Болезнь и психика 1 страница

Пренебрежение связью психики с телом, проявляемое технологической медициной, в действительности всего лишь кратковременное отклонение, по сравнению со всей историей лечебного искусства. В традиционной племенной медицине и в западной практике, с самого ее начала в трудах Гиппократа, всегда признавалась необходимость действовать через психику пациента. До девятнадцатого столетия авторы медицинских сочинений редко упускали из виду влияние скорби, отчаяния или разочарования на течение и исход болезни, и они не пренебрегали целебным действием веры, уверенности и душевного мира. Предварительным условием здоровья считалась обычно хорошее настроение.

Современный медик приобрел, благодаря лекарствам, такую власть над некоторыми болезнями, что забыл о потенциальной внутренней силе пациента. Один мой друг, пожилой врач, рассказал мне недавно, что он прочел дневник своего дяди, тоже врача. В начале своей работы автор дневника всегда сообщал, чтó случалось с индивидом или с общиной до болезни или эпидемии, но по мере того, как медицина становилась все более технологической, эта часть истории болезни становилась все менее важной для него, и наконец он стал ее опускать. Признание психических факторов исчезало по мере того, как медицина отбрасывала все "нечеткие" данные, то есть информацию, трудно поддающуюся количественному или научному изучению.

Психика – доброкачественная или злокачественная.

Воздействие психики на здоровье отчасти является прямым и сознательным. Оттого, насколько мы любим себя, зависит правильная еда, достаточный сон, курение, применение привязных ремней, упражнения и тому подобное. В каждом случае наш выбор свидетельствует о том, насколько мы заботимся о своей жизни. От этих решений зависит примерно 90 процентов всех факторов, определяющих состояние нашего здоровья. Беда в том, что у большинства людей мотивация этих основных решений нарушается установками, ускользающими от повседневного внимания. Вследствие этого у многих из нас бывают смешанные намерения.

Примером может служить Сейра, женщина, пришедшая ко мне несколько лет тому назад с раком груди; когда я вошел в ее палату, она курила. Это ее поведение очевидным образом означало: "Я хочу, чтобы вы избавили меня от рака, но я равнодушна к жизни, так что я могу рискнуть еще одним раком". Она застенчиво посмотрела на меня и сказала: "Думаю, вы скажете мне, чтобы я перестала курить".

"Нет, – сказал я, – я скажу вам, чтобы вы полюбили себя. Тогда вы бросите курить".

Она немножко подумала и ответила: "Я в самом деле люблю себя. Но я не так уж себя обожаю". (В конечном счете Сейра стала обожать себя – и перестала курить).

Это был удачный афоризм, означающий важную проблему в отношении многих людей к самим себе. Любовь к себе сводится у них лишь к тщеславию и нарциссизму. Гордость бытия и решимость заботиться о собственных нуждах не входят в это понятие. Однако самая сущность здоровья – это неограниченное, позитивное самообожание, это важнейшее преимущество, которое должен приобрести пациент, чтобы стать исключительным пациентом. Самоуважение и любовь к себе нисколько не грешны. Они делают жизнь радостной, а не мучительной.

Но психика действует не только через наши сознательные решения. Многие из ее воздействий производятся прямо над телесной тканью, без всякого участия нашего сознания. Рассмотрим некоторые из наших обычных выражений: "Он сидит у меня на шее (или в заднице). Слезь с моей спины. Эта проблема заедает меня. Вы разрываете мое сердце". Сознательно или подсознательно тело отвечает на послания психики. Вообще говоря, эти послания могут нести в себе "жизнь" или "смерть". Я убежден, что у нас есть не только механизмы выживания, например, реакции борьбы или бегства, но также механизм "смерти", активно тормозящий наши защитные средства, замедляющий функции тела и ведущий нас к смерти, когда мы ощущаем, что нам больше не стоит жить.

Каждая ткань, каждый орган нашего тела управляется сложным взаимодействием между химическими веществами, циркулирующими в кровеносной системе, и гормонами, выделяемыми эндокринными железами. Эта смесь управляется "главной железой" – гипофизом, расположенным в середине головы, непосредственно под мозгом. Выделение гипофизарных гормонов управляется в свою очередь химическими выделениями и нервными импульсами, исходящими из соседней части мозга, носящей название гипоталамус. Эта маленькая область регулирует бóльшую часть бессознательных процессов организма, таких как сердцебиение, дыхание, кровяное давление и т.д.

В гипоталамус входят нервные волокна из почти всех других областей мозга, так что интеллектуальные и эмоциональные процессы, происходящие где-либо в мозгу, воздействуют на тело. Например, около пяти лет назад исследователи развития детей обнаружили "психологическую карликовость", удручающе частый синдром, в котором нездоровая эмоциональная атмосфера семьи подавляет физический рост ребенка. Когда ребенок оказывается мишенью враждебных чувств и ощущает себя отвергнутым своими родителями, он растет с подавленным самоуважением, и эмоциональный центр мозга – лимбическая система – действует на соседний гипоталамус, запирая выделение гипофизом гормона роста.

Иммунная система состоит из более десятка различных типов кровяных телец, находящихся в селезенке, в вилочковой железе и в лимфатических узлах, которые контролируют все тело через кровеносную и лимфатическую систему. Они делятся на два основных типа. Одна группа, так называемые тельца В, производит химические вещества, нейтрализующие яды, выделенные болезнетворными организмами, и тем самым помогает телу мобилизовать свои защитные средства. Другая группа, так называемые тельца Т – это клетки-убийцы и их помощники, уничтожающие вторгшиеся бактерии и вирусы. Недавние исследования обнаружили неизвестные ранее нервы, непосредственно соединяющие с гипоталамусом вилочковую железу и селезенку. Другие работы показали, что белые кровяные тельца прямо реагируют на некоторые из химических веществ, переносящих сообщения от одной нервной клетки к другой.

Анатомические данные о прямом контроле мозга над иммунной системой были подтверждены исследованиями на животных. Две группы ученых независимо использовали павловскую технику условных рефлексов для изменения иммунных реакций. В Медицинском Центре Рочестерского Университета психиатр Роберт Эйдер и иммунолог Николас Коэн многократно давали крысам вместе с медикаментом, подавляющим иммунитет, воду, подслащенную сахарином. После этого они сумели "побудить" животных подавлять свои собственные иммунные реакции, давая им одну только подслащенную воду. Доктор Новера Герберт Спектор, работающий в Национальном Институте Здоровья, подобным же образом кондиционировал у мышей повышение их иммунных реакций с помощью запаха камфары.

Таким образом, иммунная система управляется мозгом, либо косвенно через гормоны, выделяемые в кровоток, либо прямо через нервы и нейрохимикаты. Теория "наблюдения" – одно из самых общепринятых объяснений рака – утверждает, что раковые клетки все время развиваются в нашем теле, но в нормальных условиях разрушаются белыми кровяными тельцами прежде, чем они могут развиться в опасные опухоли. Рак возникает тогда, когда иммунная система подавлена и не в состоянии справиться с этой постоянной угрозой. Отсюда вытекает, что все факторы, нарушающие контроль мозга над иммунной системой, способствуют злокачественным образованиям. Эти нарушения происходят прежде всего вследствие хронического синдрома стресса, впервые описанного Гансом Селье в 1936 году. Смесь гормонов, выделяемых надпочечными железами в ходе реакции борьбы или бегства, подавляет иммунную систему. Это было безвредно, когда речь шла о случайных угрозах при встрече наших предков с дикими зверями. Если, однако, напряжение и беспокойство современной жизни постоянно удерживает реакцию стресса во "включенном" состоянии, то гормоны снижают наше сопротивление болезни и даже иссушают лимфатические узлы. Более того, теперь имеются экспериментальные доказательства, что "пассивные эмоции", такие как горе, ощущение неудачи и подавленный гнев, вызывают повышенное выделение тех же гормонов, которые подавляют иммунную систему.

Мы понимаем еще не все способы, которыми химия мозга связывает наши эмоции и мысли, но решающий факт состоит в том, что состояние нашей психики немедленно и прямо воздействует на состояние тела. Мы можем изменить тело, действуя на него ощущением. Если мы не реагируем на наше отчаяние, то тело получает послание "смерти". Но если мы реагируем на нашу боль и ищем помощи, по послание звучит "Жить трудно, но желательно", и иммунная система действует, сохраняя нам жизнь.

Поэтому я использую для изменения тела два главных средства – эмоции и воображение. Мы можем стимулировать коммуникацию нашей психики и тела двумя способами. Наши эмоции и слова дают знать телу, чего мы от него ожидаем, а изображая некоторые изменения, мы можем помочь телу их произвести. И эмоции, и образы, очевидно, передаются через центральную нервную систему, что демонстрируется работой Роберта Беккера, хирурга-ортопеда и исследователя. Беккер изучал электрические системы тела. Его работа непосредственно привела к использованию электричества для лечения сломанных костей, которые не срастались. Как обнаружил Беккер, пациенты под гипнозом могут вызывать изменения напряжения в определенных областях тела по команде извне. Если, как полагает Беккер, эти напряжения контролируют химические и клеточные процессы лечения, то мы можем вскоре ожидать научного объяснения гипнотических исцелений и эффекта плацебо. Например, известно, что пациенты в состоянии гипноза могут лечить свои бородавки. Льюис Томас пишет в своей книге "Медуза и улитка":

"Когда вы находитесь под гипнозом, воспринимая внушения и выполняя их аккуратно и точно, то действует, как вы должны допустить, нечто очень напоминающее управляющее устройство. Недостаточно поручать все это сложное дело нижестоящим центрам, не рассылая весьма подробного набора указаний по всей голове.

Возникает беспокойная мысль, что есть некая разумная инстанция, знающая, как избавиться от бородавок.

Эта удивительная проблема, которую нужно решить. Подумайте только, что бы мы узнали, если бы получили сколько-нибудь ясное понимание того, каким образом гипноз удаляет бородавку. …

Мы обнаружили бы нечто вроде сверхинтеллекта, существующего в каждом из нас, бесконечно более умелого, чем мы, и обладающего техникой, какую мы и не можем себе представить в настоящее время. Стоило бы объявить войну бородавкам, добиваться победы над бородавками, устроить Национальный Институт Бородавок и т.д."

Может быть, биоэлектричество когда-нибудь позволит нам прямо добраться до этого "управляющего устройства", в точности понять, каким образом и почему опухоли иногда регрессируют, когда пациенты убеждены в действенности какого-то неортодоксального лечения – гипноза, диеты, молитвы или медитации. Как написал мне однажды Беккер, "Эффект плацебо не только реален, но имеет важное значение, и ваши методы могут быть намного эффективнее, чем вы думаете".

Независимо от того, сможем ли мы когда-нибудь управлять всем лечением с помощью электрических стимулов, исключительные пациенты – то есть потенциально все пациенты – вовсе не должны беспомощно ожидать искусственной помощи. Они могут научиться лечить себя и хорошо себя чувствовать. Если я смогу научить вас хорошо относиться к собственной жизни, любить себя и других и достигнуть душевного мира, то необходимые изменения могут произойти. Моя любовь и мои ласки могут показаться глупыми в палате больницы, но это научные методы. Проблема в том, что мы не знаем еще психологической техники, необходимой для быстрого и эффективного включения лечебного процесса у каждого пациента. На бессознательном уровне происходит так много изменений, что без тщательного психологического исследования трудно их клинически оценить. Но я надеюсь, что когда-нибудь мы сможем вместо лекарства или электрического импульса предписывать нечто вроде "одной ласки через каждые три часа". Пока же мы должны вернуться к рассмотрению психического потенциала, способного причинять вред – пытаясь найти ему противоядие.

Как справиться со стрессом.

Часто говорят, что стресс – один из самых разрушительных элементов повседневной жизни, но это только половина правды. По-видимому важнее самого стресса способ нашей реакции на стресс. Это подтверждается опытом Ганса Селье, ученого, развившего всю концепцию стресса и его телесных воздействий.

Когда Селье было шестьдесят пять лет, у него развилась саркома ретикулярной ткани, тип рака, который излечивается крайне редко. Это, возможно, сильнейший вид стресса, но Селье рассказал в своем интервью о своей исключительной реакции на него:

"Я был уверен, что умру, и сказал себе: "Ну что ж, это, кажется, самое худшее, что может со мной произойти, но я могу отнестись к этому по разному; либо я буду расхаживать повсюду, как жалкий кандидат на смерть, дожидающийся своей очереди, и хныкать в течение года, либо я попытаюсь выжать из жизни все возможное". Я выбрал второй путь, потому что я борец, и рак стал величайшей битвой моей жизни. Я воспринял его как естественный эксперимент, подвергший меня последнему испытанию –выдержу я или нет. И вот случилась странная вещь. Прошел год, потом два и три, и вот что случилось. Оказалось, что я счастливое исключение. … "

"Впоследствии я предпринял особые усилия, чтобы снизить мой уровень стресса. Поскольку я ученый, я должен быть очень осторожен в том, что я скажу, и в настоящее время не существует статистики о связи стресса с раком. Оставляя в стороне генетические факторы и факторы среды, вызывающие рак, я могу лишь сказать, что отношение между стрессом и раком весьма сложное. Точно так же, как электричество может производить тепло и поглощать тепло, в зависимости от способа применения, стресс может и вызывать, и предотвращать болезнь".

[Вопрос интервьюера] "Некоторые полагают, что рак – это нечто вроде болезни, в которой тело отвергает само себя. Если сделать еще один шаг в этом направлении, не может ли быть так, что люди, резко отвергающие свои основные потребности, могут быть более предрасположены к раку? Иными словами, если человек отвергает свои нужды, то не может ли его тело возмутиться и отвергнуть само себя?"

[Ответ Селье] "Я не скажу ни да, ни нет. Я не философ, а ученый. Все, что я могу сказать как ученый – это что значительное большинство физических заболеваний имеют отчасти психосоматическое происхождение".

Данные, полученные после этого высказывания доктора Селье, говорят, что он был, по-видимому, слишком осторожен. В частности, начало и ход болезни сильно связаны со способностью и готовностью человека справляться со стрессом. Стрессы, которые мы выбираем, вызывают совершенно иную реакцию, чем те, которых мы хотели бы избежать, но не можем. Беспомощность хуже, чем сам стресс. Вероятно, по этой причине рак чаще встречается в Америке у черных, чем у белых, и по той же причине рак связан с огорчениями и депрессиями. Наиболее предрасположены к смерти от сердечного приступа не служащие командного типа А, а люди, которыми командуют, подчиненные и заводские рабочие, лишенные всякой самостоятельности, люди, чья короткая жизнь придает новый смысл выражению "смертельная усталость".

Интерпретация стресса для постороннего всегда затруднительна, поскольку одинаковые обстоятельства могут быть пагубны для одного человека, а для другого безразличны и даже благоприятны. Джером Фрэнк, психиатр из Университета Джонса Гопкинса, цитируя выполненное в 1961 году исследование Л. Э. Хинкла, замечает, что "стресс возникает главным образом вследствие интерпретации событий, которую дает им пациент". Как показало долговременное исследование Хинкла, переживания, казавшиеся благоприятными объективному наблюдателю, часто воспринимались пациентами как стресс и связывались с болезнью. Напротив, стрессы, казавшиеся наблюдателю ужасными – такие как бедность, тяжелые утраты, алкоголизм в семье – обычно не были связаны с болезнями, если пациенты, по их словам, не воспринимали их как стресс.

Это особенно верно в отношении детей. Взрослые часто полагают, что дети счастливы, когда они в действительности травмированы событиями, но не подают виду. Известны случаи, когда дети кончали самоубийством, получив низшую оценку, чем ожидали, потому что они глубоко переживали надежды своих родителей или почувствовали, что их не любят.

Но психологические исследования на людях редко убеждают научный ум. Здесь слишком много переменных, чтобы их можно было контролировать. Решительные доказательства были получены в опытах на животных. В середине 1970-х годов покойный Вернон Райли, из Исследовательского Фонда Северо-Западного Побережья в Сиетле, провел серию тщательных экспериментов с линией мышей, восприимчивых к раку груди. Воспитывая некоторых из них в безопасном, свободном от стресса окружении, а других в обстановке стресса, он наблюдал изменения частоты рака от 7 до 92 процентов.

Эксперимент 1981 года, проведенный коллективом из трех психологов, доказал это в еще лучшей симуляции человеческого опыта. Меделон Вайзен Тейнер с двумя сотрудниками инъецировали трем группам крыс живые опухолевые клетки. Через день они подвергли две из этих групп электрическому шоку. Стресс был устроен таким образом, что одна из этих групп не могла его избежать, тогда как крысы другой группы предупреждались сигналом и могли спастись, перепрыгнув через барьер. В группе беспомощных крыс 73 процента погибли от рака, тогда как в другой группе он развился лишь у 37 процентов. Это было несколько лучше, чем у контрольной группы, не получавшей никакого шока!

Уровень стресса отчасти определяется обществом. Наиболее подвержены стрессу культуры, придающие наивысшее значение сочетанию индивидуализма и конкуренции. По-видимому, самый низкий уровень стресса и самая низкая частота рака наблюдаются в сплоченных сообществах, где нормой являются взаимная поддержка и любящие отношения, и где пожилые люди сохраняют активную роль. Есть еще две обычных характеристики сообществ с низким уровнем рака. Это религиозность и открытое, свободное от репрессий отношение к сексуальности.

Те же условия благоприятствуют долголетию. Превосходными примерами являются Советская Грузия, долина Хунза (Hunza), общины мормонов в Америке и деревни племени Абуджмархья (Abujmarhia) центральной Индии. Члены племени Абуджмархья живут в среде, свободной от загрязнения, едят здоровую естественную пищу, имеют любящие половые отношения, начинающиеся до брака, в подростковом возрасте, выполняют в течение дня полевые работы, иногда напряженные, но без чрезмерного утомления, по вечерам танцуют и рассказывают друг другу истории и много отдыхают. У них совершенно неизвестен рак.

Следует заметить, что эти сообщества не затрачивают время и усилия чтобы помочь выжить детям-калекам, так что на частоту болезней влияют также физические факторы, заданные естественным отбором. Но эти внешние условия – еще не все. Чистая среда и смерть от врожденных недостатков наблюдается и в других слаборазвитых областях, но рак чаще встречается в племенах, регулярно ведущих войны, чем в мирных.

По-видимому, ограничению серьезных болезней способствует безопасность упорядоченного образа жизни. В замкнутых структурированных сообществах, все члены которых знают, чего от них ожидают, причем не допускается отклонений от нормы – например, у мормонов, адвентистов седьмого дня и меннонитов в Соединенных Штатах – уровень болезней ниже, чем в окружающем, более открытом обществе. У индивидов, расстающихся с замкнутой жизнью и вступающих в общество с большей неопределенностью, частота заболеваний поднимается до уровня окружающей культуры.

В таком обществе, как наше, реакции на стресс предоставляются самому индивиду, который должен научиться психологически изолироваться от внешних давлений. Как показал доктор Герберт Бенсон из Гарвардского Медицинского Факультета, способность поддерживать нормальный уровень холестерина прямо связана со способностью справляться со стрессом путем релаксации. С помощью медитации и упражнений можно научить избегать сердечных приступов лиц типа А, с тяжелыми нервными нагрузками, ориентированных на успех, причем они продолжают при этом свое поведение типа А. Как показали исследования людей, регулярно занимающихся медитацией, их физиологический возраст намного ниже хронологического. Но эта техника не помогает людям, не имеющим мотива для ее использования. Первое требование состоит в том, что человека надо побудить любить себя настолько, чтобы заботиться о своем теле и своей психике.

Стресс поддается измерению. Один из тестов для этого, развитый докторами Томасом Холмсом и Ричардом Рейхи, используют набор из сорока трех стрессовых изменений для оценки вероятности заболевания у данного человека. Оценка начинается с истории эмоциональной жизни этого человека в последнее время, затем учитывается некоторое число "кризисных точек", таких как перемена или потеря работы, отъезд детей в колледж, брак и развод, переезд в новый дом и т.д. Самый высокий балл в 100 единиц приписывается тяжелейшей потере – смерти супруга. Это наиболее травматическое из всех событий часто сопровождается раком или другой катастрофической болезнью через год или два. Как подтвердили недавние исследования, скорбь по поводу потери супруга депрессирует иммунную систему более чем на год. Вдобавок к этому обнаружилось, что любой не поддающийся контролю стресс за один день снижает эффективность клеток-убийц, борющихся с болезнями.

Как показывают новые данные, развод ведет у многих людей к еще более пагубным следствиям, поскольку очень трудно примириться с тем, что супружеское отношение в самом деле разорвано. Действительно, у разведенных людей наблюдается более высокая частота рака, сердечных болезней, пневмонии, повышенного кровяного давления и внезапной смерти, чем у семейных, одиноких или овдовевших. У женатых мужчин частота рака легких втрое меньше, чем у одиноких, и они могут курить втрое больше одиноких при той же частоте рака.

Неудача в карьере также обычно приводит к злокачественным заболеваниям. Смертельный рак у Наполеона Бонапарта, Улисса С. Гранта, Вильяма Говарда Тафта и Губерта Гемфри часто приписывается их поражениям.

Авторы, пренебрегавшие психическими факторами рака, приводили аргумент, что латентный период слишком длинен, чтобы психика могла играть роль в раке детей, но теперь имеются свидетельства обратного. Исследование в медицинском колледже имени Альберта Эйнштейна в Бронксе показало, что у детей, заболевших раком, было вдвое больше недавних кризисов, чем у других детей, сравнимых с ними во всех остальных отношениях. Другое исследование показало, что из 33 детей с лейкемией у 31 были травматические потери или перемены в течение двух лет, предшествовавших диагнозу. Психологи считают теперь, что дети намного восприимчивее, чем предполагалось раньше, и я не был бы удивлен, если бы оказалось, что рак в раннем детстве связан с сообщением о родительском конфликте или неприязни к ребенку, воспринятым даже в материнской утробе. Я говорю это не для того, чтобы создать чувство вины, но чтобы мы лучше поняли, чтó может повлиять на лечебный процесс.

Поэтому в вопросах, связанных с раком, мы не должны забывать, как этот кризис может воздействовать на семью и друзей, в частности, в случае смерти пациента. Врач должен помочь другим открыто выражать свои страхи и скорбь, пытаясь предотвратить дальнейшие болезни. Когда стресс встречает понимание а любовь разделяется, от этого выигрывают все – не только пациент, но и семья.

Спокойное отчаяние.

Болезнь развивается не у каждого испытавшего трагическую потерю или стрессовое изменение стиля жизни. По-видимому, решающий фактор состоит в том, как человек справляется с проблемой. Те, кто способен давать выход своим чувствам, но продолжают свою обычную жизнь, как правило остаются здоровыми.

Муж одной из моих пациенток однажды позвонил мне и спросил: "Что вы сказали моей жене?" Он сказал, что придя домой, она несколько часов кричала на него по поводу двадцати лет их супружеской жизни – а он думал, что у них дела шли вполне прилично. Я ответил: "Я ничего не сказал вашей жене, но она узнала, что у нее рак, и выражает вам обиду, накопившуюся в ней за эти годы". Гнев – это нормальная эмоция, если его выражают, когда чувствуют. Если его не выражают, из него развивается обида или даже ненависть, которая может иметь очень разрушительные последствия. Если женщина говорит: "Я все равно вынесу этот брак, даже если это убьет меня", то именно это может случиться.

Если человек проявляет свой гнев или отчаяние как только они возникают, он может избежать болезни. Но когда мы не выражаем свои эмоциональные потребности, мы открываем путь к физическому заболеванию. Возникает вопрос, в чем вам легче признаться соседям – что вам пришлось обратиться к психиатру, или что вам предстоит операция? Неудобно признать, что мы сходим с ума, но легче сознаться, что это уже загнало вас в болезнь.

Простая истина состоит в том, что счастливые люди как правило не болеют. Важнейший фактор исцеления или здоровья – это отношение человека к самому себе. Люди, живущие в мире с самим собой и со своим ближайшим окружением, гораздо меньше страдают серьезными болезнями, чем другие.

В одном из самых тщательных исследований этого "фактора удовлетворения" психиатр Джордж Вайян проследил жизнь двухсот выпускников Гарвардского Университета в течение тридцати лет, сопоставляя ежегодно состояние здоровья с психологическими тестами. Сравнивая группу наиболее счастливых с группой самых несчастных, он говорит: "Из 59 мужчин с наилучшим состоянием психического здоровья по оценкам, проведенным с 21 до 46 лет, только два хронически заболели или умерли до возраста в 53 года. Из 48 мужчин с наихудшим состоянием психического здоровья в период с 21 до 46 лет хронически заболели или умерли 18". Люди, очень довольные своей жизнью, имели частоту серьезных болезней и смерти в десять раз меньше, чем их наиболее несчастные сверстники. Эти результаты оставались в силе даже после статистического учета воздействия алкоголя, табака, тучности и наследственного долголетия – хотя все эти переменные, кроме последней, очевидным образом содействовали несчастью. Как установил Вайян, психическое здоровье замедляет ухудшение физического здоровья в среднем возрасте.

Общий знаменатель всех видов депрессий – это недостаток любви или потеря смысла жизни, по крайней мере в восприятии депрессированного индивида. В таких случаях болезнь нередко становится убежищем от бессмысленной рутины. В этом смысле можно бы даже было назвать болезнь западной формой медитации.

Один из самых обычных предвестников рака – это травмирующая потеря или ощущение пустоты жизни. Когда саламандра теряет ногу, у нее вырастает новая. Подобным же образом, когда человек переживает эмоциональную потерю без надлежащей реакции на нее, тело часто отвечает на нее новым ростом. По-видимому, если человек способен реагировать на потерю ростом своей личности, он может предотвратить вредный внутренний рост. Подобным же образом, как показали исследования, если у саламандры вырабатывается рак конечностей или хвоста, а затем этот орган ампутируется вблизи опухоли, то возникает новая конечность или хвост, причем раковые клетки становятся снова нормальными. Как мы знаем, человеческое тело пытается излечить некоторые виды рака, такие как нейробластома, не только атакуя злокачественные клетки, но и превращая их в нормальные. Поэтому моя главная задача в качестве врача – помочь вам развить в себе новую личность, способную сопротивляться нежелательному, неконтролируемому развитию болезни.

Если я пересаживаю вам почку и даю вам лекарство, подавляющее вашу иммунную систему, то прививка удается. Позже может обнаружиться, что пересаженная почка содержала рак. Тогда преуспевают и почка, и рак. Если я отменю лекарство, мешающее вашему телу отвергнуть почку, то новый орган будет разрушен, и вместе с ним рак. Но сильная иммунная система может преодолеть рак, если ей не мешают, причем эмоциональный рост в направлении большей любви к себе и развития личности поддерживает ее силу.

Воздействие депрессии на иммунную систему часто проявляется очень быстро, если сохранились какие-то остатки предыдущей болезни. Арнольд, пациент, у которого была злокачественная меланома и ремиссия продолжалась семь лет, пришел ко мне с новым поражением лимфатического узла под мышкой. Я спросил его, что произошло в его жизни в последние шесть месяцев. Он сказал мне, что сам воспитал всех своих детей, потому что его жена была психически больна. Последний ребенок, сын, с которым он был особенно близок, недавно женился и ушел из дому. Уход сына вызвал у него такую депрессию, что он плакал целыми неделями.

Отчаяние депрессировало иммунную систему Арнольда, что позволило остаточным раковым клеткам, бывшим под контролем, снова размножиться. Как часть его терапии мы собрали вместе его детей и остальную его семью, чтобы помочь составить для него новые интересы и формы общения, а также найти способы сохранить близость с ним. Он сумел понять, что отчаяние и жалость к себе представляют физическую опасность. Он стал учиться участвовать в общем благополучии, справляясь с неизбежными эмоциональными проблемами своей жизни. В конечном счете он умер от своей болезни, но оставшееся время его жизни было наполнено счастьем от любви к своей семье, к новым друзьям и к любимой женщине.

Дата добавления: 2014-12-08