Практически все имена вам хорошо знакомы, в том числе и по публикациям в «Если» (а зачастую - только в «Если»), но вдруг вы еще не все о них знаете. 18 страница

- Что означает неопределенность? - спросил Президент, он всегда стремился придерживаться строгой методики рассмотрения сложных вопросов.

- Технически она означает, что если измерение какой-либо переменной величины частицы дает дисперсию величин дельта-а, то измерение второй переменной даст дисперсию дельта-б, которая будет обратно пропорциональной дельте-а.

- Но какое отношение это имеет к кошкам? - воскликнул программист.

- Тихо, Мет! - приказал Президент.

- Я просто хочу сказать, сэр, что сейчас время не позволяет нам прослушать курс лекций по квантовой механике, о теории относительности и взаимного тяготения, n-измерениях, опытах Ашфара, демонстрациях Угмаряна, телепортации и принципе дополнительности, - продолжал Корда. - И уж тем более о всех тех открытиях, которые мы сделали за последние семьсот лет в отношении некоторых из этих теорий, и о том, что теперь у нас есть все математические основания полагать, что Эйнштейн был прав.

- Прав в чем?

- В том, что Бог не играет в кости со Вселенной.

- Превосходно! - пробормотал Мет, не в силах больше сдерживаться.

- Корда, мы знаем, что вы можете нам все объяснить. Только не надо вдаваться в излишние подробности, - сказал Президент.

- Дамокл вовсе не находится здесь в том виде, в каком существуем мы, люди. У него совсем другая квантовая среда. То есть она была другой... до тех пор, пока не появился этот кот по кличке Министр. Как бы это выразиться попроще? В общем, произошла рекомбинация тензоров на субвекторном уровне. Или субатомном - для тех, кто не в курсе...

- Корда, Дамокл говорил про любовь, - сказал я.

- Нет. Это вы сказали про любовь.

- Откуда вы знаете? У меня же был отключен канал связи!

- Просто Дамокл никогда не употребил бы это слово по своей инициативе. В его реальности такого неопределенного понятия не существует. По крайней мере, в такой степени. Нет возможности выразить это чувство на фигуральном языке.

- Он не раз прибегал к фигуральным выражениям, - заметила Мальбар. - Но на самом деле семанторы при этом зашкаливало.

- Вот именно. Это происходило всякий раз, когда он употреблял слова с определенной степенью неуверенности. Семантические векторы тоже зашкалило бы, если бы вы проанализировали его беседу с нашим советником по психологии.

- Так что там с этим проклятым котом? - перебил физика программист.

- Мы не можем знать точно. В действительности, мы не можем ни в чем быть уверены, - сказал Корда. - Единственное, что мне приходит в голову: кот мог установить... ну, не сознательно, конечно... неопределенную связь с пришельцем.

- Ну, теперь-то все ясно! - саркастически отозвался Мет.

- Хватит, программист! - взревел Президент. - При чем здесь именно этот кот, Корда? Почему не кто-нибудь из нас, и не какой-нибудь другой кот, и не моя сестра Пенелопа, да покоится ее прах с миром? Почему не герань или не журавль?!..

- Мы не знаем этого, господин Президент. Мы не можем знать. Эта проблема связана с квантовой физикой. Наш мир никогда не подвергался воздействию неопределенности, если не считать экспериментов. А у пришельца все иначе... Вы спрашиваете, почему причиной явился кот, а не любой другой объект? Потому что статистически это возможно.

- Как это? - мрачно спросил Президент. - Вы утверждаете, будто статистически возможно, что пространственно-временная матрица вселенского депрессивного маньяка, который заявился к нам из недр черной дыры, может измениться из-за уличного кота?

- Да, утверждаю.

Пауза. Индикатор звука стал почти невидимой белой точкой.

- Мы могли бы взять анализы у инопланетянина, чтобы узнать, какие именно изменения произошли в его организме под влиянием кота, - предложил биохимик.

- Вы никогда не брали анализы у пришельца, Уго, - с терпеливым вздохом ответил ему Корда. - Вы брали анализы у его образа в этой реальности, но сам он не поддается измерениям наших приборов в данном пространственно-временном измерении. Мы никогда не видели подлинного облика пришельца и никогда не увидим его. Ни с помощью частотомера, ни с помощью синхрофазотрона.

Биохимик поразмыслил над словами физика и сказал:

- Но аргон, содержащийся в нашей атмосфере, стабилизировал его состояние.

- Нет. Аргон стабилизировал его образ в этой реальности. Подумайте сами: тот пришелец, которого мы видим, - это его тень, проекция существа, чья система инерциальной референции имеет множество измерений, и, если судить по фактам, которые нам известны на сегодняшний день, количество этих измерений может быть переменным. Я даже осмелюсь предположить, что это количество меняется в соответствии с циклом, установленным орбитой, по которой этот «мир» вращается вокруг той космической аномалии, откуда прибыл пришелец. Именно это мы делаем при телепортации - в определенном смысле, мы играем с измерениями. Все равно что куб есть не что иное, как проекция тесеракта, куба с четырьмя измерениями. Так и мы видим лишь тень инопланетянина или, возможно, тень его проекции на иное физическое пространство.

- Корда, - прервал я физика, - Дамокл говорил нам о вещах, весьма близких нашему опыту, а семантические индикаторы не отклонились больше чем на одну десятую процента. Мы пришли к выводу, что он является депрессивным маньяком. Вы говорите, что у него нет тела?

- Орлан, я вовсе не утверждал этого. Действительно, и я цитирую великого Нильса Бора, функция физики заключается не в том, чтобы сказать, какова природа, а в том, чтобы дать абстрактное описание природы. Что такое тело, когда живешь на горизонте событий?

- Корда! - подпрыгнул программист, которого охватило отчаяние. - Ради бога! Вы говорите, что мы имеем дело с неосязаемым существом, которое нельзя обнаружить с помощью даже самых совершенных приборов, что существует пространство с неким переменным количеством измерений, которое не поддается законам Вселенной и которое в то же время двухполюсное!

- Его фазы почти наверняка связаны с некоторыми физическими аспектами циклов в окрестностях черной дыры. Сейчас нет времени объяснять это. Эффект Ухруха и тому подобное. Настоящий инопланетянин колеблется, это несомненно. Вопрос в том, что это нам ничего не дает. Орлан говорит, что инопланетянин имеет маниакальные и депрессивные приступы. Я склонен полагать, что в этом проявляется его волновая природа.

- Он сказал, что плохо себя чувствует, когда наступает депрессия, - настаивал я, хотя отдавал себе отчет: Корда хорошо обдумал то, что сейчас говорил. Он принадлежал к той редкой породе людей, которые не бросают слов на ветер.

- И я говорю, что это верно. Пришелец чувствовал себя плохо, он впадал в депрессию, а потом входил в фазу маниакального приступа. Но все это не означает, что мы его понимаем. На самом деле мы не имеем ни малейшего представления о его реальности. В любом случае, физика не отрицает, что на горизонте событий существуют эмоции и психические состояния. Просто мы, квантовые физики, не думаем о таких вещах. По крайней мере, в обычном смысле. Оставьте это. Пришелец впадает в депрессию, плохо себя чувствует и все такое. Вы чувствуете себя плохо, когда умирает ваш близкий человек, хотя в действительности мы не знаем, не лучше ли стало мертвому после смерти.

- Тогда он не депрессивный маньяк, - сказал я.

- Является ли он «двухполюсником» в мире «двухполюсников»? А мы, нормальные, не являемся ли мы больными? Орлан, я понимаю, что никто из нас не любит сдаваться перед тем очевидным фактом, что он абсолютно ничего не понимает, но ведь это так.

- Что произошло бы, если бы коту пришел конец? - деловито спросил Президент.

- Не знаю, - ответил Корда.

- Хоть что-то вы знаете, советник по квантовой физике? - резко осведомился Президент. Я еще никогда не видел, чтобы он так обращался со старейшиной нашего Совета.

- Да, кое-что. То, что он уже не станет использовать Землю как сцену для пиротехнического шоу.

- Вы и психолог, кажется, единственные, кто уверен в этом, но я не понимаю почему, - сказал биохимик.

- Что скажете, Корда? - спросил Президент, явно соглашаясь с Уго.

- Мы предположили, что он не причинит вреда Земле, потому что не хочет убить кота. Но причина в другом. Пришелец уже не в состоянии вернуться домой. Любой кот, в том числе и Министр, не смог бы выжить на горизонте событий. Думаю, это ясно. Но вы не понимаете, что пришельца изменил кот, а точнее, тот физический феномен, который мы называем «афинский уличный кот». Пришелец теперь заражен неопределенностью. Он не может вернуться. Дело не в том, что он при этом не выживет и все такое. Он просто не способен вернуться.

- Ах, черт, значит, непрошеный гость останется у нас навсегда, - сказал Мет.

- Не обязательно, - возразил Президент. - Он мог бы отправиться жить на любую другую планету.

- Никоим образом. Он привязан к Земле, - заявил Корда.

- Или в другой мир с теми же параметрами, - продолжал Президент.

- Господин Президент, вы не понимаете, что я хочу сказать. Инопланетянин играл нашей реальностью, пространством, гравитацией и даже временем. Как он вышел из камеры во второй раз? Он просто сместился назад во времени - и физике частиц этот феномен известен уже несколько веков. Вы наблюдали за часами в видеозаписи?

Корда показал запись. До и после. Часы Галимара показывали разное время. Физик сказал:

- А теперь посмотрите на реестр килобайт. Там, за мгновение до того, как Дамокл ускользнул из клетки, посмотрите на дату. В какой день это произошло? А теперь, когда пришелец оказался снаружи, день, час, минуты и секунды предшествуют тому времени, когда мы заперли его во второй раз. Это записалось. Все, что он сделал, это восстановил прежнее состояние нашей реальности - тот момент, когда он еще не находился в камере.

Наступило растерянное молчание.

- Пришелец мог манипулировать всеми нашими переменными точно так же, как мы можем сворачивать лист бумаги, - терпеливо пояснил Корда.

- До тех пор, пока он не встретился с котом, - сказал Уго.

- Да, - кивнул физик, - пока Министр не подошел к нему и не потерся об его ноги, сделав его неопределенным на субвекторном уровне, привязав к местным реалиям, точнее говоря. С тех пор способности Дамокла не существуют, по крайней мере в прежнем виде.

- Значит, инопланетянин уже не способен вызвать цепную реакцию в земном ядре? - спросил Президент.

- Верно.

- Господи, что ж вы об этом сразу не сказали?! - вскричал программист.

- Спокойно, Мёт. Что мы знаем о башнях? Дружки пришельца могли бы вернуться завтра и превратить нас в нейтроны, не заботясь о своем коллеге и его любимом коте.

- Башни пусты, господин Президент.

- Разумеется, - улыбнулся Корда.

- Как - пусты?

- Это всего лишь макеты. Внутри у них ничего нет. Абсолютно ничего.

- Это часть представления, господин Президент, - пояснил физик. - Декорации.

- Детерминистский и двухполюсный пришелец, поставивший большое шоу, - пробормотал я.

- Вселенная велика, Орлан, - сказал мне Корда по частному каналу, - она намного больше того, что мы можем представить. При наличии определенных переменных, достаточного времени и почти бесконечного количества вероятностей такой пришелец статистически должен был бы существовать.

- Прошу вас, господа, не использовать частные каналы, - сказал Президент.

- Я чего-то не понимаю, - настаивал Мёт. - Почему он хотел уничтожить Землю, если не было зрителей?

- Конечно, вам этого не понять, господин советник по программированию! - сердито сказал Корда. - Вы же мыслите эвклидовыми понятиями, реальными цифрами, местными переменными, фазовым пространством на манер классической механики! Но тут фазовое пространство с тем же физическим состоянием не могло бы быть засечено нашими приборами, так что одно оно или их несколько, не имеет смысла в его мире. Я бы сказал так: с такой частотой, с какой он их восстанавливал.

- Мы никогда не спросим у него об этом, - сказал я.

- Действительно, - согласился физик. - В том числе возможно, что он уже уничтожал нас раньше, а потом просто возвращал время назад.

- Ну ладно, хватит болтать, - завершил дискуссию Президент. - Не так уж важно, правда все это или нет, хотя бы потому, что у нас ни в чем нет полной уверенности.

- Я абсолютно уверен в своей правоте, господин Президент, - заявил Корда.

- Я тоже, - пробормотал я.

- Вы же сказали, что мы ни в чем не можем быть уверены, Корда.

- Мы можем быть уверены в том, что инопланетянин никуда не денется отсюда и что он не разрушит Землю.

- Допустим, но вы ведь не можете доказать это фактами.

- Почему же, могу.

Пауза.

- Вы вечно оставляете самое главное напоследок, Корда, как и тогда, в случае с Брешью! Говорите! - велел Длио.

- Вот только при этом мы создадим серьезную угрозу существованию пришельца. Или, по крайней мере, его коту. И это может привести к гибели определенного количества людей. Практически это выглядит так. Если мы поместим кота на Луну, а инопланетянин останется на Земле, то в результате возникнет некая вселенская аномалия... с физической точки зрения, это будет что-то вроде черной дыры.

- Мы не хотим этого, Корда.

- Не имеет значения. Главное, мы можем эмпирическим путем доказать, что пришелец гораздо теснее связан с данной системой координат, чем кто-либо из нас. Когда мы отправимся в межзвездный полет, он будет единственным, кто не сумеет покинуть Землю.

- Надеюсь, вы нам объясните почему.

- Я мог бы это сделать, но это заняло бы несколько недель. Мне потребовалось бы произвести сложные математические расчеты, а это вам вряд ли понравится. Поверьте мне, господин Президент: инопланетянина можно сравнить с обезьяной, которая залезла в клетку за бананом, а дверца клетки захлопнулась. Клетка - это наша система координат, банан - это кот. И теперь обезьяна не может расстаться с бананом, потому что законы физики не позволяют ей этого сделать.

- Насколько велик риск проведения подобного эксперимента? - осведомился я. Меня беспокоили те признаки решимости, которые обнаружились на индикаторе эмоционального состояния Президента.

- Это зависит от того, какую силу мы приложим, чтобы разъединить их, - ответил Корда. - Если делать это постепенно, особой опасности нет.

- Что вы предлагаете, Корда? - спросил Длио.

- Ничего. Я бы предпочел не экспериментировать с этим, господин Президент.

- Корда, не увиливайте от ответа!

- Ну, если только не выходить за разумные пределы... Например, убрать кота от пришельца этак метров на пять...

- Почему именно пять?

- Долго объяснять, - сказал Корда. - Двенадцать метров было бы надежнее для чистоты эксперимента, но и намного опаснее.

- И, по-вашему, что тогда произойдет?

- Да ничего не произойдет. Просто мы не сможем разъединить эту парочку. Физически такое невозможно. Ну, разумеется, если бы мы приложили к каждому из них энное количество энергии, тогда у нас что-нибудь и вышло бы, но это было бы гораздо опаснее.

- Опаснее для пришельца?

- Для нас самих, господин Президент. Учитывая, что животное привязано к Земле, если мы попытаемся разъединить их, используя достаточно большую силу... ну, как вам объяснить это, не прибегая к геометрии?.. Это могло бы обернуться катастрофой. Всё, что находится вокруг, стремилось бы компенсировать разрыв... - Корда задумался, явно делая расчеты с помощью своего импланта, потом он кашлянул и сказал: - Да, что-то в этом роде... Теоретически, инопланетянин ускорился бы до релятивистских скоростей, из расчета около пяти процентов скорости света на каждые пять метров. Это плохая идея, ведь он все равно никуда не переместится.

- Почему?

- Потому что масса возрастает по мере увеличения скорости. Причем в нашем случае речь идет о массе не того биологического существа, образ которого мы до этого воспринимали, а того объекта, который присутствует здесь в его образе.

Наступила гробовая тишина. Те, кто умел, быстро принялись делать расчеты. Никому не хотелось, чтобы инопланетянин обрел массу «белого карлика» на поверхности нашей маленькой планеты.

- Пусть доставят сюда инопланетянина, - приказал Президент. На индикаторе его эмоций появилась белая полоса сомнения.

* * *

Все прошло как по маслу. Я отправился за Дамоклом, доставил его в Совет на трилексе (Корда не советовал использовать трансепторы для перемещения пришельца), и на первом этаже нас встретили биохимик и наноинженер, которые направлялись на гравитационную площадку готовить эксперимент.

Наверху, на 90-м этаже, нас ждали Президент и остальные советники, чтобы провести предварительные переговоры. Длио решил раскрыть Дамоклу наш замысел.

Улица была наводнена солдатами. Дамокл, Министр и я направились к лифту. Одного мы не предусмотрели: в армейском штабе найдется светлая голова, которая решит выставить в охрану не простого спецназовца, а спецназовца с собакой на поводке.

Солдат стоял в лифте, и мы сначала даже не обратили на него внимания. Первым, кто почуял что-то неладное, был Дамокл. Сторожевой пес - огромный, черный и страшный - за всю свою короткую жизнь ни разу не видел инопланетян и, в бешенстве (или от страха) натянув поводок, рванулся к Дамоклу. Министр не стал дожидаться развязки. Опершись задними лапами о плечо хозяина, он выскочил из кабины лифта. Дамокл протянул руку, но не сумел задержать кота. Он попытался догнать своего любимца, но солдат прижал Дамокла к стене, вероятно, думая, что пришелец собирается удрать, надавил ему локтем на горло и нажал на панели управления кнопку с цифрой «90». Двери кабины закрылись. Я увидел, что Дамокл безуспешно пытается отыскать глазами кота. По выражению лица пришельца трудно понять его чувства, тем более что речь идет о двуличном типе. Однако в тот момент лицо Дамокла выражало отчаяние, и он с тревогой смотрел на меня, пока двери лифта не закрылись.

Я остолбенел, утратив дар речи, а лифт уже начал подъем.

И сразу же реальность стала искажаться. Раздался громовой раскат, словно по всей планете врезали чем-то тяжелым или будто она споткнулась. Наверху биохимик и наноинженер увидели, что изящное здание Совета дрожит и вибрирует, словно отражение в воде. Там, где находилась большая часть солдат, перед входом, строение изогнулось в вертикальной плоскости, и внутри него образовалась черная воронка. Как потом говорили очевидцы, в ней можно было разглядеть звезды. Несколько спутников столкнулись с устремившимися, подобно иглам, в стратосферу антеннами с обширной террасы здания.

Внутри лифта, как потом показала виртзапись, время замедлилось, а табло и панель растянулись почти до самого пола. Сбитый с толку Дамокл, солдат и его пес были втянуты в огромный туннель, который сужался по мере того, как лифт, судорожно превозмогая непонятные силы, продолжал свое движение вверх. Полосы желтого цвета стали пробегать по кабине слева направо, а потом в обратном направлении. Министр уселся на пол в нескольких метрах от двери, за которой скрылся его друг, но при этом он перестал быть обычным котом. На мгновение показалось, что он растет вширь. И через секунду - что он стал совершенно плоским. Он беспокойно дергал шеей и глядел на дверь, ожидая, что Дамокл вернется.

Надо признать, старина Эйнштейн был прав, и лифт поднимался все медленнее по мере того, как возрастало расстояние между Дамоклом и Министром.

Легкие предметы вокруг здания начали устремляться к Дамоклу - система пыталась восстановить утраченное равновесие. Монеты, пыль, листья деревьев, бумаги - все это закрутилось в водовороте вокруг здания, изображение которого продолжало искажаться. А ведь прошло всего десять секунд с того момента, как закрылись двери лифта!

Камеры, установленные в кабине, показывали полностью искаженное изображение, но и так было видно, что солдат и собака начинают таять, будто восковые. Через мгновение с улицы вверх полетели предметы потяжелее, ударяясь о здание; трилексы и армейские бронетранспортеры уже приподнялись на пару сантиметров над землей. Воздух, поглощаемый центром перепада давления в лифте, ревел, будто в эпицентре смерча.

Те из нас, кто находился рядом с Министром, не чувствовали этого чудовищного притяжения. Но все остальное стало коллапсировать в коробку лифта, которая теперь уже почти не могла подниматься. Дамокл внутри нее казался неизменным, но на какой-то момент виртвидео показало нечто иное - словно сценарий космического явления колоссальных размеров, большой черный глаз, проглатывающий материю, и безграничный поток энергии, агонизирующий, но кажущийся вечным вихрь в центре лифта, и возможно, профиль чего-то, что наблюдает за этим разгулом света, живая неописуемая тень, сидящее там существо на корточках или стоящее на ногах - кто знает? - наблюдающее пасть гравитационного монстра с того места, которое, возможно, было его местом, прежде чем оно прибыло на Землю и встретилось с Министром...

Не знаю, о чем я тогда подумал, но это было единственное, что мне пришло в голову.

Я схватил кота, прыгнул в соседний лифт и нажал кнопку десятого этажа. По крайней мере, именно этот этаж показывало табло лифта, где находился Дамокл. Когда деревья и машины в окрестностях уже были на высоте шести-семи метров над землей, готовые вот-вот исчезнуть в странной точке притяжения, которую создали инопланетянин, кот Министр и наше собственное время и пространство, когда ураган стал испепеляющим и соседние здания начали опасно крениться со звоном разбивающихся стекол и криками раненых и испуганных людей, мой лифт приблизился к кабине Дамокла, напряжение стало спадать и практически исчезло. Лифт дернулся еще немного, не продвинувшись ни на сантиметр, и остановился с усталым вздохом.

И тогда все вернулось в нормальное состояние. Ну, не совсем, конечно. Почти все солдаты пострадали от удара о фасад здания, а Совету и соседним строениям был нанесен серьезный ущерб. Уго и наноинженер открыли хитрый способ спасения. В то время как военные были вынуждены оставаться на своем посту, оба советника влезли в трилекс и удрали подальше от места событий. Им повезло.

Когда наконец люди смогли открыть дверь лифта, Дамокл сидел в углу кабины, опустив руки вдоль тела и упираясь подбородком в грудь. Все внутри было в крови и ошметках тел солдата и пса. От одежды, цепочки и оружия не осталось и следа.

Сцена была удручающей даже для солдат-ветеранов. Никто не решался ступить внутрь лифта. Наконец, секунд через десять, кто-то сделал первый шаг. Дамокл не шевельнулся. Он казался бездыханным. Словно был мертв. Однако он еще жил. И успел поговорить со мной - по виртсвязи.

- Я здесь, Орлан. У меня не было другого выхода...

- Что-что?

- Боюсь, что отныне мы с вами сможем беседовать только с помощью этого экрана.

- Где вы сейчас находитесь?

- Я удобно устроился на ваших руках, Орлан.

- Каким образом?!

- Мне пришлось переместиться в Министра. У меня не было другого выхода.

* * *

Я не знал, что и сказать. Просто стоял и тупо пялился на кота. Потом спросил:

- А Министр... э-э... а кот... он сейчас где?

- Он здесь, со мной.

- Черт побери! - пробормотал я.

- Да все нормально, не беспокойтесь. Должен сказать, коты - довольно вместительные животные. Намного вместительнее, чем... ну, вы и сами знаете.

- Вместительные?

- Да, очень. Значительно. Вам бы испытать это на себе. Конечно, мне не хватает рук, но я не жалуюсь. Это был единственный способ избежать катастрофы. Зато теперь меня никто не сможет разлучить с любимцем.

- Ясно, - машинально проговорил я, на самом деле ничего не понимая. - А ваше... ну, то ваше тело, которое находится в лифте?..

- О, оно уже не годится для жизни, так что можете распоряжаться им, как вам вздумается.

- Оно... оно мертво?

- Оно было бы мертво, если бы когда-нибудь было живым.

Я задумался.

- Орлан?

- Подождите, Дамокл, мне надо переварить то, что вы мне поведали...

* * *

Я «переваривал» то, что узнал от Дамокла, несколько дней.

Кот Министр, то есть сам Дамокл, всегда был со мной. Самым странным в этой ситуации, по крайней мере в течение первых дней после случившегося, было совещание, которое Комитет провел с моим участием. Черно-белый кот, сидя посреди стола, степенно умывался, а пришелец вовсю общался со мной по моему личному виртканалу.

- Умоляю вас, Орлан, пусть они поверят в мою смерть. Так будет лучше для всех.

- Они не попадутся на эту удочку, Дамокл. Ни Уго, ни тем более Корда.

- Они не могут ничего доказать. Произошел несчастный случай, и у них есть мое тело. Во всяком случае, им наверняка не придет в голову искать меня внутри кота. Да если бы и искали, они все равно ничего не нашли бы...

- Советник по психологии, я вам говорю! - рявкнул Президент.

- Дайте ему время прийти в себя, сэр, - вступилась за меня Мальбар. - Орлан пережил такую встряску!

- Не говоря уж о том, что он стал героем дня. Он не колеблясь полез с этим котом в эпицентр пространственно-временной аномалии и вообще чудом остался жив. А иначе одному Богу известно, чем бы это все кончилось, - поддакнул Корда.

- Видите? - шепнул мне «на ухо» Дамокл, в то время как Министр, распростершись на столе, пытался дотянуться лапой до кабеля связи виртканала Мако.

- Уберите эту тварь! - резко сказал генерал.

- Простите, господа. Я немного отвлекся, - извинился я.

- Я так и понял. Но ваши коллеги правы: подвергшись нелегкому испытанию, вы вели себя мужественно...

- Жаль, нельзя объяснить вашему шефу, что если бы я не переместился в Министра, вы превратились бы в желе, хотя Корда об этом уже догадался, - снова прошептал мне Дамокл. - Вы проявили не мужество, а самую настоящую тупость!

- Спасибо, сэр. Просто у меня не было времени на размышления, и на самом деле я действовал инстинктивно.

- Я спрашивал вас, Орлан, о пришельце. Его смерть кажется очевидной. Однако мы знаем, что такого не может быть. Мы также знаем, что он питал к вам особую привязанность. На самом деле он хотел разговаривать только с вами.

Боже мой, ведь я защищаю массового убийцу! Или мы казались Дамоклу (или как там его зовут на самом деле) лишь сборищем несмышленых тварей, уничтожать которых - веселая забава? Изменит что-нибудь мое молчание или только ухудшит положение дел? Сколько времени пройдет до того момента, когда Министр надоест пришельцу и тот вернется в наш мир, чтобы не оставить от нас и следа во Вселенной? Все-таки мог он сделать это или Корда был прав, и Дамокл теперь бесповоротно привязан к Земле?

- Орлан, вы слышите меня? - донесся до меня голос Президента.

- Простите, о чем вы спрашивали, сэр?

Это было ошибкой, и я сразу же понял это. Президент переключился на мой личный виртканал, и мой пульс, который и без того был учащенным, достиг значений, доселе не значившихся в учебниках по медицине.

- Я знаю, вы что-то скрываете. И Мальбар это знает.

Я сглотнул слюну. Хрипло спросил:

- Скажите, господин Президент, вы считаете пришельца массовым убийцей? Просто мне очень нужно знать, что вы думаете о нем.

Воцарилось достаточно долгое молчание. Потом Длио сказал:

- Технически так оно и есть. Дамокл (меня поразило, что он назвал пришельца тем именем, которое мы ему присвоили) пытался уничтожить всю нашу цивилизацию. В космическом масштабе. Но именно поэтому он не подлежит осуждению, ведь наши законы не действуют в его мире. Во всяком случае, он все-таки не довел до конца свою затею. Если бы мы его судили, то для него не нашлось бы подходящего наказания - по той простой причине, что его преступление никем не было предусмотрено. Нет-нет, даже после Бреши, прежде чем вы зададите мне этот вопрос... В итоге, мы можем винить его лишь в смерти трехсот тысяч человек либо судить за военные преступления.

- Но вы думаете иначе, сэр.

- Да, Орлан. И ответ - у вас под носом.

- Но я его не вижу, сэр. И потому мучаюсь: сказать вам правду или продолжать скрывать ее - именно потому, что я не нахожу ответа на свои вопросы.

- Все очень просто, Орлан. Даже если бы мы признали пришельца виновным, как мы могли бы его наказать? Как можно карать некую сущность, которая лишь частично принадлежит нашему пространственно-временному континууму? Сейчас уже нет смертной казни, слава богу, но даже если бы она применялась, как мы казнили бы его? Вздернули бы на виселице его волновую функцию?

Дамокл следил за этим диалогом с той же легкостью, с какой он раньше подслушивал любые наши переговоры. Несмотря на утверждения Корды, пришелец сохранял часть своих способностей. Потом он сказал:

- Ваш шеф довольно умен, Орлан. Но подумайте только, что бы сделали с этим котом люди, которые в ходе войны потеряли своих родных и близких, если бы они узнали, что ответственный за их горе сидит в этом животном. Подумайте также, что могло бы произойти, с физической точки зрения, если бы кто-то причинил вред Министру. Пожалуйста, не выдавайте меня!

- Вы правы, господин Президент.

- И вы еще сомневались? Тогда я вновь задам вам все тот же вопрос: вы доверяете пришельцу?

- Да, господин Президент.

- Полностью?

Секунду я колебался. Длио добавил:

- Доверьтесь интуиции, а не пытайтесь найти разумное решение.

Дата добавления: 2014-11-29