Часть третья 8 страница

– Пока что обогните трейлеры и сидите тихо. Глядите в оба, а рты держите на замке. Если уловите шум – плевать, пусть даже самый слабый, – дадите знать о нем раньше, чем успеете выдохнуть. Ясно?

– Сэр, – ответили они в унисон. На их лицах, должно быть, отражались те же чувства, что и на моем: ужас, гнев, а еще мелькал отсвет некоего опасного огонька, не свойственного добрым людям. Я не мог дать ему четкого определения – как не умел перевести то, что пыталась внушить мне Грейс, – но суть этого состояния постигал интуитивно.

Я придвинулся на полшага, а они подались вперед, так с что мы едва не столкнулись головами.

– Лучше всего, парни, если вы раздобудете черного кофе и найдете пару чашек.

– Господи, босс, – произнес Банни, – я и без того так вымотался, что точно не усну, если… – Его голос затих, когда до него дошло, о чем я толкую.

– Я позабочусь о том, чтобы все бодрствовали, кэп, – пробормотал Симс. – На этом посту никто не заснет.

– Ур‑ра, – сказал я.

Старший легонько толкнул напарника в плечо, и они ушли, окидывая помещение злыми взглядами, словно все, что произошло, было для них личным оскорблением. Я смотрел, как они удаляются. Мне доводилось ошибаться в людях, но не часто, и я не мог поверить, что они кинулись бы в док, если бы кто‑то из них снял охрану и отпер комнату номер двенадцать. Однако все равно я буду настороже и днем и ночью. В данный момент я не доверял никому в ОВН, за исключением Руди, к тому же он не сумел бы отключить даже обычную охранную систему, не говоря о такой замысловатой, как на складе.

Присоединившись к Черчу и Грейс, я сказал:

– Ставлю вас в известность, мистер Черч: я еще не вполне продался вашей суперсекретной организации.

Он ничего не ответил.

Подошел Дитрих.

– Помещение чисто, сэр. Здание полностью оцеплено. Ворота заперты, я выставил всех часовых парами. Никто не сделает и шагу без того, чтобы его не заметил напарник. Мы заперли всех по комнатам. – Он сделал паузу, настороженно оглядел лабораторию. – Сэр, я проверял эту смену лично тридцать минут назад. Я знаю этих ребят. – Дитрих еще помолчал, а затем уточнил с печалью в голосе: – Я знал их.

– Кто‑то открыл дверь, – сообщил я, указывая в ту сторону. – Вы замечаете признаки взлома?

Черч процедил:

– Давайте не будем делать выводов, пока у нас нет информации. Видеозаписи с пульта охраны переданы на мой ящик. Встретимся в конференц‑зале и посмотрим, что там. До тех пор никаких разговоров.

Все двинулись к выходу, но я задержался рядом с Черчем.

– ОВН получает пленника, которого можно допросить, после чего происходит такое. Забавно, вам не кажется?

– Угу, обхохочешься.

Он вышел, и я последовал за ним.

Глава 54

Амира. Бункер.

Вторник, 30 июня

Абдул, лейтенант Воина, отличался угрюмым выражением лица. Его глаза были мрачными, а кожа – такой пористой, словно он перенес оспу. Они встретились с эль‑Муджахидом во время рейдов, проплаченных одним иранским аятоллой, вместе взорвали в Ираке три полицейских участка, убрали двух членов нового правительства и заложили несколько бомб, убивших и искалечивших более дюжины американских и английских солдат, – все это случилось в дни, предшествовавшие «освобождению» Багдада. С тех пор кровавый след тянулся за соратниками через пять стран, и за голову Абдула назначили почти такую же цену, как за самого эль‑Муджахида.

Теперь, когда Воина не было в стране, задача его верного лейтенанта состояла в том, чтобы никто об этом не подозревал. Он провел несколько небольших налетов, включая еще две атаки на отдаленные деревни с использованием нового, свирепого седьмого поколения штамма Сейф аль‑Дина, и каждый раз оставлял на месте видеокассету или диск с записанным заранее посланием от эль‑Муджахида. Поскольку Воин упоминал отдельные моменты нападения, Абдул устраивал теракты в полном соответствии с указанными в сообщении подробностями.

На следующее утро после «спасения» эль‑Муджахида английскими солдатами лейтенант спешно вернулся в бункер, чтобы проконсультироваться с Амирой, убедившись предварительно, что Себастьяна Голя здесь нет. Теперь они сидели в ее кабинете, он – в глубоком кожаном кресле, она – устроившись на краешке двухместного дивана. Вторая его половина была завалена результатами медицинских анализов и отчетами по аутопсии.

Абдул отхлебнул минеральной воды из бутылки и кивнул на бумаги.

– Это информация по новому штамму?

– Да, результаты анализов, – ответила Амира. Она казалась ужасно уставшей, глаза у нее покраснели.

– Он сказал что‑нибудь еще по этому поводу? – Абдул всегда говорил о Голе в третьем лице. Он ненавидел его и считал, что, произнося его имя вслух, оскорбляет Бога, не говоря уже об эль‑Муджахиде. Чего стоит один его помощник, скорпион Тойз, грязный мужеложец! Когда лейтенант вспоминал о том, что Амира делала и желала делать с Голем, на его лице появлялось презрительное выражение. Как после этого разговаривать с этой шлюхой! Ведь она спит с неверным псом. Даже если ей приказал эль‑Муджахид для пользы дела, все равно это… мерзко. Ему хотелось плюнуть на ковер, который лежал между креслом и диваном.

Если Амира и знала о его недовольстве, то прекрасно скрывала свою осведомленность. Она взяла одну папку и взвесила на руке.

– Это детальная схема запуска устройства, которым Себастьян снабдил моего мужа. Подарок дожидается эль‑Муджахида в сейфе отеля. – Она улыбнулась, встала и поднесла бумаги ему. Абдул принял их, стараясь не коснуться ее руки.

Закончив читать, он встревоженно посмотрел на нее.

– Я не вполне уверен, что понял. Тут есть ловушка. Она предназначена для того, чтобы выпустить на свободу заразу в определенное время, без активации спускового механизма.

– Да.

– Где ты это достала? Как? Это, должно быть, принадлежит… – Он махнул рукой, не желая произносить имя Голя.

– Я загрузила данные с его портативного компьютера, – сказала она. – Точнее, сделала так, что они загрузились, пока Себастьян был занят другим.

– Он никогда с ним не расстается, – покачал головой Абдул.

Амира улыбнулась.

– Он отвлекся и…

Оборванная фраза повисла в воздухе. Абдул отвернулся, не желая, чтобы эта шлюха видела, как он краснеет. Когда он справился со своим смущением, то увидел, что она понимающе улыбается. Ведьма!

– Он не подозревает, что материалы изъяты? Ты уверена?

– Себастьяну это известно не больше, чем то, что программа, с помощью которой он мог взорвать бункер, дезактивирована. У меня мировой компьютерщик. Ведь Голь покупает только самое лучшее.

Абдула поразила ирония в ее голосе. Он позволил себе коротко хохотнуть, хотя на самом деле новость произвела на него сильное впечатление. Но еще и обеспокоила.

– А Воин знает?

Амира захихикала.

– Уж ты‑то должен верить в эль‑Муджахида, как никто другой. Я отправила ему схему, которая позволит перепрограммировать спусковое устройство, и оно сработает согласно намеченному плану. – Она помолчала, затем, фыркнув, прибавила: – Тем более Голь обещал, что мы от нашего проекта не отступим ни на йоту. И я внесу свой вклад в наше общее дело.

После ее слов Абдул почувствовал, как его неприязнь к этой женщине рассыпается в прах. Он почти улыбался, когда она провожала его к двери.

Глава 55

Склад ОВН, Балтимор.

Вторник, 30 июня, 23.01

После того как все было убрано, мы – Черч, Грейс, Кто, Дитрих, Руди и я – встретились в конференц‑зале. Спать уже никто не собирался, все пили крепкий кофе. Несмотря ни на что, на столе стояла очередная тарелка, полная печенья: ванильные вафли, «Орео» и фигурки из песочного теста, похожие на зверюшек Барнума.

Грейс сказала:

– Прежде чем впадать в паранойю, давайте установим: действительно произошло вторжение или все‑таки имела место ошибка в протоколе? Если дверь не была взломана, возможно, кто‑то из ученых по случайности сам открыл ее.

– Вероятно, один из бродяг вырвался, и сотрудники ударились в панику, – предположил Руди.

– Я так не думаю, – Черч открыл лежащий на столе ноутбук и развернул монитор, чтобы все могли его видеть. Он нажал кнопку, и появилось изображение погрузочного дока и трейлера, обозначенного как «комната двенадцать». – Это общий план. Смотрите. – Экран внезапно моргнул, а затем его заполнили помехи.

– Камера вышла из строя? – спросил Дитрих.

– Неизвестно. Если и так, то неполадки возникли в каждом устройстве на этой стороне здания. – Он вскинул руку. – Прежде чем вы зададите следующий вопрос… с того момента они успели благополучно включиться.

Грейс подалась вперед, глаза ее сузились.

– Похоже на электронную глушилку.

– Не понимаю, – сказал Руди.

– Все приборы слежения электронные, следовательно, сигнал на них может поступать с перегрузкой или блокироваться, – объяснила ему Грейс. – Технология не новая, и сегодня есть портативные глушилки, достаточно маленькие, чтобы поместиться в кармане.

– Значит, это саботаж? – Руди потер глаза. – Слишком долгий выдался сегодня день.

Черч выключил запись.

– Принимая в расчет время и место исчезновения сигнала и последующее вторжение в двенадцатый номер, приходится признать: к нам внедрился чужой агент. Мы должны найти и обезвредить его.

– Или ее, – предположила Грейс.

– Или их, – добавил я. – Вы проводили массовый набор. Уверены, что подобрали только одно гнилое яблоко?

– Согласен. Мы должны осмыслить инцидент, сделать нужные выводы, решить вопросы стратегии и безопасности. А еще понять, как происшествие скажется на моральном духе.

– По мне, все яснее некуда, – пролаял Дитрих, – эти задницы хотели распространить заразу.

– Возможно, – сказала Грейс, – или же они явились с целью разведки и открыли не ту дверь.

– Вам нравится такая теория? – спросил я ее.

– Не особенно, но не стоит сбрасывать ее со счетов. Хотя, скорее всего, они хотели убить пленника.

Я проглотил половину своего кофе.

– Черч, вы говорили, существует способ заполучить код доступа. Каким образом?

– Есть всего три варианта, два из которых представляются мне в высшей степени невероятными, – сказал он. – Первый: узнать код непосредственно от Грейс, Гаса, Кто или меня. – Он помолчал, ожидая комментариев, но их не последовало. – Второй: найти скремблер кодов, потерянный или оставленный кем‑то из вас без присмотра.

Кто отрицательно покачал головой, не успел Черч закончить фразу. Он вытащил свой шифратор и положил на стол.

– Только не после той речи, какую вы закатили, когда отдавали мне эту штуковину. Я кладу ее на край ванны, когда моюсь, и в пижамный карман, когда ложусь спать. Двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю я знаю, где она.

Грейс с Дитрихом достали свои скремблеры. Черч не стал себя утруждать. Все и так было ясно.

– Какова третья вероятность? – спросил я.

– Подобное устройство может быть у кого‑то еще, хотя с этим сложно примириться. Такие разработки еще не выпускают. Я получил их непосредственно от изобретателя. Он сделал пять, и я забрал все.

– У кого еще один?

– У тетушки Салли.

– У кого?

Грейс улыбнулась.

– Тетушка Салли руководит операциями ОВН. Она присматривает за Ангаром – нашим отделением в Бруклине.

– И вы зовете ее тетушкой Салли? Так и вижу старую деву с подкрашенными синькой волосами и кучей кошек. Правильно ли я понял, что вы безоговорочно доверяете ей и она ни за что не засунет свой шифратор в корзинку с вязаньем?

Дитрих усмехнулся.

– Если никто не передаст ей того, что ты только что сказал, капитан, считай, тебе повезло.

Грейс широко улыбнулась, отчего сразу помолодела, стряхнув с себя груз напряжения. Даже Черч вроде бы повеселел, хотя сложно было утверждать наверняка.

– Полагаю, все, кто знает тетушку, поручатся за ее благонадежность.

– А что насчет силового захвата? Вдруг кто‑нибудь отнял у нее шифратор?

– Хотел бы я посмотреть на такого храбреца, – сказал Черч. Дитрих, сидевший напротив него, негромко засмеялся, должно быть представляя эту сцену.

Я взглянул на Руди, который потихоньку наблюдал за всеми. Думаю, он, как и я, считал, что смех – лучший способ спустить пар. Уж очень давило на нервы чудовищное убийство в двенадцатом трейлере.

Веселье, однако, быстро кончилось. У Черча зазвонил телефон. Взглянув на высветившийся номер, он нажал на кнопку приема, негромко поговорил пару минут.

– Спасибо, что сообщили так быстро, – сказал он. – Пожалуйста, держите меня в курсе.

Лицо его стало каменным. Он закрыл мобильный и положил его на стол.

– Мой человек из офиса бюро в Атланте сообщил: Генри Кереску, инженер, создавший шифраторы, погиб. Тело обнаружено сегодня утром. Его нашла уборщица, она и вызвала полицию. Он пролежал в своем доме мертвым тридцать часов. Подозреваемых нет, но в рапорте сказано, что квартира Кереску, служившая ему еще и мастерской, разгромлена. Полную информацию нам перешлют по факсу.

– Черт, – произнес я. – Мне жаль вашего друга, Черч. Заранее знаю, что будет в этом рапорте. Похищены телевизор и проигрыватель компакт‑дисков, много всего перебито, общий беспорядок. Самый лучший способ скрыть маленькое преступление – сделать его похожим на большое. Могу поспорить, Кереску хранил схемы разработанных им скремблеров – в распечатанном или электронном виде. Жесткого диска там не окажется, большинства бумаг тоже.

– Очень может быть, – согласился Черч.

Он взял вафлю и подтолкнул тарелку ко мне. Я оглядел ассортимент и выбрал слоника и обезьянку.

– И что нам это дает? – спросила Грейс.

– Определенную уверенность в том, что лазутчик прекрасно осведомлен, – сказал Черч. – Он в курсе дел ОВН и даже знает, где я достаю оборудование.

– Значит, список подозреваемых будет не слишком длинным, – резюмировал Руди.

– Безусловно, – кивнул Черч. – Я просмотрю его, когда наше совещание закончится.

– Среди шпионов могут быть и те, – сказал я, – кто находится сейчас в здании.

– Прошу прощения, – произнес Руди, – я так понимаю, что все сидящие в этой комнате не входят в число потенциальных вражеских агентов?

Черч откинулся на спинку кресла и несколько мгновений изучал психолога, выводя указательным пальцем круги на столешнице.

– Доктор Санчес, на свете мало людей, которым я доверяю безоговорочно, и в каждом случае мое доверие основывается на многолетнем опыте. Что же касается большинства собравшихся здесь, то я опираюсь на свежие сведения. Вы с капитаном Леджером находились в лаборатории, после чего вас проводили в ваши комнаты. Майор Кортленд оставалась со мной, а сержант Дитрих только что сменился с дежурства с двумя другими офицерами. Один из них сопровождал его до квартиры.

– Ладно, однако это всего лишь означает, что мы не открывали дверь самостоятельно. Разве у нас не могло быть сообщников?

Черч откусил краешек вафли, посмаковал его.

– Я не сказал, что снимаю с вас все подозрения, доктор Санчес. Но поскольку вы присутствуете в этой комнате, ваше имя значится в нижней части списка потенциальных лазутчиков.

Ответ, кажется, удовлетворил Руди, по крайней мере, он вежливо кивнул и снова погрузился в молчаливое наблюдение.

– За последние два дня мы приняли в команду очень много народу, – произнес Дитрих. – Грузчиков, больше половины охранников, декораторов, несколько научных сотрудников. – Он замолк и посмотрел на меня. – И отряд «Эхо».

– Насколько тщательно проверяли этих людей? – спросил я.

Грейс сказала:

– У нас имеются три агента ФБР, которые занимаются отбором. Вы с ними знакомы, Джо. Агенты Симчек, Эндрюс и Макнилл, те, что приезжали за вами в Оушн‑Сити.

«Ведроголовый и его шайка», – подумал я.

– Ладно, а кто контролирует их самих?

– Я, – созналась Грейс, и в ее глазах мелькнула тревога. Конечно, ведь я знал, что она прохлопала журнальные записи, касающиеся второго грузовика. Но ее невнимательность оправдывал жуткий стресс после резни в больнице Святого Михаила. Потрясения не способствуют методичному и спокойному подходу к делу. Поэтому я предпочел не высказываться вслух, и мне показалось, что Грейс благодарно кивнула.

– За кандидатами присматривал я лично, – прибавил Дитрих. – Если кто‑то проскочил по недосмотру, вина полностью моя. – Этот туповатый и честный малый, дрессированный бульдог Черча, не пытался выкрутиться. Вообще‑то он мне нравился и в моем личном списке подозреваемых значился в самом низу.

– Еще один вопрос, – сказал я. – Откуда вы набирали новеньких? Мне дали дела парней из отряда «Эхо» вместе с толстенной стопкой других анкет. Среди них я видел обычные, вынутые из скоросшивателя, но попадались и фэбээровские, и армейские, на некоторых стоял гриф «совершенно секретно». Значит, в ОВН есть военные и федералы?

– И даже нижний эшелон. – Дитрих кивнул в мою сторону.

– Как? Мне казалось, вы секретное подразделение.

– Секретность относительна, капитан, – проговорил Черч. – Мы же должны отчитываться перед кем‑то. В данном случае – непосредственно перед президентом. – Он помолчал, затем прибавил: – Несколько дней назад я встречался с объединенными главами и начальниками ФБР, ЦРУ, Управления по борьбе с незаконным оборотом алкоголя, табака и оружия, Агентства национальной безопасности и некоторых других организаций. Президент попросил меня дать краткое описание ОВН и его миссии, после чего потребовал, чтобы каждый департамент и подразделение спецслужб обеспечили меня списком кандидатов для зачисления в отдел. Файлы передали нам, агент Симчек и его команда отобрали подходящих людей и заложили их данные в «Ясновидец». Малейшая погрешность биографии – и человека вычеркивали. Я, однако, признаю, что были сделаны исключения для тех, чьи навыки пригодились бы в данной кризисной ситуации. Наверное, в этом состоит наш промах. Симчек со своей бригадой могли допустить ошибку, подгоняемые спешной необходимостью. Либо так… либо у предателя безупречные характеристики, которые не вызвали подозрений.

– Если он принимал участие в тайных операциях или служил в отряде «Дельта», – предположила Грейс, – то сведения о нем наверняка изменены или зашифрованы. Имена действующих агентов часто стирают из записей, в особенности если они находятся на действительной военной службе или же акция проводится нелегально. Скажем, физическое уничтожение или проникновение в ряды противника. Подобная информация благополучно изымается, а значит, жучок мог спрятаться даже от «Ясновидца».

– Кого конкретно мы ищем? – спросил Руди. – Правительственного агента‑предателя, сочувствующего террористам?..

– Ничего определенного, – ответила Грейс. – Все, что мы знаем: один засланный или группа диверсантов отперли двенадцатый номер по неизвестным причинам.

Черч кивнул.

– Больше всего это касается вас, капитан. Есть предположение, что бродяг выпустили в связи с предстоящим рейдом на крабовый завод. Перед совещанием майор Кортленд советовала мне отменить задание, а вот сержант Дитрих хочет ударить всеми силами. Тем не менее окончательное решение за вами.

– Господи боже мой, – воскликнул Руди, – он же только что из боя! Две сложнейшие операции…

Я коснулся его руки.

– Нет, Руди. На свою кушетку ты меня уложишь позже, а пока что я буквально слышу, как утекают драгоценные минуты. Если то, что случилось в двенадцатом, не имеет прямого отношения к крабовому заводу, я съем грязные носки сержанта Дитриха.

– Я их тебе приготовлю, – пообещал он.

– Черч, – сказал я. – Крабовый завод хотели брать на рассвете?

– А что?

– Плевать. Я хочу отправиться прямо сейчас.

Санчес ахнул, но Черч согласно кивнул.

– Я это предусмотрел. Вертолеты на площадке, моя компьютерная команда уже готовит вам связь.

Я улыбнулся ему.

– Джо, – произнесла Грейс, – вы уверены, что нужно спешить?

– Честно говоря, я предпочел бы кинуть туда бомбу фунтов в пятьсот и вычеркнуть это дело из списка, но сейчас нам больше, чем когда‑либо, необходимо просочиться туда и добыть пленных. Только допрос надо устроить на месте.

– Хорошо, – смирилась Кортленд. – Мой отряд будет готов взломать дверь при первых признаках опасности. Даже если вы предпочтете, чтобы все остальные держались подальше. Все равно общую атаку нельзя начать раньше чем через пять, самое большее, десять минут.

– Джо, ты совершаешь самоубийство! – взорвался Руди. – Нет ни малейшей вероятности…

– Это моя миссия, – твердо заявил я. – Нужно действовать прямо сейчас. Чем дольше мы будем ждать, тем вернее шпионы наладят связь с крабовым заводом.

– Пока что никаких сообщений не передавалось, – сказал Черч. – По всему зданию работают глушилки. Однако мы должны принимать во внимание, что информация могла уйти до того, как перекрыли каналы.

Я откинулся на спинку кресла и оглядел всех по очереди.

– Ладно, нам потребуется отвлекающий маневр. Вот что я имею в виду…

Дата добавления: 2014-11-25