Фатум и воля

Словарный состав языка - такой же показательный феномен по­знания, как и любой другой продукт культурной деятельности. Когда же речь идет о наиболее общих категориях, анализ передающих эти категории слов, нюансов, смысла и бытования этих слов в качестве технических терминов той или иной традиции особенно интересен.

Рассмотрим следующую словарную цепь:

«Рок» - «фатум» - «судьба» - «доля» - «воля» - «свобода».

Первые два слова заимствованы, но могут быть так или иначе со­отнесены с русским словом «судьба». Мы уже говорили, что санскрит­ский термин «карма» также близок к нему, а вот «дхарма» ближе к русскому слову «доля», оно же может быть соотнесено с китайским термином «мин». Если мы теперь расположим все эти слова вдоль обозначенной нами цепочки «энтропийный пресс» - «инструментарий отражения-отреагирования» - «ядро личности», то можем констатиро­вать следующую картину (рис. 36).

Рис. 36. Фатум и воля

Разумеется, такое расположение в достаточной степени условно, по­скольку язык не ограничивает точно пределы использования того или иного слова, мы же не предполагаем придавать им характер технических терминов доктрины. Все же определим, что термины «рок», «фатум», а также «динамике» означают судьбу - неизбежность, жесткое предопреде­ление будущего хода событий. Термин «карма», обозначающий судьбу, -неизбежность, воздаяние, на первый взгляд схож с предыдущими, но име­ет существенные смысловые различия. «Рок» как бы независим от чело­века, определяется внешними, по отношению к нему, причинами. Тогда как «карма» - результат собственных, благих или неблагих, поступков (совершённых, в соответствии с ведической или буддистской, традици­ей, может быть, и в прежних рождениях). Китайский термин «мин» тем и схож с русским «доля», что обозначает возможность будущего хода событий, которая, тем не менее, может быть либо упущена (если такой ход благоприятен, а необходимые действия не совершены), либо пре­дотвращена (если существует опасность, которую удалось предотвра­тить). «Дхарма» - это судьба - долг, казалось бы, обусловленность, но обусловленность морально-мировоззренческого характера. В древнеин­дийской традиции «дхарма» непосредственно связана с «кармой»: по­ступки, совершаемые против дхармы, оборачиваются неблагоприятны­ми кармическими последствиями; карма выступает своеобразным «эхом» деятельности, преломляющейся по дхармическим закономерно­стям. В «Бхагавадгите» завязка сюжета построена на глубочайшем раз­боре «должного» и «недолжного» поступка, причем напрочь отвергается возможность классификации по этому признаку для любого человека «вообще» и для любой ситуации «вообще». Лишь конкретный человек с его конкретной дхармой, существующий «здесь и теперь», может быть точкой отсчета морально-этической шкалы. Человек может поступать «должно» или «недолжно», но не относительно других, а относительно самого себя, собственной дхармы. На поле Курукшетра, где должно со­стояться сражение между армиями пандавов (центральных героев всей «Махабхараты», частью которой и является «Бхагавадгита») и их двою­родных братьев, кауравов, битва, занимающая центральное место в эпо­се, по своим масштабам, значению и последствиям, в глазах индусов, сравнимая, может быть, только с христианским Армагеддоном, царевич Арджуна вдруг отказывается сражаться на том основании, что, во-первых, он будет вынужден убивать своих близких родственников, дру­зей и учителей, а, во-вторых, убийство живого существа само по себе запретно, противно одному из базовых принципов поведения индуса - ахимсы («ненасилию», «неубийству»); нарушение ахимсы отягощает карму и совершенно неприемлемо для последователя йоги, каковым Арджуна является. В спор с ним вступает его друг и колесничий Криш­на (инкарнация бога Вишну), и вся «Бхагавадгита», справедливо почи­таемая одним из авторитетнейших религиозно-философских текстов индуизма и главным «философским», «парадигмальным» текстом йоги, представляет собой, во-первых, обоснование, почему Арджуна должен сражаться, и, во-вторых, изложение философских и поведенческих ос­нов йоги, базирующихся на тонком разборе таких категорий, как «ис­тинное Я» (Атман), «деяние» и «не-деяние»_: «дхарма», «карма» и т. д. Вот первый аргумент Кришны, самый простой, бытовой по своему со­держанию, но интересующий нас в данном случае больше других (он Дается до обращения к аргументам из философии йоги): «Ты, Арджуна, - кшатрий (т. е. принадлежишь к варне воинов), а значит, твоя дхарма -сражаться, не приписывай себе дхарму другой варны, брахманов (жре­цов); если воин отказывается сражаться за правое дело или правитель отказывается покарать преступника, ссылаясь на ахимсу, он тем самым нарушает собственную дхарму, отягощает свою карму и, более того, практически нарушает принцип ахимсы (зло, которое не остановлено, и дальше будет порождать зло).

Рис. 37. Фатум и свобода в Глобальном взаимодействии

Дата добавления: 2014-11-25