Значение и оттенок значения

Другой семантической величиной, меньшей значения, является оттенок значения, о котором ведутся длительные споры в отечествен­ном и зарубежном языковедении. Однако подавляющее большинство 236

лингвистов, особенно тех, кто непосредственно связан с лексикогра­фической работой, не сомневается в реальности оттенка и в его важности как в практическом, так и теоретическом отношении. Вместе с тем ученые отмечают объективные трудности его изучения, обуслов­ленные самой природой таких идеальных образований: они потенци­альны, подвижны, требуют для своей актуализации и оживления наличия особых контекста, речевых условий. Как семантическая вели­чина, меньшая значения, оттенок не имеет относительно самостоя­тельного, логически расчлененного соотношения с отдельным классом предметов или явлений. Выше мы подчеркивали, что слово — не математический знак, и его значение — не математическое, чистая абстракция. Обобщение в слове формируется исторически, через от­ношения и связи с другими понятиями, испытывая в своем развитии воздействие многих внутриязыковых и внеязыковых факторов. В этих связях и отношениях выражается и исторически изменяющееся наше понимание обозначаемого.

Оттенок функционирует внутри понятия, в пределах его логической схемы, не затрагивая категориальных функций значения слова; он более индивидуален, ассоциативен, а потому нередко потенциален, т. е. реализуется далеко не в каждом употреблении слова, в значение которого он входит. Вспомним, что и другие элементы значения слова не в каждом его употреблении могут актуализироваться. При таком понимании оттенок значения — это отдельный семантический уча­сток, выделяющийся в «семантическом пространстве» обозначаемого понятия. Образование оттенка может быть обусловлено: воздействием внутренней формы на формирование значения (абстракции), развити­ем значения, расширением фразеологических связей слова, соотнесен­ностью стилистических, эмоциональных характеристик слова с соответствующими семантическими признаками его значения и др.

Оттенки значения играют особенно активную и важную роль в синонимике языка, в стилистической системе языка, его экспрессив­ных, эмоциональных, образных средствах выражения.

Синонимия сама по себе не является условием существования оттенков значения. Это семантически независимые явления; оттенки формируются, существуют и могут обнаруживаться и вне синоними­ческих отношений. Но поскольку синонимы обозначают один и тот же класс предметов, явлений и на этой основе тесно взаимодействуют друг с другом,— синонимия способствует более самостоятельному, контрастному проявлению оттенков; тем самым они приобретают в синонимии особую роль. Можно сказать, что возможность формиро­вания, выражения и самостоятельной актуализации оттенков с по­мощью синонимов способствует утверждению и закреплению в языке как самой синонимии, так и оттенков, играющих, как известно, существенную роль в отношениях между синонимами. Подобно тому, как свойства предмета обнаруживаются в отношениях с другими

предметами, так и признаки и оттенки значения слова обнаруживаются в смысловых связях с другими словами.

Для доказательства высказанных выше положений обратимся к разбору некоторых примеров из русского языка. Глаголы жить и существовать определяются в толковых словарях одинаково. В Словаре синонимов русского языка под редакцией А.П. Евгеньевой пишется: «Существовать имеет отвлеченный характер и указывает на то, что лицо сохранило жизнь, а не умерло». Но возможные семантические отличия, обнаруживаемые в речи в конкретных смыслах словосочета­ний и отражающие потенциальную семантику этого слова, значительно богаче. В контексте, в тесной связи и координации со значениями других слов как бы высвечиваются отдельные черты значений сино­нимов.

Глагол существовать по сравнению с жить имеет, скорее, не общественный, а биологический признак — «быть; находиться, при­сутствовать в процессе бытия»: «Он (Терещенко) — настоящий худож­ник, таких почти не существует» (А. Блок. Письмо Л.Д. Блок, 1917, 3 мая) «— Яков Демидыч, для чего ты на свете живешь?.. Для чего ты на свет родился, для чего на земле существуешь?» (И. Бунин. Божье дерево) и др. В другом контексте глагол существовать обнаруживает по сравнению с жить часто противопоставляя^ ему, уничижительное значение, обозначая механическую, однообразную жизнь, лишенную радостей, удовольствия, ясной цели: «До этой поры он не жил, а лишь существовал, правда, очень недурно, но все же возлагал все надежды на будущее» (И. Бунин. Господин из Сан-Франциско). Интересно, что глагол существовать может приобретать, напротив, утверждающий оттенок и противопоставляться глаголу жить, подчеркивая действи­тельное бытие, наличие в жизни: «Представлялось ему и молодое поколение, долженствовавшее увековечить фамилию Чичиковых: ре-звунчик мальчишка и красавица дочка, или даже два мальчугана и даже три девочки, чтобы было всем известно, что он действительно жил и существовал, а не то, что прошел по земле какой-нибудь тенью или призраком,— чтобы не было стыдно и перед отечеством...» (Н. Гоголь. Мертвые души). По сравнению с жить существовать может приобре­тать отвлеченный, распространительный оттенок «присутствовать в том или ином виде в действительности»: «...Если разобраться, все живые существа в мире в равной степени — и мои предки и мои потомки. Я существую в так называемом времени, которое так же, как и я, бесконечно. Умерев, я просто соединился с бесконечным миром элементарных частиц, как это стало принято считать в науке через сто лет после меня» (В. Катаев. Кладбище в Скулянах) и др.

Оттенки значения, не выходя за рамки одного и того же понятия, могут подчеркивать отдельные особенности обозначаемого. Так, в паре глаголов гаснуть-тухнуть для слова гаснуть и его производных наи­более важным является указание на прекращение свечения, тогда как 238

для тухнуть и его производных существенно также и прекращение горения¹.

В паре синонимов коснуться — дотронуться последний обозначает намеренное действие живого существа (ср.: Он коснулся ее руки = Он дотронулся до ее руки, но только Лодка коснулась берега). Слова с экспрессивно-синонимическим типом значения отличаются от соот­ветствующего синонима с номинативным типом значения не только экспрессивной возвышенной или сниженной оценкой, но и своей семантикой: обозначаемое явление должно обладать качествами, соот­ветствующими таким оценкам (ср. пары: глаза — очи, лоб — чело, одеть — облечь, есть — вкушать — жрать и т. п.). К оттенкам относят и осо­бенности значения, связанные с внутренней формой слова, т. е. образным или описательным представлением обозначаемого (ср.: краткий — немногословный, тишина — безмолвие — беззвучие — молча­ние, небывалый — невиданный — неслыханный, гостеприимный — хлебо­сольный и т. п.).

Как уже говорилось выше, у большинства языковедов, и прежде всего стилистов, лексикографов, особенно внимательно вникающих в семантические и стилистические тонкости значений слов, не вызывает сомнения реальность оттенков значения слова, хотя все они подчер­кивали значительную трудность их нахождения и отражения; вместе с тем они отмечали известную недифференцированность обозначаемых этим термином языковых фактов. «Сравнительно легко наметить ос­новные группы значений,— писал Л.В. Щерба,— но установление так называемых оттенков представляет уже большие трудности и иным кажется неважным, а иным субъективным. Не может быть сомнения в том, что такие ведущие к своего рода словарному агностицизму суждения неверны. Трудность отыскания чего-либо не доказывает отсутствия искомого» (12, с. 282). Ш. Балли указывал на скрытое существование оттенков значения и переменный характер их обнару­жения. «Не подлежит сомнению,— замечал он,— что все указанные в словарях характерные оттенки синонимов действительно существуют в скрытой форме в сознании говорящего; однако в каждой отдельной ситуации и в каждом данном контексте речевой факт не может

О синонимах этого порядка известный судебный деятель, оратор и знаток языка П.С. Пороховщиков писал: «У великих писателей каждое отдельное слово бывает выбрано сознательно, с определенной целью; каждый отдельный оборот нарочито создан для данной мысли; это подтверждается их черновыми рукописями. Если бы в первоначальном наброске о смерти Ленского Пушкин написал: Угас огонь на алтаре, я думаю, что перечитав рукопись, он заменил бы слово угас словом потух, а если бы в стихотворении «Я вас любил» было первоначально сказано... Любовь еще, быть может, В душе моей потухла не совсем» Пушкин, несомненно, вычеркнул бы это слово и написал бы: угасла не совсем» (Искусство судебного оратора//Об ораторском искусстве. М., 1959, с. 143).

обнаружить всю совокупность своих оттенков; в каждом случае на первый план выступает один из них, и он временно оттесняет все остальные на задний план. Выявить эту эмоционально-смысловую доминанту может только окружение, контекст» (31, с. 181). «Без понятия оттенка,— писал Р.А. Будагов,— ничего нельзя уяснить ни в синонимах, ни в синонимических рядах, ни в лексических расхожде­ниях между языками, ни в теории перевода, ни в стилистике в целом...» (32, с. 19). Как заметили лексикографы, при лексикографическом описании значений слова этот термин оказывается необходимым, являясь промежуточным звеном между употреблением и значением, т. е. отражая семантические величины, не равные сформировавшемуся в языке значению слова, но и не образующиеся в отдельном речевом акте (33, с. 533). Действительно, учитывая, с одной стороны, семанти­ческую непрерывность языка, органическую семантическую связь про­изводных слов и значений с их производящими, и, с другой стороны, временную, историческую постепенность формирования нового поня­тия (а следовательно, и значения), трудно предположить отсутствие такой единицы.

Дата добавления: 2014-12-16