Дидро о природе Вселенной

Что касается второго вопроса (как из немыслящего возникает мыслящее).

Ламетри пишет, что не верно противопоставлять мышление чувству. Мышление – это не какая-то отдельная способность, а то, что формируется из способности чувствовать.

Чтобы объяснить, как возникает то, что мы называем мышлением, нужно предположить у данного организма, во-первых, способность ощущать (то есть, воспринимать информацию, поступающую от внешних объектов). Во-вторых, мы должны предположить у этого существа способность хранить следы былых восприятий, то есть память. Как работает механизм памяти, - пишет Ламетри, - это загадка; но, поскольку это – механизм, то есть надежда в будущем ее разгадать.

И, в-третьих, мы должны предположить за этим существом способность оперировать этими следами былых восприятий (сравнивать, находить похожее и различное), - то есть воображение.

Только и всего. Воображение, по мнению Ламетри, и есть мышление. Строгое мышление – это само себя дисциплинировавшее воображение (воображение, приучившееся останавливать свое внимание на избранном предмете, а не скользящее от одного к другому).

Итак, мышление объяснимо из чувствительности, а чувствительность понята как свойство, присущее самой материи (пусть потенциально).

Таким образом, различие между атеистами и деистами эпохи Просвещения состоит в том, что Вольтеру и его единомышленникам указывает на присущее ей разумное, активное творящее начало, которое они называют «Богом», а атеисты приписывают эту активность, эту творческую мощь, наблюдаемую в мире, - самой природе (самой материи). Не стоит принижать природу, подчеркивает Ламетри[9]. Природа – создательница всего, что существует в мире как самого простого, так и самого сложного, именно ее творческая мощь есть причина существования всего, что существует.

И эту Природу (мир, как целое, Вселенную) мы можем понять, как некое живое существо. Уж точно, она не мертвая; если и механизм, то живой, иначе, откуда еще взяться активности и жизни.

Такое понимание природы мы найдем, в частности у Дидро в «Сне Д Аламбера». Природа, - пишет он, - ежечасно порождает и уничтожает множество своих творений. Этот бесконечный созидательный процесс Дидро сравнивает с брожением. Животные, мы, все окружающие вещи – промежуточные формы этого бесконечного процесса. Пройдет время и природа создаст какие-то иные формы (а старые уничтожит).

Вещи, согласно Дидро, являются промежуточными продуктами этого единого природного процесса. Это относится и к человеку. Носителем его индивидуальности, его «я» является (с точки зрения материалиста) не субстанция-душа (независимая, или, хотя бы, автономная), а память (вещь достаточно уязвимая). С исчезновением или повреждением памяти исчезнет и моя личность. Это и есть смерть.

Но жизнь вечна. Из того же самого материала, из которого природа сейчас слепила меня, она потом слепит еще что-то (тоже живое).

Мы боимся смерти, потому, что мы боимся потери памяти (потери своей собственной индивидуальности). Но если задуматься, мы умираем и при жизни: не только клеточки тела умирают и заменяются новыми, но и наша личность постепенно умирает, мы что-то забываем и обретаем новые воспоминания. Просто это процесс постепенный, - пишет Дидро, - поэтому мы его не боимся.

Таким образом, согласно материалисту Дидро, именно Вселенная, Природа является безусловным индивидом, личностью (самодостаточным целым), человеческая же личность является чем-то вторичным, небезусловным (временным образованием в потоке вселенской жизни).

__________________

Французский материализм 18-го века обычно называют «механистическим». Это и верно и неверно. С одной стороны он исходит из механицизма Декарта (из его понимания мира, как машины, и организма как машины). Но другой стороны «машина», о которой говорят французские материалисты – живая. Дидро и Ламетри стремятся вернуть миру то, что забрал у него Декарт (одушевленность).

«Мертвым» мир у Декарта оказывается потому, что он противопоставляет дух материи (и выносит дух (мыслящий разум) за пределы мира), материалисты же рассматривают духовное как свойство материального, сливая их воедино.

Ламетри пишет, что материализм – это исконное, древнейшее мировоззрение человека, и в этом он, несомненно, прав: человек изначально приписывал свойства духа тому, что он видит и ощущает (телам) (только зачем-то потом, с зарождением теоретической культуры стал делить то и другое).

Разделение духа и материи, понимание их как двух различных начал влечет за собой теоретические проблемы (что мы и видели у Декарта), интерпретация же духа как свойства материи может породить нечто вроде «материалистической мистики» (некое обожествление природы и уж точно поклонение перед ней). Это действительно напоминает мировоззрение человека дотеоретической культуры (впрочем, он был мудр).

[1] Именно на локковскую теорию познания: она представляет собой некую позицию здравого смысла. Беркли и Юм для просветителей чересчур эксцентричны. Берклианская религиозная философия им явно не подходит. Юма (похоже на то, что) современники вообще в очень малой степени восприняли. Возможно, первым кто действительно прочитал Юма, был Кант. Через него он и вошел в философскую традицию (но это было позже).

[2] «Имей мужество пользоваться собственным разумом» - так его формулирует Кант в работе «Что такое Просвещение?».

[3] «Деизм» - от латинского «Deus» - Бог. Слово образовано точно так же, как слово «теизм» («Theos» - «Бог» по-гречески). Слово «теизм» употребляется для более традиционного и ортодоксально христианского понимания Бога. «Деизм» Вольтера – специфически просвещенческий вариант не-атеизма.

[4] «Вольтер» - псевдоним. Философа звали Франсуа Мари Аруэ.

[5] Вольтер, Письма Меммия к Цицерону, глава 5.

[6] Смотри раздел «Физика Декарта».

[7] «Быть машиной, чувствовать, мыслить, уметь отличать добро от зла так же, как голубое от желтого, словом, ро­диться с разумом и устойчивым моральным инстинктом и быть только животным,— в этом заключается не больше противоречия, чем в том, что можно быть обезьяной или попугаем и уметь предаваться наслаждениям». Ламетри, «Человек-машина»

[8] Смотри, в частности: Дени Дидро, «Сон Д Аламбера».

[9]«В области природы мы — настоящие кроты. Мы движемся вперед точь-в-точь как это животное. Только наше высокомерие может стремиться ставить пределы тому, что их не имеет. Мы оказываемся в положении часов, которые могли бы сказать (вот хорошая тема для басно­писца!): «Как, нас сделал глупый рабочий, нас, делящих на части время, точно отмечающих движение солнца и громко повторяющих указываемое нами время? Нет, этого быть не может!» Совершенно так же и мы, неблагодар­ные, отвергаем общую мать всех царств, по выражению химиков. Мы воображаем или, скорее, предполагаем существование причины более высокой, чем та, которой мы всем обязаны и которая действительно создала все непонятным для нас образом. Нет, в материи низменное су­ществует только для грубых глаз, не познающих ее в са­мых блестящих ее творениях, и природу вовсе нельзя уподобить ограниченному рабочему. Она производит мил­лионы людей с гораздо большей легкостью и большей ра­достью, чем часовщик — самые сложные часы. Ее могу­щество одинаково проявляется в создании как самого ничтожного насекомого, так и самого гордого человека; живое царство стоит ей не большего труда, чем раститель­ное, и самый великий гений — не более хлебного колоса…. Разбейте же цепь тяготеющих над вами предрассуд­ков; вооружитесь факелом опыта, и вы окажете природе заслуженную ею честь, вместо того чтобы делать небла­гоприятные для нее выводы на основании неведения, в котором она вас оставила» Ж. О. Ламетри «Человек-машина».

Дата добавления: 2014-12-16