От лотоса к пренауке 32 страница

Интегральные микросхемы как объект интеллек­туальной собственности стали рассматриваться в са­мые последние годы. Топология микросхемы, т. е. схе­ма размещения ее составляющих и соединительных проводников, не является ни патентоспособным изоб­ретением (по причине отсутствия требований изобре­тательского уровня), ни промышленным образцом (т. к. топология не определяет внешнего вида микросхемы), поэтому наиболее подходящим средством охраны это­го трудоемкого интеллектуального товара является разработка специальных законов по охране топологии микросхем. Охрана топологии интегральных микро­схем в Российской Федерации обеспечивается специ­альным законом.

Глава 3

СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ КАТЕГОРИИ «ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ»

Показать объективно-значимый, а не субъективно-конвенциональный характер, содержание любого по­нятия можно двумя способами. Первый — эксперимен­тальная проверка истинности тех высказываний, в которых используется данное понятие. Второй — ана­лиз исторического развития содержания понятия, в ходе которого выкристаллизовалось именно современ­ное его значение. Очевидно, что в случае понятия «ин­теллектуальная собственность» применим только вто­рой способ.

Становление понятия «интеллектуальная соб­ственность». Результаты умственной деятельности или даже умственного труда (как преобладающего способа самоподдержания, обеспечения жизни) долгое время не получали общественного признания как личная соб­ственность их авторов, хотя отдельные признаки лич­ностной принадлежности, признаваемой обществом, известны с древнейших времен в виде имен скульпто­ров, поэтов, политиков.

Образование и становление института интеллек­туальной собственности как стороны общественных отношений на фоне достаточно долгой истории чело­вечества произошло сравнительно недавно и было вызвано осознанием важной роли созидательных ре­зультатов интеллектуальной деятельности и необходи­мостью закрепления имущественных прав обладателей этих результатов. Имущественные права на интеллек-Du4 туальную собственность означали последующие иму­щественные блага, появляющиеся в результате ис­пользования (как правило — многократного) этих ре­зультатов, и могли устанавливаться обществом только в виде обещания получать часть будущих возможных дополнительных благ от результатов интеллектуаль­ного труда. Такие права на исключительное, монополь­ное использование интеллектуальных результатов, получившие название «интеллектуальная собствен­ность», являются по своей сути обещанным обществом потенциальным дополнительным доходом владельцам этих результатов в их производственно-коммерческой деятельности.

Приведенное выше современное толкование ин­теллектуальной собственности явилось итогом эволю­ции общественных взглядов на результаты интеллек­туальной деятельности, о чем свидетельствуют последние 400 — 500 лет истории.

Формирование промышленной собственности как ветви интеллектуальной собственности началось с XII в., практически одновременно с развитием промыш­ленности, науки, образования. Так, в Англии в XII — XIV вв. королевской властью давались особые приви­легии лицам, создающим новые отрасли производства на базе импортных технологий. Эти привилегии име­ли вид исключительного права использовать такую технологию на срок, достаточный для ее освоения и окупаемости. Получаемая монополия и была компен­сацией основателю новой отрасли производства, слу­жащей для поощрения инициативных людей, осуще­ствляющих инновации. Очевидна выгода такой защи­ты и для государства — она открывала путь для наиболее прогрессивных технологий, привносимых в страну извне.

Дарованные временные исключительные права на монопольное владение той или иной технологией, т. е. промышленная собственность, подтверждались патен­том («Letters Patent» — «открытая грамота»). В начале XVII века в той же Англии был принят статус о мо­нополиях, в соответствии с которым единственной формой монополии, легально разрешаемой в государ­стве, была монополия по патенту со сроком действия

Раздел VI. Философия ннтвддвктуадьнвй собственности

до 14 лет. Здесь же было определено, что патент дол­жен выдаваться только «истинному и первому изобре­тателю» новых изделий.

Конечно, с тех пор понятия и патента, и изобрете­ния серьезно изменились и расширились. Например, стало всеобщим требование подробного и исчерпыва­ющего описания изобретения, включая формулу изоб­ретения, определяющую объем прав патентообладате­ля. Сам патентообладатель (владелец патента) не обя­зательно является действительным автором нового решения.

Свой путь эволюции прошел и такой объект про­мышленной собственности, как товарный знак. Зародив­шись еще в древние времена, товарный знак вначале имел скорее качество личного клейма на производимых изделиях — от кирпичей до ювелирных изделий, т. е. как атрибут авторства изделия. Во многих случаях извест­ность клейма была обусловлена известностью автора подобных изделий, гарантией качества материала и изделия.

Начиная с XIX столетия товарные знаки получили не только свое теперешнее название, но и современ­ное правовое наполнение. Развитие массового произ­водства, формирование национальных и интернацио­нальных товаропроводящих сетей, неслыханные ранее масштабы торговли привели к необходимости универ­сальной идентификации товаров, различий их отдель­ных спецификаций, сортов, фирменных модификаций и т. п. Простое «клеймение», т. е. проставление того или иного знака индивидуализации товара, в том числе и его производителя, без исключительного права на по­добные знаки вызвало такую волну подделок знаков принадлежности, что потребовалось введение специ­альных правовых норм.

В Англии соответствующие меры защиты были выработаны к середине прошлого столетия в виде су­дебных прецедентов, общий смысл которых сводился к защите исключительных прав владельца товарного знака. Лицо, владевшее правом на товарный знак, имело это право в полном объеме, т. е. могло запре­щать пользоваться этим знаком кому-либо еще, что по­лучило название запрета на ведение дела под чужим именем.

Подобные процессы преобразования прав на то­варный знак в объект промышленной собственности шли и в других странах Европы (Франция, Германия и др.) и США. Особенно быстро законодательство о то­варных знаках развивалось в нашем столетии. Здесь можно выделить три основных аспекта:

— необходимость регистрации знака как основы для получения прав;

— закрепление новых способов использования то­варных знаков (передача, лицензирование);

— признание новых концепций защиты товарных знаков.

Необходимости регистрации в известной степени противостоит другой принцип получения прав на то­варный знак — на основе его использования. Теперь оба этих принципа в большинстве стран имеют одина­ковую силу.

Новые концепции защиты товарных знаков озна­чали расширение прав владельца торгового знака. Так, в законе Великобритании 1938 г. и законе стран Бени­люкса (1970 г.) впервые предусмотрено право владель­ца товарного знака препятствовать его использованию, даже если такое использование не ведет к дезориента­ции потребителя (исходный мотив в охране товарного знака). Например, если тот или иной производитель товара в рекламных целях сравнивает свой товар с конкурирующими товарами и при этом называет (по­казывает) их товарные знаки, то ему может быть вме­нено нарушение прав на называемые им чужие товар­ные знаки.

Дальнейшее развитие права на товарный знак получили в международных соглашениях, в частности, в Парижской конвенции — основном международном договоре о промышленной собственности.

В истории становления и развития промышлен­ной собственности в России можно четко выделить 3 этапа.

Первый этап — развитие патентного права в Рос­сии. Этот процесс достаточно схож с подобными про­цессами в других европейских странах. Вначале раз­личные привилегии и подтверждающие их документы (патенты) выдавались на разные виды деятельности — беспошлинную торговлю, монопольное производство отдельных товаров и т. п. В 1723 г. были установлены «Правила для выдачи привилегий на заведение фаб­рик», которые определяли порядок выдачи патентов.

Первый патентный закон России (1812 г.) устанав­ливал порядок выдачи привилегий (на сроки от 3 до 10 лет) на собственные и ввозимые из других стран изоб­ретения. Привилегии выдавались без проверки суще­ства изобретения, при этом проводилась публикация описания изобретения. Во втором законе 1833 г. вводи­лась предварительная экспертиза изобретений, обяза­тельное использование изобретения и, что характерно, запрещалось переуступать привилегию.

Патентный закон, близкий к законам других стран, находившихся в стадии международного упорядочения промышленной собственности, был принят в России в 1896 г. («Положение о привилегиях на изобретения и усовершенствования»). Новый закон четче определял изобретения, признаки охраноспособности, подтверж­дал проверочную экспертизу заявок и т. д. Привилегия (патент) действовала до 15 лет и могла отчуждаться и передаваться по наследству.

Наряду с изобретениями патентной охраной пользо­вались также промышленные образцы, право собствен­ности (до 10 лет) на которые было введено в 1864 г. Это право могло передаваться третьим лицам с уведомле­нием властей.

Второй этап развития промышленной собственно­сти характеризует советский период истории. Декре­том от 30.06.1919 г. было утверждено новое Положение об изобретениях, в соответствии с которым была лик­видирована патентная система охраны изобретений. Государство получило право на использование любого изобретения в своих интересах, а за изобретателем осталось авторство и право на вознаграждение в виде небольшой премии.

Новая экономическая политика не могла оставить в принятом виде сферу промышленной собственности.

Поэтому в 1924 г. было вновь принято Положение о патентах на изобретения, и патент вновь стал един­ственной формой охраны изобретательских прав, мог свободно отчуждаться и передаваться третьим лицам по усмотрению патентообладателя, мог передаваться по наследству и т. п., т. е. соответствовал по своему статусу законодательству большинства стран. Одновре­менно с Патентным законом было принято положение о промышленных образцах (рисунках и моделях), за­щита которых также осуществлялась патентом. Важно, что за нарушение исключительных прав владельца патента на изобретение или промышленный образец предусматривалось возмещение убытков и уголовная ответственно сть.

Отказ от новой экономической политики и пере­ход к централизованной командной экономике при­вел и к отходу от патентной защиты промышленной собственности. «Положение об изобретениях и техни­ческих усовершенствованиях» (1931 г.) возродило ав­торские свидетельства как основную форму охраны изобретательских прав, хотя в принципе не отменя­лись и патенты. Однако получить патент было слож­нее, чем авторское свидетельство и, самое главное, владелец патента не имел реальной возможности использовать его преимущества, поскольку частное предпринимательство стало невозможным. Эта ситу­ация оставалась практически неизменной до 1991 г. (когда был принят Закон СССР «Об изобретениях в СССР), хотя положение об изобретениях и других объектах интеллектуальной собственности незначи­тельно менялось несколько раз.

Отказ от патентов по своей сути означал отчужде­ние интеллектуальной собственности не только от ав­торов интеллектуальных результатов, но и от физичес­ких и юридических лиц. Тезис «все принадлежит на­роду» означал потерю заинтересованности в каждом конкретном случае. Как и материальная, интеллекту­альная собственность, став «ничьей», потеряла привле­кательность для людей, для заводов, организаций. Не случайно, что количество фактов использования изоб­ретений (включая использование одного и того изоб­ретения на разных предприятиях) в 70 — 80 гг. в СССР было всегда меньше количества выданных изобрете­ний, а ничтожность авторского вознаграждения оче­видна, поскольку составляла 2 % от получаемого эко­номического эффекта (в среднем по стране).

Закон СССР «Об изобретениях в СССР» вернул основную роль в охране технических решений патен­там на изобретение и промышленные образцы, но просуществовал недолго. Образование Российской Федерации как независимого государства привело к тому, что уже в 1992 г. был принят Патентный закон РФ, а также ряд подзаконных актов, которые хорошо сочетаются с основными международными договора­ми. Вместе с Гражданским кодексом и судебной прак­тикой они образуют достаточно полноценную систему охраны промышленной собственности России.

Парижская конвенция по охране промышленной собственности. Национальные законодательства раз­личных стран, сложившиеся в XIX столетии, позволяли формировать и охранять заявляемые объекты промыш­ленной собственности в своих странах. Естественно, что сначала эти законы были разными, не согласованны­ми между собой. Это вызывало серьезные трудности в получении патентов в разных странах, поэтому возникла необходимость согласовать («гармонизировать») законы разных стран. В 1873 г. в Вене был созван конгресс по патентной реформе, который призвал правительства разных стран «достичь международного взаимопонима­ния по вопросам защиты патентов». В 1878 г. в Париже состоялся конгресс по охране промышленной собствен­ности, затем в 1883 г. там же прошла конференция, завершившаяся подписанием Парижской конвенции по охране промышленной собственности. Конвенцию под­писали 11 государств, затем к ним присоединились многие другие страны, так что в настоящее время число присоединившихся государств превышает 100. СССР присоединился к Парижской конвенции в 1965 г. Рос­сийская Федерация присоединилась к Конвенции пос­ле распада СССР.

Парижская конвенция 1883 г. несколько раз пере­сматривалась и дополнялась. Основные положения

Парижской конвенции можно свести к четырем груп­пам. Первые три касаются материального права, права приоритета и общих правил в области материального права. Последняя группа определяет организационные основы союза государств, подписавших Конвенцию.

Важным принципом международной Парижской конвенции является признание за лицами стран, уча­ствующих в Конвенции, таких же прав, как и для граж­дан собственной страны («принцип национального режима»). Такой же режим представляется гражданам всех остальных стран, если они проживают в странах союза или имеют в них промышленное или торговое предприятие. Принцип национального режима гаран­тирует равные права для всех собственников промыш­ленной собственности — граждан этой страны или иностранцев. Это означает использование националь­ного законодательства для всех без исключения лиц, являющихся гражданами стран союза или имеющими в них свой бизнес.

Вместе с тем, правило национального режима не исключает судебно-административных положений каждой из стран союза, когда в отношении иностран­цев могут быть приняты особые условия судебного и административного производства. Например, для ино­странцев может быть обязательным судебный залог, обязательное назначение поверенного для ведения переписки и проч. Определенные условия налагают­ся также на предприятие иностранца — например, оно не должно быть фиктивным.

Не менее важным положением Парижской кон­венции является право «конвенционного приоритета», означающее, что на основе заявки на право промыш­ленной собственности, зарегистрированной в одной из стран союза, заявитель (или его правопреемник) в течение установленного срока может ходатайствовать об охране этого же изобретения во всех других стра­нах-участницах, и указанные «вторичные» заявки бу­дут иметь тот же приоритет, т. е. рассматриваться по состоянию на дату первой заявки. Право приоритета дает большие преимущества заявителю, в частности, осмотрительное патентование только в необходимых странах и, соответственно, денежную экономию на пошлинах.

Право приоритета может быть передано правопре­емнику первого заявителя без одновременной переда­чи первоначальной заявки, что открывает возможнос­ти получения экономической выгоды за счет продажи лицензий на ту же заявку в других странах с сохране­нием приоритета.

Продолжительность периода действия права при­оритета для патентных заявок на изобретение или полезную модель составляет 12 мес, для промышлен­ных образов и товарных знаков — 6 мес.

Страны, подписавшие Парижскую конвенцию, образуют Парижский союз по охране промышленной собственности. С созданием союза возникает соответ­ствующая международная организация с правами юридического лица. Союз имеет три административ­ных органа — Ассамблею, Исполнительный комитет и Секретариат.

Ассамблея включает в себя все страны и является высшим органом союза. Ассамблея собирается один раз в два года и определяет программу, принимает бюджет союза. Ассамблея выбирает Исполнительный комитет, в который входит четвертая часть членов со­юза и который собирается ежегодно. Исполнительный комитет занимается контролем за выполнением при­нятых Ассамблеей программ и принимает необходи­мые меры.

Функции Секретариата Парижского союза выпол­няет Международное бюро Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС).

Система охраны авторских прав. Несмотря на то, что институт авторства известен с древнейших времен, достаточно стройная и всеобъемлющая система охра­ны авторских прав установилась только к концу XIX столетия.

Первой возникла и была реализована идея копи­райта, т. е. права на копирование произведения лите­ратуры и искусства. Как и патент на объект промыш­ленной собственности, копирайт представлял собой имущественное право, связанное с изготовлением ко­пий книг, что стало актуальным после изобретения технологии книгопечатания, т. е. процесса гораздо менее трудоемкого и более производительного по срав­нению с господствовавшей до этого ручной перепис­кой. Однако вначале «копирайт» понимался не как имущественное право автора книги, а как право кни­гоиздателя, как защита его рискованного предприятия со стороны недобросовестных конкурентов. Для реа­лизации копирайта выдавались привилегии в виде исключительных прав на производство и распростра­нение печатных копий.

Основу французской системы имущественных прав автора составили положения, согласно которым автор получает эти права автоматически, независимо ни от регистрации, ни от времени и факта публикации. Другими словами, за автором и его правопреемником закреплялось право на произведение как на экономи­ческую ценность, т. е. копирайт стал личным имуще­ственным правом.

Важнейшим этапом становления системы авторс­ких прав явилось философское осмысление авторской роли в созданном произведении, которая не ограничи­вается экономическими привилегиями в виде копирай­та, а продолжается неограниченное время как отпеча­ток личности автора. Эти идеи, зародившись в Герма­нии, оказали сильное влияние на развитие авторского права в Европе, обеспечив ту часть авторских прав, которые определяются как «личные неимущественные права».

Таким образом, различие в законодательстве по авторскому праву стран общего права и стран граж­данского законодательства состоит в том, что в пер­вом случае копирайт представляет собой форму соб­ственности, и созданные произведения подлежат коммерческой эксплуатации. Копирайт обеспечива­ет имущественные права его владельцу. В странах с гражданским законодательством (Россия в их числе) защищается не только экономическое содержание этих объектов интеллектуальной собственности, но и весь комплекс авторских прав, включая неимуще­ственные.

Возникновение и эволюция авторских прав в Рос­сии прослеживается с XVIII в., когда стали обычными договора писателей с книгоиздателями. В качестве примера выдачи официальных привилегий можно со­слаться на императорский указ 1782 года, согласно которому был запрещен ввоз в Россию книг, имеющих Российское авторство, переведенных и (или) перепе­чатанных за рубежом.

Первыми законодательными нормами в области авторского права в России были цензурный устав и положение о правах сочинителя, введенные в 1828 г. Первой литературной конвенцией, заключенной Рос­сией с иностранными государствами, были соглаше­ния с Францией («О литературной и художественной собственности», 1861 г.) и Бельгией (1862 г.). Значение этих соглашений было незначительным, поскольку они касались чистой перепечатки (без перевода) и в них не затрагивались даже права на перевод, не говоря уже о других аспектах авторского права. Обе указанные конвенции были заключены на 25 лет, и желания их продлить стороны не высказывали. Во многом это свя­зано с разработкой и заключением в 1886 г. Бернской конвенции, вопрос о присоединении к которой диску­тировался в России. Однако возобладала та точка зре­ния, что упоминавшиеся выше конвенции с Францией и Бельгией показали преждевременность вступления в международные соглашения и что сначала вопросы авторского права должны получить достаточную раз­работку и признание в самой России. Этот тезис был главным аргументом против присоединения к Бернско­му союзу. Большой популярностью пользовались сооб­ражения об «интересах просвещения целого русского народа», которые могли пострадать «в случае потери для нас права на свободный перевод и, следовательно, пользование многими тысячами произведений иност­ранного чтения и искусства». Подобные взгляды полу­чили поддержку еще один раз в истории России — после победы революции 1917 г.

Принятый в 1911 г. закон России об авторском праве учитывал, однако, отдельные положения Бернской кон­венции. Права иностранцев по закону 1911 г. напря­мую увязывались с правами российских граждан в соответствующей стране. Несколько позже в конвен­циях с Францией и Германией Россия признала прин­цип национального режима охраны к иностранцам. В объекты авторского права конвенция с Францией включила также кинематографические произведения, если они имели «свойство самостоятельных и ориги­нальных произведений».

Исключительное право на перевод художествен­ных произведений устанавливалось на 10 лет, а на перевод научных и технических сочинений — 3 года. За переводчиком также признавалось авторское право на текст перевода.

Обе конвенции (с Францией и Германией) были заключены на 3 — 5 лет. Были и другие (с Бельгией, Данией), но все они были отменены Советским госу­дарством после Октябрьской революции.

Декретом Советского государства по авторскому праву от 26.11.1918 г. все научные, литературные, му­зыкальные и художественные произведения призна­вались государственным достоянием. Декрет предус­матривал возможность установления монополии госу­дарства как на право перевода, так и на сам перевод литературных произведений, изданных за рубежом. Это положение наиболее ярко иллюстрирует общую идею декрета — ограничить права автора в интересах общества. Очевидно, что в первую очередь имелись в виду произведения науки, учебники и т. п. Принцип «свободы перевода» позволил без каких-либо матери­альных и неимущественных потерь в течение долгих лет переводить и издавать произведения ученых, лите­раторов, написанных и изданных за рубежом. Как видно, исходное советское законодательство в области авторского права было типично революционным, от­рицающим существовавшие на то время национальные и международные нормы и традиции.

Принцип «максимальной раскрепощенности» был подтвержден в постановлении ЦИК и СНК СССР от 1925 г. «Об основах авторского права». В 1928 г. были приняты «Основы авторского права». Перевод чужого произведения не считался нарушением авторского

Раздел VI. Шилрсрфия интвддвктцадьной собственности

права и такой подход последовательно проводился всем последующим законодательством «в интересах обеспе­чения развития культуры социалистических наций, населяющих Советский Союз и заинтересованных в обмене культурными ценностями без каких-либо огра­ничений». Даже в Основах гражданского законодатель­ства СССР и союзных республик 1961 г. содержалась норма, что любое изданное произведение может быть переведено на другой язык без согласия (но теперь хотя бы с уведомлением) автора при условии сохранения целостности и смысла произведения.

Столь своеобразное понимание авторских прав относилось не только к литературным произведениям, но и к искусству. Любое зрелищное представление или концерт могли без уведомления автора и без выплаты ему гонорара передаваться по радио или телевидению.

Не вызывает сомнения, что подобный механизм «обмена культурными ценностями» был приемлем толь­ко до тех пор и в той степени, пока он не был эквива­лентным, т, е. исходил из «односторонней проводимо­сти» — чтобы культурные ценности шли в СССР за минимальную плату или вообще бесплатно. По мере становления и развития образования, науки, культуры страна стала ощущать не только растущее давление международного мнения, но и прямые материальные потери от применения аналогичных подходов к науч­ным, литературным и другим произведениям творчества, создаваемым в Советском Союзе. На пути развития и укрепления международных связей с неизбежностью встал вопрос о присоединении к существовавшим меж­дународным конвенциям в области авторского права, что, в свою очередь, требовало внесения заметных изменений в советское законодательство.

К этому времени (около 1970 г.) существовали две основные международные конвенции в области автор­ского права — Бернская конвенция об охране литера­турных и художественных произведений, принятая в первоначальной редакции в 1886 г., и Всемирная кон­венция об авторском праве 1952 г. Бернская конвен­ция, содержащая базовые понятия авторского права, будет рассмотрена ниже.

Советское правительство приняло решение при­соединиться к Всемирной конвенции об авторском праве, поскольку она устанавливает более низкий уро­вень охраны авторских прав. Советский Союз подпи­сал Всемирную (Женевскую) конвенцию об авторском праве (в редакции 1952 г.) в 1973 г. Число участников этой конвенции превышало 25 стран, и в нее входили многие развивающиеся страны Африки, Азии и Латин­ской Америки.

В настоящее время Россия присоединилась к Бер­нской конвенции, поэтому здесь отмечаются только некоторые основы Всемирной конвенции, поскольку они отвечали уровню развития авторского права в СССР на момент ее подписания.

Всемирная конвенция имеет более универсальный характер, чем Бернская конвенция, и была более при­емлема для стран с различным общественным строем, уровнем экономического развития, традициями и т. д. В этой конвенции содержится небольшое количество материально-правовых норм и она допускает менее согласованное внутреннее законодательство стран-участниц, т. е. предпочтение отдается вопросам наци­онального права.

В тех немногочисленных случаях, когда Всемирная конвенция устанавливает прямые нормы, они в мате­риальном смысле существенно ниже, чем в Бернской конвенции. Так, например, минимальный срок охраны имущественных прав определен в границах жизни автора и 25 лет после его смерти. Другим примером может служить право на перевод, которое подлежит обязательной охране во всех странах, присоединив­шихся к Всемирной конвенции, однако во внутреннем законодательстве могут быть установлены ограничения этого права в виде выдачи специальных лицензий на перевод.

Всемирная конвенция не касается прав владель­цев фонограмм, не детализирует защиту кино- и теле­фильмов и т. п., оставляя эти вопросы на усмотрение стран-участниц.

Несмотря на столь нечеткие правила защиты, при­соединение к Всемирной конвенции требовало внесе­ния изменений в советское законодательство в облас­ти авторского права. Такие изменения были внесены, в частности, в охрану прав автора в отношении пере­водов его произведений. Было признано, что перевод произведения в целях выпуска в свет допускается не иначе как с согласия автора или его правопреемников. Перевод, как и некоторые другие формы использова­ния произведения, предполагал заключение с автором договора, что означало отказ от многолетнего принци­па «свободы перевода», отказ от безгонорарного ис­пользования произведений, написанных на других языках.

Существенные изменения произошли по срокам действия авторского права. По советским Основам гражданского законодательства авторское право при­надлежало автору пожизненно, а после его смерти законодательством союзных республик права владения определялись для разных видов произведений на сро­ки до 15 лет. Начиная с 1973 г., нормы советского права стали соответствовать Всемирной конвенции — 25 лет после смерти автора на литературные произведения и 10 лет — на фотографические произведения и произ­ведения прикладного искусства. Используя тот факт, что Всемирная конвенция обратной силы не имеет, новые советские нормы стали применяться к правоот­ношениям, возникшим с 1.06.1973 г.

Кроме изменений, вызванных присоединением СССР к Всемирной конвенции об авторском праве, в отношениях с некоторыми странами в разное время действовали и другие согласованные нормы, предус­мотренные соответствующими двусторонними догово­рами.

Всемирная организация интеллектуальной соб­ственности (ВОИС). После образования Парижского и Бернского союзов были созданы два независимых бюро (секретариата), которые уже в 1893 г. были объединены. Организованный орган, действовавший в Швейцарии, получил название БИРПИ, что представляет собой абб­ревиатуру французского названия «Объединенное меж­дународное бюро по охране интеллектуальной собствен­ности».

В 1967 г. на дипломатической конференции в Сток­гольме была создана Всемирная организация интеллек­туальной собственности (World International Property Organization —WIPO), которая вобрала в себя функции секретариата практически всех союзов и организаций по охране интеллектуальной собственности. В 1974 г. ВОИС стала независимым межправительственным ор­ганом в статусе специализированного учреждения Организации Объединенных Наций. Соглашение меж­ду ООН и ВОИС признает, что ВОИС несет ответствен­ность за осуществление соответствующих мероприятий согласно ее уставу и направленных на функционирова­ние договоров и соглашений в области интеллектуаль­ной собственности и облегчение передачи технологий развивающимся странам, чтобы ускорить их экономи­ческое, общественное и культурное развитие.

Дата добавления: 2014-11-09