Биологический предок человека

X x x

X x x

X x x

К ВОПРОСУ О МИРОСОЗЕРЦАНИИ ЧАРЛЗА ДАРВИНА

Роль дарвинизма в умственной борьбе истекших ста лет весьмасущественна. Мы уже говорили о том, как соотносятся между собой учения отворении и эволюции (Гл. V). Ниже будет рассмотрен вопрос о миросозерцаниисамого Дарвина. Одни считают его верующим, другие - атеистом. Кто же прав? Материалы, которыми мы располагаем, мало удовлетворяют в качестве"психологического документа". Английская сдержанность и особенности личногосвойства помешали Дарвину оставить после себя свидетельства о своейвнутренней сокровенной жизни. Однако в "Автобиографии", сочинениях, письмахи записных книжках есть достаточный материал, чтобы составить представлениео некоторых факторах, которые определили мировоззрение Дарвина.Чарлз Роберт Дарвин (1809-1882) родился в состоятельной английскойсемье в Шрусбери. Мать его умерла, когда мальчику было 8 лет, и невозможносудить, в какой степени она оказала влияние на его развитие. Отец Дарвина был врачом. Человек незаурядный и проницательный, онпользовался среди своих пациентов большим авторитетом, "словно какой-нибудьдуховник": давал советы, успокаивал, устраивал семейные дела. Многие, в томчисле и сам Дарвин, утверждали, что он обладал способностью угадываниямыслей. При всем этом он был атеист и масон*. * Масонство - международный союз, зародившийся среди деистов в XVII в.Ставит своей целью объединение людей независимо от сословия, нации иубеждений. Возник как своею рода соперник Церкви. Дарвин буквально благоговел перед отцом, но в интеллектуальномотношении почти ничего не получил от него. Отец, вероятно, не стремился - покрайней мере, вначале - прививать сыну свои взгляды. Характерно, чтовпоследствии Дарвин, размышляя о посмертном воздаянии, особенно огорчалсяпри мысли об участи отца и брата (тоже неверующего). Сразу же после смерти матери Чарлза отдали в школу Батлера, где онпроводил большую часть времени. По собственным словам, в детстве Дарвинотличался живой фантазией, наивной непосредственностью и отзывчивостью. Вобществе сверстников он чувствовал себя хорошо. "Среди товарищей по школе, -вспоминает он, - у меня было много друзей, которых я горячо любил, и ядумаю, что мои привязанности были тогда очень сильными" (Дарвин Ч.Воспоминания о развитии моего ума и характера: (Автобиография)/ Пер. с англ.М" 1957. С. 61; далее: Автобиография). В свою очередь, Чарлз располагал ксебе людей и внушал симпатию. В те годы любимыми его писателями были Вальтер Скотт, Байрон, Мильтон,Шекспир. Сельские пейзажи, равно как и оды Горация, приводили его внеописуемый восторг. Он обладал плохим слухом, однако мог наслаждаться имузыкой. Довольно рано проявилась у Дарвина любовь к коллекционированию инаблюдению над природой. Примечательно, что вначале он считал возможнымсобирать только мертвых насекомых, не решаясь кого бы то ни было лишатьжизни. Он был очень чуток к страданиям животных. Этому периоду жизни соответствовала детская чистая вера. Дарвинвспоминает, что, опаздывая в школу, он всегда бежал и горячо молился о том,чтобы поспеть вовремя (Автобиография. С. 45). К сожалению, школа не могла развить тех положительных задатков, которыеимел Дарвин. Преподавание было старомодным, "стереотипным и бессмысленным",как отмечал впоследствии сам ученый. Всякое занятие естественными наукамипорицалось, а скучное изучение мертвых языков не вырабатывало ничего, кромеотвращения к ним. Разумеется, и в плане религиозном школа дала очень мало,как это часто бывало в учебных заведениях такого типа. С 1825 года Дарвин начал проходить курс медицинских наук в Эдинбурге,но вскоре почувствовал, что не имеет призвания к профессии отца. Операцииприводили его в ужас, так же как и модные тогда кровопускания. Он все большетяготел к уединенным прогулкам, спорту и охоте. Когда Дарвину пошел 16-й год, собственного миросозерцания у него еще несложилось, хотя многие люди в этом возрасте как бы заново открывают иосмысляют то, о чем узнали от родных и учителей. Вещи, которые раньшепринимались на веру как отвлеченная теория, становятся реальностью черезживой личный опыт. Этот перелом охватывает огромный круг вопросов, иособенно важен он для веры. По всей вероятности, в юношеском возрасте у Дарвина не произошлооткрытия веры для себя. В силу "бессознательного" и "доверчивого" подхода к общепринятойрелигии Дарвин долгое время не касался анализа мировоззренческих вопросов.Впервые он задумался над ними после двухлетнего пребывания в Эдинбурге.Отец, убедившись, что врач из него не выйдет, и опасаясь, что юношапревратится в бездельника, предложил сыну избрать карьеру священника. Будучиневерующим, он тем не менее полагал, что это даст Чарлзу прочное положение вобществе. "Я попросил, - вспоминает Дарвин, - дать мне некоторое время наразмышление, потому что на основании тех немногих сведений и мыслей, которыебыли у меня на этот счет, я не мог без колебаний заявить, что верю во вседогматы англиканской церкви; впрочем, с другой стороны, мысль стать сельскимсвященником нравилась мне. Я старательно прочитал поэтому книгу Пирсона "Овероучении" и несколько других богословских книг, а так как у меня не было вто время ни малейшего сомнения в полной и буквальной истинности каждогослова Библии, то я очень скоро убедил себя в том, что наше вероучениенеобходимо считать полностью приемлемым. Меня, однако, поражало, наскольконелогично говорить, что я верю в то, чего я не могу понять и что фактическине поддается пониманию. Я бы мог с полной правдивостью сказать, что у меняне было никакого желания оспаривать ту или иную догму, но никогда я не былтаким дураком, чтобы чувствовать или говорить: "Credo quia incredibile"*.(Автобиография. С. 73). _____________________________________________ * Верую, потому что - невероятно. Эти очень характерные признания дают нам ключ к вопросу о религиозностиДарвина в студенческие годы. Из них следует, что и в это время христианствооставалось для него абстрактной доктриной. Правда, несколько лет спустя во время своего путешествия на "Бигле" привиде девственного тропического леса он испытал мистическое чувство Бога.(Дарвин Ч. Путешествие натуралиста вокруг света на корабле "Бигль"/ Пер. сангл. М., С. 525). Но это было лишь смутное чувство, которое не получилоразвития. В 1828 году Дарвин поступил в Кембриджский университет, чтобы поокончании его стать священником. В университете его биологические занятияпродолжались и знания увеличивались. Этому способствовало влияние пастораГенсло - страстного ботаника. Генсло обладал обширными сведениями и былнеутомимым наблюдателем. Он отличался истинным благочестием и приводил всехзнавших его в восхищение своей отзывчивостью, добротой и честностью. Пастортак подружился с молодым Дарвином, что последнего вскоре стали называть:"Тот, кто гуляет с Генсло". Другим человеком, имевшим на Дарвина влияние,был пастор Седжвик - профессор геологии. Оба священника во многомспособствовали углублению в юноше интереса к научным исследованиям, но,по-видимому, проглядели пробелы в его духовном развитии. В январе 1831 года Дарвин сдал выпускные экзамены и имел право получитьприход. Но в августе ему предлагают принять участие в кругосветном плаваниина "Бигле". Он дает согласие, и таким образом вопрос о пасторской работе"умер сам собой". Экспедиция, длившаяся пять лет, стала для Дарвина большой школой знанийи опыта. Непроходимые дебри, дикари-людоеды, необыкновенные животные ирастения, смертельные опасности, встречи с людьми многих стран - все это визбытке заполняло годы путешествия. Именно тогда Дарвин "открыл" для себяэволюцию. Он и раньше слышал об этой теории (к тому времени достаточноизвестной), но она была для него не более понятна, чем догматы англиканскогоисповедания. Но теперь целый ряд убедительных фактов (ископаемые Америки,фауна Галапагосских островов, наблюдения, подтвердившие геологическую теориюЛайеля) сделали для него эволюцию очевидной. Сопоставляя религиозную догму, как он усвоил ее из книг, с научнымиданными, Дарвин утратил веру в Откровение. В результате он счел возможнымопределить свое кредо как теизм, или, точнее, деизм*. Наступил второй периодв истории его миросозерцания. _____________________________________________ * То есть понятие о Боге как о неведомой Первопричине, Которая, создавмир, не оказывает на нею никакого воздействия.После возвращения Чарлза в Англию отец заметил ухудшение его здоровья(тяжелая астения угнетала Дарвина до конца дней); поэтому он настоял на том,чтобы сын отказался от какой-либо постоянной службы. Предоставленное ему свободное время Дарвин целиком отдал обобщениюнаучных фактов, собранных в экспедиции и почерпнутых в литературе. Онзанялся проблемами зоологии и вскоре вплотную подошел к загадке изменчивостиживых существ. Задумывался он и над религиозными вопросами. Буквальное пониманиеБиблии, которое было тогда почти единственным, в конце концов заставило егополностью разувериться в Ветхом Завете. Что же касается Евангелий, тодостоверность их вызывала у него большие сомнения. "Но я отнюдь не былсклонен отказываться от своей веры, - писал он в 1876 году, - я убежден вэтом, ибо хорошо помню, как я все снова и снова возвращался к фантастическиммечтам об открытии в Помпеях или где-нибудь в другом месте стариннойпереписки между какими-нибудь выдающимися римлянами или рукописей, которыесамым поразительным образом подтвердили бы все, что сказано в Евангелии. Нодаже и при полной свободе, которую я предоставил своему воображению, мнестановилось все труднее и труднее придумать такое доказательство, которое всостоянии было бы убедить меня" (Автобиография. С. 99). Ученый искал дляверы таких же осязаемых аргументов, какие легли в основу его биологическихгипотез. На склоне лет Дарвина Э. Эвелин спросил его, почему он отошел отрелигиозного учения. "Потому, что я не нашел доказательств в его пользу", -ответил он. В 1839 году Дарвин женился, а через три года навсегда переселился вимение Даун. К этому времени у него уже был сделан набросок собственнойэволюционной теории. Кроме наблюдений, она была в большой степени обязанаработам английского пастора и экономиста Мальтуса, который считал, что наЗемле рождается больше людей, чем планета способна прокормить. Обладая осторожным методическим мышлением, Дарвин долго не решалсяпубликовать свои выводы. Однако, получив от Алфреда Уоллеса статью, где тотизлагал идею отбора, к которой пришел независимо от своего коллеги, Дарвинпонял, что время настало. 24 ноября 1859 года в лондонских магазинах появилась его книга"Происхождение видов". Когда Дарвин сформулировал и обосновал свою теорию отбора, выдвинув егов качестве главного фактора эволюции, он предвидел, что ее расценят какбезбожную. Ее острие было направлено против популярного тогда креационизма.Согласно этому взгляду следовало считать, что Творец непосредственно"смонтировал" и хоботок мухи, и глаз стрекозы. Часто именно на такомпредставлении строили телеологическое* доказательство бытия Божия. * От греч. "телос" - цель. Для Дарвина, который изучал это доказательство по книге У. Пэйли "A.View of the Evidence of Christianity", после исследования фактов сталанеприемлема теория непосредственного творения. "Мы уже не можем, - пишет он,- более утверждать, что, например, превосходно устроенный замоккакого-нибудь двухстворчатого моллюска должен быть создан неким разумнымСуществом, подобно тому, как дверной замок создан человеком" (Автобиография.С. 100). Однако, разумеется, это не было для Дарвина причиной отрицатьТворца вообще. Хотя бы и теоретически, но он признавал необходимостьразумной Первопричины мира. В этом Дарвин следовал своему учителю, геологу Чарлзу Лайелю, которыйсчитал вполне соединимыми эволюционную теорию и модифицированныйкреационизм. Вскоре после выхода "Происхождения видов" Лайель писал Дарвину:"Я думаю, что старое слово "сотворение" необходимо почти так же, как ипрежде, но оно, конечно, принимает уже новый вид (Разрядка моя. - А. М.),если принять взгляды Ламарка, улучшенные Вами" (Lyell Ch. Life, Letters andJournals. V. II. London, 1881. P. 364). "Трудно, - писал сам Дарвин, - и даже невозможно представить себе этунеобъятную и чудесную Вселенную, включая сюда и человека с его способностьюзаглядывать далеко в прошлое и будущее, как результат слепого случая илинеобходимости. Размышляя таким образом, я чувствую себя вынужденнымобратиться к Первопричине, которая обладает интеллектом, в какой-то степенианалогичным разуму человека" (Автобиография. С. 104). Свое "Происхождение видов" Дарвин кончает словами: "Есть величие в этомвоззрении на жизнь с ее различными силами, изначально вложенными Творцом водну или незначительное число форм; и между тем как наша планета продолжаетописывать в пространстве свой путь согласно неизменным законам тяготения, изтакого простого начала возникли и продолжают возникать несметные формы,изумительно совершенные и прекрасные" (Дарвин Ч. Происхождение видов. М"1935. С. 591). Но чем был этот Творец для Дарвина? Бессодержательным понятием,гипотезой, которая ни в коем случае не может быть названа религией. Бог небыл реальным для него. В результате ученый все чаще стал склоняться к мысли,что "тайна начала всех вещей неразрешима для нас" (Автобиография. С. 105).Он говорил так, как чувствовал, а он чувствовал, что тайна Бога закрыта длянего. Правда, он пытался проложить путь к ней через спекулятивное мышление и"здравый смысл", но это была попытка с негодными средствами. "Я навекизастрял в болоте, без надежды выбраться из него", - писал он Грею.В последний период жизни (1860-1882) Дарвин считал себя уже агностиком,то есть человеком, для которого вечные вопросы остаются открытыми. Главная причина его перехода на эти позиции крылась не столько вумственных сомнениях (которые были у него и раньше, когда он называл себятеистом), сколько в общем душевном состоянии. Сам ученый с присущей емудобросовестностью описал его как некое эмоциональное очерствение. "До тридцатилетнего возраста или даже позднее мне доставляла большоеудовольствие всякого рода поэзия... Я находил большое наслаждение в живописии еще больше - в музыке. Но вот уже много лет, как я не могу заставить себяпрочитать ни одной стихотворной строки; недавно я пробовал читать Шекспира,но он показался мне невероятно, до отвращения скучным. Я потерял также вкуск живописи и музыке... Эта странная, достойная сожаления утрата высшихэстетических вкусов тем более поразительна, что книги по истории, биографии,путешествия и статьи по разным вопросам по-прежнему продолжают интересоватьменя. Кажется, что мой ум стал какой-то машиной, которая перемалываетбольшие собрания фактов в общие законы... Утрата этих вкусов равносильнаутрате счастья" (Автобиография. С. 147). Естественно, что подобное состояние духа не оставляло места для какихбы то ни было религиозных переживаний. "В своем "Дневнике", - говоритДарвин, - я писал, что "невозможно дать сколько-нибудь точное представлениео тех возвышенных чувствах изумления, восхищения и благоговения, которыенаполняют и возвышают душу", когда находишься в самом центре грандиозногобразильского леса. Хорошо помню свое убеждение в том, что в человеке имеетсянечто большее, чем одно только дыхание его тела. Но теперь даже самыевеличественные пейзажи не могли бы возбудить во мне подобных убеждений ичувств" (Там же. С. 103). "Понемногу закрадывалось в мою душу неверие, и вконце концов я стал совершенно неверующим" (Там же. С. 99). Тем не менее в письме к Фордайсу он утверждает: "В самые крайниемоменты колебаний я никогда не был атеистом (Разряда моя. - А. М.) в томсмысле, чтобы отрицать существование Бога".В свое время Эрнст Геккель - энергичный пропагандист дарвинизма -построил схему эволюции человека, состоящую из 22 стадий. Но постепенностало выясняться, что почти ни одна из них не соответствуетдействительности. Между тем с конца прошлого века антропология вышла изсферы произвольных гаданий и приступила к активным поискам ископаемогопредка человека. Особенно заманчивым было найти так называемое "недостающеезвено", которое связывало бы человека и обезьяну. На первых порах раскопки, казалось, принесли то, чего от них ожидали. В1892 году на о. Ява Э. Дюбуа нашел кости существа, которое окрестили"обезьяночеловек прямостоящий" - Pitecantropus Erektus (См. статью Э. Дюбуао находке питекантропа в сб. "Эволюция человека". М., 1924). В 1911 году вАнглии обнаружили обломки черепа и челюсти с явно обезьяньими чертами. Ихобъявили принадлежащими "Человеку зари", эоантропу. В 1924 году в Африке Р.Дарт открыл череп обезьяны с чертами, сближающими ее с человеком. Ее назвали"южной обезьяной", австралопитеком (Dart R.A. Australopithecus africanus.The Man Ape of South Africa. - Nature. Februari, 7. P. 191). И наконец, в1927 году в Китае, близ Пекина, были найдены череп и кости очень похожего напитекантропа существа, названного синантропом (Teilhard de Chardin P. Ladecouverte du Sinantrope. - Etudes. 5 июля 1937. cm. также: Py-кан У.,Шенлон Л. Пекинский человек. - "В мире науки". 1983. N 8). Кроме того, уже ираньше в Европе находили окаменевшие кости существ, очень близких кчеловеку. Они получили название "первобытных людей", или неандертальцев, поимени местечка, в котором останки этого существа были впервые обнаружены(См. сб.: Ископаемые гоминиды и происхождение человека. М., 1966). Эти находки, а также ряд других дали возможность сторонникам медленнойэволюции воссоздать "путь от обезьяны к человеку". И действительно, схема,основанная на указанных находках, привлекает своей простотой иубедительностью. Согласно этой схеме от древней обезьяны развитие постепенноидет к австралопитеку, от него - к питекантропу и синантропу, а от них линиятянется к эоантропу и неандертальцу - предкам человека современного типа.Однако постепенно эта схема стала вызывать серьезные сомнения и вопрос опредке человека оказался неизмеримо сложнее, чем думали прежде. Эоантроп уже давно внушал сомнение в своей древности и, наконец, выпализ нашем родословной при самых неожиданных обстоятельствах. Какобнаружилось, он просто оказался подделкой, сфабрикованной из костейчеловека и шимпанзе. Таким образом, ученый мир в течение 40 лет был жертвойпреднамеренного обмана (см.: Jlupuwe В. И. Сад Эдема. М., 1981, С. 81 ел.). Далее: новые находки австралопитеков (парантроп, плезиантроп и др.)показали, что это были обезьяны, в большом количестве населявшие Африку, но"человеческие" черты их явно преувеличивались. Дело в том, что перваянаходка принадлежала детенышу. А как известно, детеныши человекообразныхобезьян имеют черты, сближающие их с человеком. Эта особенностьсвидетельствует о том, что предки обезьян были более "человекообразными".Современные антропоиды ушли далеко от основного ствола развития человека. Уних появились большие челюсти, мощные клыки и даже гребень на черепе,который укреплял у них, как у хищников, жевательные мышцы. Когда обнаружиличерепа взрослых австралопитеков - оказалось, что хотя у них еще не развилиськлыки, как у современных горилл, но они обладали мощными челюстями, неуступающими челюстям гориллы и орангутанга. Череп же детеныша, найденный в1924 году, являлся таким же свидетелем о более "человечных" предках, как ичерепа детенышей современных антропоидов. "Многочисленные возражения морфологического, зоогеографического,геологического и общебиологического порядка, - пишет советский антропологЯкимов, - не позволяют признать в южноафриканских австралопитеках прямыхпредков человека, которые при дальнейшем своем развитии дали начало раннимформам гоминид" (Якимов В. П. Ранние стадии антропогенеза. - В сб.: Трудыинститута этнографии. Т. XVI. 1951. С. 33). В 1960 году весь мир облетело сенсационное заявление антрополога ЛуисаЛики о том, что он обнаружил предка человека. В Восточной Африке, в ущельеОлдвая, Лики нашел фрагменты костей примата, который был назван имзинджантропом. Однако скоро было установлено, что зинджантроп - не что иное,как одна из форм австралопитековой обезьяны, близкой к горилле (Kraus B.S.The Basis of Human Evolution. 1964. P. 240). Вскоре Лики сделал еще -однооткрытие. Он нашел кости существа более прогрессивной формы, названного импре-зинджантропом, или Homo Habilis. В некоторых отношениях пре-зинджантроп оказался примитивнееавстралопитеков. Это дало повод Луису Лики считать его членом прямойродословной человека, тем более что первая датировка указала, что этойнаходке более полутора миллионов лет (Лики Л. На 1 750 000 лет в прошлоечеловека. - В сб.: Наука и человечество. М" 1963. С. 85). До сих пор находкаи ее возраст являются объектом оживленной дискуссии. И пока еще нетокончательных доказательств - мог ли пре-зинджантроп быть нашим прямымпредком (См.: Решетив Ю. Г. Природа Земли и происхождение человека. М.,1966. С. 213 ел.). Большой интерес вызвали в последнее время находки сына Луиса Лики,Роберта Лики. На берегу озера Рудольф в Африке он обнаружил костичеловекообразных существ, время жизни которых ученый отнес ко второмумиллиону лет до нашего времени (cm.: Leakey R. Е. Further Evidence of LowerPleistocene Hominids from East Rudolf, North Kenya.-Nature. V. 231. 1971;Возникновение человеческого общества. Палеолит Африки. М., 1977. С. 24 ел.;Иди М. Недостающее звено/Пер. с англ. М., 1977. С. 67 сл.; Hours F. Dieucrea l'hommea Son image. - "Le monde de la Bible". 1979. WS. P. 42-48). Но самой сенсационной оказалась находка Дональда Джохансона в Хадере(Эфиопия). Там в 1974 году был найден почти полный скелет женской особи,близкой по типу к австралопитекам. "Люси" (как окрестил это существоДжохансон) имела вертикальную походку, отличалась довольно стройнымтелосложением при росте около метра, но череп ее носил вполне обезьяньичерты. Ученые датировали находку в 3-3,5 миллиона лет. Вполне вероятно, что"Люси" дает нам представление о тех биологических формах, которые далиначало роду Homo (См.: Джохансон Д., Иди М. Люси. Исток рода человеческого.М" 1984). Что касается настоящего человека, то до самого последнего временисчиталось, что его древность не превышает 50 - 40 тысяч лет. Однако недавниеисследования французского физика А. Виллада (1988) помогли установить, чтовозраст древнейших находок Homo Sapiens достигает 100-130 тысяч лет.Большинство из них обнаружено в Восточной Африке. Исключение составляетчереп из пещеры Джебель Кафзех близ Назарета, города, хорошо известного побиблейской истории. Биомолекулярный анализ представителей различных современных рас СтарогоСвета, проведенный учеными США и Японии, показал, что все эти расыпроисходят от единого генетического корня и скорее всего - из Африки. Ближайшим родственником Homo Sapiens среди ныне известных ископаемыхформ является неандерталец. Этот вид был распространен чрезвычайно широко вЕвропе, Азии и Африке. Изучение неандертальцев вскрыло одну их замечательнуюособенность. Ранние формы неандертальцев, которые предшествовали по времениклассическим, оказались морфологически ближе к Homo Sapiens (Кraus V. Ор.cit. P. 243). К таким ранним формам относятся черепа, найденные вШтейнгейме, Сванскомбе и Фонтеше-ваде (См.: Герасимов М. Люди каменноговека. М., 1964, С. 47 ел). Эти формы условно названы "пресапиентными", тоесть предшествующими настоящему человеку. Классические же неандертальцы, пообщему мнению антропологов, не могли быть нашими предками. Это вид весьмаспециализированный, остановившийся в своем развитии, и, в отличие от"пресапиенсов", во многом примыкает скорее к низшим обезьянам, несмотря насвой "человеческий" облик. Исследования мозговых полостей неандертальскихчерепов показали, что у этих существ были слабо развиты лобные области,которые имеют прямое отношение к контролю над эмоциями. "Поражениеорбитальных отделов лобной области у человека может привести к резкимизменениям его характера, к нарушению социальной структуры личности, кпроявлениям безудержной ярости и т.п." (Рогинский Я.Я. Проблемыантропогенеза. М., 1977. С. 197). Следовательно, психология неандертальцахарактеризовалась необузданной агрессивностью, а его интеллект былсущественно ниже человеческого. Тем не менее у каких-то групп неандертальцев существовало зачаточноеискусство (См. сообщение А. Черныша об этом открытии в кн.: У истоковтворчества. Новосибирск, 1979), поэтому некоторые исследователи склоннысчитать неандертальцев не предшественниками человека, а одной из примитивныхчеловеческих рас. Таким образом, обилие находок не уяснило картину, а скорее усложнило.До сих пор еще неизвестен тот вид, который мог бы быть признан прямымпредком человека. Находки в основном говорят о существах, которыепредставляли боковые ветви развития, зашедшие в тупик и, возможно, невыдержавшие конкуренции с человеком. Некоторые ученые полагают, что в малодоступных районах и до сих пормогли сохраниться немногочисленные экземпляры этих "двоюродных" братьевчеловека, этих плодов неудавшейся попытки очеловечиться. Все сведения о такназываемом "снежном человеке" и других подобных существах (в основе своей,по-видимому, достоверные) позволяют предполагать, что внешностью иповедением они немногим отличаются от современных антропоидов (См.: ИззардР. По следам снежного человека. М., 1960; а также ряд статей по этомувопросу в периодической печати). Возникает вопрос, когда же хронологически наступил Великий Момент исовершился антропогенез? Около 9 миллионов лет назад на Земле появилисьавстралопитеки, около 3 миллионов лет - хабилисы, а позднее - архантропы.Одновременно с архантропами существовали и ранние формы неандертальцев.Расцвет неандертальцев охватывает промежуток между 300 и 40 тысячелетиями донашего времени. Считают, что настоящий человек впервые появился около 100 тысяч летназад. Таким образом, по сравнению с 9 миллионами лет существования близкихк человеку животных эра Homo Sapiens кажется ничтожно малой. Это поистинебыл "внезапный скачок". Трудности, связанные с решением проблемы о нашем биологическом предке,породили множество гипотез антропогенеза. Достаточно упомянуть теориюГермана Клаача (1922), отрицавшего на основании сравнительно-анатомическихданных близкую связь человека с антропоидами и производившего нашуродословную от особого ствола приматов; теорию Ф. Вуд Джонса (1929),считавшего нашим предком третичного долгопята; теорию Генри Осборна,который, как и Клаач, отрицает происхождение человека от обезьяноподобныхпредков; Франц Вайденрайх (1947) связывает наше генеалогическое древо сособой группой гигантских приматов. По мнению Роберта Брума, "линия человекаидет через долгопятов и примитивных неспециализированных антропоидов к некимобезьяноподобным человечкам", которые положили начало семейству гоминид(1947). Последняя теория в настоящее время пользуется наибольшим успехом. Ряд исследователей, в том числе и советских, полагает, что человеквозник из нескольких (по крайней мере, из двух) генетических стволов. Противэтой теории полигенизма выдвигаются, однако, серьезные возражения.Большинство современных антропологов стоит поэтому на позициях моногенизма,который рассматривает Homo Sapiens как единый вид, возникший из единогокорня (См.: Рогинский Я. Я. Проблемы антропогенеза. С. 141 сл.).

Дата добавления: 2014-12-25