Анализ работ П. Филонова

Пир королей. 1913. ( Холст, масло. 175x215).

У этой картины мистический смысл. Это мысль приходит в голову еще и потому, что Филонов умер рядом с ней в своей мастерской. Это картина-символ.

Самым известным произведением Филонова дореволюционных лет оказалась картина «Пир королей», репродукция ее была помещена на обложке манифеста художника 1914 года. Филонов тем самым выделял это полотно, считая его детищем своего нового художественного метода. Но метод в дальнейшем претерпевал развитие, и по-настоящему адекватные ему образцы Филонов создал в 1920-е годы. «Пир королей» остался в этом смысле предпосылкой, и все же современники считали это полотно главным творением мастера. Содержание картины слишком глубоко, о ней невозможно рассуждать в каком-либо литературном или социально-философском аспекте. Ясно одно — Филонов отразил здесь свое отношение к сложившейся модели урбанистического рая и вообще к цивилизации, поставившей человечество перед осознанием соб­ственной жизни или смерти в начале XX века. Предчувствия Филонова и близких к нему поэтов-футуристов (В. Хлебникова и В. Каменского) вскоре подтвердились: в июле 1914 года мир оказался втянутым в миро­вую войну.

«Пир трупов, пир мести, — писал о «Пире королей» В. Хлебников. — Мертвецы величаво и важно едят ово­щи, озаренные подобным лучу месяца бешенством скорби». Добавим к этому толкованию существенный нюанс: Филонов использовал здесь прием чудовищной метафоры... причащения человеческой кровью. Участники жут­кого пира поочередно осушают чаши и, по христианскому обычаю, моли­твенно скрещивают руки на груди. Итоговый вывод — о круговой поруке, объединяющей вампиров-владык, о закономерности их торжества в момент предрешенной ими гибели мира. Среди второстепенных «персо­нажей» сидящий на полу слева ассо­циируется с Иовом, Иеремией или классическим Мыслителем. В картину введены многочисленные символы-знаки — рыба на блюде (один из сим­волов Христа), чаша страдания и т. д.

В фигурах персонажей обозначена кровеносная и мышечная система. Сложная татуировка выступает как исторический символ-знак живых внутренних процессов.

Крестьянская семья (Святое семейство). 1914. (Холст, масло. 159x128).

«Крестьянская семья» — одна из самых известных картин Филонова — возникла в год выхода манифеста «Интимная мастерская живописцев и рисовальщиков „Сделанные карти­ны"», написанного Филоновым и груп­пой его последователей. Вместе с тем это полотно оказывается рубежным, во многом связанным с классическим понятием «картина». Филонов, как художник, апеллирует к чувственным восприятиям зрителя, в композиции использует классический треуголь­ник, придерживается традиционной трактовки образов и т. д. Эти соображения, однако, не могут изменить нашего отношения к раннему шедевру Филонова. В нем убеди­тельно и сильно выражена мысль об идеальной гармонии человеческого бытия, когда человек не просто душевно раскрыт навстречу миру при­роды, но слит с ним и не раздумывает о своей особой роли в этом союзе. Библейский контекст в названии полотна должен поэтому пониматься шире — как разговор о человеке в системе мироздания в целом. Филонов не случайно столь наглядно «очелове­чивает» животных и объединяет их с людьми в контексте священного «портрета» природы. Поэт-футурист А. Крученых был сви­детелем работы Филонова над полот­ном и отмечал, что мастер особенно упорно переписывал птиц в нижнем правом углу картины. „Что вы делае­те? — обратился он к Филонову. — Зачем вы погубили двух петухов? Можно было бы писать их каждый раз на новых холстах, тогда сохранились бы замечательные произведения!" Филонов, помолчав, кратко ответил: „Да... каждая моя картина — клад­бище, где погребено много картин. Да и холста не хватит..."

Формула весны. 1928—1929. (Холст, масло. 250x285).

Как это не раз случалось в биографии больших мастеров, именно в трагиче­ский год «великого перелома» Фило­новым было создано самое философ­ское и жизнеутверждающее произве­дение. Картина воздействует как хорал, как тысячеголосное пение «Оды к радости» Бетховена — Шилле­ра. Невозможно не вспомнить также «Гимн солнцу» Франциска Ассизского по сходству ощущения синтетической мощи и философской полноты в представленной картине Вселенной. Можно с уверенностью думать о каком-то религиозном настрое Фило­нова, заставившем его подняться к ощущению высшей реальности и раз­мышлять о «формуле» космического бытия как о непрерывном цветении Вселенной. Сила этого полотна в радостной напряженности, в темпера­менте самовыражения, она пере­дается зрителю как соучастнику духовного транса, могущему разде­лить волнение художника. «Я художник мирового расцвета — следовательно, пролетарий, — писал Филонов в 1920-е годы. — Я называю свой метод натуралистическим...» Абстрактное начертание «атомистической структуры» изображенного несомненно. Каждый дециметр полотна кажется сотканным из мно­жества насыщенных цветом кристал­лов. При отходе начинаешь замечать оживление этой структуры, ее про­странственное «дыхание», населен­ность мириадами каких-то существ, органических форм, подобий архитек­турных фрагментов. Постепенное высветление полотна снизу вверх усили­вает ощущение мистического вселенского света.

Дата добавления: 2014-12-27