Вадим Вадимович Шлахтер 5 страница

Он довольно рассмеялся и, откинувшись на спинку кресла, принялся поглаживать массивные подлокотники длинными пальцами.

– Я же говорил, что ты умная. Просто ленишься думать.

Вот спасибо. Приласкал так приласкал…

– Как же будет интересно, – непримиримо фыркнула я, – играть с тем, кто твои мысли читает, ровно строчки на экране.

– Легко решается, – открыто улыбнулся Сфинкс и выкинул вперед руку: – Лови!

Едва успела среагировать, честное слово! Этот… мифический персонаж весь такой внезапный! Я за ним не успеваю! Потому чуть не схлопотала в лоб невзрачным камешком на длинном шнурке.

Недоуменно повертела его в руках. Ну и что это такое?

– Амулет, скрывающий мысли, – любезно просветил меня мой мучитель. – Наденешь – и я не смогу тебя читать.

– Почему я должна тебе верить? – из вредности не сдавалась я, но все‑таки завязала шнурок с камешком на шее.

– Алиса, – моментально стал серьезным Сфинкс, – есть вещи, с которыми я не шучу. Даю слово стража перекрестка миров, что этот артефакт имеет именно то свойство, о котором я тебе сказал.

Я вытаращила глаза. Какой официоз! Возгордиться, что ли?

Я скосила взгляд на непривычно сурового мужчину и решилась. На эксперимент. Что бы такое подумать, на что он обязательно среагирует, если соврал? Обозвать? Так я регулярно, а ему по барабану. Задать вопрос? Точно морду кирпичом сделает… О! А если вот так…

«Ох, он такой сексуальный, прямо здесь бы ему отдалась», – усиленно думала я, отгоняя от себя панические мысли о том, что будет, если Сфинкс меня таки услышит.

Наверное, я просто авантюристка и люблю пощекотать себе нервы…

Но реакции не последовало. Он все так же сидел напротив и выжидающе на меня смотрел.

– Согласна, – резко кивнула я. – Сыграем.

Сфинкс насмешливо сверкнул зелеными глазами и щелкнул пальцами. Поверхность столика на миг затуманилась, а потом вновь стала видимой. Только теперь на ней были нарисованы шахматные клетки. Еще один щелчок – и одна за другой начали появляться фигуры. Причем с моей стороны – белые. Надо же, а Сфинксу, оказывается, не чужды джентльменские порывы. Кто бы мог подумать!

Я подалась вперед, рассматривая необычные шахматы.

Фигуры были большими, высотой где‑то с ладонь. И настолько тонко вырезанными – я просто залюбовалась. Не удержалась и сняла с доски коня. Вернее, единорога. Мифический зверь встал на дыбы и бил копытами воздух, угрожающе выставив витой рог. Зачарованно провела пальцем по гриве, которая, казалось, сейчас скользнет по руке чистым шелком. Изумительно.

– А из чего они сделаны? – Я прищурилась, рассматривая природный узор неизвестного мне камня.

– Белые – из кахолонга, – любезно просветил меня Сфинкс. – А черные – ониксовые.

Мимоходом подивилась названию первого камня – я о таком даже не слышала – и отвлеклась обратно на фигуры. Белая королева… ну, обычная леди, которых я много видела на картинах – величавая, в пышном платье и с высокой прической. Лицо, правда, у нее было до того высокомерное, что меня даже передернуло. А вот черная королева…

– Можно? – Я бросила быстрый взгляд на Сфинкса, остановив руку прямо над фигурой чужого ферзя.

– Конечно, – усмехнулся он, и королева ткнулась мне в раскрытую ладонь.

Быстро схватила ее и поднесла к лицу, чтобы не упустить ни одной детали. Какая же она… Порочная, наверное, будет самым точным словом. Плечи отведены назад ровно настолько, чтобы грудь в низком декольте казалась еще пышнее. Платье‑перчатка чувственно облегало все изгибы соблазнительного тела. Волосы этой дамы были распущены и аккуратными локонами обрамляли смеющееся лицо. Манящая. Притягательная. Наверное, создатель был влюблен в ту, с образа которой потом создал черную королеву.

– Странно, – вырвал меня из созерцания задумчивый голос Сфинкса, – ты такая скромница… А из всех фигурок, помимо белого единорога, – раздался короткий смешок, который наконец заставил меня поднять взгляд, – ты выбрала величайшую блудницу всех времен и народов.

– Что? – непонимающе выдохнула я, все так же продолжая сжимать фигурку в руке.

– Черная королева. – Рыжий страж спокойно показал взглядом и скучающим тоном пояснил: – Около трехсот лет назад в мире Этсель была такая… герцогиня Арнелла Свелин Арнье. Первая за всю историю Адельслана официальная фаворитка короля. Прославилась тем, что у нее в постели побывали почти все аристократы не только самого Адельслана, но и ближайших королевств. – Он подался вперед и доверительно сообщил: – Знаешь, по ней с ума сходили все мужчины от мала до велика. Все лучшие стихи того времени, все выдающиеся картины и скульптуры были посвящены только ей.

– Неудивительно. – Я бросила на фигурку последний восхищенный взгляд и аккуратно поставила на место. – Даже в таком виде она невероятно красива. Видимо, создатель этих потрясающих шахмат тоже был влюблен в герцогиню?

Сфинкс удивленно заломил бровь, а затем запрокинул голову и рассмеялся.

Э‑э… мм, ну и что я не так сказала, а?

– Ох, Али‑и‑иса, уморила, – продолжал веселиться этот непостижимый мужчина. – И надо же такое выдать…

Я сердито нахохлилась. Блеск! Уже поняла, что допустила какой‑то ляп. Но откуда мне знать какой?! Я, конечно, не профессор исторических наук, но в истории Земли более‑менее разбираюсь. А в хрониках мира Этсель ни в зуб ногой! Хотя бы потому, что была там всего раз в жизни, и то буквально пару дней. Вот только, судя по реакции Сфинкса, я сморозила нечто такое, что лишний раз доказывает мою глупость и недалекость…

Пока я предавалась печальным думам, этот зеленоглазый гад отсмеялся, а затем поднялся и отвесил мне шутливый поклон. Так, а это еще что такое? И почему это «что‑то» уже вызывает подозрения?

– Спасибо за столь высокую оценку моих способностей как резчика. – И еще один поклон. – Но я в эту стервень не был влюблен даже близко.

Так это он сам сделал?! Я с большим интересом присмотрелась к фигуркам. Да у него талант! Впрочем… Говорят же, что все гениальные люди – психи. Видимо, нелюдей это тоже касается.

– А почему именно Арнелла… – меж тем продолжал Сфинкс, усевшись на место и рассеянно поглаживая одного из своих единорогов. – Она удивительно подходила на роль именно черной королевы. Прозвище у нее, кстати, было говорящее – Черная Паучиха. Никто из ее любовников не знал, выйдет ли он нынче из покоев герцогини, получит ли кинжал в спину или будет отравлен ядовитым вином. Но и отказать тоже был не в силах. Так что перед ней не только преклонялись. Ее гнева боялись и старались всячески ублажать капризную даму.

Занятная была аристократка, однако… На миг даже порадовалась, что именно – была. А то чисто теоретически и если очень повезет, мне еще долго крутиться в столице Адельслана. Не хотелось бы нарваться на подобную дамочку. Такие обычно женской солидарностью не страдают даже близко.

– Ладно, достаточно трепа. – Сфинкс подвинулся ближе к столику. – На что играем?

Я удивленно на него посмотрела. Как это – на что? Насколько я знаю, шахматы не азартная игра и ставки в ней не нужны. Ах да, простите, как я могла забыть, что играю с психом, которому закон не писан.

– А варианты? – буркнула я, сверля нахала недовольным взглядом.

Вот, блин, отдохнула, называется. Сиди и думай, что ему в голову стукнуло на этот раз.

– Судя по твоему недовольному лицу, поцелуй за каждую «съеденную» фигурку можно не требовать? – невинно поинтересовался рыжий прохвост.

– О, у меня появился выбор – соглашаться или нет? – изумленно вскинула брови я и посмотрела ему в глаза.

– Выбор есть всегда, – сощурился Сфинкс и добродушно закончил: – Но в этом случае он особенно прозрачен. Если ты, врединка, – не смог не поддеть, – не хочешь поцелуев, давай играть на вопросы.

Этот вариант мне нравился намного больше. Хотя бы потому, что есть вероятность вытянуть из моего мучителя что‑либо полезное. А в шахматы я играть умела. Не гроссмейстер, но и не совсем неумеха. Авось повезет!

– За каждую фигуру – вопрос? – деловито поинтересовалась я, пододвигаясь на самый краешек кресла, чтобы было удобнее дотягиваться к доске.

– Да‑да, – напевно подтвердил Сфинкс.

Задумчиво побарабанила пальцами по столешнице и решительно переставила пешку с b2 на b3. Е2‑е4 великого Остапа Бендера – это не наш метод.

Сфинкс хмыкнул и тоже походил пешкой.

Некоторое время мы молча переставляли фигуры, полностью погрузившись в игру. Пока Сфинкс, нахально подмигнув, не поставил шах моему королю!!!

– Интересно, это сойдет за случай, когда можно требовать ответ? – задумчиво и вроде как бы в никуда проговорил он.

– Нет! – рявкнула я, торопливо заслоняя ладьей своего монарха.

– Я ж и говорю – вредина, – фыркнул этот гад и, нахмурившись, обвел взглядом доску. – А вот так тебе!

За всеми этими шахами я проворонила, что у меня единорог под пешкой без защиты! Вот Сфинкс его и… того!

– Во‑о‑от! – довольно протянул рыжий нахал и продемонстрировал снятую с доски фигуру. – С тебя ответ, моя дорогая.

Я раздраженно выдохнула и с размаху откинулась на спинку кресла. Подловил! И ничего не попишешь – сама виновата. Нужно было лучше за ситуацией на доске следить…

– Что бы у тебя такого спросить? – Сфинкс изобразил настолько задумчивое выражение лица, что я обоснованно заподозрила: вопрос у него давно готов, но он, как обычно, придуривается. – А скажи мне, малышка… Как ты умудрилась в век эмансипации и сексуальной революции дожить до своих лет… нетронутой?

Мне понадобилась вся моя выдержка, чтобы не послать его с таким вопросом… в декабрьский лес подснежники собирать! Вот чего он прицепился ко мне с этой девственностью?! И сидит, главное, чуть ли не облизывается. У‑у‑у! Ненавижу!

– Не было достойного, – скупо ответила я и сложила руки на груди, как бы намекая, что расспросы нежелательны.

Ага. Когда это он меня слушал?

– Подробности, Али‑и‑иса, подробности! – промурлыкал Сфинкс таким голосом, что я с трудом сглотнула и едва вернула усвистевшие в левом направлении мысли в нужное русло.

Тихий смех рыжего мерзавца четко показал, что мое состояние от него не укрылось. Я уже говорила, что ненавижу его? Повторю!

– А каких подробностей ты хочешь? – В защитном жесте я обхватила себя руками. – Тем более сам говорил, что придирчиво меня выбирал. Значит, моя биография для тебя не секрет.

– Так‑то оно так, – равнодушно пожал плечами он. – Но ведь в твоей голове я не копался. А ведь именно там все самое интересное! – Сфинкс подался вперед, и я отстраненно заметила, что его зрачок опять стал вертикальным. – Ну же, Али‑и‑иса! Не ломайся!

Со свистом выдохнула. И не отстанет же! Помимо тормозов, у этого чуда‑юда напрочь отсутствует чувство такта.

– Скажем так, – процедила я, вытянувшись в струнку и гордо вскинув голову, – я всегда считала, что достойна большего, чем разовый перепихон. Видимо, с возрастом я не утратила детской наивности и все ждала того, единственного… – Последние слова произнесла уже шепотом.

Глупая я, глупая. Сама придумала сказку, сама в нее поверила… С детства мне часто снился голос, который ласково звал меня. А я все бежала и не могла добежать… Когда стала немного старше, вообразила, что это меня суженый зовет. Не дура ли? Только недавно осознала, насколько смехотворны все мои мечты…

– Говоришь, ждала единственного? – в предвкушении протянул Сфинкс, и я вынырнула из грустных дум. – Радуйся! Ты его дождалась! – И он очаровательно мне улыбнулся. – По крайней мере, могу гарантировать тебе в ближайшее время переход из девушки в женщину.

Ах гад! Откуда‑то из груди вырвался низкий рык, и я, не до конца осознавая, что делаю, схватила первую попавшуюся фигуру и со всей силы запустила ее в мерзавца. И только после этого испугалась. А ну как он рассердится? Что тогда со мной будет?

Но страж перекрестка и не думал сердиться. Поймал на лету слона и, повертев его в руках, лукаво поинтересовался:

– Это что, разрешение задать еще один вопрос?

– Дай сюда!

Еще чего не хватало!

Увидев, что рыжий насмешник и не собирается возвращать мне фигуру, я резво потянулась через столик и сама отобрала. Затем водрузила слона на его законное место и, поддавшись мстительному порыву, сняла пешкой пешку, которой Сфинкс побил моего коня:

– Вот так!

– Молодец! – Два негромких хлопка в ладоши. – Спрашивай, Алиса.

Оу, я так разнервничалась, что даже забыла об этом. Озадаченно подняла брови и задумалась. Что бы такого спросить? Нужного и важного…

– Скажи, – нерешительно проговорила наконец я, – а почему именно Сфинкс? Это действительно имя?

М‑да, кажется, я глупо потратила свое право на вопрос…

– Какая умненькая девочка, – неожиданно промурлыкал рыжий шахматист и, сцепив пальцы на столешнице, положил на них голову. – Нет, это не имя. Сфинкс – звание стража перекрестка миров.

Удивленно округлила глаза. Ничего себе! Даже два раза ничего себе! Мало того что он мне ответил, хоть я и ожидала увиливания, так еще и такое!

– А как же тебя зовут на самом деле? – обескураженно пробормотала я, по‑новому взглянув на своего мучителя.

Если Сфинкс – должность… Значит, должно быть начальство. Ну, я так думаю. И что, им все равно, какой псих сидит на их перекрестке миров?!

– Как зовут! – фыркнул мой зеленоглазый кошмар и выпрямился. – Может, тебе еще ключ от квартиры, где деньги лежат?

Столь знакомая фраза из его уст выглядела… дико. Как ногтями по пенопласту. Меня даже немного перекосило.

– Я не настаиваю, – поджала я губы и, дернув плечом, отвернулась.

– Ах, Алиса, Алиса, – в голосе Сфинкса слышалась вселенская печаль, – не могу я тебе назваться. Видишь ли, если страж перекрестка самолично скажет кому‑либо свое имя… Таким образом отдаст в чужие руки власть над личностью и судьбой. Потому прости… – Краем глаза я заметила, как он сокрушенно разводит руками. – Не могу удовлетворить твою ма‑а‑аленькую просьбу.

Ну хоть ответил, и на том спасибо.

– Твой ход, – напомнила я.

– Я помню. – Улыбка рыжего наглеца стала лукавой. – И похожу вот так.

Узкая длинная кисть легла на черную королеву.

С самым невозмутимым видом Сфинкс сделал ход, а я смерила его подозрительным взглядом. Он точно что‑то задумал! Чую! Внимательно осмотрела доску, просчитала вероятные ходы… Не знаю, не видно ничего… Я зыркнула на него, но лицо его было совершенно безмятежным. Ладно, толку думать? Шумно вздохнула и решила двинуть свою королеву. Попробую убрать пешку и сделать шах королю.

– Ай‑ай‑ай, – сокрушенно покачал головой мой зеленоглазый противник, подавшись вперед, – как тебе не стыдно, нахалка? – и погрозил пальцем. – Вот так тебе! – Он закрыл короля конем, одновременно угрожая белой королеве.

Зараза. Просчитал меня на раз! Ладно, здесь ловить нечего, уходим. Сделала ферзем шаг в сторону, все‑таки убрав пешку, как и планировала.

– Молодец, – поощрительно улыбнулся Сфинкс и расслабленно откинулся на спинку кресла. – Спрашивай.

Взвесила в руке черную пешку и задумалась. Что бы еще такого спросить?.. Кстати, имеется у меня один любопытный вопрос. Я бы даже сказала – крайне животрепещущий.

– Скажи, сколько в твои сети попадалось таких, как я?

А что, должна же я знать, на что рассчитывать? Ох, надо будет потом еще уточнить, сколько из бедных девушек выжило после его игр. Если мне ответят, конечно. А то… кто этого огненноволосого мифического персонажа знает?

– Таких, как ты? – задумчиво переспросил страж перекрестка, и по его тонким губам скользнула понимающая улыбка. – Девушек, ты имеешь в виду? Ревнуешь, малышка?

Я раздраженно поджала губы. Нет, ну он издевается! Мало того что на вопрос не ответил, так еще и мастерски стрелки переводит! Это что, попытка задурить мне голову так, чтобы я начала спорить и забыла, о чем спрашивала? Так не выйдет! Я на такие провокации не поведусь.

– Не дождешься. – Я наклонилась немного вперед и очаровательно улыбнулась. – И не уходи от ответа. Так сколько девушек оказались втянутыми в твои игры?

– Ох, Али‑и‑иса, – сокрушенно покачал головой Сфинкс и сложил ладони домиком. – Перед тем как задавать вопрос, стоит задуматься, что ты будешь делать с ответом… Но раз тебе так хочется… – Миг – и его кресло опустело.

Э‑э‑э, я не поняла?! Это еще что за финт ушами?! Он что, все‑таки нашел, как элегантно послать меня с моими вопросами?

Но оказалось, что я, как всегда, недооценила своего тюремщика.

В следующий момент меня впечатало в спинку кресла, а ухо обдало горячим дыханием.

– Хочешь знать, сколько на перекрестке миров побывало девушек, милая? Сколько играло со мной в такую же игру, как и ты? – тягуче проговорил он, задевая кожу невидимыми губами, отчего мои мозги медленно, но уверенно превращались в кисель, а сердце билось все чаще и чаще. – Мало, радость моя, очень мало.

И опять этот чертов запах солнца и ветра… Да что ж это за парфюм у него такой, что у меня крыша, печально хлопая черепицей, резво устремляется в теплые края?!

Кое‑как собрала мозги в кучу, дала пинка жаждущему удовольствий телу и, вернув мысли в нужное русло, дрожащим голосом уточнила:

– Сколько именно?

– Настырна‑а‑ая! – восхищенно протянул Сфинкс и перестал быть невидимым. Провокационно облизнулся и, снизив голос до интимного шепота, предложил: – А может, чем‑нибудь более приятным займемся?

«Да!» – радостно возопило либидо, но было безжалостно выпнуто на задворки здравым смыслом.

Ага, щас. Я что, на дуру похожа, интересно?

– Отвечай на вопрос, – сдавленно проговорила я, упершись ладонями в его грудь.

– Злюка. – Рыжий соблазнитель слегка чмокнул меня в кончик носа и переместился в свое кресло.

Развалился поудобнее… А затем меня одарили такой теплой улыбкой, что даже дыхание перехватило. Да как он может быть таким разным? Одно слово – псих…

– Вопрос, вопрос… – пробормотал он, рассеянно посматривая на доску. – А что за вопрос?

Да сколько можно надо мной издеваться! Я взяла со стола снятую мной черную пешку и, одарив нахала мрачным взглядом, красноречиво взвесила ее в руке.

– Я же и говорю – злюка, – фыркнуло это недоразумение и с показным равнодушием пожало плечами. – Сколько девушек было… А ни одной. Ты первая. До этого я играл лишь с мужчинами.

Я поперхнулась воздухом и изумленно вскинула брови. Что значит – первая?! И с чего мне… такая честь?!

Злость переполняла меня и требовала выхода. Поэтому, и только поэтому, я ляпнула то, что ляпнула:

– И что же сподвигло тебя сменить ориентацию на нормальную?

Сказала – и доперла, что и кому. Посмотрела на закаменевшее лицо сидевшего напротив и с трудом сглотнула ком в горле. Вот и конец мне пришел. Отбегала ты свое, Алиска. Сейчас тебя съедят без соли и перца.

А этот… я слов не подберу кто, вдруг расхохотался и, чуть ли не всхлипывая от смеха, простонал:

– Девочка моя, ты просто непередаваемое чудо! Какой же я молодец, что выбрал именно тебя! Мне так весело последних лет сто не было!

Меня обуревали противоречивые чувства. С одной стороны, я испытывала облегчение – пронесло все‑таки! А с другой… досаду. И ничем ты этого изменчивого гада не проймешь.

Ладно, я не в той весовой категории, чтобы играть с ним на равных. Так что делаем моську кирпичом… О, надо попробовать еще один вопрос задать. Авось прокатит!

– А почему именно я? – спросила и искоса посмотрела на до приторности счастливую рожу Сфинкса.

– Это уже другой вопрос, моя строптивая малышка, – промурлыкал этот нахал, довольно блеснув изумрудными глазами. – А сейчас мой ход!

И, хищно улыбнувшись, показав при этом кончики клыков, мой персональный кошмар побил белую королеву!

Я шумно выдохнула и потрясенно осмотрела доску. Как же так?! Да… сама подставилась под удар Черной Паучихи. Глупо… Это все Сфинкс! Он меня отвлекает, и я не могу нормально играть! Невесело усмехнулась – просто себя успокаиваю… Отвратная из тебя шахматистка, Алиска.

– Не расстраивайся, Али‑и‑иса, – мягким тоном проговорил Сфинкс, пряча моего ферзя. – Ну прошляпила, не просчитала ходы… Со всеми бывает.

Какие‑то утешения у него корявые, откровенно говоря. Впрочем, я и таких не ждала. Потому только тоскливо вздохнула и, зажав ладони между ногами, обреченно проговорила:

– Давай свой вопрос…

Сфинкс моментально посерьезнел.

– А скажи мне, Алиса, – он смерил меня задумчивым взглядом, – почему ты так от меня шарахаешься? Ведь тебя тянет ко мне, я знаю.

Здрасте, приехали! Я посмотрела на него, как на умалишенного. Впрочем, что это я. Он и так псих. Классический. А непонимание такой элементарной вещи только подтверждает диагноз.

И на этот идиотский вопрос требуется ответ. Я опустила глаза и до боли сжала пальцы.

– А с чего бы мне не шарахаться? – тихо начала я, упрямо не поднимая взгляд от столешницы. – Ты меня свистнул из родного мира, напугал до полусмерти, все время грозишься скормить своему зверинцу. – Наконец‑то я могла проговорить все это вслух. – Ах да, еще и не упускаешь возможности лишний раз сообщить мне, что попадание к тебе в постель лишь дело времени. – Я все же посмотрела на него и грустно усмехнулась. – Исходя из вышеперечисленного по‑другому и быть не могло. Да, я тебя боюсь. И потому шарахаюсь.

Сфинкс поморщился, будто самый кислый лимон раскусил, и едва слышно укоризненно произнес:

– Но я же пока не сделал тебе ничего плохого.

– А если я наотрез откажусь играть в твои игры, зверушкам не отдашь? – Вопрос вырвался раньше, чем я смогла его толком осознать.

Ну да ладно. Вполне закономерно все…

– Отдам, – неуступчиво поджал губы мой мучитель.

И мне стало больно. Заныло сердце… Глупое, наивное сердце, которое всегда верит в хороший исход любого дела. Увы, не в этом случае…

– Тогда нам не о чем разговаривать, – проговорила я срывающимся шепотом и отвернулась, яростно смаргивая подступившие слезы.

– Вернемся к этой теме позже, – нейтрально вымолвил Сфинкс и напомнил: – Твой ход.

Я равнодушно пожала плечами. Азарт ушел. Его вытеснили безнадега и тоска. Я никогда отсюда не выберусь…

Окинула безразличным взглядом доску и походила слоном. Какая разница…

Конечно же такими темпами игра не могла долго продолжаться.

– Шах и мат, – ровным тоном произнес рыжий гад, в очередной раз передвинув черную королеву.

Я расслабилась и откинула голову назад. Проиграла? И плевать. Вот совершенно плевать. Как‑то я перегорела… Устала, что ли, постоянно бояться? Хочется свернуться калачиком, закрыть глаза и уснуть. И чтобы никто не трогал!

– Дай амулет. – Страж перекрестка требовательно протянул ко мне руку. – Мне не нравится, что ты сидишь с таким несчастным лицом, а я не знаю, какие думы тебя одолевают.

– Нет! – Я испуганно вцепилась пальцами в камешек.

На миг мне показалось, что сейчас он подойдет и попросту отберет артефакт. Но вдруг черты лица моего зеленоглазого мучителя разгладились, и он мягко улыбнулся. А потом щелкнул пальцами, и пространство вокруг нас преобразилось. Я даже сподобилась на вялое изумление.

Теперь мы находились в обычной комнате, только без окон. Столик и оба кресла пропали. Зато подо мной появилась мягкая кровать, а напротив – большой книжный шкаф.

– Ты просто устала, милая, – тепло улыбнулся Сфинкс, присаживаясь рядом со мной, и я едва сдержала порыв отодвинуться. – Пару дней отдохнешь и продолжим.

Я изумленно на него вытаращилась. Не верю своим ушам! Он что, пошел мне на уступки? Чую, где‑то в лесах додохли остатки мамонтов.

– Я, увы, не могу составить тебе компанию, – еще больше обрадовал меня Сфинкс. – Срочные дела. А ты ни в чем себе не отказывай. Весь стеллаж с книгами – твой. Слева от кровати две двери: одна на кухню, другая в уборную. Отдыхай.

С этими словами он коснулся невесомым поцелуем моих губ и исчез.

А я облегченно выдохнула. Передышка! Я даже не мечтала, что получится… И артефакт остался при мне! Отпустила так и зажатый в кулаке камень.

Надо придумать, как уговорить Сфинкса оставить мне амулет насовсем. Я, конечно, сомневаюсь в удачности этой затеи, но с отдыхом же получилось? А вдруг и в этом срастется?

Глава 5

Сложно сказать, сколько отсутствовал мой персональный рыжий кошмар – окон же не было. Но спать я ложилась три раза. Так хорошо мне было, так спокойно… Книги на полках, полный холодильник еды, нормальные ванная и туалет. Как, оказывается, мне мало надо для счастья!

Но, как известно, всему хорошему рано или поздно приходит конец.

Я листала очередное фэнтези – нашла что читать, будто мне его в жизни мало! – и думала: приготовить макароны с мясом и сыром или слишком лениво? Неожиданно что‑то резко подняло меня в воздух и закружило. И я даже не завизжала – от страха крик застрял где‑то в горле, а тело сковала противная слабость.

– Ты скучала по мне, Али‑и‑иса? – выдохнули мне в ухо.

– Сфинкс! – рявкнула я моментально прорезавшимся голосом. – Ты смерти моей хочешь?!

– Не‑э‑эт! – протянул все еще невидимый мерзавец. – Кое‑чего другого, милая, кое‑чего другого…

Твою ж мать. Как же он достал своими постоянными приставаниями! И как же я сама себя достала тем, что постоянно реагирую… У‑у‑у, искуситель! Откуда же он взялся на мою голову? Жила спокойно, никого не трогала – на тебе, получи и распишись.

– Проявись уже, глюк, – устало попросила я, прекратив вырываться. – Знаешь ли, неприятно вот так разговаривать.

Над ухом хмыкнули, и в следующий момент Сфинкс стал видимым. Он продолжал прижимать меня к себе, да так, что я только беспомощно ногами в воздухе болтала. При этом одной рукой он поглаживал меня… кхм… пониже поясницы.

– Ах, Алиса, Алиса, – печально проговорил зеленоглазый нахал куда‑то в мою макушку. – Не ценишь ты своего счастья. Меня!

– Руки убрал!

– Злю‑у‑ука! – и не подумал послушаться он, а вместо этого прикусил мочку моего уха. – Маленькая, соблазнительная злюка…

И провел языком по шее.

Со свистом выдохнула. Так, пора пресекать это безобразие, а то что‑то мне слишком нравится!

– Прекрати. – На удивление мой голос звучал твердо. – И лапать меня тоже прекрати! Мне это не нравится!

– Ой, не ври, Али‑и‑иса, – негромко рассмеялся мой мучитель, но все же бережно посадил меня на кровать. – Нравится. И даже очень нравится. Ты такая чу‑у‑уткая. – Сам соблазнитель, правда, уселся рядом. – Отзываешься на каждую ласку, – искушающе улыбнулся и, едва касаясь, провел когтем по моей щеке.

Я рвано выдохнула и отшатнулась. Да так, что попросту свалилась на подушку. Молодец, Алиска. Очень удачно. Вся сжалась, ожидая следующего хода зеленоглазого психа.

И он не замедлил последовать.

Сфинкс навис надо мной, опершись руками по обе стороны от головы. Рыжие волосы огненными змейками скользнули по моему лицу и отгородили нас пламенным покрывалом. Я сглотнула ком в горле и замерла, ожидая… неведомо чего. Фантазия у стража перекрестка миров неистощима.

А этот нахальный соблазнитель с пронзительными изумрудными глазами вдруг грустно улыбнулся и с тяжелым вздохом прошептал:

– И все равно боишься… Даже не знаю, чего больше. Моих прикосновений или… себя. – Он резко поднялся и сел, опершись спиной на стену. – Ничего, я подожду, пока ты созреешь, ягодка моя.

Я скрипнула зубами и откатилась от насмешника подальше. Ягодка! Тоже мне садовод‑любитель!

– Отдохнула? – безразлично поинтересовался предмет моих мрачных дум.

– А если нет? – язвительно поддела я.

Самый рыжий из моих кошмаров приподнял светло‑каштановую бровь и ухмыльнулся:

– Отдохнула, отдохнула. Так что можем переходить ко второму этапу нашей занимательной игры.

И одарил меня настолько хищным взглядом, что я резко сжала пальцы и с плохо скрываемой тревогой уставилась на своего мучителя.

– Вообще, Алиска, ты вредина, – печально произнес Сфинкс и нарочито громко вздохнул. – Обломала мне все веселье! Ну разве так можно, скажи? Ты зачем меня так быстро нашла, талантливая моя малышка?

Не думаю, что на этот идиотский вопрос требуется какой‑либо ответ. Я скривила губы в подобии улыбки и едва заметно пожала плечами.

– Эх, Али‑и‑иса… Впрочем, не важно. – Он подался вперед и, накрутив на палец рыжую прядь, пакостливо улыбнулся. – Итак, второй этап!

Я обхватила себя руками и приготовилась слушать. Ой, чую, в этот раз все будет намного веселее… Сфинксу, конечно, а не мне.

– Я перемещу тебя в мир Айфир. – Он закинул руки за голову и казался до неприличия довольным. – Там ты…

– Постой! – решилась перебить его я. – А… может, лучше в Этсель? – И едва слышно добавила: – Пожалуйста…

– Что, и тебе понравился мой любимый мир? – лукаво усмехнулся рыжий безумец.

Как говорится, не в этом дело, но ему совершенно необязательно знать такие подробности.

– Ага, – кивнула я и сделала жалостливое лицо. – К тому же я только более‑менее начала разбираться в местном быте. А так… новый мир, новые правила. Тяжко…

– Об этом не беспокойся, – отмахнулся страж перекрестка, одним движением руки похоронив все мои грандиозные планы. – Айфир очень похож на твой, тоже почти без магии и технический. Ну разве что чуть более развит. Но не думаю, что некоторые местные заморочки доставят тебе ощутимые проблемы.

Дата добавления: 2014-11-20