Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Продуцирование знания в постулатах технокультуры




 

В результате развития технокультуры и информатизации общества в процессе индустриализации общества сформировался устойчивый набор массовых ценностных ориентации, состоящий из четырех компонентов. Первый из них — понимание природы как упорядоченной, закономерно устроенной системы, в которой человек, познав законы внешнего мира, способен поставить их под свой контроль. Научная рациональность — важнейшая составляющая в комплексе ценностей технокультуры, задающая парадигму деятельности в любой сфере. Второй компонент — идея преобразования мира и подчинения человеком природы, ставшая доминантой технокультуры, где именно преобразующая деятельность рассматривается как главное предназначение человека. Третий компонент — постоянная и всевозрастающая нацеленность на перемены, в основе которых лежит научно-технический прогресс. Наконец, четвертый — воспроизводство всех отношений в обществе по аналогии с машинными технологиями, распространение технического мышления на все виды человеческой деятельности.

Во многом именно эти постулаты, основанные на технократическом мышлении естественников, определили и процесс информатизации как понятия и основную составляющую прежде всего технического прогресса. Знание в этом ключе рассматривалось только как техническое знание, в малой степени затрагивающее социальную сущность информации. Понятно, что такой подход и к знанию, и к информации, как, впрочем, и к технократической составляющей всей социальной жизни общества (например, так называемый механицизм как модель социального развития общества) были обусловлены, так, скажем, особым философско-мировозренческим подходом к строению мира или миросозерцанию. Важную роль здесь сыграл так называемый, сначала индустриальный, а потом постиндустриальный синдром общественной мысли, обусловленный успехами техники и естествознания.

Социально-экономические последствия этого процесса впервые были проанализированы американским экономистом Т.Б. Вебленом, получившим характерное прозвище «отца технократизма». В своем исследовании Т. Веблен исходил из логики развития капиталистических производственных отношений, рассматривая монополистический капитализм как кульминацию противоречий между интересами общества и крупных собственников, «капитанов финансов» и «капитанов индустрии». Власть капиталистов становится неэффективной, а сами они превращаются в паразитический «праздный класс»; бизнесу противостоят работники крупного машинного производства, которое является центральным звеном экономической структуры общества. По мнению Т. Веблена, работники индустриального машинного производства автоматически заинтересованы в том, чтобы оно функционировало эффективнее, и это стремление превращается для них в принцип поведения. Но, в отличие от К. Маркса, авангардную роль в противостоянии с капиталом Т. Веблен отводил не пролетариату, а «технарям», инженерам.

Идеи Т. Веблена подхватил и развил знаменитый американский экономист Д. Гэлбрейт. Анализируя разнообразные последствия НТР, он пришел к такому выводу: «Опыт прошлого дает основания предполагать, что источник власти в промышленном предприятии переместится еще раз — на этот раз от капитала к организованным знаниям. И можно предполагать, что это найдет отражение в перераспределении власти в обществе». Отныне не собственники и даже не администрация направляют деятельность предприятий и учреждений, подлинным мозгом современного производства является совокупность специалистов, которую Д. Гэлбрейт назвал «техноструктурой» и определил как «...совокупность людей, обладающих разнообразными техническими знаниями, опытом и способностями, в которых нуждаются современная промышленная технология и планирование». Здесь можно вполне обоснованно добавить, и обладающие разнообразной информацией хотя в то время этот термин еще не получил широкого распространения и прочную прописку в научных общественных трактатах и постулатах. Но по сути всегда подразумевался.

Д. Гэлбрейт подчеркивал особую роль «сословия педагогов и ученых», которое еще не имеет такого влияния, как технократы-производственники, но его значение стремительно возрастает. Ученые и педагоги поставляют то, без чего не может существовать технострук-тура и индустриальное общество в целом: кадры и информацию. Гэлбрейт рассматривал стадию зрелого индустриального общества, где основную часть технократии составляют производственники — инженеры и менеджеры и обладают большой и, в определенном понимании, решающей властью в промышленности, а на государственном уровне ограничиваются влиянием на принятие решений по проблемам, затрагивающим их непосредственные интересы.

Наука и техника в таком обществе превращаются в средство легитимизации господства, а правящая элита обосновывает развитие общественной системы в своих интересах логикой научно-технического прогресса, стремясь заменить традиционную идеологию своего рода технократическим суррогатом. Тенденция абсолютизации технологии и экономики, явившаяся основой концепции постиндустриализма и близких ей концепций современной техники, была неразрывно связана с тенденцией «технологизации», а также «экономиза-ции» и «коммерциализации» науки и техники, и привела к изменению образа науки, когда на смену представлениям о науке как асоциальной, аполитичной, компетентной и прогрессивной силе пришло осознание ее зависимости от внешних структур.

Как пишет американский социолог Э. Вебстер: «В результате предшествующих исторических, философских и социологических исследований науки стало очевидным, что ученые и их идеи не могут трактоваться каким-либо привилегированным образом как свободные от «социального» влияния. Обнаружилось, что наука «осуществляется» через социальные и технические переговоры, интерпретацию и признание, как и любая другая система знания1. Вебстер констатировал падение популярности технократических идей, вызванное кризисом капиталистического индустриального общества на рубеже 60—70-х гг.

Однако в это же самое время на Западе начался подъем «новой технократической волны». Среди ее представителей видное место занял один из авторов концепции постиндустриального общества — Д.Белл, который считал технократию не как утопический вариант устройства общества, а как реально существующее социальное явление. Д.Белл рассматривал индустриальное общество как общество организованное вокруг производства вещей и машин для производства вещей. Понятие индустриального общества, подчеркивал американский ученый, охватывает прошлое и настоящее различных стран, которые могут принадлежать к противоположным политическим системам. Именно индустриальный характер общества, считает Д. Белл, определяет его социальную структуру, включая систему профессий и социальные слои. Социальная структура при этом «аналитически отделяется» от политического и культурного измерений общества.

Согласно Д. Беллу выдвижение технократии выступает закономерным результатом перехода к постиндустриальному обществу, основными особенностями которого является переход от производства вещей к производству услуг, причем услуг, связанных прежде всего со здравоохранением, образованием, исследованиями и управлением. Эта черта постиндустриального общества тесно связана с изменениями в социальной структуре, где наблюдается рост интеллигенции, профессионалов и «технического класса» (такая тенденция обнаруживается уже в изменениях структуры занятости, происходящих в индустриальный период). Если индустриальное общество есть организация машин и людей для производства вещей, то центральное место в постиндустриальном обществе, по Д. Беллу, отдано знанию, и притом знанию теоретическому. «Конечно, знание необходимо для функционирования любого общества. Но отличительной чертой постиндустриального общества является характер знания, — писал он. — Важнейшее значение для организации решений и направления изменений приобретает центральная роль теоретического знания, предполагающего первенство теории над эмпиризмом и кодификацию знаний в абстрактных системах символов, которые... могут использоваться для интерпретации различных изменяющихся сфер опыта. Любое современное общество живет за счет инноваций и социального контроля за изменениями, оно пытается предвидеть будущее и осуществлять планирование. Именно изменение в осознании природы инноваций делает решающим теоретическое знание».

Центральная роль теоретического знания в постиндустриальном обществе определит, по мнению Д. Белла, и положение ученого как центральной фигуры такого общества: «Подобно тому как предприятие (фирма) было ключевым институтом в последние сотни лет благодаря ее роли в организации массового производства товаров-вещей, университет или какая-либо другая форма институционализации знания будет центральным институтом в последующие сотни лет благодаря своей роли источника инноваций и знания».

Характеризуя ситуацию в США, сложившуюся к середине XX в., Д. Белл отмечал, что до сих пор власть находилась в руках делового сообщества, хотя в последнее время до некоторой степени ее разделяют профсоюзы и государство. Однако большая часть решений, касающихся повседневной жизни гражданина (доступных видов работы, размещения заводов, инвестиций в производство новой продукции, распределения налогового бремени, профессиональной мобильности), принимаются бизнесом, а с недавнего времени — правительством, которое отдает приоритет процветанию бизнеса. В постиндустриальном обществе важнейшие решения относительно роста экономики и ее сбалансированности будут исходить от правительства, но основываться эти решения должны на поддерживаемых правительством научных исследованиях и разработках, на анализе «затраты — эффективность», «затраты — полезность»; принятие решений, в силу сложного переплетения их последствий, будет приобретать все более технический характер. Бережное отношение к талантам и распространение образовательных и интеллектуальных институтов станет основной заботой общества. Для постиндустриального общества будет характерна новая элита, основанная на квалификации, получаемой индивидами благодаря образованию, а не на обладании собственностью, наследуемой или приобретаемой за счет предпринимательских способностей, и не на политической позиции, которая достигается при поддержке партий и групп.

Важнейшую составляющую процесса превращения теоретического знания в источник инноваций Д. Белл видел в возникновении наукоемких отраслей промышленности — таких как химическая, вычислительная техника, электроника, оптика. Большое впечатление на американского ученого произвело теоретическое обоснование возможности вмешательства правительства в экономику, предпринятое Кейнсом, и практические меры, осуществленные Рузвельтом для преодоления Великой депрессии. Эти явления послужили показателем того, что экономические концепции могут играть определенную роль в государственном управлении и экономической практике. «Было бы технократизмом полагать, — пишет Д. Белл, — что управление экономикой есть прямое приложение экономической модели. В этом случае мы упустили бы из внимания политические соображения, устанавливающие структуры принятия решений. Экономические же модели определяют границы, в которых можно действовать, и могут определять последствия альтернативных политических выборов».

Эти процессы, по мнению Д. Белла, вызывают перемены в правящей элите. В постиндустриальном обществе техническая информация становится основой, а образование — средством достижения власти, поэтому на первый план выходит научно-техническая интеллигенция, и прежде всего ученые. Этот процесс затрагивает не только управление экономикой. Как считает Д. Белл, в политические процессы научно-технические специалисты вовлечены как никогда ранее. Члены «новой технократической элиты» с их интеллектуальными технологиями (системный анализ, линейное программирование и т.п.) отныне являются неотъемлемым элементом формулирования и анализа при принятии решений.

Вместе с тем Д. Белл не принадлежит к числу апологетов технократии. На вопрос о возможности превращения научно-технических специалистов в политически господствующий класс он отвечает отрицательно в конце концов. По его мнению, этому препятствуют три фактора: важнейшими источниками власти, по крайней мере в настоящее время, продолжают оставаться собственность и политическая деятельность, бюрократия и собственники все еще сохраняют свои позиции в правящей элите; научно-технические специалисты пока не являются монолитно сплоченной группой с едиными интересами. Самым же главным препятствием на пути господства технократов Д. Белл считает специфику политической сферы: «Политика в том виде, как мы ее понимаем, всегда имеет приоритет перед рациональным и зачастую нарушает рациональность. Научно-технические знания могут выступать в качестве необходимого компонента политических решений, но идея рационального решения, устраивающего всех, является утопией. Реализовать ее на практике не представляется возможным. Политика — это всегда столкновение интересов различных групп людей, а управление ими — результат компромисса, волевого иррационального решения. Поэтому технократ у власти — это просто одна из разновидностей политика, как бы он ни использовал свои технические знания...».

Такая цель кажется Д. Беллу недостижимой, поскольку человек всегда сопротивляется рациональности. Однако при этом ученый полагает, что движение в направлении этой цели возможно, поскольку человек связан с идеей рациональности. Если роль «мастера» в интеллектуальной технологии играет теория принятия решений, то роль «инструмента» выполняет компьютер. Применение новых математических средств без компьютера — предмет лишь интеллектуального интереса, который осуществлялся бы с «очень низкой разрешающей способностью». Компьютеры, позволяющие выполнять значительное число операций в течение короткого интервала времени, делают возможным развитие интеллектуальной технологии, т.е. информации.

Наука, техника и экономика должны объединиться на основе научных исследований и разработок, которые, по мнению Д. Белла, будут играть все более важную роль в обществе, ориентированном в будущее, что является одной из характерных черт постиндустриального общества. Будет осуществляться контроль за технологиями, их оценка и разработка моделей технологического прогноза. Наконец, существенной характеристикой постиндустриального общества явится уже возникшая новая интеллектуальная технология, используемая в принятии управленческих решений. Д. Белл полагал, что к концу XX в. новая интеллектуальная технология будет иметь столь же выдающееся значение в человеческих делах, какое имела машинная технология в прошедшие полтора века. Интеллектуальная технология предполагает использование алгоритмов как правил решения проблем взамен интуитивных суждений. Эти алгоритмы могут быть реализованы в автоматической машине, в компьютерной программе или в наборе инструкций, основанных на некоторых математических формулах. Интеллектуальная технология, таким образом, связана с использованием математической (статистической) или логической техники при работе с «организованной сложностью», в качестве которой могут быть рассмотрены различные, в том числе социальные, организации и системы.

Д. Белл рассматривает теорию игр и системный анализ как примеры новых интеллектуальных технологий. «Цель новой интеллектуальной технологии, — пишет он, — не больше и не меньше, чем реализовать мечту социальных алхимиков — мечту об «упорядочении» массового общества. В современном обществе миллионы людей ежедневно принимают миллиарды решений относительно того, что покупать, сколько иметь детей, за кого голосовать, куда пойти работать и т.п. Любой единичный выбор может быть непредсказуем, как непредсказуемо поведение отдельного атома, в то время как поведение совокупности может быть очерчено столь же четко, как треугольники в геометрии».

Концепция постиндустриализма, в ее оригинальном варианте, представленном в работах Д. Белла, довольно глубока в теоретическом отношении, интересна в плане постановки проблем и открывает широкие исследовательские перспективы. Ярким подтверждением под влиянием идей Д.Белла появилось множество разнообразных трактовок и интерпретаций постиндустриального общества, иногда существенно отличных от «Д.Белловского». Хотя в настоящее время выражение «постиндустриальное общество» уже широко употребляется в современной литературе, почти каждый автор наделяет его своим, особым смыслом. Данная ситуация во многом обусловлена тем, что само по себе слово «постиндустриальное» указывает лишь на положение данного типа общества во временной последовательности стадий развития («после индустриального»), а не на его собственные характеристики.




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2014-11-20; Просмотров: 899; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.014 сек.