынешних германцев еще одевались в медве­жьи шкуры, а в Египте были уже такие образцы архитекту­ры, как пирамиды⁵, и такие чудеса гидротехники, как слож­ная система искусственных оросительных каналов⁶. Еще знаменитее нильских были водные сооружения на Тигре и Евфрате⁷. Геродот⁸ говорит, что «вся Вавилония была из­борождена каналами».

2. На месте нынешнего гордого Парижа были непрохо­димые болота и леса, населенные дикарями с каменными топорами, а китайский астроном Тзень-Конг⁹ уже вычис­лил кривизну эклиптики (в 23°54'2", т. е. ошибся только на 26 и 3/4 минуты)!

3. Галлы, родоначальники теперешних просвещенных французов, еще питались желудями и конским мясом, а за целые века до их появления древние вавилонские цари уже отделывали стены и фризы своих дворцов с семьюдесятью залами драгоценной эмалью¹⁰.

4. В то время как насельники нынешней «владычицы морей» Англии не признавали никакого гостеприимства и даже ели человеческое мясо¹¹, финикийцы уже наладили свою морскую торговлю и устали развозить по государст­вам Европы, Азии и Африки¹² предметы изящной и тонкой парфюмерии¹³, дорогие крашеные и искусно выработанные ткани¹⁴, изделия ювелирного искусства¹⁵, вызывающие и доныне удивление.

5. В доказательство высокой степени совершенства, до­стигнутой египтянами в скульптуре еще за 4000 лет до наше­го времени, можно взять, например, хотя бы «торс дочери Эхнатона», сравнив его со знаменитой Венерой Милосской. «Лепка человеческой фигуры, — приведу в подтверждение этого слова Брэстеда¹⁶, — в то время была настолько элас­тичной, что при первом взгляде можно подумать, что это произведение греческого искусства».

• Умственная

1. О гимне Аполлону (конечно, не обязательно, чтобы он был непременно шедевром древнегреческой музыки), найденном нынешними археологами при раскопках в

-22-

Дельфах, один из штутгартских знатоков говорит: «По глубине чувства и своеобразности музыка эта прямо-таки замечательная». Того же мнения Рейман и французские критики, которые нашли, что эта музыка напоминает Ваг­нера¹⁷.

2. Солон, Платон, Пифагор, Пиндар могли бы и теперь появиться в салонах и гостиных самого изысканного обще­ства и не только бы не потерялись в них, но, напротив, всех обворожили бы своими остроумными афоризмами и разго­ворами об искусстве и политике¹⁸.

3. Язык, вернейший показатель степени культурного развития народа, с того времени не пришел в большее со­вершенство: «...санскритский, греческий и латинский по своей законченности форм и богатству корней остаются самыми совершенными и до сих пор, а ухудшение языка

- весьма опасный аргумент для излюбленных теорий о прогрессе человечества»¹⁹.

4. Наши поэты не превзошли Федона²⁰, драматурги не стали выше Софокла²¹, мы сами не говорим так кратко и метко — «лаконично», — как жители Лаконики спартан­цы, или лакедемоняне²², и не в состоянии создать таких литературных шедевров, как «Одиссея» или «Илиада» язычника Гомера. Я уже не дерзаю упомянуть о Песни Песней, Псалтири, Книге Иова, Книге пророка Исайи и других.

• Бытовая

1. Все формы нынешнего государственного устройства нисколько не делают граждан счастливее древних людей, к тому же все эти формы взяты из старых чуланов Греции и Рима, и даже новейший коммунизм представляет собой та­кую архаическую ветошь, что скорее свидетельствует о воз­врате человечества к своим истокам, о повороте назад, чем о прогрессе²³.

2. В древности люди жили дольше²⁴, были крепче²⁵ и в уходе за своим физическим здоровьем²⁶ и в чисто­плотности далеко превосходили нас. Ныне же, при всех успехах медицины, педагогики, права, при «расцвете» науки и искусства, при росте комфорта, количество са­моубийств и умопомешательств увеличивается в геоме­трической прогрессии. Как сладко и хорошо, значит, стало жить!

-23-

Статистика²⁷, этот неподкупный («научный») свиде­тель, показывает, что ни в какую эпоху не бывало столько сумасшедших и столько самоубийств, как в нашу. «Во Франции, например, в 1835 году было умалишенных, по больницам, 10549 человек, в 1882 году уже 48813 человек. В Северо-Американских Соединенных Штатах в 1850 году было душевнобольных 15610, а в 1880 году уже 91997, хотя население к тому времени только удвоилось. Самоубийц во Франции в 1835 году было 1739 человек, а в 1883 году уже 7213. Подобное же происходит и в других странах Европы, так что в последнее время ежегодно в Западной Европе насчитывалось до 60000 самоубийств — только известных и записанных!.. У нас, в одном лишь Петербурге, по стати­стическим сведениям, за 1881-1887 годы было 2823 само­убийства и покушений на самоубийство... Сосчитано, что за последние пятьдесят лет [до великой войны 1914-1917 гг.] почти вдвое более погибло людей от самоубийств, чем от войн, а именно 687000 человек (в войнах же погибло 386000 человек)».

3. Не умножая примеров, которым нет конца, приведу выписку²⁸, показывающую такую дешевизну жизни в древние времена, до которой никогда уже не опустится наша культура, несмотря на все свои ухищрения. А она ведь утверждает, что цель ее — сделать жизнь легче и сча­стливее.

Цены на съестные припасы в IV- V веках до Р. X.

Вино (стоимость одного ведра):

1. Хиосское (V век до Р. X.) 7 руб. 50 коп.

2. Другое тонкое вино 1 руб. 50 коп.

3. Аттическое (IV век до Р. X.) 0 руб. 30 коп.

4. Другое обыкновенное вино 0 руб. 60 коп.

5. Фракийское 0 руб. 15 коп.

Мясо (цены на живой скот):

1. В VI веке до Р. X. обыкновенный бык продавался по 5 драхм (1 руб. 23 коп.).

2. В 410 году его цена была 51 драхма (12 руб. 20 коп.).

3. В 374 году — 77 драхм 2 обола (19 руб.).

4. Немного позднее цена поднялась до 100 драхм (24 руб. 50 коп.)

-24-

Культура нынешняя (в свою очередь, она не очень высо­ка и совершенна)

- В сравнении с дикарями

1. Не святой отец, а Джек Лондон в рассказе «Союз ста­риков»²⁹ (и не в одном этом), обмакнув перо не в чернила, а в желчь, описал, как культурный человек, приходя к диким племенам (в данном случае к северо-американским индей­цам) — чистым, нравственным, сильным, крепким, — не приносит с собой ничего, кроме гнусных болезней, сквер­ных пороков, дешевых меркантильных расчетов и предме­тов, расшатывающих физическое и нравственное здоровье.

Речь дикаря³⁰, приговоренного к смертной казни и об­ращающегося к своим цивилизованным судьям, речь ди­кого, затравленного, доведенного до отчаяния взрослого ребенка, жуткая по своей простоте и логике; речь, объясня­ющая, почему старики племени восстали против белых пришельцев, и вскрывающая всю мерзость цивилизации, выливающей помои, вместо отхожего места, на меньших своих братьев, требующих особого попечения и любви со стороны окружающих их более сильных людей, — эта речь производит на всякого непредубежденного человека гнету­щее и кошмарное впечатление. Но судьи остались к ней глухи. И автор рассказа, вопреки требованию, предъявляе­мому ко всякому писателю быть объективным и бесприст­растным, не может удержаться — и разражается против своих соотечественников беспощадной бранью, называя их «грабителями земли и моря».

2. Вот иллюстрация к вышесказанному, показывающая, в чем именно заключается «просветительская» деятель­ность культурных людей. Передает случай знаменитый путешественник Миклухо-Маклай. Дикарь, обращаясь к людям на корабле, подплывшем к острову, размахивает руками и кричит во всю глотку, требуя водки:

- Brandy!

А европейский шкипер с тем же выражением лица и с теми же жестами кричит ему в ответ:

- Женщину!..

Маклай спокойно описывает и того, и другого³¹.

3. Чего культурный человек достигает посредством хит­рых и дорогих приспособлений, то дикарь получает от при­роды даром. По словам Дарвина, а ему наши цивилизован-

-25-

ные люди должны поверить, два огнеземельца, которые ехали с ним во время путешествия на судне «Бигль», легко замечали в море корабли, которые англичане могли разли­чить только в сильнейшую морскую трубу. «Я видеть суд­но и не говорить», — такова была их обычная угроза, когда вахтенный офицер досаждал им³².

4. О дикарях так отзывается анархист Э. Реклю³³, изве­стный ученый, готовый обоготворить культуру: «Ныне портфель науки обогатился сообщениями, составленными весьма тщательно, основанными на продолжительном опыте, на личном изучении племен и народов. Некоторые из этих групп неоспоримо должны быть поставлены очень высоко среди людей, стоящих особенно близко к идеалу взаимопомощи и взаимолюбия. Особенно в этом отноше­нии выдается племя "аэтов", или негритосов, относимое к первобытным, которому один из Филиппинских островов, Негрос, обязан своим названием. Несмотря на все зло, ко­торое успели им причинить белые люди, эти "негритосы", - или "маленькие негры", — относятся мягко и добросер­дечно к своим угнетателям. Особенно же замечательны их отношения между собой. Все члены этого племени питают друг к другу братские чувства — до того братские, что ког­да родится у одного из них ребенок, то вся огромная семья собирается вместе, чтобы сообща выбрать для новорож­денного имя, предвещающее ему благополучие. Среди них господствует единоженство; брачный союз безусловно за­висит только от самих брачующихся. Они с большой лю­бовью заботятся о больных, о детях, о стариках. Никто из них не облекается властью; но все охотно склоняются пред старейшим, уважая в нем опыт и долголетие*. (*Semper. Die Philippinen und ihre Bewohner; Blumentritt F. Versuch einer Etnographie der Philippinen. Erganzungsheft zu den Pet. Mit, № 67. — Прим. Э. Реклю.) Разве мож­но найти в Европе или Америке народ, о котором можно было бы сказать подобное?»

Дата добавления: 2014-10-15