Л. А. Моисеева 2 страница

В процесс покупки учебников он предпочитал не вмешиваться. Бесконечные стеллажи с книгами во «Флориш и Блотс» лично на него действовали удручающе. Впрочем, к художественной литературе Сириус относился с симпатией. Правда, за книги он брался, только когда мать наказывала его, запирая в комнате, и кроме как читать, делать больше было нечего — не в потолок же смотреть. В остальное время можно было найти себе занятие поинтересней. Но, поскольку наказывали его довольно часто, именно за те самые интересные занятия, читал он не так уж и мало.

Пока Вальбурга, сверяясь со списком, перечисляла продавцу все необходимое, Сириус скучающе оглядывался по сторонам. И наткнулся взглядом на болезненного вида мальчишку, с жадностью изучавшего полки с книгами.

— Мам, а можно вот эту книгу? — донеслось до Сириуса.

Сириус хмыкнул — поди, зубрила какой-нибудь. Симпатичная печальная женщина с каштановыми волосами, забранными в высокую прическу, покачала головой и что-то тихо ответила. Мальчишка разочарованно поник.Сириус снова хмыкнул — так огорчаться из-за книжки!

— Пошли! — всучив эльфу стопку книг, Вальбурга развернулась к выходу.

Бросив последний взгляд на любителя чтения, Сириус двинулся за ней.

— Ну что ты, Рем? — мама ласково потрепала его по голове. — Мы купим эту книгу в другой раз.

Римус улыбнулся и кивнул.

— Пойдем. Нам надо еще купить тебе мантию.

Это было не самое приятное дело, поскольку семья Люпинов не отличалась большим достатком и мантии приходилось выбирать самые дешевые. Как, в общем-то, и все остальное.

В магазине мадам Малкин уже были покупатели: взъерошенный мальчишка в очках стоял на примерочном стуле. При этом он без конца вертелся — складывалось впечатление, что он просто физически не может долго стоять, не шевелясь.

— Дже-е-еймс! — чуть ли не простонала, наблюдавшая за примеркой темноволосая женщина. — Угомонись, наконец! Постой хоть секунду спокойно.

Джеймс замер. Но именно, что на секунду. Римус невольно усмехнулся: не парень, а веретено. Вот уж в школе учителям с ним будет мороки! Мама тем временем уже разговаривала с мадам Малкин. Вскоре Римуса поставили на такой же примерочный стул. Заметив нового покупателя, взъерошенный мальчишка ухмыльнулся и подмигнул ему. Римус просто не мог не улыбнуться в ответ.

— Ну все, Джейми, можем идти дальше, — темноволосая женщина — видимо, мать Джеймса — появилась с пакетом в руках.

Римус печально вздохнул. Они не обменялись с этим мальчишкой ни единым словом, но он уже понравился Римусу. Как бы ему хотелось иметь такого друга! Хоть какого-нибудь друга!

— Ну что ж, теперь надо купить тебе волшебную палочку.

— Точно! Пойдем скорей! — Джеймс нетерпеливо потянул маму за руку.

Та рассмеялась и направилась к магазину Оливандера.

Когда Джеймс толкнул дверь магазина, мелодично звякнул колокольчик, и он оказался в полутемном помещении, сплошь заставленном бесконечными полками с небольшими узкими коробками. В первую секунду Джеймсу показалось, что магазин пуст, но тут же перед ним, словно ниоткуда, появился невысокий пожилой человек.

— Мистер Поттер! Рад приветствовать вас.

Джеймс оторопело кивнул, про себя удивившись, откуда человечек знает его имя, и покосился на маму. Та сохраняла совершенно серьезный вид, но ее карие глаза при этом смеялись. А странный человек тем временем продолжал:

— Так-так, посмотрим, — порывшись на полках, он достал одну из коробок. — Попробуйте эту.

Джеймс извлек палочку и слегка взмахнул ей. Настоящий ураган пронесся по магазину, посшибав все на своем пути.

— Нет, эта не годится... Тогда эту?

Джеймс перепробовал, наверное, с десяток палочек, разворотив при этом полмагазина. Он уже начал отчаиваться: а что, если нужная так и не найдется? И вдруг, взяв в руки очередную палочку, мальчик почувствовал, как от нее исходит тепло. Он взмахнул ей, и с кончика посыпались разноцветные искры.

— Замечательно! — мистер Оливандер довольно потер руки. — Красное дерево, одиннадцать дюймов, пластичная. Великолепно подходит для трансфигурации. С вас пять галеонов.

Пока мама расплачивалась, Джеймс бережно положил свою палочку в коробку и вышел на улицу. На выходе он разминулся с симпатичной рыжей девочкой, которую сопровождали родители. Джеймс улыбнулся ей и поднял вверх большой палец, но та только недоуменно пожала плечами.

За окном мелькали зеленые луга — Хогвартс-экспресс мчался по Англии.

Лили прижалась лбом к холодному стеклу, пытаясь сдержать слезы. А ведь всего несколько минут назад у нее было прекрасное настроение. Она с жадным любопытством изучала платформу девять и три четверти: шумную толпу учеников и их родителей, ярко-красный паровоз с веселыми, похожими на игрушечные, вагонами.

Радостно-возбужденное настроение уничтожил разговор с сестрой и презрительно брошенное ею: «Уродка!» Никогда Лили не подумала бы, что сестра может сказать ей подобное. «Я сама виновата, — сокрушенно подумала она. — Я не должна была читать ее письмо. Конечно, Петунья обиделась».

— А это что? — удивленно воскликнул Северус.

— Что там?

— Письмо от Дамблдора. Как твоя сестра могла написать в Хогвартс? Она же магла!

— Не знаю...

— Мы должны его прочитать!

— Ты что, Северус! Нехорошо читать чужие письма!

— Но это странно. Мы же должны узнать, в чем тут дело!

Еще немного поспорив, Лили согласилась и они вскрыли письмо:

«Уважаемая мисс Эванс,

Я бы очень хотел Вам помочь, но при всем желании не могу наделить магической силой того, кто ей не наделен от природы. И потому Вы не сможете учиться в Хогвартсе. Мне очень жаль.

Искренне Ваш,

Альбус Дамблдор»

— Ничего себе! — Северус аж присвистнул. — Она что, просила Дамблдора принять ее в Хогвартс?!

— Бедная Туни, — огорчилась Лили. — Это так несправедливо, что я могу туда поехать, а она — нет!

— Ничего несправедливого тут нет. И, кстати, интересно, как ее письмо вообще дошло до директора? Наверное, на магловской почте работают и волшебники...

— Все-таки нам не надо было читать письмо.

— Да брось, Лили, ничего страшного не случилось.

«Случилось, Северус: я впервые так серьезно поссорилась с сестрой», — обреченно подумала Лили, уставившись на проплывающий за окном пейзаж. В другое время она непременно залюбовалась бы расстилающимися до горизонта полями, покрытыми ярким ковром цветов, которые сменялись большей частью невысокими, но иногда очень даже внушительными холмами. Но сейчас ей было все равно, что там за окном. Единственное, на что Лили обратила внимание, — это начавшийся дождь, который оставлял на окне вагона размытые следы, похожие на слезы. Да, Лили чувствовала себя виноватой, но все же не настолько, чтобы заслужить от родной сестры такое обращение. За грустными размышлениями она даже не заметила, как в купе появились двое мальчишек, только машинально ответила: «Привет», когда они с ней поздоровались. Мальчишки переглянулись, пожали плечами и завели свой разговор.

Получив от матери последние наставления, Сириус, наконец, распрощался с «драгоценной» семейкой и двинулся к поезду. Однако до вагона он не дошел, заметив, как худенький лохматый паренек прощается с родителями — высоким темноволосым мужчиной и красивой величавой женщиной. Сириусу показалось, что где-то он эту женщину видел, или она кого-то напоминала...

— Ну, до встречи, Джеймс, — отец потрепал сына по плечу. — Учись хорошо.

— Пока, Джейми, — мать чуть ли не со слезами обняла мальчика. — Будь умницей.

— Ну ладно тебе, мам, — мальчишка явно смущался от прилюдного проявления чувств.

Сириус вздохнул: его самого мать никогда так не обнимала и не смотрела с такой нежностью. Бывают же на свете нормальные семьи! От тоски и зависти родилось глупое желание подразнить счастливого мальчишку, и, как только тот отдалился от родителей, Сириус язвительно протянул:

— Как же ты будешь без мамочки, Джейми?

Тот резко обернулся и зло процедил:

— Еще раз назовешь меня так, получишь в нос!

— Попробуй! — Сириус вызывающе сверкнул синими глазами.

Не долго думая, Джеймс размахнулся и врезал ему в нос. То есть он целился в нос, но Сириус успел отклониться, и удар пришелся по скуле. Тряхнув головой, он в свою очередь кинулся на Джеймса. Некоторое время мальчишки увлеченно мутузили друг друга, пока неподалеку не раздался язвительный голос:

— Фи! Деретесь как маглы!

Они тут же перестали драться и уставились на стоявшего рядом парня, с виду третьекурсника, уже переодевшегося в школьную мантию с гербом Слизерина на груди. Он презрительно усмехнулся и добавил:

— Хотя, может, вы и есть маглы? Точнее грязнокровки...

Мальчики переглянулись и дружно бросились на нахального слизеринца. Тот, видимо, не ожидал такой реакции и не успел достать палочку, а, может, просто побоялся нарушить закон. Во всяком случае, отбивался он от нахальных первышей вручную — тем самым магловским способом, который только что критиковал.

— Что здесь происходит?!

На них гневно смотрела высокая брюнетка со значком старосты школы.

— Он обозвал нас грязнокровками! — хором произнесли Джеймс и Сириус.

Девушка, нахмурившись, грозно глянула на третьекурсника.

— Минус десять баллов со Слизерина! — отчеканила она и уже спокойнее добавила: — А вы в следующий раз обращайтесь к старостам вместо того, чтобы устраивать драки. Марш все в поезд!

Слизеринец зло глянул на нее, но повиновался. Сириус с Джеймсом тоже забрались в поезд под присмотром все еще рассерженной старосты. Некоторое время они молча шли по коридору.

— Слушай, а здорово ты его! — вдруг улыбнулся Джеймс.

Сириус хмыкнул:

— Да и ты был неплох. Он ведь и не думал, что мы ответим. Будет в следующий раз знать, как бросаться грязными ругательствами!

Мальчишки обменялись довольными и понимающими взглядами.

— Ну что, познакомимся заново? — Джеймс протянул руку. — Джеймс.

— Сириус, — Сириус пожал ему ладонь и порадовался, что Джеймс не стал называть свою фамилию, что избавляло его самого от необходимости это делать: Блэк — фамилия известная, и отношение в обществе к их семье не самое доброжелательное.

— Пошли поищем свободное купе.

Довольно скоро такое купе нашлось — там никого не было, кроме девочки в джинсах и светло-зеленой футболке, очень выгодно сочетавшейся с рыжими волосами и зелеными глазами. Она неподвижно замерла у окна, не замечая ничего вокруг.

— Привет! — радостно поздоровался Сириус, узнавший в ней ту маглорожденную, с которой почти познакомился в Косом переулке.

— Привет, — еле слышно ответила она, даже не повернувшись.

Мальчики переглянулись и пожали плечами: если она не хочет общаться, они не собираются навязываться. Вскоре они уже болтали как старые знакомые. Началось их первое путешествие в Хогвартс.

Они недолго оставались одни — в их купе появился еще один мальчик: худой, с болезненно бледным лицом и длинными сальными волосами. Новый спутник был уже переодет в школьную мантию. Не утруждая себя приветствиями, он сразу подошел к девочке. Они — рыжая и новый мальчишка — явно давно друг друга знали, у них завязался свой разговор, и Джеймс с Сириусом скоро перестали обращать на них внимание, пока этот мальчик не заявил довольно громко:

— Тебе лучше поступить в Слизерин.

— Слизерин? — тут же вскинулся Джеймс. — Кто это хочет в Слизерин? Да я бы сразу из школы ушел. А ты?

Сириус помрачнел. Ему-то на роду написана дорога на этот факультет. А если он и правда туда попадет? Джеймс наверняка перестанет с ним общаться: вон как возмущенно блестят его глаза за стеклами очков. Терять нового приятеля не хотелось, и все же Сириус признался:

— Вся моя семья училась в Слизерине.

— Елки-палки! — театрально изумился Джеймс. — А я-то думал, ты — нормальный!

Он недоверчиво уставился на Сириуса, пытаясь понять, не шутит ли он. Тот невесело усмехнулся:

— Но, может, я еще нарушу семейную традицию, — и, произнеся эти слова, он почувствовал возрастающую уверенность — а ведь и правда, возможно, ему удастся уговорить Шляпу, и тогда он окончательно вырвется из-под контроля семьи.

Рыжая заинтересовалась их разговором, что явно не понравилось ее приятелю. Он что, боится, что у нее появятся другие друзья? Обратив на них внимание, девочка узнала Сириуса и улыбнулась ему, как старому знакомому. Сальноволосый помрачнел еще больше. Сириус иронично приподнял брови и обратился к Джеймсу:

— А ты куда пойдешь, если тебе позволят выбирать?

Джеймс вскинул вверх руку, словно держа невидимый меч, и с апломбом продекламировал:

— Гриффиндор! Где учатся храбрые сердцем!

Рыжая посмотрела на него с еще большим интересом. Этого ее неопрятный приятель уже не мог вынести: он хмыкнул — громко, презрительно и весьма недвусмысленно. Джеймс тут же напрягся:

— Тебе что-то не нравится?

— Нет, почему же? — сальноволосый смерил Джеймса презрительным взглядом. — Если у тебя мышцы вместо мозгов...

Джеймс опасно прищурился, готовый ринуться в драку, и Сириус поспешил вмешаться. Вложив в голос весь фамильный гонор и сарказм, он небрежно бросил:

— А если у тебя ни того, ни другого?

Девочка вспыхнула, обидевшись за приятеля. Теперь она уже смотрела на обоих мальчишек неодобрительно.

— Пойдем отсюда, Северус, — она решительно встала, сердито сверкнув на них зелеными глазищами, — поищем другое купе.

— О-о-о, — насмешливо передразнил ее Джеймс. — Пока, Нюниус!

Как только дверь за рыжей и любителем Слизерина закрылась, Джеймс презрительно бросил:

— Трус! За девчонку прячется.

Сириус кивнул, но ничего не ответил.

— Слушай, а у тебя правда что ли, вся семья в Слизерине? — Джеймс снова недоверчиво посмотрел на приятеля. Тот совершенно не производил впечатления слизеринского змееныша. Напротив, он был прямым и открытым.

— Угу, — Сириус кивнул, — я — Блэк. Слыхал, небось?

— Шутишь?! — Джеймс аж присвистнул и ошеломленно уставился на него.

Сириус невесело покачал головой.

— Хм... А знаешь, среди Блэков тоже бывают исключения. Вот моя мама — в девичестве Блэк.

— Да-а? А ты?..

— Поттер, — Джеймс понял суть его вопроса раньше, чем Сириус закончил фразу.

— О, точно! Дорея, да?

— Ага.

— То-то она мне смутно знакомой показалась! — Сириус хитро прищурился. — А ты знаешь, что ты мне двоюродный дядя?

— Чего? — Джеймс удивленно моргнул. — С чего ты взял?

— Я родословное древо семьи Блэк наизусть знаю — мать постаралась.

Джеймс хмыкнул, пытаясь осознать тот факт, что является дядей своего ровесника. Пусть даже и двоюродным.

Дверь открылась, и в купе заглянула симпатичная девочка с тонкими чертами лица. Ее волосы были настолько светлы, что казались совсем белыми. Светло-голубая, под цвет глаз, дорогая мантия мягкими волнами облегала ее фигуру.

— Сириус! — она вздохнула с явным облегчением. — Вот ты где! Пойдем к нам.

Сириус нахмурился и, сложив руки на груди, откинулся на спинку сиденья.

— Мне и здесь неплохо, — отчеканил он.

Сказано это было с таким царственным пренебрежением, что Джеймс хмыкнул — аристократ, блин!

— Сириус! Тетя Вальбурга меня лично просила присмотреть за тобой. А как я могу это делать, если ты бродишь неизвестно где?

Сириус сердито сощурился:

— Можешь передать моей дражайшей матушке, — холодно процедил он, — что я прекрасно могу сам за собой присмотреть!

— Зря ты так, — укорила его девочка. — Она ведь беспокоится о тебе.

— Она?! Беспокоится?! Обо мне?! — Сириус пренебрежительно фыркнул. — Цисси, мы об одном и том же человеке говорим? И я. Никуда. Отсюда. Не пойду.

Блондинка неодобрительно покачала головой, но спорить больше не стала и вышла из купе.

— Кто это? — заинтересовался Джеймс.

— Нарцисса — моя кузина. Она вообще-то неплохая девчонка, только очень уж любит строить из себя светскую леди. Снежная Королева, — Сириус снова фыркнул, на этот раз насмешливо, но беззлобно.

Джеймс понимающе усмехнулся. Он тоже знал эту сказку — друзья-маглы из дома по соседству давали почитать. Благодаря этим соседям Джеймс вообще много чего знал о магловском мире. Но вот никак не ожидал, что о нем может что-то знать Блэк. В такой-то семье! Ведь всем известно, что Блэки просто помешаны на чистокровности и маглов за милю обходят. Его новый друг явно был необычный Блэк: не такой, как остальные.

Возмущенная до глубины души, Лили вылетела из купе, и только воспитание не позволило ей хлопнуть дверью. «Придурки! — подумала она. — Самоуверенные идиоты! А ведь поначалу показались вполне нормальными, даже интересными...» Лили возмущенно фыркнула.

Северус молча топал за ней следом. Заметив относительно свободное купе, Лили заглянула туда:

— Можно?

Сидящий у окна с книгой в руках шатен кивнул, не отрываясь от чтения. Другой мальчик, щуплый и остроносый, с мышиного цвета волосами, только робко улыбнулся. Лили потянула за собой друга и решительно представилась:

— Я — Лили, а это — Северус.

— Римус, — шатен на секунду поднял голову и, скользнув по ним взглядом, снова уткнулся в книгу.

— Питер, — представился второй мальчик.

Лили попыталась завести беседу:

— Вы тоже первый раз в Хогвартс?

Мальчики дружно кивнули. Лили хотела уже спросить, на какой факультет они хотят попасть, поскольку эта тема ее все еще очень волновала, но, вспомнив, чем закончился подобный разговор в прошлый раз, промолчала.

Девочка еще пару раз пыталась завязать беседу, но она как-то не клеилась. Римус больше интересовался своей книгой, чем соседями по купе — отвечал, только если к нему обращались напрямую, да и то односложно. А Питер ужасно стеснялся, и потому собеседник из него тоже был не очень. И вообще он производил впечатление забитого и запуганного ребенка, который боится лишнее слово сказать.

Не шел разговор и с Северусом: он впал в одно из своих мрачных настроений, когда к нему совершенно невозможно подступиться. Однажды Лили уже пыталась его разговорить в подобной ситуации — в результате они чуть не поссорились. С тех пор она предпочитала переждать, пока Северус перестанет дуться.

Видимо, он все еще переживал стычку с теми мальчишками. Лили нахмурилась. Хотя, если быть откровенной, Северус первый начал их задирать и сам напросился на такой ответ. Но не могла же Лили остаться в стороне и не защитить друга! К тому же, мальчишки держались так самоуверенно и высокомерно, что одно это уже вызывало раздражение. «Надеюсь, мы попадем на разные факультеты», — подумала Лили и, бросив взгляд на Римуса, решила, что почитать что-нибудь — это хорошая идея.

Отгородившись ото всех книгой, Римус украдкой изучал новых соседей по купе. Лили явно хотелось поговорить: она производила впечатление девочки общительной и любознательной. Но ее стремления никто не поддержал, и, в конце концов, она сдалась. Римус чувствовал исходящее от нее легкое раздражение и досаду. Интересно, она что, уже успела с кем-то поссориться?

Питер робко поглядывал то на нее, то на Римуса. Он тоже не прочь был поговорить, но не решался. Он вообще был немного странный. От него волнами исходила паника.

А вот от второго соседа исходила самая настоящая злость, даже почти ненависть. «Точно, они с кем-то поссорились», — подумал Римус.

Как же хотелось поддержать разговор, познакомиться поближе! И постоянно приходилось напоминать себе, что нельзя, нельзя, нельзя...

Не добившись ответной реакции от спутников, Лили последовала его примеру и уже вскоре углубилась в чтение толстенной книги. Римус едва заметно улыбнулся: не он один такой любитель почитать что-нибудь объемное.

Хогвартс-экспресс мчался по Англии. За окном мелькали зеленые луга.

* * *

Когда первокурсники попали в огромный зал, на потолке которого сияли звезды, притихли все. Даже неугомонный Поттер, уверенный в своем поступлении на Гриффиндор. А Сириус и вовсе нервничал все больше: на Слизерин жутко не хотелось. Но, поскольку привычка скрывать эмоции от окружающих и держать лицо в любых обстоятельствах была впитана им буквально с молоком матери, чем больше он нервничал, тем более надменным и холодным казался.

— Фу-ты, жуть какая! — не удержался Джеймс. — Сделай лицо попроще, а то рядом с тобой стоять страшно!

Сириус сердито сверкнул на него глазами, но в следующую секунду весело фыркнул, ясно представив себя со стороны. Джеймс одобрительно поднял большой палец.

— Блэк, Сириус, — объявила профессор МакГонагалл.

Она встретила их на входе в замок и проводила в Большой зал. А теперь по алфавиту вызывала первокурсников для распределения и надевала на них Годрикову Шляпу. Профессор производила впечатление женщины суровой — под ее взглядом притихали даже самые хулиганистые студенты. Много позже Сириус понял, что декану Гриффиндора и нельзя быть другим: иначе не справишься с этим прайдом.

Сириус глубоко вздохнул и направился к табуретке. Как только Шляпа оказалась на его голове, он услышал тихий голос:

— Хм, еще один Блэк... — и вдруг неожиданно Шляпа спросила: — И куда же ты хочешь?

Сириус удивленно моргнул и тут же выпалил:

— Куда угодно, только не в Слизерин!

Шляпа хмыкнула:

— Хочешь пойти наперекор семье? Что ж, храбрость достойная того, чтобы отправить тебя в... ГРИФФИНДОР!

В зале разом воцарилась мертвая тишина. Сириус снял Шляпу и огляделся. Все, абсолютно все в шоке смотрели на него. Даже преподаватели. У Слизеринцев же были такие лица, словно их окатили холодной водой. Одна только Андромеда — любимая кузина — подмигнула ему и одобрительно подняла большой палец, да в толпе ожидающих распределения первокурсников Джеймс потряс над головой сцепленными руками: мол, так держать! Сириус едва заметно улыбнулся.

От стола Гриффиндора раздалось несколько неуверенных хлопков, и мальчик направился к нему под пораженный шепот со всех сторон:

— Блэк в Гриффиндоре?!

— С ума сойти!

— Невероятно!

— Разбудите меня!

Сириус вскинул голову и гордо прошествовал под красно-золотые знамена, делая вид, что все это его совершенно не касается. Но и за столом легче не стало. Сокурсники пялились на него, как на восьмое чудо света, что невероятно раздражало, и, в конце концов, Сириус не выдержал и рявкнул:

— Чего уставились?!

Все, как по команде, сделали вид, что заняты своими делами.

На дальнейшее распределение, кажется, уже никто не обращал внимания — переваривали новость о сенсационном распределении Блэка на Гриффиндор. «Да уж, не успел приехать в школу — и уже знаменитость, — усмехнулся Сириус, и тут же в голову пришла другая мысль: — Мать меня убьет! На кусочки порежет!» Ладно бы он еще поступил в Равенкло — такое, хоть и редко, но случалось. Но Гриффиндор! Конец света.

— Молодец! — словно из ниоткуда появившийся рядом Джеймс хлопнул его по плечу.

Погруженный в свои мысли, Сириус дернулся от неожиданности.

— Блин, Поттер! Так и заикой можно сделать!

— А чего ты такой мрачный сидишь? Ты же не хотел в Слизерин — вот твое желание и исполнилось. Радуйся!

Сириус усмехнулся:

— Да я-то радуюсь, только домой мне теперь лучше не возвращаться — убьют.

Джеймс недоуменно нахмурился:

— А ты-то тут причем? Все претензии к Шляпе.

— Ну да. Ты это моей матери объясни.

Джеймс некоторое время сосредоточенно изучал его, будто что-то решая, и вдруг заявил, резко сменив тему:

— Ты глянь, кого распределяют! Наш любитель Слизерина.

За секунду до этого профессор МакГонагалл объявила:

— Снейп, Северус.

Уже знакомый угрюмый мальчишка надел Шляпу. Молчала она долго и, наконец, как-то неуверенно объявила:

— СЛИЗЕРИН!

— Туда ему и дорога, — пробормотал Джеймс.

А вот Лили, сидевшая неподалеку, огорчилась и проводила Снейпа грустным взглядом. Тот и вовсе посмотрел на нее со вселенской тоской в глазах и поплелся к своему столу.

Джеймс тут же забыл про Снейпа, принялся знакомиться с соседями и, углядев среди них знакомое лицо, радостно воскликнул:

— Привет! Я так и не успел тогда спросить, как тебя зовут?

— Привет, — улыбнулся кареглазый мальчик, в котором Сириус узнал любителя чтения, встреченного им во «Флориш и Блотс». — Римус Люпин.

— Джеймс Поттер. Здорово, что мы оказались на одном факультете!

Римус сдержанно кивнул. На столе появились разнообразные кушанья, и на некоторое время все замолчали: были заняты едой. Но заткнуть Поттера больше чем на минуту еще никому не удавалось.

Втянутый жизнерадостным и общительным Джеймсом в общую беседу, Сириус вскоре забыл и о матери, и о грозящем наказании. Он весело смеялся вместе с другом — несмотря на то, что познакомились они совсем недавно, Джеймс уже стал для него настоящим другом — и знакомился с сокурсниками.

* * *

Когда девочки добрались до своей спальни, соседки уснули почти сразу, устав от обилия впечатлений. А вот Лили долго еще ворочалась в постели. В этот день столько всего произошло, что казалось, будто прошла как минимум неделя. Сначала — эта ссора с Петуньей, потом — неприятная сцена в поезде, Северус, попавший на другой факультет. Впрочем, это не помешает им по-прежнему общаться. Ведь не помешает?

Но самые бурные эмоции вызвал сам Хогвартс.

Когда они плыли на лодках по озеру и перед ними неожиданно вырос огромный замок, у Лили даже перехватило дыхание от восторга. Он был невероятно красив и к тому же сиял в темноте струящимся из окон светом, что придавало ему совершенно сказочный вид. В небе сверкали многочисленные звезды. Лили готова была поклясться, что никогда не видела столько звезд. И таких ярких! Звезды и факелы на лодках отражались в темной глади озера, и казалось, что они плывут не по воде, а по звездному пути. Словно летят на лодках в ночном небе. И вокруг — снизу и сверху, справа и слева — только звезды, звезды, звезды...

А что их ждало внутри замка! Когда Лили увидела двигающийся и разговаривающий портрет, она аж подпрыгнула от неожиданности и изумления, вызвав этим смешки идущих позади мальчишек. Смущенная и оттого слегка раздраженная, Лили резко развернулась. Ну и, конечно же, увидела тех двоих обормотов. Она уже хотела высказать им что-нибудь в меру ехидное и сердитое, но Блэк вдруг обезоруживающе улыбнулся, а Поттер взлохматил волосы и подмигнул:

— Не обижайся, Лили, ты правда очень забавно реагируешь. И нет ничего стыдного в том, что ты чего-то не знаешь. Ты же маглорожденная. Привыкнешь со временем.

Лили фыркнула, но злость на мальчишек пропала и, отвернувшись от них, она невольно улыбнулась.

Общая гостиная поразила своим уютом. Ничего особенного: камин, диван, несколько кресел и столиков, две лестницы, ведущие в спальни. Но от всего этого веяло каким-то особенным теплом. Здесь хотелось жить. В спальне стояли четыре кровати, покрытые тяжелыми бордовыми балдахинами, вышитыми золотом. Красно-желтые же портьеры висели на окнах. Несмотря на такую яркую, гриффиндорскую, расцветку, спальня, как и гостиная, была очень уютна.

Дата добавления: 2014-12-08