Annotation 5 страница. К наружным средствам, излечивающим различные расстройства или успокаивающим их, относятся: компрессы

К наружным средствам, излечивающим различные расстройства или успокаивающим их, относятся: компрессы, ванны, втирания и массаж во всех видах, кровопускания, прижигания и хирургические операции четырех родов: вскрытие, удаление, вылущивание и ампутирование. У тибетских врачей есть инструменты для хирургических операций и для кровопускания, а также зонды различных размеров для исследования ран, язв, опухолей, повреждений черепных костей, конечностей, для исследования содержимого опухолей; инструменты для исследования геморроидальных узлов, для удаления посторонних тел, проникших в костную ткань, в мышцы, фасции и в сухожилия, для удаления посторонних тел из ран, для операций на кровеносной системе, для операций при опухолях языка; зонды для выпускания эксудатов вообще и эксудата сердечной сумки и печени; инструменты для удаления воды при водянках в различных областях тела, гноя из грудной полости; инструменты, используемые при операциях для удаления опухолей из позвоночного столба; инструменты, используемые при операциях в области легких, сердца, тонких и толстых кишок и почек; инструменты для вскрытия нарывов и эксудатов в различных серозных сумках конечностей; инструменты для удаления черепных костей, катаракты, костных опухолей, сосудов, нервов и сухожилий, наростов в ушах, в носу и в горле, мертвого плода, язычка, камней; инструменты, служащие катетерами; инструменты для лечения зубов; инструменты для окуривания полостей рта и носа; инструменты для ингаляции; инструменты для питательных клизм; инструменты для удаления наружных гнойников, опухолей и наростов доброкачественного и злокачественного свойства; инструменты, используемые при операциях над сибирской язвой, и, наконец, имеются различного рода иглы. * * *

Способов лечения – бесчисленное множество. Лицо, приступающее к лечению, не зная основных взглядов врачебной науки Тибета, без экспериментальной подготовки может излечить только случайно. Врачебная наука советует держаться во всех случаях следующих рациональных способов лечения: 1) жаропонижающего – успокаивающего способа лечения, 2) повышающего температуру – укрепляющего способа лечения, 3) лечение питанием, 4) лечения голоданием, 5) лечение, регулирующего жизненные процессы в организме и питание его. Прежде чем приняться за лечение, врачу необходимо узнать первоначальную причину расстройства питания в организме, т. е. причину заболевания. Этих первоначальных причин, как уже известно, три: 1) неумение управлять своими страстями, 2) отсутствие истинной доброты и 3) отсутствие знания. Врач, имеющий перед собой пациента, прежде всего должен обратить внимание на эти три причины болезней, чтобы выбрать необходимый способ лечения, и исходить из следующего. 1) Субъект, не умеющий управлять своими страстями, не в состоянии слушаться совета врача по причине безволия. 2) Отсутствие истинной доброты у пациента дает право врачу думать, что больной будет всегда несправедлив как к нему, так и к самому себе. Расстройство питания, т. е. болезнь, такого субъекта непременно будет осложнено и не будет поддаваться лечению вследствие раздражительного, легкомысленного и подозрительного отношения ко всему окружающему и к самому врачу. 3) Отсутствие знания у больного дает врачу право думать, что разумные советы его не могут быть исполнены, что такой больной требует точного указания способа лечения, что его нужно воспитывать и учить многому, что он отнимет много времени и, мало того, такой субъект может сделаться игрушкой всяких шарлатанов. Имея таких пациентов, врач может ориентироваться и избирать необходимый в данном случае способ лечения. Итак, врач, зная отлично влияние на организм человека 1) пищи и питья, 2) образа жизни, 3) времен года и 4) индивидуальной чувствительности, легко может применить тот или другой способ лечения к данному субъекту. При применении регулирующего жизненные процессы и питание организма способа лечения необходимо учитывать значение: 1) восприятия, уподобления, всасывания, усвоения, удаления-очищения-расходования воздуха в организме, 2) жизненных процессов желчи, 3) слизисто-серозной и млечно-лимфатической системы; значение семи тканей: 1) хилуса, 2) кровяной ткани, 3) мышечной ткани, 4) жировой ткани, 5) костной ткани, 6) нервной и костномозговой ткани, 7) спермы и menstruae; значение четырех главных выделений: 1) экскрементов, 2) урины, 3) пота, 4) выдыхаемого воздуха и выделяющихся газов. Из этого ясно, что с понятием способа лечения связано знание основных взглядов врачебной науки. Как врач, так и больной должны относиться мудро к причинам расстройств питания в организме и помнить, что всякое расстройство питания излечимо при знакомстве с основными принципами врачебной науки и при мудром отношении к пищевым веществам – воздухообразным, твердым и жидким, к образу жизни, лекарственным веществам, действующим, как и пищевые вещества, и к наружным способам лечения. Мудрость – умение приспособиться ко всему, умение любить себя и ближних и заботиться о себе и других. Мы ознакомились с общими понятиями о способах лечения. Частные же понятия включают все частные случаи расстройства питания в организме. * * *

В «Чжуд-ши» говорится, что истинный врач обладает большим умом,^[29] твердым характером и весьма восприимчив. Только такой врач может изучить обширную литературу по медицине и хирургии, смело и без всякого затруднения пользоваться всем достоянием науки, критически оценив его. Он должен иметь хорошие намерения, быть искренним и справедливым, он должен любить людей, быть ласковым с лицами, нуждающимися в нем, и вообще должен стремиться к высшим идеалам, насколько последние достижимы для человека. Врачи обязаны соблюдать чистоту во всех своих начинаниях, как физическую, так и умственную, должны быть приятными для больных и не отталкивать их своими поступками, речами и мыслями. Приятной речью врачи должны успокаивать больных; обладая умом, они должны быть откровенными и понятными. Врачи должны непрестанно повышать уровень своего образования и не должны иметь никаких сомнений, так как в медицине все изучается экспериментально при помощи шести чувств. Вообще врачи, понимающие свои обязанности, знающие в совершенстве основы медицины и хирургии, обладающие обширными диагностическими и терапевтическими познаниями, постоянно пополняющие свои научные знания, не подверженные страстям, искренно сочувствующие страждущим, заботящиеся о других, как о самих себе, не теряющиеся при исполнении своих обязанностей, могут считаться вполне достойными своего звания. Врачи должны помнить, что врачебная наука оценивается не только излечением больных, но и общедоступностью, ясностью, простотой, основательностью, последовательностью своих взглядов. Если же врачи не имеют этих достоинств, то они не знают основ медицинских наук, не могут познать сущности расстройств питания в организме, не могут понять значения терапии и хирургии. Врачи, не изучившие экспериментально своей науки, неопытные, не знающие признаков расстройств питания в организме, не могут умело применять способы терапевтического и хирургического лечения. Врачи, не умеющие распознавать различные расстройства питания в организме, не понимающие состояния урины и пульса, не могут понять и объяснить себе расстройства питания, при которых усилена или ослаблена прирожденная энергия жизненно-живой теплоты в организме. Врачи, не умеющие объяснить причины происхождения данного расстройства питания в организме, не понимающие основы терапевтического и хирургического лечения, не изучившие употребления пищи и питья, не понимающие пользы или вреда, приносимых тем или другим образом жизни, будут способствовать нарушению жизненных процессов в организме и развитию в нем различных расстройств питания. Врачи, не понимающие употребления успокоительного метода лечения, не понимающие слабительного метода лечения и не имеющие при себе необходимых инструментов и лекарств, не могут остановить развитие застарелого расстройства питания в организме; не понимающие и не знающие способов производства кровопускания и прижигания, не могут знать, при каких расстройствах питания эти способы следует употреблять. Такие врачи, понимающие все ложно, будут применять и ложные способы лечения. Обязанности врачей бывают обычные и особые. Обычные: устройство аптеки, приобретение необходимых инструментов и забота обо всем, что необходимо для больных. Что же касается лечения больного, то следует ясно объяснить положение его и обещать вылечить больного или же сообщить близким о времени его смерти. Опасному больному всегда следует говорить, что он поправится. Если же расстройство питания в организме несерьезно, то всегда следует советовать больному беречься. Вообще же надо сообразоваться с состоянием современной науки, избегая возможных заблуждений и руководствуясь критическим взглядом. Особые обязанности врачей: врачи должны относиться к человечеству с любовью и состраданием, приносить всем радость, считать всех равными, отказаться от ненависти, злости, мщения, небрежности, лжи, вообще от всех дурных поступков; наоборот, они должны быть старательными, терпеливыми, творить добро. Исполняя все эти предписания, врач проживет разумную и счастливую жизнь, он будет окружен довольством и почетом, а на том свете будут пребывать в божественной стране, лучше которой ничего нет. Исторические сведения о врачебной науке Тибета

Система врачебной науки Тибета получила начало в Индии в самой глубокой древности, а развивалась и процветала преимущественно в Тибете. Имена первых представителей врачебной науки Тибета, равно как и имена многих представителей науки всего мира, теряются во мраке прошедших времен. На вопрос о том, где начало какого-либо знания и где его конец, никогда не может быть дан точный ответ; можно проследить только периоды развития известного знания. Что касается врачебной науки Тибета, то в истории ее развития можно отметить четыре периода. Первоначальный период этой науки, как и европейской медицины, носит легендарный характер, так как первыми врачами в Индии считаются божества и небожители. Тибетские письменные источники сохранили об этом самом раннем периоде следующие предания. Божество Сертуб научило небожителя Самбо-Лха ста тысячам способов терапевтического и хирургического лечения. Сертуб, заботясь о благе человечества, передал свои познания сыну Нюрбе,^[30] владыке всех живущих, а Нюрба – двум врачам: врачу небожителей и сыну Левина.^[31] Эти, в свою очередь, передали искусство врачевания Индре.^[32] У Индры было семь учеников: 1) Всезнающий, 2) Лучезарный, 3) Весьма лучезарный, 4) Родившийся из конечностей, 5) Победитель всех, кроме небожителей, 6) Подающий милости и 7) Странствующий. Все они были известны как семь мудрецов небесного пространства – семь риши. Учение этих семи мудрецов, переходившее из поколения в поколение, сделалось известным восьми земным риши.^[33] Каждый из последних оставил по сочинению, из которых получилось одно общее в восьми частях, под названием «Зарага-Дыб-Жад».^[34] После упомянутых восьми земных мудрецов медициной стали заниматься представители браминства: Брама, Вишну и другие. От них медицинские познания переходят к сторонникам Будды: Манзошри,^[35] Хоншим-Бодисатве,^[36] Вачирвани,^[37] Ананде^[38] и, наконец, к молодому врачу Цо-жед-шонну, который считается тибетскими врачами автором «Чжуд-ши». Итак, историческое развитие врачебной науки в Индии делится на четыре периода. В первом периоде медициной занимались небесные духи: Нюрба, Асвин, Индра, Небесная Дева^[39] и другие, во втором – восемь риши – мудрецов, в третьем – представители браминства, и в четвертом – сторонники Будды с Цо-жед-шонну во главе. Прежде чем говорить о Цо-жед-шонну как авторе «Чжуд-ши», считаем нужным объяснить самое название «Чжуд-ши» и кажущуюся легендарность первой главы первой книги этого сочинения. Сочинение «Чжуд-ши» носит следующее полное название на тибетском языке: бДуд-рЗи-сНин-бо-ян-лаг-бЖад-баг-сан-а-ман-аг-ги-рг Чжуд-вШи, по-монгольски: «Рашияну-чжирухэн-найман-гэшэгутэ-нигоуца-эубидасун-Дурбун-унду-сун», что в переводе означает: «Сердце Нектара, восьмиветвистые четыре основы специальной^[40] терапии». Название «Сердце Нектара» указывает, что в «Чжуд-ши» изложены основные взгляды врачебной науки. Восьмиветвистым это сочинение называется потому, что излагает учение о восьми предметах: 1) об организме взрослого человека, 2) о женском организме, 3) о детском организме, 4) о нервно-истерических субъектах, 5) о язвах и ранах, 6) об отравлениях и ядах, 7) о старческом организме, 8) о поддержании и укреплении организма в старости. В «Чжуд-ши» вкратце излагается вся врачебная наука в широком смысле этого слова, но ему дано название «специальной терапии», потому что целью изучения медицины с древнейших времен считалось лечение. В тексте «Чжуд-ши» первая глава начинается обращением к Будде – главе врачей: «поклоняюсь главе врачей Будде». Затем каждая глава начинается вопросом ученика к учителю. Подобная разговорная форма общепринята в буддийской литературе. Эти вопросы и ответы нами опущены. Мы считали также необходимым пояснять и дополнять, строго придерживаясь подлинника, некоторые слова и выражения, совершенно ясные для врачей – исследователей «Чжуд-ши», привыкших соединять с ними известные понятия, но неясные для неспециалистов. Например, общеизвестное тибетское слово «намхай», а монгольское «окторгой», переводимое знаменитыми европейскими филологами-ориенталистами на русский как «небо», на немецкий der Himmel, на французский le ciel, нами переведено «пространство», по точному смыслу этого слова. Ламы предполагают, что «Чжуд-ши» проповедовал сам Будда Шакья-Муни, так как их предшественники буддисты, воспользовавшиеся плодами врачебной науки, наделили автора «Чжуд-ши» Цо-жед-шонну всеми эпитетами Будды. Прочитав выдержку из первой главы первой книги «Чжуд-ши», мало знакомый с предметом читатель может подумать, что содержание врачебной науки Тибета подобно легенде, и поэтому она не заслуживает к себе серьезного отношения. Но мы надеемся, что, ознакомившись с нашими пояснениями, многие легко поймут, что следует весьма серьезно отнестись к «Чжуд-ши». А даровитые европейские ученые-специалисты будут вправе произнести о врачебной науке Тибета последнее слово только после всестороннего знакомства со всей литературой этой науки. Город, где возникла врачебная наука, описываемый в первой главе первой книги автором «Чжуд-ши», находился, очевидно, в самых благоприятных климатических и гигиенических условиях. Город этот был расположен на незагрязненной почве, пользовался обильной и чистой водой, достаточным количеством солнечного света и тепла, чистым воздухом и занимал обширное пространство. В нем не было недостатка в лекарствах, при помощи которых излечиваются различные расстройства питания в организме. Был ли это город Раджагриха или какой-либо другой, мы не беремся ответить. Но легендарные, по взглядам европейских ученых, цари Индостана Бимбасара и Ажато-Сатру и легендарный врач Цо-жед-шонну, окружавшие нелегендарного Будду Шакья-Муни, жили в Раджагрихе. Наконец, описания местностей, фауны и флоры, составленные автором «Чжуд-ши», совершенно сходны с описаниями юга, севера, запада и востока Магадийского царства, сделанными европейскими учеными. К югу от упоминаемого города, названного «Привлекательным», находятся горные пространства Виндия, носящие название в тибетском сочинении «Быг-жед», а в монгольском – «Нептэлыкчэ», что обозначает по-русски винто– или буравообразный. Действительно, Виндийские горы, имеющие направление с северо-востока от Ганга к Малабарскому берегу, по своему направлению напоминают бурав или винт. Описание этого горного пространства современными географами, в общих чертах, совершенно сходно с описанием его автором «Чжуд-ши». Вот что мы находим у Бланка и Дистервега:^[41] «Вся гладкая страна на севере от гор Финхия – не что иное, как группа напластованных друг на друга гор, откуда изливается в Джамну много значительных потоков. Вид страны чрезвычайно привлекателен своими холмами, богатыми водой долинами и густо разросшимися лесами. За восточное продолжение Финдхия можно принять примыкающие к нему слева, Киморские горы юрской формации и возвышающиеся на юге от Бенареса Биндские горы, которые тянутся дальше к востоку до южного поворота Ганга, под названием гор Гумах-Гатс». Таким образом, сведения автора «Чжуд-ши» и современных географов об упоминаемых горных пространствах сводятся к следующему. Названные горы с северо-востока, с берегов Ганга, идут в виде холмов, постепенно понижаясь, к Малабарскому берегу и, проходя это горное пространство винто– или буравообразно, отделяют Индостан от Декана. Красота, чудный воздух этих мест одинаково, по-видимому, пленяли как современников автора «Чжуд-ши», так и географов нашего века, которые выражают свое восхищение, говоря о горах Сиадри, что виды в этих горах великолепны: огромные откосы, страшные ущелья, бесчисленные водопады, густые леса и вечная зелень. Это горное пространство находится в жаркой полосе, изобилующей растительным царством, между прочим, лучшими перцовыми кустарниками и многими другими растениями. Под «Снежными горами», расположенными к северу от города, следует, конечно, понимать Гималаи, на индийской стороне которых встречаются растения, соответствующие упоминаемым автором «Чжуд-ши». Так у Регеля во 2 ч. на стр. 176 находим: Cupressus tub. Don., кипарис бугорчатый; родина его Непальские Альпы на 8500 ф. высоты. Также довольно близок Cupressus glauca Lam, кипарис сизый, растущий на высоких горах Восточной Индии, а на стр. 179: Cycas revoluta Tunbrg, развернутая ложная саговая пальма, родина – Юго-Восточная Азия. Cycas circinalis L. – спиральная ложная саговая пальма, родина – Восточная Индия и Мадагаскар. Мы также находим указания и относительно растений, например у Траппа в I т. на стр. 211: «Родина гранатового дерева – Северная Африка и Восток». Далее на стр. 458: «черный перец (piper nigrum) – вьющийся кустарник родом из Малабара». Далее у Бланка и Дистервегагна^[42] стр. 218 сказано: «Перец разводится по всей Индии, но лучшим считается перец с Малабарского берега». Там же, в I т. на стр. 401: лимон; родина лимонного дерева – Азия и Северо-Западная Африка. В лесах Северной Индии еще и теперь встречается дикорастущее лимонное дерево. Страна, где растут миробаланы, – Ост-Индия и Бенгалия. Миробаланы с древних времен высоко ценились в европейской промышленности до тех пор, пока не вошла в употребление дубовая кора, содержащая больше дубильных веществ, чем миробаланы, которые обладают целебными свойствами и входят во многие лекарственные составы тибетской фармакопеи. Страны, в которых находятся в изобилии целебные источники и шафран, – Тибет и Кашмир. Кашмирский шафран, как известно, считающийся лучшим в мире, входит в состав лекарств тибетской фармакопеи, куда входят также камни из целебных источников и горные смолы – род нефтяных остатков. Нужно заметить, что в указанных странах обитают птицы и животные, о которых упоминает автор «Чжуд-ши», а именно: фазаны, попугаи, павлины, слоны, мускусные кабарги и многие другие животные. Что касается западных стран, описываемых автором «Чжуд-ши», то, несмотря на суровость климата кашмирского и тибетского плоскогорий, там встречаются местности, которые могут соперничать, по своим климатическим условиям, с самыми здоровыми местностями земного шара. Некоторые писатели называют Кашмир «Земным раем», китайские историки этим именем зовут тибетские провинции Уй и Зан, где находится Лхасса. После описания стран, сопредельных с «Врачебным городом», автор «Чжуд-ши» говорит о главе врачей, окруженном учениками четырех категорий – духами небесного пространства, ринги, браминами, сторонниками буддизма, – и о Цо-жед-шонну.^[43] Цо-жед-шонну, как говорит предание, был сыном легендарного Бимбасары, царя индийского города Саравасти, и купеческой дочери, жившей с ним в морганатическом браке. Достигнув зрелого возраста, Цо-жед-шонну посвятил себя изучению внутренних болезней и хирургии; для усовершенствования в этих науках он отправился в страну, «где исключительно занимаются воздвижением камней».^[44] Там он работал под руководством Жун-ше-бу, сына Всезнающего, главы медицины, приобрел познания по хирургии, анатомии и научился приемам, необходимым для вскрытия черепа и проведения других операций.^[45] По окончании своего учения Цо-жед-шонну, возвращаясь на родину, изучил языки всех народов, встречавшихся ему на пути, и приобрел дерево,^[46] которое обладало свойством успокаивать больных и помогало распознавать болезни. Благодаря знанию многих языков и обладая таким деревом, Цо-жед-шонну легко сходился с жителями различных местностей и оказывал медицинскую помощь обращавшимся к нему больным. Наконец он прибыл в город Раджагриху, или Ранжаха-рию, где царствовал его сводный брат Ажато-Сатру, легендарный царь Индии. Поселившись в этом городе, Цо-жед-шонну быстро приобрел славу искуснейшего врача и трижды был возведен в звание главы медицины. Он лечил легендарных царей, Бимба-сару и Ажато-Сатру, и Будду Шакья-Муни, – лицо историческое. Предполагая, что Цо-жед-шонну – ученик Герофила, жившего за 320 лет до н. э. и, может быть, врача Эразистрата, жившего в Сирии, можно предположить, что автор «Чжуд-ши» жил в IV веке до Р. X., а из того, что он лечил Будду Шакья-Муни возможно предположить, что Герофил и Будда^[47] были современниками. Где и когда написал Цо-жед-шонну «Чжуд-ши», неизвестно, так как до сих пор не найден подлинник, на который ссылаются, однако, все тибетские врачи. Одно несомненно – что Цо-жед-шонну был знаком с Ведами, потому что между последними и «Чжуд-ши» есть много общих мест. «Чжуд-ши», впрочем, и дошло до нас не в первоначальном своем виде, а в позднейшей редакции, которая принадлежит знаменитому тибетскому врачу Ютог-бе-Иондон-Гонбо. После смерти Цо-жед-шонну и Будды Шакья-Муни медициной занимаются в Индии буддийские пандиты.^[48] Так, приблизительно через 400 лет после смерти Шакья-Муни, индийский пандит Наганжана, или Нагар, чтобы сделать «Зарага-Дыб-Жад» более доступным для врачей будущих поколений, написал толкование к этому сочинению до 14-й главы; кроме того, этот же пандит собрал в одно целое толкования к «Дыб-Жад», заключающие в себе объяснение свойств лекарств и их употребление. Ученик Наганжаны Пахол разъяснил труды индийских пандитов о сочинении восьми мудрецов с 16-й главы до конца. Другой ученик Наганжаны Да-ва-онго, или Хаши-Дава, написал в трех томах разъяснения «Зарага-Дыб-Жад». Вообще индийскими пандитами написано очень много руководств по медицине и хирургии. Названия этих сочинений и отдельные более замечательные из них помещены в буддийской энциклопедии «Данчжур». В медицинскую часть последней вошли все отделы врачебной науки и, между прочим, хирургия – в широком смысле этого слова, лекарствоведение и гигиена. Индийская медицина, по хронологическим данным тибетских буддистов, проникла в Тибет около 685 года н. э., в царствование Срон-Зан-Гомбо. Врач этого царя Жаса-Гонжой получил медицинское образование в Индии и в других странах. Под руководством Хашэн-Маха и Дарма Гоша он перевел на тибетский язык некоторые медицинские сочинения. Этот же Жаса-Гонжой и врачи Хэнтэ Лин-хан из Китая и Дагцига-Ланой из Персии втроем написали руководство по медицине, состоящее из 2100 «шлоков» (периодов), под названием «Неустрашимый меч», и поднесли это сочинение царю Срон-Зан-Гомбо. После смерти последнего, через 169 лет, уже в царствование Тисрон-Дэб-Зана, в Тибет были приглашены врачи из Индии, Китая, Кашмира, Непала и Персии. Каждый из них должен был заняться переводом медицинских сочинений своей родины на тибетский язык, а все вместе – составить руководства по медицине и хирургии для тибетцев. Врачи этого времени считаются представителями старой школы. Новая тибетская школа получила свое начало с того времени, когда в царствование того же Тисрон-Дэб-Зана переводчиком Берозаной были переведены на тибетский язык сочинения индийских пандитов Наганжаны, Пахола, Хаши-Дава, а также «Чжуд-ши». Между прочим, эти медицинские сочинения изучались в то время тайно, потому что буддисты боялись, что бонбонары – секта, до сих пор мало изученная европейцами, – воспользуются их знаниями и станут заниматься медициной для своих целей. Эту тайную систему врачебной науки сделал доступной всем ученый и врач Дердог-Дава. Он познакомил с ней своего ученика Буйба-Дардака, который передал ее ламе Рогдон-Гончэк-Жабу, а тот – своему ученику Ютог-бе. Ютог-ба изучил в совершенстве медицину Тибета и поехал потом в Индию, чтобы закончить свое образование на месте возникновения индийской медицины. Он имел обширную и удачную практику у себя на родине и первый из врачей Тибета был возведен в звание главы медицины. Писал ли он самостоятельно сочинения по медицине и хирургии, нам неизвестно, но он оставил знаменитого ученика Ютог-бу-Иондон-Гомбо – Ютог-бу II. Отец Ютог-бы Иондон-Гонбо – Шунбо-Доржи и мать Бадма-од жили в области Зан в Тибете. Родиной его была местность Няндот. По мнению академика Васильева, в 811 г. нашей эры Ютог-бе II было 25 лет, – значит, он родился в 786 г., а так как он жил 125 лет, то, следовательно, умер в 911 г. К сожалению, сведения о его детстве и юности принадлежат более поэзии, чем истории. Легенда говорит, что когда Ютог-ба Иондон-Гонбо, который в литературе известен под именем Ютог-бы II, родился на свет, из тела новорожденного вышло пять мудрецов, которые благословили его. Затем его посетили восемь небесных дев – покровительниц медицины, и совершили над ним обряд омовения. В это время появилась радуга, с неба раздались гармоничные звуки, распространился ароматный запах и пошел дождь из цветов. Трех лет от роду Ютог-ба II умел уже ощупывать пульс и рассматривать урину своих сверстников. С детства же он стал изучать камни, собирать лекарственные растения и приносить их к себе домой. Всюду, куда он приходил, тотчас же распространялся запах лекарственных трав, что вызывало общее удивление. В восемь лет Ютог-ба II будто бы уже знал основы хирургии и медицины. На десятом году ему во сне явилась Небесная Дева, которая принесла сосуд с питьем и сказала: «Ты тот, в которого воплотился Цо-жед-шонну, соблаговоли выпить этот нектар». Когда Ютог-ба II выпил предложенную чашу, тело его сделалось совершенно прозрачным, так что были видны все внутренности. Это дало ему возможность легко и наглядно изучить все процессы, совершающиеся в организме. Та же покровительница медицины, явившись во сне двенадцатилетнему Ютог-бе II, советовала ему заботиться о больных, о человечестве вообще и изучать индийские медицинские сочинения. В это время он уже изучал, под руководством врача Буйба-Дардака, сочинение «Чжуд-ши». На другой день после упомянутого сновидения Ютог-бу II пригласили лечить от подагры ламу Гебши Рогдана, который заболел на пути в лесистые страны, куда он отправился проповедовать буддизм. Ютог-ба вылечил Гебши Рогдана, за что последний, вернувшись из путешествия, подарил Ютог-бе много сочинений по медицине и хирургии. В восемнадцать лет Ютог-ба II отправился в Индию. Здесь в стране Гуда он познакомился со знаменитым врачом Балдан-Пренба, в стране Серлин сошелся с мудрецом Шокжа-Гоша, а в Галайском саду встретился с врачом-женщиной Лхамо-Дудзема. Под руководством этих лиц Ютог-ба II в совершенстве изучил медицину и хирургию. В 21 год он вернулся в Тибет и поселился в местности Шин-Балжар; с этого времени он стал приносить огромную пользу соотечественникам. В тридцатичетырехлетнем возрасте он был приглашен Лхамо-Дудзема в Индию, где познакомился со многими пандитами и под руководством Балдан-Пренба изучил 65 способов гидротерапии. Ютог-ба II с любовью собирал растения для приготовления лекарств, а также изучал хирургию. Он первый предложил при исследовании больных наблюдать за состоянием пульса и, как передают, сам написал прекрасное руководство в пяти томах по этому предмету. Кроме того, он исправил «Сокращенные основы медицины», составленные Хаши-Дава и разъяснил весьма трудную тридцать первую главу сочинения «Чжуд-ши». Чтобы облегчить понимание специальных сочинений по медицине, Ютог-ба II написал руководство, состоящее из трех разделов. Ему же приписывается общая и частная терапия, под названием «Сер-Дей Миг-Гор». Ютог-ба II издал «Чжуд-ши» – сочинение, составленное во времена Будды Шакья-Муни, – находя, что оно представляет единственное необходимое руководство для практических врачей. Он внес в оригинал сочинения некоторые изменения в соответствии с тогдашним состоянием врачебной науки в Тибете. Таким образом «Чжуд-ши» стало общедоступным. Кроме того, Ютог-ба исправил переводы старинных медицинских книг и дополнил их, соответственно условиям своей страны и времени. К «Чжуд-ши» этот ученый написал добавление под названием «Сэршан», а для своих учеников составил комментарии к этому труду – «Сонгшан». Самое обширное сочинение, составленное Ютог-бой II для понимания «Чжуд-ши», носит название «Шалог-Жоб-Жад». Это сочинение состоит из восемнадцати глав.^[49] Первая глава посвящена истории медицины и рассказывает о значении ее для человечества; II, III, IV, V и VI главы служат комментариями ко второй части «Чжуд-ши». Эти главы содержат необходимые для каждого практикующего врача сведения по эмбриологии, анатомии, физиологии, патологии, диагностике, гигиене, фармакогнозии, фармакологии и хирургии; VII–XVIII главы – комментарии к третьей и четвертой частям «Чжуд-ши». В этих главах автор знакомит с расстройствами питания в организме, при которых усиливается или ослабляется прирожденная энергия жизненно-живой теплоты и объясняется участие нервной системы в обоих процессах. Одни врачи полагают, что две первые главы сочинения «Шалог-Жоб-Жад» были написаны еще древними врачами, следующие пять глав – также другими лицами, и только последние одиннадцать глав принадлежат Ютог-бе П. Другие же врачи, напротив, утверждают, что все сочинение написано им самим. Со времени Ютог-бы II в Тибете разрабатывались терапия и другие специальные врачебные науки. Анатомические атласы, учение о кровообращении и обмене воды в организме, неизвестные до того времени, стали общеизвестны благодаря сочинениям О-Бум-Шенбо, Бум-Хуцара, Тарбу-Мелена и Деба-Шин-Жога. Школа Ютог-бы II процветала до конца XVII столетия. По рассказам лам, за этот почти тысячелетний период времени было написано множество медицинских сочинений. К сожалению, чрезвычайная дороговизна, а главное, сложность поиска этих сочинений и трудности с доступом в Западный Тибет в значительной степени осложняют их приобретение. Знакомство монголо-баргутов или, вернее, двора монгольских ханов с тибетской медициной совпадает с прибытием в Монголию знаменитого врача, пандита Сакья, к царю Годану около 1235 г. н. э. Надо полагать, что тибетские врачи пользовались доверием при дворе монгольских ханов еще со времени первых походов Чингиса в Тангут, иначе едва ли могли бы распространиться слухи о знаменитых врачах Тибета, как это случилось в царствование Годана. Приблизительно в 1233 году хан заболел параличом, для излечения которого были использованы все известные в то время средства. Однако в хрониках не упоминается о том, кто были врачи хана и чем его лечили. Каким-то образом до Годана дошел слух, что в Тибете находится знаменитый лама Сакья, или Саджа-Гунга-Жалсан, изучивший медицину, получивший ученую степень пандита, тот самый, который в Индии весьма успешно вел религиозные споры с противниками буддизма. Годан отправил посла Дурда, в сопровождении многочисленного войска, пригласить этого ламу. Сакья принял приглашение и, прибыв к хану около 1235 г., стал его лечить. Вскоре Годану стало легче, а потом он полностью выздоровел. С тех пор Сакья сделался любимцем Годана и имел на него огромное влияние. Годан вскоре принял буддизм и начал способствовать его распространению среди своих приближенных и подданных. Очевидно, многочисленная свита и ученики Сакьи также были врачами тибетской медицины и лечили, как и сам Сакья, больных, а ламы-врачи, по мере того как они становились благодаря своим знаниям необходимыми для ханской семьи и придворных, понемногу приобретали религиозно-нравственное влияние. С падением монгольской династии в Китае, при Тогон-Тумуре, и вообще в этот период времени – в конце XIV века, до буддийского реформатора Зонхабы, медицина находилась в упадке. Зонхаба же сам изучил медицину и заставлял заниматься ею лам. Медицинские школы процветали с этого времени уже не в Тибете, а в Амдосском округе, в монастырях Жанба и Сурхар. Основатель Жанбайской школы Намжал-Дава, родившийся в кумирне Домрин-Жалбой в 1671 году,^[50] с малых лет занимался медициной под руководством ученых лам Лошен-Жаншуб-Земо и Балдан-Шоглай-Намжала. Он изучал также буддийские науки, получил звание ученого, чем приобрел известность, и был возведен в звание Номун-Хагана – главы науки. Намжал-Дава написал много сочинений, одобренных духовными и светскими учеными буддийского мира, и, между прочим, краткое руководство – «Основания медицины» в трех частях. Затем он же составил книгу «Гаприн-Мунцел» – разъяснение «Чжуд-ши» – и написал сочинение «Ринчин-Дом-бу». Эти труды служат в настоящее время главными руководствами для изучения тибетской врачебной науки. Сурхарская школа была основана Ненит-Доржи в местности Дагба-Сурхар. Ненит-Доржи родился в 1679 году^[51] от Даши-Намжал (мать) и Ринчин-Пун-цок (отец). Его называют иногда Дарма-Сами, иногда Абу-Соржди, и известен он под этими двумя именами. В тринадцать лет Ненит-Доржи изваял, как говорят, изображение Манзошри, после чего последний явился к нему во сне и предсказал Ненит-Доржи, что он станет врачом и что ему будет покровительствовать сам Ютог-ба, к которому он должен обратиться с молитвой. Однажды Ненит-Доржи видел себя во сне вкушающим свежие плоды миробалана.^[52] Сон этот не давал ему покоя и наводил на различные размышления. Вскоре к нему чудесным образом явился Ютог-ба и рассказал о своем прошлом, о своих воплощениях, посоветовал изучать, главным образом, хирургию и предложил исправить руководство к ней, с большими недостатками переданное и истолкованное многими учеными. Это послужило поводом для Ненит-Доржи к составлению двух больших руководств: «Ул-Гар-Мелон» и «Жева-Рин-Срил», которые служат комментариями к «Чжуд-ши». Ненит-Доржи требовал от своих учеников, чтобы они прежде всего изучили историю медицины и познакомились, по возможности, со всей существующей литературой по всем отраслям науки, чтобы усвоив то и другое, они могли заниматься критическим разбором медицинских сочинений и только после всего этого решались бы составлять новые руководства, не уклоняясь от существующей системы. Ненит-Доржи умер в 37 лет. Ученик его Бонба-Сурхар-Лодой-Жалбо оставил сочинение «Мей-бо шал-лун». Эти две школы всегда имели своих последователей. Впоследствии потомок тибетских царей – Дис-рид-Санжей-Жамцо получил образование в обеих школах. Он составил комментарии к «Чжуд-ши», известные под названием «Вайдурья-Онбо» и «Лхантаб-Шенбо». Кроме того, современник этого ученого Дарма-Ман-Рамба-Шойдак-Лобсан оставил сочинение «Ман-Ак-Гаржама», а врач Дан-Зин-Пунцок написал два пользующихся в Тибете известностью сочинения по фармакогнозии и фармакологии – «Шилгон» и «Шилпрон». Эти школы рассылали врачей-лам по всей Монголии. Последователи Зонхабы начали оказывать влияние на монголов с конца XVI столетия. В 1582 году Алтын-хан Тушету – говорится в истории Монголии – заболел, и кончина его была неизбежной. Приближенные роптали, говоря при этом: в чем же могущество буддизма, если представители его не могут спасти жизнь Алтын-хану, ревностному стороннику и покровителю лам; должно быть, они шарлатаны, и следовало бы их изгнать. Манзошри-хутухту, бывший свидетелем этого ропота, просил ученейшего ламу-врача Иондон-Ринчена спасти жизнь Алтын-хана. Этот врач дал хану какое-то нюхательное средство, а Манзошри-хутухту произнес при этом трижды: поправляйся, хан, ради буддийской веры. Алтын-хан вскоре поправился, и окружающие, пораженные его выздоровлением, перестали с тех пор роптать на лам. Уже в начале XVII столетия у монголов появляются врачи тибетской медицины из самих же монголов. Брат Тушету-хана Ундур-Гэгэн, первый перерожденец ургинского хутухты, был известнейшим врачом, и его неоднократно приглашали для лечения ханов маньчжурской династии. «Чжуд-ши» и другие более или менее замечательные медицинские сочинения были переведены на монгольский язык при посредстве ламы Шойджи-Отцер и других переводчиков. Самый замечательный перевод был сделан при Лигдэн-хутухте. В начале XVIII столетия тибетские ламы-врачи стали проникать к бурятам, среди которых постепенно приобретали общее доверие, входя в семейные связи и вступая в брак, вопреки правилам буддизма. Таким образом они слились с бурятами, от которых стали отличаться только внешностью: брили голову, одевались в яркие желтые или красные костюмы, носили особого покроя воротники, четки и другие принадлежности одежды, принятой у буддийских духовных лиц. Лама-врач Агван-Пунцок, тибетец по происхождению, поселившийся между селенгинскими бурятами, имел большой успех и приобрел среди них известность. Деятельность лам-врачей из Тибета у бурят выразилась в том, что три года спустя после прибытия лам, в 1721 году, хорошо подготовленный этими тибетцами юноша Агалтаев, бурят селенгинского подгородного ведомства, уехал в Монголию, в Ургу, для совершенствования в медицинских и других буддийских науках. Затем, также под влиянием тибетских врачей, юный Дамба-Доржи Заяев, бурят селенгинского ведомства цонгольского рода, с двумя товарищами отправляется пешком в Тибет. В течение нескольких лет они изучают тибетскую медицину и буддийские науки в Лхассе. После долгого странствования по монастырям Тибета Заяев с товарищами вернулся на родину, где в скором времени приобрел славу ученейшего и искуснейшего врача. Между хоринскими бурятами пользовались чрезвычайной популярностью врачи Дархан-Нан-со-Луб-сан-Шираб и Дархан-Нансо-Лубсан-Намжел; они также обучали тибетской медицине молодое поколение. Бурятские ламы, желая сделать руководство «Чжуд-ши» общедоступным, перевели его на монголо-бурятский язык и напечатали в шестидесятых годах прошлого столетия. Главным редактором этого издания был ученейший лама Дылгэров. Впрочем, многие ламы еще задолго до этого времени переводили на монголо-бурятский язык «Чжуд-ши», но все эти переводы оставались в рукописях. Один из таких переводов с комментариями принадлежит Александру Александровичу Бадмаеву. * * *

Дата добавления: 2014-11-25