Прагматизм в истории методологической мысли

В философский дискурс понятие «прагматизм» ввел И. Кант, однако це­лостная система прагматизма как парадигмы социально-гуманитарного позна­ния – создание американского гения. Прагматизм несет на себе отпечаток аме­риканского практицизма и активизма. Определяя сушностные свойства амери­канского характера, Сантаяна пишет, что американец – практик, полагающий, что мысль существует ради действия(4). Необходимо отметить, что философы-прагматисты не только на словах показали преимущества метода реконструк­ции опыта. Этот метод нашел применение в сферах педагогики, социологии, эстетики, исторической науки. К этому можно добавить, что и сам прагматизм прошел достаточно успешную проверку прагматистским методом. Показа­тельно, что прагматизм возник в США на рубеже XIX – XX веков, в период на­ционального кризиса, экономической депрессии, социально-политических ре­форм. Он стал национальной стратегией, позволившей США из страны пери­ферийной в экономическом и политическом плане превратиться в ведущую мировую державу. В конце XX века в американской философии формируется неопрагматизм, заявляющий о себе как ведущей форме философствования и не только в США, представители американского неопрагматизма склонны рас­сматривать его как философию глобального мира. Пол Куртц, например, ут­верждает: «Поскольку Соединенные Штаты Америки являются сегодня веду­щим научно-техническим обществом современного мира, и, по всей вероятно­сти, останутся им в ближайшем будущем, весьма вероятно, что если не натура­лизм, то прагматизм будет преобладающим воззрением»(5). И действительно, прагматизм находит последователей других странах Запада и Востока. Сегодня можно говорить об итальянском, немецком, английском, китайском, японском прагматизме. Симптоматично, что историки философии находят корреляции между актуализацией прагматистских идей и экономическими успехами в том или ином обществе. Например, одной предпосылок «японского экономического чуда» считают развитие в Японии школы Киото, основатель которой Китаро Насида синтезирует идеи американского прагматизма и дзен-буддизма. Совре­менные американские аналитики рассматривают социальную и моральную фи­лософию прагматизма как альтернативу реакционному авторитаризму религи­озного консерватизма и крайнему субъективизму и нигилизму постмодерна, в видении ее сторонников она локализуются между между коммунитаризмом и либертаризмом(6).

Основателем прагматизма принято считатьамериканского философа, методолога, создателя учения, именуемого логическим прагматизмом, автора методологиче­ских работ «Как сделать наши идеи ясными», «Что такое прагматизм?», «О знаках и категориях» Чарльза Сандерса Пирса (1839-1914 гг.).

Ч. Пирс называл свою концепцию прагматицизмом, с тем, чтобы дистан­цироваться от обыденного прагматизма. Размышляя о назначении мышления и его функциях, Пирс приходит к выводу, что мышление только функция позво­ляющая реализовать то или иное действие. Эмпирическая личность тяготеет не к познанию, как полагает Пирс, а к целесообразной деятельности. Человек, в его видении, настолько полно заключен в рамки своего возможного опыта, его ум настолько устремлен к тому, чтобы быть инструментом его нужд, что он не может выйти за указанные пределы. Логика понимается Пирсом не в традици­онном аристотелевском ключе как обобщение законов бытия, и не в гегельян­ском духе – как обобщение законов мысли, эквивалентных законам бытия. С точки зрения Пирса логика есть обобщение человеческого познания, правила логики - это интеллектуальные инструменты приспособления к окружающей среде, возникшие в результате эволюции. Сознание - такая функция, которая развилась, как полагает Пирс, поскольку была полезной. Научное мышление – отнюдь не особое мышление, но расширенный вариант того, что обыкновенный человек использует для разрешения своих каждодневных проблем. Научное ис­следование – не более чем вид общепризнанных процедур, но утонченных и усовершенствованных. Оно осуществляется ответственно и беспристрастно, сопровождаясь тщательной и заботливой проверкой суждений и тестированием убеждений. Научный метод, по Пирсу, это метод повседневных рассуждений, примененный к наиболее трудным и сложным областям исследования. Значе­ние понятий и идей, в видении Пирса, заключается в их практических послед­ствиях для человека. Ученый формулирует главное прагматическое правило - «прагматистскую максиму», согласно которой все мыслимые нами объекты не­обходимо ставить в непосредственное отношение к человеческим нуждам, ин­тересам, постижение объекта – это постижение возможных его практических последствий. Он констатирует: «Предположим, что мы полагаем объект наших теорий осуществляющим воздействия, которые могут в принципе иметь прак­тическое значение. Тогда наше понятие об этих воздействиях будет сутью на­шего понятия об этом объекте»(7).

Смысл абстрактных идей, по убеждению Пирса, можно прояснить, обра­щаясь к практическим последствиям их применения. Категории он рассматри­вает как «модусы бытия». Ученый выделяет три фундаментальные категории – первичность, вторичность, третичность. Эти категории выступают у Пирса как фундаментальные характеристики феномена или фанерон. Первичность – чис­тое присутствие феномена независимого от другого, вторичность – феномен в отношениях, третичность – присутствие в интеллигибельном мире.

Пирс полагает, что задача мышления заключается в достижении субъек­тивного психологического удовлетворения. Ученый рассматривает познание как исследование. Он определяет познавательный процесс как движение от со­стояния сомнения и колебания к твердому мнению и устойчивому верованию, способному направлять действие. Истина, для Пирса, выступает как устойчи­вое верование, к которому обязательно пришли бы все, если бы исследование соответствующей проблемы продолжалось неограниченно долго. Истина, по Пирсу, есть то, что ведет нас к цели. Пирс выделяет четыре метода фиксации верований: метод слепой приверженности, метод авторитета, априорный метод и единственно корректный научный метод. Научный метод зиждется, по Пирсу, на трех основных способах обоснования – дедукции, индукции, абдук­ции. Абдукция – практическая логика, по мысли Пирса, соединяет дедукцию и индукцию, она показывает фаллибильность (погрешимость) научных верова­ний. Правило абдукции гласит: в целях объяснения проблематичного факта нужно найти некоторую гипотезу, из нее получить следствия, чтобы подверг­нуть последние экспериментальной проверке. Истинными, по Пирсу, счита­ются идеи, подтверждаемые практическими результатами. Ученый настаивал на том, что эмпирическая личность тяготеет не к познанию, а к целесообразной деятельности. Пирс полагал, что человек настолько полно заключен в рамки своего возможного опыта, его ум настолько устремлен к тому, чтобы быть ин­струментом его нужд, что он не может выйти за указанные пределы.

Идеи Пирса развиваетамериканский философ, методолог, созда­тель учения, именуемого радикальным эмпиризмом, автор методологических работ «Воля к вере», «Основы психологии», «Нравственная жизнь и философ», «Многообразие религиозного опыта», «Плюралистический универсум» Уильям Джемс (1842-1910 гг.).

Джемс полагает, что человек – это существо, организм, находящийся в некоторой среде, стремящийся выжить и активно приспособиться к меняю­щимся условиям. Выступая против сторонников идеи Абсолюта, Джемс на­стойчиво проводит мысль, что мир постоянно остается незаконченным, его нельзя уложить в какую-либо готовую схему, в нем всегда есть место для но­вого, и это новое непрерывно возникает. Джемс квалифицирует разум как функционально динамический инструмент приспособления к окружающей среде. Он не приемлет идеи детерминированного мира – мира-машины, в кото­рой все части подогнаны друг к другу. Механистическое объяснение, в его представлении, не верно – человек находится в состоянии выбора. Человек не подчинен никакой объективной необходимости, он волен выбирать любую ли­нию поведения. Единственная заповедь – хорошо то, что полезно. Джемс вы­двигает принцип тождества между истинностью какой-либо идеи и ее опера­тивной способностью. Он утверждает, что если идея действует – она истинна. Таким образом, истина у Джемса подчинена утилитарности, следовательно, предельно относительна. Истина, в понимании ученого, не статичное образова­ние, она находится в процессе становления.

Смысл всех теорий заключается для Джемса в их возможности решать проблемы. Вместо того чтобы выстраивать систему терминов, необходимо на практике выявить цену каждого из них - теория полезная в повседневной жизни, в видении Джемса есть истинная теория. Таким образом, в репрезента­ции Джемса прагматизм предстает как самая радикальная форма эмпиризма. Ученый настаивает на том, что прагматизм это всего лишь метод. Он пишет: «…прагматизм не имеет никаких предубеждений, никаких, стесняющих сво­бодное исследование догм, никаких неизменных канонов критериев. Прагма­тизм вполне открыт всему»(8).

Метод прагматизма прилагается Джемсом к решению нравственных про­блем, он экстраполирует прагматистские понятия и принципы на область этики. Философ полагает, что мир устроен так, что между идеалом и действи­тельностью происходит вечный разлад, который можно устранить, лишь по­жертвовав частью идеала. Следовательно, требование истинного критерия для оценки идеалов обусловлено практическими потребностями, которые показы­вают, что руководящим принципом в этической философии должно быть по­стоянное удовлетворение возможно большего числа требований, соответст­венно, наилучшим поступком может быть тот, который ведет нас к наилуч­шему целому, в том смысле, что он порождает наименьшую сумму неудоволь­ствий. «Придумайте какое-нибудь средство осуществить свои идеалы и в то же время удовлетворить требования других – вот единственный путь к миру», - пишет Джеймс. При этом он настаивает на том, что нужно ставить выше всего те идеалы, которые одерживают верх при наиболее наименьшем количестве жертв, т.е. такие, при осуществлении которых гибнет наименьшее число других идеалов. «Раз победа и поражение необходимы, - констатирует Джеймс, - фи­лософ должен желать, чтобы победа досталась стороне, включающей в себя все, стороне, которая даже в час триумфа до известной степени признает идеалы, на которых сосредоточиваются интересы побежденной партии»(9). Ре­зюме Джеймса достаточно жестко - философия этики в прежнем абсолютном значении этого термина невозможна; философ - этик должен опираться на факты, его сочинения по этике должны, подобно литературным произведениям, романам и драмам, носить не догматический, но экспериментальный харак­тер(10). Добро или зло, как полагает Джемс, определяются исходя из потребно­стей индивида. Неисчислимое множество потребностей, как полагает Джемс, формируют универсум контрастных ценностей - как их унифицировать? Отве­чая на это вопрос, он констатирует, что предпочтительны ценности, которые, реализуясь, способны подчинить себе меньшее число других и при этом сохра­нить универсум богатый возможностями. Соответственно, при решении такой важной проблемы мировоззрения – нужно ли верить в Бога, не следует, как по­лагает Джемс, рассчитывать на помощь разума и науки. Он убежден, что этот вопрос следует решать с помощью чувства и воли. Одного лишь желания того, чтобы Бог был, Джемс считает достаточным для веры в Бога. Он убежден, что вопросы смысла жизни теоретически неразрешимы, они требуют прагматиче­ского выбора. Отвечая на вопрос - в чем состоит практический смысл веры в Бога? Джемс констатирует, что гипотеза о Боге истинна, если она служит удов­летворительно в самом широком смысле слова.

Исходя из релятивистского понимания ценностей, Джемс выдвигает точку зрения мелиоризма. Он полагает, что существует возможность постепен­ного улучшения мира усилиями каждого индивида. Успех в жизни зависит от воли каждого. Вместе с тем, Джемс формулирует теорию элиты, согласно ко­торой история общества определяется не деятельностью масс, но инициативой элиты.

Признанным классиком прагматизма является Джон Дьюи (1859-1952 гг.) – американскийфилософ, методолог, превра­тивший прагматизм в универсальное, охватывающее такие сферы знания как педагогика, этика, социология, эстетика, историческая наука, учение. В отече­ственной науке концепцию Дьюи принято обозначать как инструментализм. Основные методологические работы: «Реконструкция в философии», «Очерки по экспериментальной логике», «Опыты по логической теории», «Логика: тео­рия исследования». Американские авторы утверждают, что в философии Дьюи предвосхищены постпозитивизм, постмодернизм, некоторые его идеи близки к экзистенциализму. В своих рассуждениях Дьюи отталкивается от представле­ния о нестабильности мира, рискованности и неустойчивости человеческого существования. В его видении, человек может обезопасить себя в мире, только отождествляя себя со всем мирским, предвидя некоторые последствия и делая все более адекватной свою активность. Субъект познания превращается у Дьюи из незаинтересованного наблюдателя в участника событий. Дьюи выдвигает идею нераздельности научного познания и здравого смысла. Идеи, в видении Дьюи, есть инструменты решения жизненных проблем - они не могут быть истинными или ложными, они являются действенными или бесполезными. Ценность идеи, в видении Дьюи, определяет практика. Истина не в тождестве мышления бытию, она в надежности.

Основное понятие методологической концепции Дьюи – опыт. Опыт, в представлении ученого, включает в себя все, что может стать предметом чело­веческого сознания - он охватывает все факторы человеческой жизни и дея­тельности. Опыт обозначает все, что переживается в опыте, деятельность и судьбу человека. Познание, в представлении Дьюи, должно пониматься как процесс, связанный с непосредственным опытом; познание играет ключевую роль в опыте, поскольку в нем как едином целом соединяются мысль, ощуще­ние и действие. Дьюи предпринимает попытку описать и объяснить процесс приобретения знания и его функционирования в ходе человеческого опыта.

Самая общая и основная задача науки и научного метода, в видении Дьюи, состоит в наилучшем приспособлении человека к среде, в обеспечении успешного человеческого действия. Наука, в его представлении, есть ящик с инструментами, из которого выбирают те, которые наиболее полезны в данных обстоятельствах. Не имеющее практического приложения, бескорыстное зна­ние, помогающее развитию познавательных средств, рассматривается Дьюи как вторичное, производное от основного, направленного на решение практических задач, обеспечивающих выживание человека и совершенствование условий его жизни. Процесс познания, как считает Дьюи, должен быть описан в терминах приспособления. Понятия, используемые в процессе исследования, определя­ются им не как выражение каких-либо общих существенных черт действитель­ности, а как орудия, предназначенные для достижения тех или иных целей. Теории также имеют чисто инструментальное - операциональное значение. Дьюи полагает, что теория, приводящая к успешному результату, является ис­тинной. Понятие истина он предлагает заменить понятием «обоснованная или гарантированная утверждаемость».

Научный метод, в видении Дьюи, не просто средство познания, но техно­логия успешного поведения человека в мире. Дьюи разработал «логику науки» - теорию научного исследования и применил этот метод ко всем областям жизни человека. Прагматический или инструментальный метод, он называет методом разума. Метод разума складывается как последовательность следую­щих процедур: осознание и формулировка проблемы; выдвижение гипотезы и формирование проекта решения поставленной проблемы; развитие идеи реше­ния до эмпирических последствий; наблюдение и экспериментальная проверка гипотезы. Итогом исследования является, по Дьюи, некоторая новая сложив­шаяся реальность. Как полагает Дьюи, в результате исследования сам предмет исследования претерпевает существенное изменение, поскольку знание – это направленное изменение мира, объект познания есть созданный, экзистенци­ально произведенный объект. Дьюи выдвигает тезис: познание изменяет суще­ствование предмета.

Дьюи выступает против демаркации наук о культуре и наук о природе. Он выступает с критикой исторически сложившегося в европейской культуре дуализма морали и естественной науки. По мнению Дьюи, этот дуализм сфор­мировался в результате выделения двух сфер в культуре – высшей духовной, идентифицирующейся с моралью и низшей материальной, названной физиче­ской и превратившейся в объект исследования естественных наук.

Различие между идеальными и материальными благами, как полагает Дьюи, идет из античности, где материальное было уделом рабов, а идеальное – мудрецов. Отсюда разделение естественных и моральных наук. Мораль только поучает, медицина, химия, биология решают человеческие проблемы. В морали бытует убеждение, что надежная защита от морального хаоса может быть обес­печена только с помощью вневременных принципов, стандартов, норм, целей, что приводит к абстрагированию морали от обстоятельств времени и места, т.е. процессов изменения. В естественной науке, напротив, царит убеждение, что наука в своем развитии вынуждена отказаться от предположения о фиксиро­ванном и признать, что для нее «универсален» только процесс. Наука это по­иск, а не приобретение чего-то неизменного, в науке нет более деструктивного утверждения, чем признание какой-либо теории окончательной и неизменной. Таким образом, констатирует Дьюи, научные теории превратились в гипотезы. Вместе с тем, сетует Дьюи, методы естественных наук не распространялись на сферу морали, которая оставалась неподвластной научному исследованию. Пе­ремирие давало возможность наслаждаться материальными практическими и утилитарными благами новой науки, препятствуя ее воздействию на старые ин­ституциональные обычаи. В результате, как полагает Дьюи, цели определяет старая мораль, а средства – новая наука. Однако подчинения новых средств старым целям – рождает трудности. Следовательно, делает вывод Дьюи, необ­ходимо сформировать новые цели, идеалы, стандарты, к которым можно было бы применить новые средства. Необходимо сформировать новый моральный порядок. Необходима ре-форма или ре-конструкция – всеобъемлющая теория, которая конституирует философию. Необходимо ликвидировать зазор между теорией и практикой, поскольку теория – самая практическая вещь в мире. А это означает, настаивает Дьюи, что необходимо сделать методы и выводы есте­ственной науки применимыми к моральной теории и практике, необходимо подвергнуть научному исследованию и критике старые институциональные обычаи. Он предлагает подчинить моральную рефлексию той же логике, кото­рая уже доказала свою надежность в естествознании. «Мораль – это не каталог действий и не набор правил, которыми можно пользоваться как медицинскими или кулинарными рецептами. Потребность в морали – это потребность в осо­бых методах исследования и изобретения. Методы исследования нужны, чтобы локализовать трудности и недуги, а методы изобретения – чтобы сформировать планы, используемые в качестве рабочих гипотез при решении проблем. Праг­матический смысл логики индивидуализированных ситуаций, каждая из кото­рых имеет свое собственное незаменимое благо и собственный принцип, со­стоит в том, что внимание теории переносится с общих понятий на проблему развития эффективных методов исследования»,- пишет Дьюи(11).

Приступая к реконструкции морали, Дьюи приходит к убеждению о не­обходимости упразднения идеи Высшего блага и морального закона. Он отвер­гает все варианты высшего блага и выдвигает принцип плюрализма целей и благ. Аргументы Дьюи достаточно убедительны: каждая моральная ситуация содержит свою проблему, которая требует своих специфических способов ре­шения; каждая моральная ситуация уникальна, поэтому она имеет свое уни­кальное благо. Например, заповедь «Не убий» не универсальна. В каждом кон­кретном случае нужно подходить конкретно – выяснять обстоятельства, выно­сить оценку, и решать, что значит поступать морально. Необходим поиск той беды или трудности, которая имеет место и того способа, которым их можно и стоит преодолевать. Каждая ситуация имеет свою уникальную цель и вся лич­ность вовлечена в нее, следовательно, полагает Дьюи, благо в каждой ситуации должно быть открыто, запроектировано и достигнуто на основе установления и анализа конкретного недостатка. Моральные блага и цели появляются, по его убеждению, только тогда, когда что-то нужно сделать. В существующей ситуа­ции есть недостатки, не являющиеся копией каких-то других недостатков. Сле­довательно, благо, соответствующее данной ситуации, нужно выявить, концеп­туализировать и достичь. Это благо нельзя внедрить извне, этические универ­салии неэффективны в конкретных случаях. В каждом конкретном случае нужно подходить конкретно – обнаруживать трудность, которая имеет место и способ, которым ее можно устранить. Разум, заключает Дьюи, должен разрабо­тать методы, с помощью которых можно детально анализировать потребности, условия, затруднения и ресурсы конкретных ситуаций и разрабатывать разум­ные планы действий, направленных на улучшение этих ситуаций. Моральная жизнь сопротивляется формализму и пустому повторению, она стремиться быть гибкой, жизненной, развивающейся. Не существует, провозглашает Дьюи, метаисторичных ценностей, поскольку всякая этическая система остается функциональной. Миссия этики заключается в критическом пересмотре ценно­стей в функциональном аспекте, продвижении, сохранении и обогащении их. Единственный критерий реконструкции ценностей – дееспособность или не­дееспособность. По убеждению Дьюи, экспериментальный метод открывает возможности преодоления конфликта ценностей. Иными словами, прагматизм является способом урегулирования межкультурных разногласий, поскольку ссылка на авторитет метода приведет к большей упорядоченности и согласо­ванности ценностных суждений. Один из ключевых тезисов Дьюи: между фак­том и ценностью, дескриптивными и прескриптивными утверждениями нет ни­какой разницы. Дьюи считал, что многовековые усилия философии постичь ап­риорные реальности или вечные ценности были заблуждением. Ценности, как считает Дьюи, также неустойчивы как формы облаков. Задача науки, поэтому, заключается в том, чтобы выявить порождающие их условия, рассмотреть нравы, обычаи, институты в функциональном аспекте, имея в виду возмож­ность радикального их обновления, в зависимости от вновь возникающих жиз­ненных требований. Прививать привычку рефлексировать по поводу высших ценностей, полагает Дьюи, не менее важно, чем учить разбираться в технике. Ученый настаивает на том, что абсолютные ценности, – изобретение филосо­фов, которых не устраивает необходимость постоянного поиска, эксперимен­тирования, движения вперед.

Таким образом, Дьюи полагал, что «метод разума» необходимо приме­нить не только в науке, технике, производстве, но и в морали, социальной жизни. Он предложил реконструировать систему образования на прагматист­ских началах. Философия прагматизма рассматривалась им как философия де­мократического общества. Совершенствования демократии, в видении Дьюи, должно осуществляться как последовательное решение частных проблем, из которых складывается человеческая жизнь. Любое социальное зло, в его пред­ставлении, преходящая фаза в незавершенном, непрерывно растущем опыте. Иными словами, проблема зла рассматривается им как практическая проблема уменьшения зла насколько это возможно. Дьюи полагал, что нельзя ставить пе­ред собой отвлеченные цели, выдвигать абстрактные идеалы, поскольку они превратятся в тотальный абсолют, который ведет к насилию и угнетению чело­века. Высшая проверка демократических институтов, в определении Дьюи, за­ключается в ее вкладе во всестороннее развитие каждого члена общества. Он утверждал, что история иррациональна, она определяется энергией, волей и личной инициативой выдающихся индивидов. Народная масса – косная, инерт­ная, сила, которая без возбуждающего влияния гениев была бы обречена на пассивность и топтание на месте.

Дальнейшее развитие идеи прагматизма получают в творчестве Кларенса Ирвинга. Льюиса (1883-1964 ) – американский философ, методолог, создатель «концептуального прагматизма», автор методологических работ: «Мышление и мировой порядок», «Анализ знания и оценки».

Льюис рассматривает понятие «априорное» как изобретение разума, он полагает, что человечество отбирает и передает те априорные идеи, которые обнаруживают свою полезность в понимании и подчинении реальности. Коль скоро априори есть продукт мышления, полагает Льюис, то мышление может его изменять. Льюис разрабатывал систему поливалентной логики, ключевой идеей которой является утверждение о прагматическом характере выбора ме­жду различными логическими системами. Задача философии, как полагал Льюис, заключается в критическом корректировании категорий науки, кото­рые, в свою очередь, есть средство упорядочения хаоса реальности. Опыт, в видении Льюиса, может подвергнуть сомнению самые прочные обобщения и самые очевидные категории. Подобно тому, как для Дьюи оценочные суждения являются гипотезами, нуждающимися в проверке на основании условий, в ко­торых они возникают, а также на базе доступных средств и последствий дейст­вий; для Льюиса оценки являются «формой эмпирического познания», в боль­шей или меньшей степени, подтвержденные эмпирической или фактической верификации. Он полагает, что оценочные суждения, включая моральные пра­вила и принципы, можно рассматривать как гипотезы, открытые для пере­смотра и обновления в свете нового знания и изменившихся обстоятельств. «Оценочные суждения основаны на конкретных ситуациях и подвержены об­новлению на основе накопления в этих ситуациях фактов», - пишет Льюис (12). Должное, в его представлении, всегда является функцией конкретных обстоя­тельств и зависит от времени, места и действующего лица. Отстаивая принцип релятивизма, Льюис, тем не менее, не оправдывает личные капризы и отсутст­вие норм вообще. Он настаивает, на том, что любое нормативное суждение все­гда делается на основе «оценочной базы». Оценочные суждения не являются стерильными или свободными от ценностей, но глубинным образом опираются на фактический ценностный опыт, которым люди уже обладают. Однако, как полагает Льюис, этот ценностный опыт всегда открыт обновлению в свете воз­можного изучения всех фактических обстоятельств, и только после этого изу­чения он становится опытом де юре. Проблема выбора ценностей, в видении ученого, касается не только отдельных индивидов, но приложима к социальной среде и институтам общества. Основная задача философа – разрешение про­блем общественной жизни.

Продолжением прагматизма является неопрагматизм, основные положения которого представлены в работе американский философа, методолога Ричард Рорти (1931 г.)«Последствия прагматизма». Ричард Рорти рассматривает знание не как описание основопо­лагающей метафизической реальности, но как реализацию целей человека. Рорти выдвигает идею деканонизация философии как общетеоретической науки. Современная культура определяется им как постфилософская культура, где размываются грани между философией, наукой и другими сферами куль­туры. В видении ученого, познание не отражает реальность, но только взаимо­действует, справляется с ней. Рорти интерпретирует категорию «понимание» как «извлечение пользы» и умение «справляться с событием», понимание, в его представление, есть способность держать ситуацию под контролем. Подобно Дьюи, Рорти считает, что контекстуально уместная и работоспособная идея – истинная идея. Он рассматривает феномены культуры как явления времени и случая. Рорти полагает, что каждое новое поколение создает свои ценности и свой «культурный словарь», который представляет собой «переописание» ис­торически предшествующих словарей и текстов. Познание, по Рорти, это не столько описание – дескрипция - мира, сколько его переописание, переосмыс­ление – редескрипция предшествовавших концепций.

Дата добавления: 2014-11-20