Сварог и сварожичи 1 страница

Имя бога Сварога могло произойти от древнеиндийского слова "сварга". Слово это составное, морфема "свар" означает небо или свет, а морфема некоторыми учеными "га" трактуется как "действие, хождение". Таким образом, "сварга" — это небесный путь. Санскритское "svaru" означает "стрела", а стрелы бога сопоставляют либо с лучами света, либо с молниями, что тоже есть небесный свет или огонь. Это мнение известного русского фольклориста А.Афанасьева^[573].

Существует еще одна версия происхождения имени "Сварог" от древнеиндийского "иствар" — истина. Иствара-Исварог-Сварог, т.е. "творец истины". Известны древнеславянские слова: истворяти, истворити, сотворити, творити. Такова версия еще одного сочинителя и фольклориста — Ю.Миролюбова^[574].

Обращает на себя внимание равнозначность "твор"-"твар", "свор"-"свар" (отсюда "свора" или "сбор" и "свара", которая заварилась). Известно также, что еще в 19 веке одним из традиционных обрядовых кушаний в русском селе были сырники или творожники, правда, уже практически никто не понимал, почему так повелось, а разгадка, возможно, такова: Творог (творить, инд. Бог-творец Тваштар)-Сворог-Сварог. Творог — это земной символ облаков и "небесных хлябей". Осталось ценное свидетельство в так называемых "Вопросах Кирика", памятнике словесности XII века: "Аже се Роду и Рожанице крають хлебы и сиры и мед...", что цитирует А.Афанасьев в работе "О значении Рода и Рожаниц". Возможно, на каком-то этапе Сварог и занял в пантеоне место Рода.

В Ипатьевской летописи^[575] 1425 года (под 1114 г) сыном Сварога (Зварога, Соварога, Сварова) назван Даждьбог. Приведем большую часть этого замечательного отрывка:

"А в Африки трие камени спадоша превелици и бы по потопе и по разделеньи языкъ. поча црствовати первое Местромъ. от рода е Хамова. по немъ Еремия. по нем Феоста иже. и Соварога. нарекоша Егуптяне црствующю. сему Феосте въ Египте въ время црства его. спадоша клеще съ небесе нача ковати оружье преже бо того палицами и камениемъ бьяхуся. тъ же Феоста законъ. оустави женам за единъ мужь. посагати и ходити говеющи. а иже прелюбы деющи. казнити повелеваше сего ради прозваше и бъ Сварогъ. преже бо сего жены блоудяху. к немуже хотяше и бяхоу. акы стотъ и блудяще аще родяшеть детищь. которыи. еи любъ бываше. дашетъ. се твое детя. он же створяше празнество приимаше Феость же сь i законъ. расыпа. и въстави единому мюжю едину жену имети и жене за одинъ моужь посагати. аще ли кто переступить да ввергуть и пещь огнену. сего ради прозваша и Сварогомъ. и блжиша и Егуптяне. и по семъ црствова сынъ его именемъ Слнце егоже наричють. Даж(д)ьбъ(ог) семъ тысящь и у семъдесять днии яко быти летома. двемадесятьма ти по луне видяху бо Егуптяне. инии чисти ови по луне чтяху. а друзии. дньми лът чтяху. двою бо на десятъ мсцю число потомъ оуведаша. отнележе. начаша члвци дань давати црмъ Слнце црь снъ Свароговъ. еже есть Дажб(ог)ъ бе бо мужь силенъю..."

Таким образом, Сварог установил некий закон Сварогов о порядке замужества и женитьбы, а также практически научил людей ремеслам.

Согласно поздней греческой традиции христиане отождествляли сих языческих кумиров Сварога с Феостом-Гефестом и сыном его Сварожича — с Солнцем-Гелиосом, тогда как Даждьбог не есть бог солнечного диска, а вообще бог света, и поэтому с Гелиосом (славянским Хорсом — светом солнечным и богом диска) не может быть соотнесен как один к одному. Однако не вызывает сомнения связь Сварога-Кузьмы (Cварожича-Демьяна), как бога огня Гефеста, с кузнечным делом, т.е. неким ремеслом, почитавшимся магическим на заре овладения металлом:

"В время его царства упали клещи с неба, и начали ковать оружие, прежде того палицами каменными бились" ^[576] . "Муза Гефеста воспой, знаменитого разумом хитрым! Вместе с Афиною он светлоокою славным ремёслам людей на земле обучил" ^[577]

"Сварганить" до сих пор значит “чудесным, мастерским образом сотворить”. Варить и "варганить" можно только при помощи огня и воды ("вар" — санскр. вода). Вобщем, и от свары тоже много чего проистекает, как следствие...

Нет сомнения в том, что Даждьбог — это Свет-Сварожич, Цицерон называет отцом Аполлона Вулкана^[578], т.е. Гефеста.

В связи с поминанием Вулкана настало время обратиться к его этрускому аналогу, не раз поминаемому на страницах этой книги.

Если мы обратимся к этрусской мифологии, то обнаружим, что в ней есть божественный кузнец — Велханс, отдаленно напоминающий нашего Сварога. Правда, трудолюбивое божество славян начисто утратило все хтонические черты, столь свойственные тому же Гефесту.

От имени бога Велханса (Велхана) происходит имя римского бога-кузнеца Вулкана, соответствующего греческому богу-кузнецу Гефесту, что указывает на то, что Сефланс и Велханс — один и тот же бог или две ипостаси одного бога. На то, что бог Велханс, как и бог Сефланс, божественные кузнецы и, значит, являются одним и тем же богом, указывает семантика имени бога Велханса и ряд его параллелей в индоевропейской мифологии. Другие божественные кузнецы с тем же корнем в имени — это англосаксонский бог Вайланд, изготовивший неуязвимую броню богов, германский божественный кузнец Веланд и его жена-валькирия. Само имя Велханса происходит от индоевропейского корня "wel", обозначающего противника громовержца. Но бог с этим корнем в имени одновременно и помощник громовержца. Он выковывает ему оружие для борьбы с темными силами, подобно богу-кузнецу Гефесту, который кует оружие для небесных богов и героев, как это мы видели в разделе, посвященном Перуну.

Считалось, что кузнец может выковать что угодно, в том числе и человеческое бессмертие. В связи с этим не лишне вспомнить поверье о том, что римский Вулкан мог отсрочить смерть на 10 лет. Отсюда становятся понятны указания римских авторов на то, что магическими обрядами, связанными с культом Велханса/Сефланса, можно было отсрочить беду, преследующую человека, на 10 лет, а для страны — на целых 30 лет.

Велханс/Сефланс не просто бог-кузнец, он достаточно загадочный этрусский бог. Его роль в пантеоне этрусков трактуется различно. Так, Велханс был, по мнению Джильели, богом природы Подземного мира.

Сущность Велханса, по нашему мнению, двояка. Его функция как божественного кузнеца достаточно понятна. Рассмотрим другие его особенности.

Велханс, согласно Сервию, был богом молнии и владел небесным огнем. На небе он располагался рядом с Юпитером/Тином, что сближает его с громовержцем^[579].

Если вспомнить о том, что соотносящийся с Велхансом бог Сефланс изображался со знаком царской власти — двойным топориком, который на острове Крит также являлся атрибутом Зевса/Фелхана, то роль Велханса становится довольно непонятной.

У этрусков только высшие боги владели молнией, в отличие от древних греков, у которых молнией единолично владел царь богов Зевс. Важная роль Велханса в этрусском пантеоне подтверждается еще и тем, что на одном из этрусских зеркал Велханс — участник сцены, изображающей наказание Уни по приказу Тина. Мотив наказания царицы богов с помощью бога-кузнеца имеется и в древнегреческой мифологии, где по приказу Зевса бог Гефест подвешивает богиню Геру на цепях между небом и землей.

Очевидно, что наказание царицы богов не могло быть поручено незначительному богу. Велханс имеет свой участок на модели печени. Е. Физель считает, что надпись “vel” в секторе 39 на модели печени из Пьяченцы — сокращенное имя Велханса: velxans, velcanus.

В связи с этим вызывает особый интерес предположение А.И. Немировского, который утверждает, что Велханс соответствовал древнекритскому богу Зевсу/Фелхану, запечатленному на критских монетах в виде обнаженного юноши с ветвью и петухом в руках. Если предположение А.И. Немировского верно, то Велханс близок к богам плодородия и возрождения природы, так как петух практически всегда соотносился с возрожденческой символикой солнца, а ветвь в руках бога — указание на его покровительство растениям.

Попробуем прояснить вопрос, каким образом бог-кузнец мог сливаться с критским Зевсом/Фелхансом. В представлении греков только царь богов Зевс владел молниями. Тот факт, что этрусский Велханс также обладал молниями, давал грекам основание сопоставлять его с царем богов. В то же время у этрусков были самые серьезные основания связывать бога Велханса с молниями. Вспомним, что римское имя этого бога -Вулкан, а вулканом называется еще и огнедышащая гора. Извержения вулканов сопровождаются подземными ударами и толчками, которые ассоциировались у древних этрусков с работой в подземной кузнице. Извержения вулканов сопровождаются ужасными грозами и разрушениями, поэтому Велханс представлялся хозяином молний и подземного огня. Бога, от которого могло зависеть само существование целых стран, представляли как одного из подземных царей. Отсюда и его царские атрибуты — двойной топорик и молнии. Вспомним, что от извержения вулкана погибла крито-минойская цивилизация, что должно было произвести неизгладимое впечатление на ее современников, в том числе на этрусков. Наказание богини Уни богом Велхансом становится понятным в том случае, если мы вспомним, что одной из ипостасей Уни была сама земля. Извержение вулкана, по представлению древних, "наказывало" землю и города на ней. Уничтожение минойской цивилизации или гибель легендарной Атлантиды могли восприниматься как такое наказание.

Отличие бога Велханса от бога Сефланса могло проявляться в определенных оттенках их функций. Велханс и Сефланс — это один бог, но Сефланс покровительствовал кузнечному делу и металлургии, он был "спокойной", культурной ипостасью бога Велханса. Бог Велханс под своим собственным именем — бог Вулкан, карающий бог, отвечающий за страшную разрушительную магию, он владеет небесным огнем и молниями.

Насколько значительным богом считался Велханс и его римский прототип Вулкан указывает следующий факт. Плутарх в жизнеописании основателя Рима Ромула пишет о том, что Ромул постоянно обращался к богу Вулкану, считал его своим покровителем. По одной из версий о смерти Ромула в храме Вулкана он был убит сенаторами во время богослужения.

Связь Велханса с разрушительными силами Подземного мира подтверждает его близость с богиней Манией. Праздник Велханса/Вулкана в Риме совпадал с праздником этой ужасной хтонической богини, которая была олицетворением хаотических и карающих сил природы. Связь Велханса с богиней Медузой и Манией подчеркивается тем, что по этрусскому мифу, известному в римском пересказе, бог Велханс/Вулкан и богиня Медуза имели чудовищное дитя — бога подземного огня Какуса.

Поэтому у этрусков, а позже у римлян, была необходимость поклонения одному богу в двух его ипостасях, как богу-кузнецу "прирученного" человеком огня и богу ужасных подземных сил, связанных с извержениями вулканов, землетрясениями и катастрофами.

Хтоническая природа Велханса/Вулкана видна и из особенностей его культа в Древнем Риме. Храма Вулкана не было в самом Риме. В центре Рима на возвышении над Форумом находилась священная площадка — вулканал. Она рассматривалась как очаг государства, и на ней проводились заседания Сената. Все храмы Вулкана, как бога, связанного с огнем и пожарами, находились вне городских стен. Вулкан имел праздник — 23 августа, который отмечался жертвоприношениями и играми в цирке. Считалось, что его кузница, где горит неугасимый огонь, находится в недрах горы Этны на Сицилии, где ему помогают в работе гиганты-циклопы, раздувая меха и вороша угли.

Об огне этом мы еще поговорим, а пока вернемся к сыну Сварогову, иже есть Даждьбог. Западные славяне почитали Даждьбога под именем Радегаст, чей Ретринский Храм был весьма знаменит.

В.Н.Татищев. (1748 г) "История Российская", гл. 39.^[580]:

"Готтофред в хронике 402 года по Христе от древних писателей сказует, что ВАНДАЛЫ с королем их РАДОГОСТОМ в двести тысяч числом в Италию нападение учинили... И сии имена королей довольно свидетельствуют славян, ибо имя РАДЕГАСТ самое славянское и славяне идола РАДЕГАСТА почитали. К тому же имя Радегаста видно от владетеля ВАНДАЛОВ дано."

Радегаст, он же Радигощ или Радогощ почитался и чехами. Он упомянут в "Маter Verborum" как сын Сварога. А на землях вятичей, "пришедших из ляхов", можно сыскать города, названные именем этого бога: Радогошь на реке Нерусса к северу от Севска и к западу от Крома. Предполагается, что Радигощ — прилагательное от имени Радегаст, точно так, как "вещий" есть прилагательное от слова "весть".

М.В. Ломоносов (1760-е):

"Радегаст держал на груди щит с изображенною воловою головою, в левой руке копье, на шлеме петух с распростертыми крылами." ^[581]

Именно так выглядит Радегаст на части изображений из Ретринского Храма 1771 (опубликованному после указанной работы Ломоносова — 1766). Значит, либо Михайло Васильевич видел самих кумиров, либо пользовался независимым от составителя, Андреаса Готлиба Маша, источником^[582].

А вот что сообщали о Радегасте и Храме его очевидцы.

Географ Адам Бременский^[583] (ок. 1066 г), "Деяния священников Гамбургской церкви":

"Славяния в десять раз больше нашей Саксонии, если причислять к ней чехов и живущих по ту сторону Одры поляков, которые не отличаются от жителей славянии ни своей внешностью, ни языком.... Славянских народов существует много. Среди них наиболее западные вагры, живущие на границе с трансальбингами. Их город, лежащий у моря Алдинбург (Старград). Затем следуют ободриты, которых теперь называют ререгами, а их город Магнополис (Велеград). К востоку от нас (от Гамбурга) живут полабинги (полабы), город которых называется Рацисбургом (Ратибор). За ними лингоны (глиняне) и варабы. Далее следуют хижане и черезпеняне, которые отделяются от долечан и ратарей рекой Пеной и городом Дымином. Там предел Гамбургской епархии. Хижане и черезпеняне живут к северу от реки Пены, доленчане и РАТАРИ — к югу. Эти четыре народа по причине храбрости называются вильцами, или ЛЮТИЧАМИ. Есть еще и лругие славянские племена, которые живут между Лабой и Одрой.... из всех них самыми могущественными являются ратари, живущие в центре...

Их город — всемирно известная Ретра (Радигост, Радигощ) — седалище идолослужения, там построен огромный храм в честь демонов, главный из которых Радигост. Изображение его сделано из золота, ложе из пурпура. Самый город имеет девять ворот и окружен со всех сторон глубоким озером, через которое для перехода построен бревенчатый мост, но через него разрешается переходить только идущим ради жертвоприношения или вопрошения оракула... Говорят, что от Гамбурга до Храма четыре дня пути."

Дитмар Мерзебургский (Титмар Мержиборжский) (ранее 1018 г), "Хроника"^[584]:

"Есть на земле ратарей некий город, по имени Радигощ, он треугольной формы и имеет трое врат, со всех сторон его окружает большой лес, неприкосновенный и священный в глазах местных жителей. Двое ворот города открыты для всех пиходящих; третьи, самые малые обращены на восток, ведут к морю (оз.Толензезе), лежащему поблизости и на вид ужасному. У этих ворот не стоит ничего, кроме искусно построенного из дерева храма, в котором опорные столпы заменены рогами различных зверей. Стены его извне, как всякий может видеть, украшены чудесной резьбой, изображающей различных богов и богинь, а внутри стоят ИДОЛЫ БОГОВ РУЧНОЙ РАБОТЫ, СТРАШНЫЕ НА ВИД, В ПОЛНОМ ВООРУЖЕНИИ, В ШЛЕМАХ И ЛАТАХ, НА КАЖДОМ ВЫРЕЗАНО ЕГО ИМЯ. Главный из них, которого особенно уважают и почитают все язычники, называется Сварожич. Здесь находятся и боевые знамена, которые выносятся из храма только в случае войны и поручаются пешим воинам... (далее автор "Хроники" говорит о жрецах храма и ритуале гадания по коню).

Верящие издавна различным заблуждениям, они считают, что если им угрожает продолжительная и жестокая война, то из упомянутого моря выходит огромный кабан с белыми и блестящими клыками, и многие видят, как он катается по болоту, сопровождаемый страшными сотрясениями земли.

Сколько в той стране областей, столько там есть и храмов, и изображений отдельных демонов, которых почитают неверные, но среди них упомянутый город пользуется наибольшим уважением. Его посещают, когда идут на войну, а по возвращении, если поход был удачен, чествуют его соответствующими дарами, а какую именно жертву должны принести жрецы, чтобы она была желанной богам, об этом гадали, как я уже говорил, посредством коня и жребиев. Гнев же богов умилоствлялся кровию людей и животных.

Всеми этими племенами, которые вместе называются лютичами, не управляет один отдельный властитель... К нарушеню мира их легко склонить даже и деньгами. Эти-то воины, некогда бывшие нашими рабами, а затем из-за грехов наших ставшие свободными, отправляются в сопровождении своих богов помогать королю польскому."

Обращает на себя особое внимание поминание вепря. Вероятно, что ведийский бог Вишну, сын кузнеца-Тваштара (в Ригведе X,8, 8-9 и Брихаддевате говориться об асуре Вишваруне, т.е. обладающем всеми формами, а это эпитет Вишну). Вишну имел в качестве воплощения вепря, точно так и наш Сварожич-Радегаст — сын кузнеца Сварога, бог родящих сил и света, являл себя предкам в зверином обличии.

Священник Гельмолд (сер. XII века), "Славянская Хроника" сообщал^[585]:

"...Суть иные вендов роды, между Эльба и Одер реками живут и далеко к полудню простираются, как и гурули, гевельды, сущие при Гибале реке и Доксе, левбузы, ивилины, сторреланы с иными. К западной же стороне провинция винулов, которыми ленчане и редари именуются. Город их славный Ретра, там капище великое и главный бог их — Радегаст..."

"...Их четыре племени и они называются лютичами, или вильцами; из них хижане и черезпеняне, как известно, обитают по ту сторону Пены, ратари же и долечане желали господствовать вследствие того, что у них имеется древнейший город и знаменитейший храм, в котором выставлен идол Радегаста, и они только себе приписывают единственное право на первенство потому, что все славянские народы часто их посещают ради получения ответов и ежегодных жертвоприношений..."

Второй Сварожич — Огонь ("И огневи молятся, зовут Сварожицем" из ППЯ "Слова Христолюбца"^[586]). Вероятно, другое его имя — Семаргл, Симарг, Симъ Рглъ, первый корень имени ясно идентифицируется с древнерусским словом "смага" — огонь, употребленным еще в "Слове о Полку Игореве". Отсюда, кстати и огнедышашие змеи — смоги, да и смок, что висит на каждым городом ныне. Нет никаких особых оснований для отождествления иранского Сенмурва с Семарглом кроме того, что это боги — посредствующие между Вышним и Нижним мирами в образах полу-пса — полу-змея (или полуптицы). И уж совсем не основательным выглядит нередкое отождествление Семаргла с рьяным, ярым Руевитом, западно-славянским богом войны, дескать, у того было семь голов, а в имя Семарга закралась такая морфема.

Отметим, что трактовка Семаргла как вестника богов не противоречит тому, что он соотносится с огнем. Так древнеиндийский бог Агни существует в трех мирах, и одна из его основных функций - осуществлять связь между мирами. Огненное жертвоприношение и трупосжигание основаны на самой идее, что огонь перенесет жертву или душу человека в иной мир. Кроме того, огонь часто ассоциируется с птицей, ср. выражение “пустить огненного петуха”.

Огонь у славян, конечно, священен, но далеко не каждый. Скажем, тот огнь, что неугасимо горит пред идолом Перуна отличен от того огня, что в печи, и конечно это не "геена огненна иже есть Род".

Замечание Срезневского о такой трактовке Рода заставляет нас вновь обратиться к мифологии этрусков.

У этрусков существовал культ Священного Огня, который имелся в каждом городе и жилище. Считалось, что огонь оберегает устои этрусского общества. Городской Священный Огонь охранялся жрецами-Лукумонами, и его угасание могло означать гибель семьи или города.

Из фрагмента текста, авторство которого приписывают Вегойе, говорится о почитании этрусками Священного Огня: "Боги, наделившие каждую семью правом на свой клочок земли, — это домашние божества, Священный Огонь и Маны".

Греческий историк Диодор Сицилийский, живший в эпоху Августа, говорил о том, что Священный Огонь научил людей "возводить жилище". Так люди стали отличаться от небесных птиц и полевых зверей. На своем "клочке земли" человек возводил дом, чтобы защитить Священный Огонь, и складывал очаг, к которому не дерзал приблизиться ни один посторонний, не входящий в семью человек, ибо под камнем очага обитали семейные боги. Огонь следовало постоянно поддерживать, кроме одного предписанного традицией дня — праздника почитания Манов. В этот день огонь в очаге гасили и возжигали новый, "обновленный" огонь. Этруски полагали, что угасание семейного Священного Огня в любом другом случае может привести к гибели всей семьи, в том числе и семейных предков.

Де Куланж пишет по поводу Священного Огня: "Таким образом, огонь в очаге представлялся своего рода одушевленным существом. Он светит, греет, варит священную пищу; но в то же время он мыслит и обладает сознанием... Его можно назвать подобием человека... он движется, он живет... он наделен чувствами и привязанностями, он дарует человеку чистоту..." О священной роли огня у этрусков говорит и тот факт, что когда гаруспики из Тарквиний выбрали на Палатинском холме подобающее место для строительства Рима, там разожгли огонь, через который перепрыгнули все, кто пришел с Ромулом на новое поселение: тем самым они очистились от зла. Далее будет рассказано о культе богини Палес. Во время ее праздника стада проводили между двух рядов костров, а пастухи троекратно прыгали через костры. Огонь в данном случае рассматривался как божество, излечивающее болезни, очищающее от грехов и плохой судьбы.

Некая Окризия, увидела в очаге фаллос, который был истолкован как знак Гения семьи о рождении героя-царя. Мы знаем, что фигуры Гениев в этрусских семействах находились неподалеку от очага, а их культ связывался с семейным огнем. Они были также связаны с продолжением и сохранением рода, так как при рождения человека к нему приставлялся Гений, который после смерти человека оставался на могиле умершего.

В гробнице Голлини, относящейся к IV—III вв. до н.э., найденной около Орвието, на своде изображена большая печь, украшенная двумя изображениями фаллоса, что также указывает на роль оплодотворения, связывающуюся этрусками со священным огнем и семейным Гением.

Этрусский Гений соответствовал римскому Гению — божеству-прародителю рода. В более поздних представлениях Гениями стали называть богов мужской силы. Считалось, что Гении руководили поступками человека на протяжении всей его жизни, приблизительно как наши рожаницы.

Гении, возможно, и связывались с судьбой человека. Данный факт подтверждает то обстоятельство, что в римской империи они изображались с атрибутами, аналогичными атрибутам богини судьбы — Фортуне, в обоих случаях присутствует "рог изобилия" и сами скульптуры словно делались по одному образцу (ср. изображение гения императора Октавиана Августа I в. н.э. и статую Фортуны из Остии II в. н.э.).

В день рождения каждый римлянин приносил своему Гению в жертву воскурения, возлияния, цветы и плоды. Все значительные события жизни отмечались жертвоприношением Гению. После смерти человека его Гений оставался возле его могилы, что также связывает Гениев с понятием судьбы.

Кроме личных, существовали Гении семьи. Фамильные Гении у этрусков связывались с культом домашнего очага и священного огня. Кроме того, Гении отвечали за деторождение и увеличение семьи, они связывались с фаллической символикой.

Появлялись Гении обычно в обличье змей. Их змееподобность указывает на древность представлений, связанных с ними, и на их связь с Хтоническим миром.

Считалось, что Гении появлялись на свет вместе с младенцем, как воплощение внутренних свойств человека, олицетворяя понятие индивидуальности. Римляне считали, что у каждого человека свой Гений, а иногда два — добрый и злой. В отличие от мужчин каждая римская женщина имела своего духа хранителя — Юнону. Главной среди Юнон считалась Юнона/Уни, богиня брака и материнства, супруга Юпитера/Тина. Ее эпитетами были: Луция — светлая, Румина — кормилица, Монета — советница и др.

Гениям соответствуют греческие демоны, которые в ряде случаев воплощали в себе роковые силы судьбы, а в понимании Сократа и его последователей — раскрывали характер человека и были его ангелами-хранителями.

Слово "genus" и означает "род" и того же корня, что слово "женщина", задача которой — продолжение рода. Переход звука "г" в звук "ж" довольно частое явление в истории развития языков. Например, мы говорим "боГ", но "боЖеский", "слаГать, но "слоЖение", "полаГать", но "полоЖение" и т.д.

Словом, культ первопредков тесным образом связан с огненной стихией, огонь, что возбуждает в чреве женщины-печи фалл-кочерга, Огонь-Сварожич или Даждьбог.

Итак, Сварог есть бог неба, бог-отец, бог-творец посредством Сварожичей (Огня, Света и Воды, возможно, Солнца). Воды или Дождя — поскольку за небесные воды (как второе благо после Света, ведущее к плодородию) отвечает Даждь-Сварожич — Дождь-бог. Связь с водами становится еще более очевидной, если вспомнить, что скандинавский аналог восточно-славянского Даждьбога — светлый Фрейр, сын бога ванов Ньерда — "властителя вод" и "повелителя людей". Согласно "Саге об Инглингах"^[587] в переводе М.И. Стеблин-Каменского ваны селились в устье Танаиса-Дона:

"I....С севера с гор, что за пределами заселенных мест, течет по Швеции (т.е. Скифии) река, правильное название которой Танаис. Она называлась раньше Танаквисль, или Ванаквисль. Она впадает в Черное море. Местность у ее устья называлась тогда Страной Ванов, или Жилищем Ванов. Эта река разделяет трети света. Та, что к востоку, называется Азией, а та, что к западу, — Европой".

Тан-дан-дон-дэн — все эти корни индоевропейской группы языков есть вариации одной и той же морфемы, соотнесенной с водами, рекой или морем. Вспомните Додона и Гвидона из переложений Александра Пушкина. Д(а)непр-Борисфен и Даная или, Данаю, оплодотворенную золотым дождем (Зевсом), из древнегреческих мифов.

А вот как начинает свой роман "Айвенго" сэр Вальтер Скотт:

"В той живописной местности веселой Англии, которая орошается рекою Дон, в давние времена простирались обширные леса..."

Таким образом, еще один вариант имени Даждьбога — бога дающего, щедрого подателя небесных благ — света и воды — Дан-бог или Дон-бог (кстати вспомним тут и слово "дань"). Нам могут возразить, что звук "ж" ни при каких обстоятельствах не переходит в звук "н". Однако, фонема "д" способна на это.

Выше уже отмечалась связь творца Сварога с кузнецом Гефестом. Приведем отрывок из орфического гимна Гефесту^[588] в переводе И.Евсы, другой перевод мы давали в первом разделе:

"Духом могучий Гефест, неугасимого светоча пламя!

Ты языками огня освещаешь томления смертных.

О светоносный, сильны твои руки, посредник в ремеслах.

Первоначало всего, часть Вселенной, огонь ненасытный,

Мира третейский судья, укротитель, пречистый умелец.

Солнца, Эфира, Луны – незапятнанный свет всемогущий.

Ты – попечитель огня, неизбывный, всеобщий властитель.

Всюду обитель твоя: очаги, города и народы,

Бренные смертных тела – все Тебе подчинилось, владыка….”

Разительное сходство мы обнаружим при сравнении этого текста с текстом стиха о Голубиной Книге^[589], в котором рассказано о том, как падали на землю божьи глубинные письмена, т.е. восходящие к самой Истине, к самому Истоку и Мировому Судие. В Книге той записано:

"У нас Белый вольный Свет зачался от Суда божия.

Солнце красное — от лица Божьего...

Млад-светел месяц от грудей его,

Звезды частые от риз Божьих,

Ночи темные от дум Господних,

Зори утренни от очей Господних,

Ветры буйные от Свята духа (его),

Дробен дождик от слез..."

Буйные ветры восходят к Стрибогу, а Белый Свет-Даждьбог зачался от Сварога, т.е как мы уже сказали, бога истины, бога законодателя (хотя за исполнением договоров следит Велес). Дождь также через Даждьбога связан со Сварогом. Солнце-Гелиос согласно орфическому гимну есть часть от Гефеста. Таким образом, Солнце красное-Хорс может быть Сварожичем.

В "Слове о Полку Игореве..." находим: "Суда Божьего не минути." Уж не того ли самого суда, от которого зачался Белый свет — Даждьбог, т.е. Суда-Сварога или Суда-Стрибога, или Суда-Рода. Как не миновать Судьбы (в былинах и сказках она иногда ассоциируется с волосом, который выковывает чудесный кузнец) и того, что написано на Роду. C чудесным Кузнецом, выковывающим волос-судьбу мы встречаемся в мифе о Святогоре, которому Кузнец ее указал в виде спящей за тридевять земель в горной хижине девушки-богатырки. В заговорах по этому поводу обращаются к Кузьме и Демьяну^[590] и если убрать христианский налет, переведя заговор на языческий лад, то звучало бы один из таких произведений словесности следующим образом:

Дата добавления: 2014-12-27