Обоснование концептуальных выводов

II

«личные» материалы, которые еще нуждаются, если результаты исследова­ния предназначаются для «читателя», в системном сведении, обосновании и объяснении. Все это еще предстоит превратить в целостный «текст» и при этом позаботиться, чтобы он по прочтении теми, кому адресован, оказался «информацией» для них.

«Объяснение» родственно «обоснованию», но при обосновании все полу­ченные данные исследования и интерпретирующие их объяснения рассчита­ны преимущественно «для других» при ориентированной на них системе ар­гументации. Однако их объединяет общая «интерпретационная» природа. «Объяснить» и «обосновать» — значит доказательно раскрыть выясненную в ходе исследования сущность предмета предпочтительно как системы, а по­тому его структуры, свойств, признаков, качеств, отношений внутренних и внешних. При этом важно не забывать, что сущность предстает как бы в двух ипостасях — одна видится самому исследователю как его представле­ние о выработанной им системе значений, другая — как система смыслов, существенных для участников изучаемой проблемной ситуации во время ее складывания, развития и завершения.

При объяснении разделяется экспланандум (обясняемое) и эксплананс (объясняющее). В экспланандуме главное — точное и развернутое (предпо­чтительно системное) констатирующее описание обясняемого — собранных, проанализированных и систематизированных «принятых» исследователем к работе научных фактов. А в экспланансе — совокупность объясняющих «предложений» (фактов, суждений, законов и т.д.).

Объяснение должно строго соответствовать поставленной проблеме, це­ли и задачам исследования и, соответственно, требованиям к необходимой интерпретации (номологической, системно-структурной, функциональной, генетической и т.д.).

Если, например, объясняется сущность «диалога» применительно к жур­налистике (СМИ — СМИ, СМИ — граждане, СМИ — власти, СМИ — бизнес и т.д.), то объясняющие «предложения», выдвигаемые исследователем, должны представлять собой строгую систему. Это определения природы и закономерностей диалога, его функций, социальных, логических, психоло­гических причин необходимости диалога, способов организации и ведения. И вместе с тем продемонстрировать трудности и препятствия — факторы (со­циальные, логические, психологические...), препятствующие его нормально­му течению на пути оптимальной реализации его объективных требований применительно к журналистской практике.

«Предложения» в ходе объяснения — разного рода определения || (definiendum — определяемое, definiens — определение) тех или иных cro­cs рон изучаемого явления журналистики. В разных ситуациях это определения *-• различных сторон — дескриптивной (d), валюативной, оценочной (v), норма-II тивной (п), прескриптивной, долженствующей (р). Минимальные требования

к определению — не содержать порочного круга и, конечно, противоречий. Следует иметь в виду, что объяснению через определения подлежат и законы, и индивидуальные явления. При этом объяснения могут быть строго логико-дедуктивными и/или интуитивно-индуктивными. Объяснения в соответствии с углом зрения на проблемную ситуацию, поставленной проблемой и выдви­нутыми гипотезами носят различный характер.

• Номинальное — введение нового термина с принятым исследовате­
лем значением (напр., «пропаганда — это...), причем часто оказыва­
ется необходимым обоснование отказа от иных, порой распростра­
ненных, но не соответствующих позиции исследователя;

• Контекстуальное — характеристика контекста, в котором фигуриру­
ет определение какого-то понятия и приписываемого ему там его зна­
чения;

• Остенсивное — указание на обсуждаемое явление, «называние» и де­
монстрация объектов, которые этим понятием обозначаются (напр.,
публицисты — это Эренбург, Кольцов, Бовин, Аграновский, Овечкин...);

• Реальное — выделение и раскрытие объекта в его специфике
свойств и отношений (аудитория «Известий» — это определенный по
своим характеристикам слой людей, регулярно обращающихся к этой

газете...);

• Дескриптивное — описание явление в целях введения нового поня­
тия через его признаки (массовое сознание — совокупность приня­
тых в группе ориентации в действительности...);

• Генетическое — указание способа формирования понятия и стояще­
го за ним явления (скажем, важно выяснить генезис диалога, начиная
с Платона, и его историческое развитие в наше время);

• Обратное генетическому — контргенетическое: демонстрация от
ставшего к исходному;

• Операциональное — демонстрация действий, которыми образуется
характеристика объекта (эффективные средства воздействия на ауди­
торию складываются через...).

Не следует упускать из вида, что кроме этих главных есть и другие разно­видности определений, к которым может прибегать исследователь. Ведь при исследовании и объяснении полученных результатов используются все не­обходимые типы определений, составляя целостную «объяснительную» структуру. Разумеется, в зависимости и от типа исследования — теоретиче­ского, исторического, социологического — и подхода исследователя (его преимущественного внимания к факторным, структурным, функциональным или какой-то другой направленности). Но кажется очевидным, что при сис­темном подходе важны едва ли не все. При этом не надо забывать и путь объ­яснения через выработанную исследователем «идеальную модель» и ее сопоставление с реалиями журналистики.

со

Конечно, можно сосредоточиться на какой-то одной стороне (или не­скольких сторонах) исследуемого явления. Но в результате усилий одного исследователя и/или ряда специалистов «шаг за шагом» важно стремление исследовательского сообщества идти к созданию системного представления о нем, выясняя его специфические отличительные черты и свойства — то, что принято называть differentia specifica.

При обосновании «для других» (по преимуществу) все разрешающие проблему характеристики предмета — номологические, генетические, исто­рические субстанциональные, атрибутивные, структурные, функциональные и др. — нуждаются в доказательствах, аргументации применительно к ауди­тории — к читателям, зачастую детально не знакомых с предметно-проблем­ным «полем» исследования и/или не разделяющих подходов и идей иссле­дователя. Если система объяснений позволяет сделать структурно ясной и доказательной концепцию, разработанную исследователем, так сказать, для «ближнего круга», то обоснования рассчитаны главным образом для «дальнего круга» читателей. Поэтому все объяснения (или важнейшие из них) должны быть модифицированы «под аудиторию», стать аргументами (лат. argumentum — довод, доказательство). Или, используя логическую тер­минологию, «argumentum ad rem» (по существу дела) должны быть представ­лены (и в каком-то смысле преобразованы) так, чтобы стать «argumentum ad hominem» (к человеку как «потребителю» информации).

А это не просто, особенно если итоги работы носят новаторский характер и расходятся с принятыми представлениями. Конечно, научное сообщество в большинстве своем ориентировано на «новации» в науке; однако такой ориентации часто «сопротивляются» устоявшиеся стереотипы и/или личные амбиции уже высказавшихся по проблеме, уверенных в своей правоте и не желающих «вдумываться» в новое и «передумывать».

Вот, например, до сих пор не произошло сближения (а полное единст­во невозможно) взглядов на публицистику. Каждый из авторов десятка вышедших книг придерживается «своих» взглядов. И до сих пор никто из исследователей не взял на себя труд проанализировать все содержащие­ся в них объяснения концептуальных положений, чтобы затем дать обос­нование наиболее верной (не «единственно верной») концепции. А для этого нужна «необходимая и достаточная» система аргументов и контрар­гументов (средств верификации и фальсификации — подтверждения или опровержения) соответственно «за» и «против» с конструктивным концептуальным итогом, убеждающим (хотя бы в основном) разных специ­алистов.

Если «объяснение» результатов исследования, проведенного «по всем правилам», — дело скорее логико-техническое, то «обоснование» для не­специалистов и/или несогласных (тем более придерживающихся отличаю­щихся позиций и «твердо» на них стоящих) требует огромных усилий. И прежде всего приходится учитывать научно-идейно-психологический склад тех, к кому обращаешься. Причем «неприятие» новых взглядов может продолжаться десятилетиями.

Так возникает нужда во «вторичном отчете» для «внешнего» потребите­ля — завершающем целостном фиксировании результатов в тексте, где был бы представлен системный концептуальный «свод», «очищенный» от техни­ческих деталей проделанной работы. «Вторичные отчеты» предназначены за малым исключением (когда оговорена секретность работы и ее предназна­ченность узкому кругу «посвященных») для публикации.

Таким образом, наконец, исследователь приходит к решению вопросов о формах представления результатов исследования в заключительном «отче­те» (если полученные результаты того заслуживают) для широкого читате­ля — статье или книге.

Дата добавления: 2014-12-26