КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Фома Гордеев и его окружение. Особенности повествования
Узнавание каждого лица воспроизведено сугубо по-горьковски. Постепенно углубляются представления героя. Любая, даже короткая сцена, как в кинематографе, имеет дальний и ближний планы. От первых впечатлений Гордеев идет к более глубоким, пока не улавливается нечто основное. Передано «приближение» Фомы к людям, пробуждающим его острый интерес: Я. Ма-якину, его дочери Любе, утонченной аристократке Софье Медынской. Все они сначала пленяют воображение молодого человека, затем обманывают его надежды на радость общения, как «обманывают» собственное природное предрасположение. Чуткий Фома видит не только эту печальную метаморфозу, но внутреннее состояние тех, кто ее претерпевает. Он мучительно наблюдает: горькое для самой Медынской внутреннее ее опустошение; отрицание Любой былых своих идеалов; откровенное оправдание Маякиным-старшим жестокости: если есть сердце — «ума, значит, нет». «Что такое жизнь, если это не люди?» — спрашивает себя Фома. И вначале пугается, подозревая, что есть «еще что-то» — рок, судьба. Но затем все настойчивее объединяет «тяжелое недоумение» перед происходящим с тем, что некому сказать: «Братцы, помогите! Жить не могу»; что он сам даже «думать не умеет». Тягостная попытка решить: «Зачем живем?» — остается без ответа. Потрясения одной души среди других, пораженных непонятными недугами, воплотил роман. Тем не менее как страстно желанные были освещены нетленные ценности: любовь, дружба, просветленная мысль, утрата которых венчалась гибелью личности. Горький намечал весьма скромную цель своего творчества — «пробуждать в человеке гордость самим собой». Ориентиры для такой возможности писатель искал в совершенно разных сферах жизни и культуры. Он был влюблен в Сирано де Бержерака, героя драмы Э. Ростана, мечтая о таких же людях «с солнцем в крови». Увлекался раздумьями о религиозном преображении
мира, в частности Вл. Соловьева. И конечно, пристально всматривался в реальные общественные настроения. В июне 1902 г. он сказал: «Чувствую я, что в воздухе носится новое миропонимание, миропонимание демократическое, а уловить его — не могу, не умею». «Брожение» мысли интересовало писателя. Услышанная многоголосая речь пестрого людского потока обусловила поиск формы ее художественного запечатления. «На дне» Чеховская традиция в драматургии Горького. Оригинально сказал Горький о новаторстве Чехова, который «убивал реализм» {традиционной драмы), поднимая образы до «одухотворенного символа». Так был определен отход автора «Чайки» от острого столкновения характеров, от напряженной фабулы..Вслед за Чеховым Горький стремился передать неторопливый темп повседневной, «бессобытийной» жизни и выделить в ней «подводное течение» внутренних побуждений героев. Только смысл этого «течения» Горький понимал, естественно, по-своему. У Чехова — пьесы утонченных настроений, переживаний. У Горького — столкновение неоднородных мироощущений, то самое «брожение» мысли, которое наблюдал Горький в реальности. Одна за другой появляются его драмы, многие из них показательно названы «сценами»: «Мещане» (1901), «На дне» (1902), «Дачники» (1904), «Дети солнца» (1905), «Варвары» (1905). «На дне» как социально-философская драма. Из цикла этих произведений глубиной мысли и совершенством построения выделяется «На дне». Поставленная Художественным театром, прошедшая с редким успехом, пьеса поразила «несценическим материалом» — из жизни босяков, шулеров, проституток — и своей, несмотря на это, философской насыщенностью. «Преодолеть» мрачный колорит, устрашающий быт помог особый авторский подход к обитателям темной, грязной ночлежки.
Окончательное свое название пьеса получила на театральной афише, после того как Горький перебрал другие: «Без солнца», «Ночлежка», «Дно», «На дне жизни». В отличие от первоначальных, оттеняющих трагичное положение босяков, последнее явно обладало многозначностью, воспринималось широко: «на дне» не только жизни, а в первую очередь людской души. Бубнов говорит о себе и своих сожителях: «...все слиняло, один голый человек остался». Из-за «облинялости», утраты прежнего положения герои драмы действительно обходят частности и тяготеют к каким-то общечеловеческим понятиям. В таком варианте зримо проступает внутреннее состояние личности. «Темное царство» позволило выделить незаметный при нормальных условиях горький смысл сущего. Атмосфера духовного разобщения людей. Роль полилога1 Свойственная всей литературе начала XX в. болезненная реакция на разобщенный, стихийный мир в драме Горького приобрела редкие масштабы и убедительность воплощения. Автор передал устойчивость и предельность взаимоотчуждения постояльцев Костылева в оригинальной форме «полилога». В I акте говорят все персонажи, но каждый, почти не слушая других,— о своем. Автором подчеркнута непрерывность подобного «общения». Квашня (с ее реплики начинается пьеса) продолжает начатый за сценой спор с Клещем. Анна просит прекратить то, что длится «каждый божий день». Бубнов обрывает Сатина: «Слыхал сто раз». В потоке отрывочных реплик и перебранки оттеняются слова, имеющие символическое звучание. Бубнов дважды повторяет (занимаясь скорняжным делом): «А ниточки-то гнилые...» Настя характеризует отношения Василисы и Костылева: «Привяжи всякого живого человека к такому мужу...» Бубнов замечает о положении самой Насти: «Ты везде лишняя». Сказанные по конкретному поводу фразы раскрывают «подтекстовой» смысл: мнимость связей, лишность несчастных. Своеобразие внутреннего развития пьесы. Обстановка изменяется с появлением Луки. Именно с его помощью оживают в тайниках души ночлежников иллюзорные мечты и надежды. II и III акты драмы позволяют увидеть в «голом человеке» влечение к иной жизни. Но, основанное на ложных представлениях, оно венчается лишь несчастиями.
Роль Луки в таком исходе очень значительна. Умный, знающий старик равнодушно смотрит на свое реальное окружение, считает, что «для лучшего люди живут... По сто лет, а может быть, и больше — для лучшего человека живут». Поэтому заблуждения Пепла, Наташи, Насти, Актера его не трогают. Тем не менее Горький вовсе не ограничил происходящее влиянием Луки. Писатель, не менее чем человеческое разобщение, не приемлет наивную веру в чудо. Именно чудесное мнится Пеплу и Наташе в некоей «праведной земле» Сибири; актеру — в мраморной лечебнице; Клещу — в честном труде; Насте — в любовном счастье. Речи Луки потому и подействовали, что упали на плодотворную почву тайно взлелеянных иллюзий. Атмосфера II и III актов другая по сравнению с I. Возникает сквозной мотив ухода обитателей ночлежки в какой-то неведомый мир, настроение волнующего ожидания, нетерпения. Лука советует Пеплу: «...отсюда — шагом марш! — уходи! Прочь ухо- ди...» Актер говорит Наташе: «Я — уезжаю, ухожу... <;...> Ты — тоже уходи...» Пепел уговаривает Наташу: «...в Сибирь-то по своей воле надо идти... Едем туда, ну?» Но тут же звучат иные, горькие слова безысходности. Наташа: «Идти некуда». Бубнов когда-то «вовремя спохватился» — ушел от преступления и навечно остался в кругу пропойц и шулеров. Сатин, вспоминая свое прошлое, сурово утверждает: «После тюрьмы нету хода». А Клещ с болью признается: «Нет пристанища <...>...ничего нет». В этих репликах обитателей ночлежки ощущается обманчивое освобождение от обстоятельств. Горьковские босяки в силу своей отверженности переживают эту вечную для человека драму с редкой обнаженностью. Круг существования будто замкнулся: от равнодушия — к недостижимой мечте, от нее — к реальным потрясениям или гибели. Между тем именно в этом состоянии героев драматург находит источник их душевного перелома. Значение IV акта. В IV акте —прежняя обстановка. И все-таки происходит нечто совершенно новое — начинается брожение ранее сонной мысли босяков. Настя и Актер впервые гневно обличают своих тупых однокашников. Татарин высказывает прежде чуждое ему убеждение: нужно дать душе «закон новый». Клещ неожиданно спокойно пытается распознать правду. Но главное выражают те, кто давно никому и ни во что не верит.
Барон, признавшись, что «никогда и ничего не понимал*, раздумчиво замечает: «...ведь зачем-нибудь я родился...» Это недоумение связывает всех. А предельно усиливает вопрос «Зачем родился?» Сатин. Умный, дерзкий, он верно расценивает босяков: «тупы, как кирпичи», «скоты», ничего не знающие и не желающие знать. Потому Сатин (он «добр, когда пьян») и пытается защитить достоинство людей, открыть их возможности: «Все — в человеке, все для человека». Рассуждения Сатина вряд ли повторятся, жизнь несчастных не изменится (автор далек от любого приукрашивания). Но полет мысли Сатина завораживает слушателей. Впервые они вдруг чувствуют себя малой частицей большого мира. Актер потому и не выдерживает своей обреченности, обрывая жизнь. Странное, до конца не осознанное сближение «горькой братии» приобретает новый оттенок с приходом Бубнова. «Где Народ?» — кричит он и предлагает «петь... всю ночь», «от-Рыдать» свою судьбу. Вот почему на известие о самоубийстве Актера Сатин откликается резко: «Эх... испортил песню... ДУрак». Философский подтекст пьесы. Пьеса Горького социально-фи-л°софского жанра и при своей жизненной конкретности была рТремлена, несомненно, к общечеловеческим понятиям: отчуждения и возможных контактов людей, мнимого и реального прео- доления унизительного положения, иллюзий и активной мысли, сиа и пробуждения души. Персонажи «На дне» лишь интуитивно прикоснулись к истине, не изжив ощущения безысходности. Такая психологическая коллизия укрупнила философское звучание драмы, раскрывшей общезначимость (даже для отверженных) и труднодостижимость подлинных духовных ценностей. Сочетание вечного и мгновенного, устойчивости и одновременно шаткости привычных представлений, малого сценического пространства (грязная ночлежка) и раздумий о большом мире человечества позволило писателю в бытовой ситуации воплотить сложные жизненные проблемы. Горький и первая русская революция. Горький не писал на злобу дня. Любые текущие (политические, в том числе) события он рассматривал с точки зрения «совершенствования духа». Восприятие первой русской революции не было исключением. Вначале писатель увидел в ней источник нравственного перелома, затем — разрушительное движение. В неотправленном письме Л. Н. Толстому (март 1905 г.) Горький озабоченно размышлял: «...как победить в душе чувство гнева и мести», иначе, как преодолеть кровавую стихию, пробудить сознание масс? Для России писатель хотел такого порядка, «при котором весь народ мог бы свободно и открыто говорить о потребностях своего духа, не боясь, что изобьют, бросят в тюрьму, пошлют в Сибирь и на каторгу». В январе 1906 г. Горький назвал «единственным культурным течением, способным спасти страну от анархии», «республиканские стремления революционного пролетариата и интеллигенции». За революцией была закреплена культурная миссия, способная преобразить человеческие отношения. А социализм толковался (конец 1906 г.) как «учение о новой культуре, философия, обнимающая все явления жизни»; через несколько лет — как «единственный путь, коим человек всего скорее придет к наиболее полному и глубокому сознанию своего личного человеческого достоинства». Роман «Мать». В поисках нравственной ценности революции. Горьким владела трудно осуществимая максималистская мечта о полном духовном преображении мира. Не лишенные наивности упования набросили налет идеализации на образы революционеров в пьесе «Враги» (1906), романе «Мать» (1906). О романе «Мать» автор писал своей первой жене Е. П. Пешковой: Ниловна «обрисует весь мировой процесс, как шествие детей к правде. Детей, ты это пойми! В этом страшное усиление мировой трагедии». Материнская боль за страждущих юных мечтателей окрасила многие страницы повествования огненным чувством. И сам образ Ниловны приобрел эмоциональную наполненность и подвижность. Смысл духовного преображения человека. Сначала Власовой владело мрачное наблюдение: миром правит ненависть. Преодоление такого взгляда немало определяет психологическое действие романа. Победа чувства любви становится перспективой совершенных человеческих отношений вообще. Находка не раз высказывает священное для себя убеждение: «Растет новое сердце... новое сердце в жизни растет». «Дети мира» вызывают восхищение Ниловны: «Все они — чисто любят! Веруют!» Многообразные переживания любви, веры в ее победу, обогащаясь, создают поэтический лейтмотив повествования, объясняя символику названия — «Мать». У тех же истоков складываются, к сожалению, и весьма неестественные, надуманные ситуации. Во всех сложных событиях (речь идет о слиянии и нравственном росте рабочих, крестьян, интеллигенции) спасают одни самоотверженные чувства. «Обилие любви, так поздно разбуженной в груди», помогает Ниловне увидеть в Находке, Наташе дорогих сердцу детей, сблизиться с крестьянами Степаном, Татьяной, Петром. В общении с замкнутой Софьей Власовой удается «перелить в эту суровую душу огонь свой». Сама Софья начинает испытывать в разговоре с деревенскими парнями «всех объединяющее чувство» теплого доверия. Сашенька, дворянка по происхождению, воспринимает как личное счастье собственное влияние на «грубого и темного» рабочего Весовщикова. Беспрепятственно утверждаются небывалые узы родства: «Вдруг люди стали родными»,— говорит Ниловна. Политические конфликты не решались столь мгновенно и благостно. Писатель, мечтая о возрождении «разрушенного мира» (определение Павла Власова), откровенно и отвлеченно конструировал ультрагармонические основы жизни, которые, следует заметить, не сложились и не смогли сложиться в реальности. Нравственный конфликт в стане революции. Немудрено, что самые интересные страницы романа обращены к противоположным этому идеалу явлениям. Ищущий «мужицкую правду» Рыбин укоряет Павла: «Надо в сердце, в самую глубину искру бросить. Но возьмешь разумом...» Павел не согласен: «Только разум освободит человека...» Оба правы и не правы. Союза интеллекта и чувства у них нет. Находка осуждающе называет Власова «железным человеком», Павел действительно избирает опасную «героическую позу», причиняя боль и Ниловне, и любимой им Сашеньке. Ложный аскетизм мешает раскрыться душе само-, го Власова. Герои Горького верят, что наступит время, когда «люди станут любоваться друг другом». А пока совесть мучает Находку: он не остановил убийство предателя Исая. Павел реагирует своеобразно: «Не хочешь, а — бей! <...> Полиция, жандармы, шпионы — все это наши враги,— а все они такие же люди, как мы...» Достойный внимания вопрос: как быть с человеком в кровавой борьбе, как достичь равного нравственного очищения всех участников? Горький прямо противоположно социал-демократической позиции подходит к трагической революционной ситуации. Укоры совести Власова, Находки перерастают в сложные этические раздумья о судьбе людской. В речи на суде Павел частично объясняет «обновление жизни» способностью увлечь «за собой все лучшее, все духовно здоровое». Горький в эмиграции. Роман «Мать» Горький закончил в Италии. В марте 1906 г. он из-за угрозы ареста (участие в демонстрациях) и с мечтой ускорить «мировую революцию» духа уехал в США. Здесь были созданы очерки «В Америке», сатира на политическую власть — «Мои интервью», драма «Враги». Вернувшись в Европу, с конца 1906 г. до амнистии 1913 г. Горький прожил в Италии, на острове Капри. Скоро произошло сближение с отступившими от марксизма А. А. Богдановым, В. А. Базаровым, А. В. Луначарским. Под их влиянием горьковская мысль о пробуждении народной души слилась с «богостроитель-ной» идеей. Герой повести «Исповедь» (1908) Матвей, пережив личную катастрофу, вместе с другими поверил в торжество «общей, человечьей» духовной энергии, равной божественному чуду. Раздумья о судьбах России. Творческие поиски, в результате которых появился роман «Мать», ощутимо сказались на дальнейшем пути писателя. Правда, надуманное прогнозирование жизни было полностью оттеснено вниманием к пестрой отечественной действительности. Началось осмысление реальных истоков, которые породили «разрушенный мир». В феврале 1912 г. Горький писал о России: «Очень пора и надобно ее изучать с корней, имея в виду не вопрос — какова она? — а вопрос—почему она такова?» На такой почве были созданы на редкость колоритные «оку-ровские» повести (1909—1911), цикл рассказов «По Руси» (1912—1917), автобиографическая проза («Детство», 1913; «В людях», 1914). Здесь нет следа мажорно озвученных картин^ победных настроений. Всюду царствует мудрый и трезвый взгляд. Ощутимо желание писателя «заглянуть в глубину души, где живут незнакомые мысли, неслыханные слова» («По Руси»)-«Путешествие» по таинственным, «подводным» течениям жизни теснейшими узами связывает эти сочинения Горького с современной ему литературой. Новые черты автобиографической прозы. Алеше Пешкову, ге-рою автобиографического цикла, необходимо понять несовершенный мир «изнутри». Мальчик поставлен перед вопросам^ отнюдь не «розового» содержания. Сочетание детски обостренного восприятия с серьезностью жизненных запросов дает интерес- эффект. Художник пытливыми глазами мальчика как бы заново открывает его окружение, мир в целом. Постепенно, с потерями и обидами, Алеша начинает понимать правду и ложь, красоту и уродство. А выросший Пешков, вспоминающий о далеких годах, ведет счет прежним своим достижениям и ошибкам. Двусоставная структура повествования— освещение жизни с двух возрастных точек зрения — позволяет писателю углубить впечатления подростка и понимание взрослым сложных связей прошлого и настоящего. В пестрой, контрастной реальности обнаруживаются несовместимые между собой начала. Автобиографическая проза Горького обычно рассматривалась как соединение самостоятельных групп персонажей: выразителей «свинцовых мерзостей» или духовной красоты. На деле подобного разделения нет. Раскрыто переплетение противоположных начал в одной душе. Потому трудно понять человека Алеше. Внутреннее его недоумение передано многогранно, в том числе языком образов-символов. Герой уподобляет себя то чердаку, где набросаны старые вещи, то улью, куда «разные серые люди» сносили «мед своих знаний». В мещанском поведении матери чертежника, в подлостях полового на пароходе ощущается их душевное опустошение. И это вызывает болезненные переживания, но будит мысль мальчика. От ожесточившихся людей Алеша нередко слышит разумные суждения — деда Каширина, дяди Якова, Жихарева... А при последней встрече с дядей Яковом просто поражен его пониманием человеческих несчастий. В озлобленных натурах подавлены достойные стремления. С другой стороны, теплые человеческие сердца не избегают обидной слабости. Именно это печальное явление наблюдает Алеша в поведении бабушки, матери, Цыганка, повара Смурого, плотника Осипа, кочегара Якова. Мудрая доброта и сила духа Акулины Ивановны легко уживаются со страхом перед «чужими» (умницей-химиком «Хорошее дело»), книгами («врут они, книжки-то»). Незатихающей грустью овеяны воспоминания о бабушке, пронесшей темную, суровую долю сквозь долгие годы. Так выстрадан безрадостный вывод: «Шаткость людей слишком резко бросается в глаза». Странная двойственность окружающих рождает острое желание Пешкова услышать «благовест новой жизни». Впервые он зазвучал для Алеши, особенно для повзрослевшего Максимыча, в опыте прошлого. Фольклор («Детство»), книга («В людях») стали самостоятельными героями этих произведений. Светом прониза-Ны сцены знакомства Пешкова с книголюбом Смурым, открытия Русской классики под влиянием «Королевы Марго», чтения лермонтовского «Демона». Литература сделала Алешу «неуязви-мым для многого» и пробудила интерес к думающей интелли-генции (отчиму Максимову). Но Пешков так и не нашел реаль-ной силы, которая может пробудить жизнь — «красивую, бодрую, честную». Автобиографическая проза Горького — богатый разлив глубочайших авторских наблюдений, сокровенных душевных признаний. Повествование доносит образную народную речь. Именно в ней находит писатель зерна «хорошего, человечьего», что значительно просветляет общую картину. Отношение писателя к Октябрьской революции 1917 г. Творчество Горького, по его определению, было вдохновлено стремлением «помочь развитию самосознания новой России». Кровавые события 1917 г. вызвали закономерно негативную оценку. Революция не смогла, писал он, «духовно излечить или обогатить» страну. С апреля 1917 по май 1918 г. Горький опубликовал в газете «Новая жизнь» цикл статей «Несвоевременные мысли. Заметки о революции и культуре». И газета была закрыта: позиция писателя разошлась с политикой партии. «Несвоевременные мысли». Это живой документ истории и авторской реакции на ее противоречия. Отстаивая прежний идеал новой культуры, Горький обрушился на разгулявшуюся анархию — истребление «трудовой энергии на убийства и разрушения», приводя устрашающие факты. Сарказмом были заклеймены власти, иронически именуемые «социальных дел мастерами». Главное обвинение направлено на их неспособность «оздоровить больную волю» восставших. Причина раскрыта впечатляюще: «г. г. комиссары бьют с размаха, не разбирая, кто является противником только их безумств, кто является принципиальным врагом революции». Происходящее привело автора к безапелляционному выводу: «практический максимализм анархокоммуни-стов и фантазеров из Смольного пагубен для России». Гневному осуждению подвергалась взбунтовавшаяся, покрывшая землю трупами и руинами масса. Причем автор заподозрил источник беды в свойствах национальной психологии. На этой основе возникло твердое убеждение: «В современных условиях русской жизни нет места для социальной революции». А надежда на священную для Горького «возможность свободной работы, всестороннего творчества» продолжала светить даже в «проклятые дни, залитые кровью и вином». Герой рассказов «По Руси» услышал мудрое изречение: «В непогожий день легче летать и выше взлетишь». Обнаружив связанной «крылатую душу», писатель настойчиво стремился освободить ее от пут. В разоблачении любых преград на этом пути он был бескомпромиссен. Творчество периода второй эмиграции. В 1918—1921 гг. Горький много сделал для строительства культуры в России. Он постоянно выступал против репрессий в стране, ходатайствуя за >винно арестованных, в частности по таганцевскому делу, в связи с которым был расстрелян Н. Гумилев. Большевистские власти выразили полное недоверие писателю: почти все члены «Всероссийского комитета помощи голодающим», объединившего стараниями Горького деятелей старой интеллигенции, были арестованы; переписка самого Горького проверялась, его петроградскую квартиру в 1920 г. подвергли обыску, просьбы освободить из-под ареста огульно оговоренных оставались без ответа. Возмущенный беззаконием, он покинул Россию 16 октября 1921 г. До апреля 1924 г. лечился в санаториях Германии и на чешском курорте, а затем уехал в Италию, где прожил до конца 1931 г. За рубежом Горький остро реагировал на советскую действительность: в открытых письмах А. И. Рыкову и А. Франсу (июль 1922 г.) назвал смертный приговор эсерам политическим преступлением, началом изоляции страны. В результате поддержанный Горьким журнал «Беседа» (Берлин) не был пропущен в Россию, другой журнал — «Русский современник», созданный в Ленинграде с участием писателя, цензура закрыла. И все-таки жажда «всестороннего творчества», одиночество в эмигрантской среде, мечта о новой культуре привели его на родину. В последний период творчества самыми крупными сочинениями Горького были: «Мои университеты» (1923), роман «Дело Артамоновых» (1924), четырехтомная эпопея «Жизнь Клима Самгина», не завершенная в связи со смертью автора в июне 1936 г. Эти произведения совершенно различны тематически, по жанру, стилю. Одна особенность их сближает. Социально-исторические явления всюду воплощены с позиций их общечеловеческого смысла. «Дело Артамоновых» — обогащение романной формы. Роман обычно рассматривался как история зарождения, процветания и гибели русского капитализма. В нем действительно отражена постепенная нравственная деградация рода фабрикантов Артамоновых. Но примитивно-классовый подход начисто отсутствует. Горького увлекла вечная проблема творческого труда/ Глава семьи Илья Артамонов, разбогатевший нечистым путем, деньги пустил на строительство и организацию мануфактурного производства. Обуреваемый планами его создания, Жаждой участия в общей работе, он живет напряженной внутренней жизнью. Его порывы, чувства, при полном равнодушии к моральным принципам, сильны и самобытны. Сын Ильи Петр, племянник Алексей оказываются невольниками воли хозяина, обреченного на служение прибыли. У Петра рождается страх ПеРед фабрикой, болезненное ощущение одиночества; Алексей, напротив, наслаждается властью, ее приумножением. В любом случае человеческие способности меркнут. Внук Артамонова-старшего Яков, владелец огромного состояния, окончательно отлучен от трудовых обязанностей. Бездумное расхищение богатства приводит его к полному опустошению, делает игрушкой случая. В романе воссоздана яркая картина русской жизни рубежа веков, отношений в городе, на предприятии, в семье. Психологически глубоко раскрыты сложные душевные метаморфозы большого круга героев. Весь этот многогранный мир внутренне организован авторскими раздумьями о разрушительной стихии «машинной» цивилизации, неостановимом расточении духовной культуры, гибели личности. Активная и мучительная реакция писателя на трагический для страны процесс, мечта о творчестве новых форм общественного и индивидуального бытия на редкость актуальны для нашей современности.
Дата добавления: 2014-11-25; Просмотров: 1646; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |