Публичной организации предпринимательских отношений 2 страница

<6> См.: План работы по преобразованию и ликвидации госкорпораций готов // URL: www.vpk.ru (дата обращения 16 апреля 2012 г.).

<7> О проблемах и перспективах развития правового регулирования общественных отношений см.: Матузов Н.И., Малько А.В., Шундиков К.В. Правовая политика современной России: предлагаем проект концепции для обсуждения // Правовая политика и правовая жизнь. 2004. N 1. С. 6 - 13.

Тогда, когда мы говорим о вторичности приобретения статуса юридического лица и включения соответствующих субъектов в гражданский оборот, мы действительно не находим того "зерна", той основы, которая бы наполнила смыслом весь поиск подобного явления. И здесь справедливым оказываются высказывания Е.А. Суханова относительно целесообразности введения понятия "юридическое лицо публичного права": "От обычных "юридических лиц частного права" они отличаются лишь тем, что возникли (были созданы учредителями) вне сферы гражданских правоотношений, на основе и в сфере публичного правового регулирования, хотя признание за ними самостоятельной правосубъектности имеет целью прежде всего предоставить им возможность участия именно в гражданских (частных) правоотношениях, поскольку для признания их участниками публично-правовых отношений статус юридического лица им не требуется" <1>. С этой точки зрения не видится ощутимой пользы от применения рассматриваемой конструкции к РФ, ее субъектам и муниципалитетам, поскольку действующая здесь нормативно-правовая база, основанная на признании публичных образований самостоятельной разновидностью субъектов права (отличной от физических и юридических лиц), вполне адекватна и не требует первостепенного совершенствования <2>. Вряд ли в качестве юридического лица публичного права следует признавать государственные и муниципальные органы, в закреплении и сочетании публично-правового и частноправового статусов которых найден разумный баланс, о котором почему-то забывают и даже замечают, что "если пополнять российское гражданское законодательство категорией "юридические лица публичного права", то в первую очередь к ним стоило бы отнести органы государственной власти и органы местного самоуправления, обладающие гражданской правосубъектностью" <3>. Такая точка зрения В.А. Болдырева основывается на том, что именно государственные и муниципальные органы в большей степени подчинены нормам публичного права. Однако, на наш взгляд, данный критерий ничуть не свидетельствует о наличии или отсутствии категории "юридическое лицо публичного права", все юридические лица подчинены нормам публичного права, взвешивать и подсчитывать, какое из них в большей или меньшей степени, было бы вряд ли верно.

--------------------------------

<1> Суханов Е.А. О юридических лицах публичного права // Вестник гражданского права. 2011. N 2. Т. 11. С. 7, 8.

<2> См.: Винницкий А.В. О судьбе госкорпораций и других публичных юридических лиц в контексте совершенствования гражданского законодательства // Право и политика. 2011. N 3. С. 371.

<3> См.: Болдырев В.А. О юридических лицах публичного права // Журнал российского права. 2008. N 11. С. 129.

Законодателем сегодня признается возможность наделения соответствующих органов публичного образования статусом юридических лиц (п. 9 ст. 35, п. 7 ст. 37 ФЗ от 6.10.2003 N 131-ФЗ (ред. от 25.07.2011) "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" <1>; п. 7 ст. 4 ФЗ от 06.10.1999 N 184-ФЗ (ред. от 25.07.2011) "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" <2>, ст. 50 ФКЗ от 28.04.1995 N 1-ФКЗ (ред. от 30.04.2010) "Об арбитражных судах" <3>; ч. 3 ст. 1 ФЗ от 11.01.1995 N 4-ФЗ (ред. от 29.12.2010) "О счетной палате Российской Федерации" <4>).

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2003. N 40. Ст. 3822.

<2> СЗ РФ. 1999. N 42. Ст. 5005.

<3> СЗ РФ. 1995. N 18. Ст. 1589.

<4> СЗ РФ. 1995. N 3. Ст. 167.

В юридической литературе сам вопрос о возможности признания органов публичного образования юридическими лицами долгое время был дискуссионным. Для рассмотрения указанной проблемы необходимо прежде всего обратиться к освещению научной концепции об участии "системы" в гражданско-правовых отношениях, которая была рассмотрена в трудах многих видных ученых, и установить, как она сейчас укладывается в рамки действующего гражданского законодательства. По мнению А.В. Венедиктова, участниками гражданско-правовых отношений могут быть органы публичных образований <1>.

--------------------------------

<1> См.: Венедиктов А.В. Указ. соч. С. 671, 672.

П.П. Виткявичус считал, что участником гражданских правоотношений является сама "система", а ее части (органы публичных образований) действуют как от имени последней, так и от своего имени <1>. А.В. Мицкевич также придерживался позиции, согласно которой участниками гражданско-правовых отношений являются и публичные образования, и его органы, иногда выступающие от имени публичного образования, а в ряде случаев - как самостоятельные участники гражданско-правовых отношений <2>. Противоположную позицию по рассматриваемому вопросу высказал М.И. Брагинский: "Имущественная обособленность как основной признак юридического лица, безусловно, исключает возможность одновременного выступления в гражданских правоотношениях и "целого", и его "отдельных частей", "система в целом и ее отдельные части одновременно быть субъектами гражданского права не могут" <3>. Сегодня вопрос об участии в гражданско-правовых отношениях органов публичного образования как юридических лиц также остается спорным. Так, М.В. Жабреевым высказана точка зрения о недопустимости признания органов публичного образования юридическими лицами, поскольку согласно ст. 125 ГК РФ они могут выступать только от имени соответствующего публичного образования <4>. А. Бердашкевич отмечает, что указание во многих законах на то, что органы публичного образования (под ними он понимает прежде всего субъектов публичного права) наделяются правами юридического лица, не означает "быть юридическим лицом" <5>. Напротив, С.И. Зинченко, В.А. Лапач утверждают: если в каком-либо подзаконном акте указано, что субъект наделяется правами юридического лица, это должно означать лишь одно - он признается в гражданском обороте юридическим лицом <6>. Ряд ученых поддерживают точку зрения о возможности участия в гражданском обороте органов публичного образования как юридических лиц <7>.

--------------------------------

<1> См.: Виткявичус П.П. Гражданская правосубъектность советского государства. Вильнюс, 1978. С. 87, 88.

<2> См.: Мицкевич А.В. Субъекты советского права. М.: Госюриздат, 1962. С. 96.

<3> Брагинский М.И. Участие Советского государства в гражданских правоотношениях. М., 1981. С. 22 - 31.

<4> См.: Жабреев М.В. Публичные образования и их органы: гражданско-правовой статус и участие в гражданских правоотношениях // Цивилистические записки: Межвуз. сб. трудов. М., 2001. С. 128.

<5> См.: Бердашкевич А. Органы государственной власти как юридические лица // Законность. 2000. N 11. С. 32.

<6> См.: Зинченко С.А., Лапач В.А. Субъект предпринимательства как юридическое лицо // Государство и право. 1995. N 7. С. 59.

<7> См, напр.: Захаров В.А. Создание юридических лиц: правовые вопросы. М.: Норма, 2002. С. 95; Коршикова Е.А. Формы муниципального имущества для осуществления предпринимательской деятельности: Дис.... канд. юрид. наук. Волгоград, 2002. С. 124.

Исследование имеющихся в юридической литературе позиций по вопросу о возможности участия государственных органов и органов местного самоуправления не только от имени соответствующего публичного образования, но и как юридических лиц от своего собственного имени позволяет сделать следующий вывод: государство немыслимо вне деятельности государственных органов, через которые осуществляется государственное властвование. Поэтому законодатель установил в норме ст. 125 ГК РФ положения, касающиеся возможности участия органов государственной власти и органов местного самоуправления от имени соответствующего публичного образования в приобретении и осуществлении имущественных прав и обязанностей в рамках их компетенции, установленной актами, определяющими статус этих органов. Категория компетенции связана с установлением публичного статуса соответствующего органа публичной власти, а потому не является гражданско-правовой. Органы публичной власти, выступая от имени соответствующего публичного образования, действуют не столько на основе норм гражданского законодательства, сколько руководствуясь нормами конституционного или административного права, и статус юридического лица им здесь как таковой не нужен. По сути, названные органы выполняют функцию представительства в соответствии с законом и собственного интереса не имеют. Однако государственные органы и органы местного самоуправления могут вступать в гражданские правоотношения, совершая гражданско-правовые сделки, которые обязывают их самих как юридических лиц. Указание в п. п. 1, 2 ст. 125 ГК РФ на то, что органы публичного образования могут выступать от имени РФ, субъекта РФ, муниципального образования, не препятствует тому, чтобы названные органы признавались "обыкновенными" юридическими лицами, поскольку статус юридического лица им нужен не для выполнения публичных функций. Модель юридического лица здесь используется в юридико-технических целях для облегчения правового регулирования отношений таких субъектов с другими участниками гражданского оборота <1>. Пункт 3 ст. 125 ГК РФ также предусматривает условия, при которых от имени РФ, субъекта РФ и муниципальных образований могут выступать как не являющиеся их органами юридические лица, так и граждане, что не означает невозможности выступать от своего собственного имени указанным субъектам права в других гражданско-правовых отношениях.

--------------------------------

<1> См.: Болгова В.В. Еще раз о юридическом лице публичного права // Вопросы экономики и права. 2008. N 5. С. 27.

Использование по отношению к государству, муниципалитетам, государственным и муниципальным органам категории публичных юридических лиц приведет к неоправданному размыванию границ последней. Справедливо замечание А.Я. Курбатова в части того, что понятием "юридическое лицо публичного права" пытаются обозначить не только юридических лиц, выполняющих публичные функции, но и публично-правовые образования, уничтожая тем самым смысл понятия юридического лица и превращая данную проблему исключительно в проблему употребления терминов <1>.

--------------------------------

<1> См.: Курбатов А.Я. Реформа гражданского законодательства: чего ожидать юридическим лицам публичного права // Legal Insignt. 2011. N 0(1) (URL: www.hse.ru (дата обращения 15 мая 2012 г.)); Он же: О юридических лицах публичного права // Хозяйство и право. 2009. N 10. С. 78.

Известно, что быть юридическим лицом - значит, участвовать в гражданском обороте, и наоборот - реализация властных функций не требует от субъекта, наделенного властью, статуса юридического лица. Но данная известность никак не вписывается в рамки саморегулирования в форме саморегулируемых организаций, построенных на обязательном членстве. Статус юридического лица здесь необходим для опосредованного участия в предпринимательских отношениях и в участии в текущей публичной деятельности. Отправной точкой, как мы уже подчеркивали, здесь является создание юридического лица, на которое накладывается особый статус "саморегулируемой организации", предопределяющий выполнение определенного публичного предназначения. СРО - это та организация, которая совмещает выполнение публичных функций с опосредованным участием в гражданском обороте (через своих членов), а точнее - участвует в нем для выполнения публичных функций.

Важно при этом понимать, что не любая СРО - публичное юридическое лицо, а только та, которая выполняет определенные публичные функции (в законодательстве термин "саморегулируемая организация" употребляется вне зависимости от того, осуществляет или нет организация такие функции). В юридической литературе было предложено выделять: 1) общественные СРО (созданные в организационно-правовой форме общественного объединения, ассоциации или союза), главная задача которых заключалась бы в защите прав своих членов, установления правил корпоративной этики; 2) публичные саморегулируемые организации, наделенные публичными полномочиями: от принятия стандартов профессиональной деятельности до проведения самостоятельных контрольных мероприятий по отношению к своим членам <1>. Однако предложенное видение "публичности" СРО вовсе не отражает всю суть подобного явления. На наш взгляд, СРО как публичное юридическое лицо предполагает отражение государственного интереса и его приоритета при определении правового статуса названной организации. В настоящее время такими СРО могут являться только те, которые основаны на обязательном членстве (как нами далее указывается, в случае отхода от принципа обязательности членства в СРО таковыми могут стать СРО, членство в которых является альтернативой лицензированию). Наличие только "корпоративной" власти у СРО, которая "существует" не только внутри СРО, но и за ее пределами (распространяется на деятельность ее членов) отнюдь не определяющее в публичном правовом статусе СРО <2>. Такая "субординация" вполне может быть объяснима в рамках гражданского (частного) права. Однако в тех случаях, когда частный субъект (СРО) наделяется полномочиями по выполнению публичных функций, не теряя своего первичного значения как юридического лица (некоммерческой организации), следовало бы выделить его среди себе подобных.

--------------------------------

<1> См.: Романовская О.В. Публичные корпорации в российском праве. М., 2010. С. 187.

<2> Хотя даже те ученые, которые считают, что публичная власть принадлежит государственным органам и органам местного самоуправления, все же отмечают публичный характер корпоративной власти (см.: Стецовский Ю.И. Огосударствление адвокатуры несовместимо с правом. Юридическая природа адвокатуры // Адвокат. 2007. N 7. С. 11, 12).

Очевидно и то, что в этом случае сочетание корпоративного регулирования и публичных функций основывается на частной природе такого субъекта, т.е. выполнение публичных функций реализуется на автономной (децентрализованной) основе. СРО - организация, основанная на членстве и учитывающая интересы своих участников (членов), и это лежит в основе определения ее статуса и отличает ее от других юридических лиц, наделенных публичными функциями, ибо главная функция корпоративного управления - обеспечить работу организации прежде всего в интересах самих членов, которые предоставили организации финансовые ресурсы. Именно такое тесное переплетение статуса СРО как корпорации и как субъекта, наделенного публичными функциями, позволяет выделить ее среди других корпоративных организаций, в том числе и среди СРО, основанных на добровольном членстве. По мнению О.В. Романовской, следует выделять публичные корпорации, к числу которых в качестве профессиональных публичных корпораций предпринимателей ученой отнесены саморегулируемые организации <1>. Такие организации действительно существуют на стыке взаимодействия и интеграции норм публичного и частного права, но сфера их деятельности, в том числе как властвующего субъекта, находится в плоскости предпринимательских правоотношений.

--------------------------------

<1> См.: Романовская О.В. Конституционно-правовые основы организации и деятельности профессиональных публичных корпораций в Российской Федерации: Автореф. дис.... докт. юрид. наук. Казань, 2011. С. 11, 12.

В последние годы законодателем была переосмыслена оценка публичности СРО, в частности, речь идет о саморегулируемых организациях арбитражных управляющих (далее - СРО АУ) <1>. Вплоть до 2008 г. СРО АУ были наделены достаточно широкими полномочиями по отбору кандидатур арбитражных управляющих. Данное положение законодательства подвергалось жесточайшей критике <2> в связи с тем, что СРО АУ вряд ли могли рассматриваться как работодатели, но по сути ими являлись. ФЗ от 30.12.2008 N 296-ФЗ "О внесении изменений в ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <3> изменен порядок утверждения арбитражного управляющего: заявитель или собрание кредиторов вправе не только выбрать саморегулируемую организацию, которая предложит кандидатуру арбитражного управляющего, но и предложить кандидатуру конкретного арбитражного управляющего (абз. 6 п. 2 ст. 12, абз. 11 п. 2 ст. 37, абз. 10 п. 2 ст. 39, абз. 9 п. 3 ст. 41 и абз. 7 п. 1 ст. 73 названного Закона), в том числе на первом собрании кредиторов. В случае получения определения суда о принятии заявления о признании должника банкротом, в котором не указана кандидатура арбитражного управляющего, или протокола собрания кредиторов о выборе саморегулируемой организации заявленная саморегулируемая организация представляет кандидатуру арбитражного управляющего из числа своих членов, изъявивших согласие быть утвержденными судом в деле о банкротстве. Данное правило вновь не выдерживает замечаний ученых-правоведов. Так, А.А. Сафронова отмечает, что названные изменения привели к тому, что заявитель и должник вообще лишились права отвода кандидата, которым обладали в предыдущей редакции Закона <4>. В этой связи является интересной точка зрения Е.А. Суханова, который согласен с тем, что существует необходимость внесения изменений в действующий ФЗ от 26.10.2002 N 127-ФЗ (ред. от 06.12.2011) "О несостоятельности (банкротстве)" <5> в части введения альтернативного способа участия независимого арбитражного управляющего, не являющегося членом саморегулируемой организации и зарегистрированного при арбитражном суде, последнее обосновывается тем, что у сторон арбитражного спора будут сохранены гарантии реализации права выбора кандидатуры арбитражного управляющего, представляемой к утверждению арбитражным судом <6>. И, кроме того, введение такого правила позволит отказаться от обязательности членства в данных организациях, и, соответственно, правовой статус СРО АУ вполне будет вписываться в рамки гражданского права (с точки зрения гражданской правосубъектности).

--------------------------------

<1> Деятельность арбитражных управляющих не является предпринимательской, что после долгих дискуссий в научной среде нашло свое закрепление в ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)". Однако в настоящей работе мы считаем необходимым обратиться в том числе и к статусу СРО АУ и ее членов, поскольку они также отражают складывающийся механизм саморегулирования, элементы которого просматриваются в предпринимательских отношениях.

<2> См., напр.: Дорохина Е.А. Арбитражное управление в системе банкротства: Монография. М., 2008. (Доступ из СПС "КонсультантПлюс"); Попондопуло В.Ф. Проблемы совершенствования законодательства о банкротстве // Правоведение. 2006. N 3. С. 29, 30.

<3> СЗ РФ. 2009. N 1. Ст. 4.

<4> См.: Сафронова А.А. О некоторых особенностях новой редакции ФЗ "О несостоятельности (банкротстве) // Вестник Арбитражного суда города Москвы. 2009. N 1. С. 20.

<5> СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.

<6> См.: Суханов Е.А. Процедура банкротства - важный элемент экономико-правовых отношений (рецензия на монографию О.М. Свириденко "Концепция несостоятельности (банкротства) в России") // Журнал российского права. 2009. N 8. С. 104.

Конституционный Суд РФ в Постановлении от 24.06.2009 N 11-П определил позицию относительно сочетания правовых средств: "При выборе средств и способов правового воздействия... федеральный законодатель, учитывая социальные, экономические и иные факторы, а также исходя из неоднократного характера соответствующих правоотношений, вправе прибегать к их регулированию с использованием правовых средств не только в рамках одной отраслевой модели" <1>. Таким образом, государство, вовлекая в свою управленческую структуру механизм саморегулирования в виде правового средства саморегулируемой организации, наполняет его особым содержанием. При этом такая категория охватывает все признаки "обыкновенного" юридического лица (юридического лица частного права), а помимо их включает дополнительные признаки, позволяющие относить публичные юридические лица к особой разновидности правосубъектных организаций <2>. Недопустимо формирование конструкции юридического лица публичного права путем вывода ее из сферы гражданско-правового регулирования <3>. И не нужно стараться это делать, но отказываться в гражданском праве от конструкции юридического лица публичного права вряд ли верно. Почему-то мы не считаем аномальным, например, публичный договор, закрепленный на уровне ГК РФ, и это не является случайным или неправильным. На наш взгляд, система юридических лиц, выстроенная на основании учета и взаимосвязи публично-правовых и частных интересов, вовсе не нарушает ее основополагающих принципов построения, а, наоборот, наполняет ее и обогащает. Мы поддерживаем позицию, обоснованную многими учеными (О.А. Ястребова, А.В. Винницкого, В.И. Лафитского), согласно которой общее понятие юридического лица должно быть сохранено в ГК РФ, в котором одновременно с этим целесообразно закрепить, хотя бы в общих чертах, положения о юридических лицах публичного права как особой разновидности организаций, для которых установлены специальные требования для участия в гражданском обороте <4>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2009. N 28. Ст. 3581.

<2> См.: Усков О.Ю. Юридические лица публичного права: понятие и виды // Журнал российского права. 2010. N 6. С. 104. Важно заметить, что попытки дать общее (межотраслевое) определение юридического лица приводят авторов к признакам, давно устоявшимся в цивилистике (см.: Косякова Н.И. Юридические лица в современном праве и их межотраслевые связи // Юриспруденция. 2009. N 13 (URL: www.pravorggu.ru, дата обращения 16 апреля 2012 г.).

<3> См.: Серова О.А. Теоретико-методологические и практические проблемы классификации юридических лиц современного гражданского права: Автореф. дис.... докт. юрид. наук. М., 2011. С. 15.

<4> См.: Ястребов О.А. Юридическое лицо публичного права: сравнительно-правовое исследование: Автореф. дис.... докт. юрид. наук. М., 2010. С. 17; Винницкий А.В. О судьбе госкорпораций и других публичных юридических лиц в контексте совершенствования законодательства // Право и политика. 2011. N 3. С. 373; Лафитский В.И. К вопросу о юридических лицах публичного права // Журнал российского права. 2011. N 3. С. 105.

При выявлении специфики юридического лица публичного права важно не просто перечислить все стороны проявления различных видов юридических лиц публичного права, а четко определить дополнительные признаки, которые могут охарактеризовать их с точки зрения особенностей закрепленного за ними правового статуса, показать необходимость их существования наряду с юридическими лицами частного права, поскольку других правовых конструкций, в том числе "живущих в лоне" административного права, для объяснения таких субъектов быть просто не может, да и не должно быть.

В.И. Лафитский выделил следующие общие признаки юридических лиц публичного права: 1) целью создания является решение особо значимых для государства и общества задач; 2) статус закреплен в специально принимаемых для реализации этой цели законодательных и иных нормативных актах; 3) сочетают в своей деятельности публично-правовые и частноправовые функции; 4) общие нормы гражданского законодательства применяются к ним в ограниченном размере; 5) собственность, закрепленная за ними, имеет целевое предназначение; 6) закрепляются гарантии независимого осуществления их функций; 7) устанавливается особый порядок ликвидации <1>.

--------------------------------

<1> См.: Лафитский В.И. Указ. соч. С. 106.

О.В. Романовская предлагает сформулировать несколько основных признаков, которые бы обусловили видовое выделение юридических лиц публичного права: публично-правовое образование; особое целевое назначение - реализация общественных интересов; интегрирование в систему государственного управления; наличие управленческих полномочий; публичное предназначение имущества; особый порядок создания; наличие публично-правовой ответственности за выполнение возложенных функций <1>.

--------------------------------

<1> См.: Романовская О.В. Указ. соч. С. 12.

Ряд ученых попытались отказаться от многочисленных признаков юридического лица публичного права. Согласно точке зрения О.А. Ястребова в качестве главного основного разграничения юридических лиц следует признать критерий интегрированности юридического лица в систему публичного управления <1>, наличие же властных полномочий не является признаком, характеризующим все возможные в современном государстве юридические лица публичного права <2>. Такое видение существенно размывает границы между частными и юридическими лицами, что может привести к необоснованно широкому толкованию юридических лиц публичного права <3>.

--------------------------------

<1> См.: Ястребов О.А. Указ. соч. С. 6.

<2> См.: там же. С. 46.

<3> В итоге так и получилось: автор к числу юридических лиц публичного права отнес государство, государствоподобные и административно-территориальные образования, муниципальные образования, органы публичной власти, государственные учреждения, государственные предприятия, государственные корпорации, государственные фонды, некоммерческие профессиональные организации, саморегулируемые организации, общественные объединения, политические партии, религиозные организации (см.: Ястребов О.А. Указ. соч. С. 49, 50).

Поэтому О.Ю. Усков в качестве дополнительного признака, позволяющего отнести с гражданско-правовой точки зрения правосубъектные организации к юридическим лицам публичного права, рассматривает наличие публично-властных полномочий <1>. При этом, как правильно отмечает А.В. Винницкий, применительно к юридическим лицам вряд ли стоит говорить о "чистоте" публично-властных полномочий. Ученый в качестве базового отличительного признака публичных юридических лиц называет наделение их отдельными государственными, муниципальными или иными общественно значимыми функциями, которые могут существовать не только посредством властно-распорядительных полномочий, но прежде всего путем обслуживания частных лиц (Фонд "Сколково", Госкомпания "Автодор" и др.) либо на основе публично-частного партнерства и принципов взаимной заинтересованности (Агентство по страхованию вкладов, Госкомпания "Внешэкономбанк") <2>. К сожалению, далее автор приходит к выводу о решающем значении общественной пользы от реализации возложенных на юридическое лицо публичных функций. На наш взгляд, это второстепенно в том смысле, что общественная польза имеется у многих юридических лиц, в том числе частного права.

--------------------------------

<1> См.: Усков О.Ю. Юридические лица публичного права // Журнал российского права. 2010. N 6. С. 104.

<2> См.: Винницкий А.В. Указ соч. С. 372.

Предпочтительнее все-таки при выделении юридического лица публичного права исходить из публично-властных функций последнего <1>, что основано на принципах частно-публичного проникновения и взаимной заинтересованности. Смысл публично-властных функций в том, что организация выполняет публичное предназначение, отстаивает публичные (государственные) интересы <2> властью, данной ей законом. Властные полномочия проистекают также из общественных связей и своего рода представляют общественную власть.

--------------------------------

<1> Справедливо замечает Т.В. Сойфер, что некоммерческие организации, деятельность которых направлена на удовлетворение публичных интересов, в той или иной степени наделяются властными полномочиями, которые реализуются за пределами гражданско-правового регулирования, но их наличие в целом оказывает влияние на гражданско-правовой статус некоммерческой организации как юридического лица (см.: Сойфер Т.В. Концептуальные основы систематизации некоммерческих организаций // Вестник российской правовой академии. 2011. N 3. С. 45).

<2> В данном случае "публичные" интересы также представляют собой интересы не только корпорации как субъекта предпринимательской и хозяйственной деятельности, но и государства. При этом речь идет о регулятивных системах, сложившихся внутри общества.

При этом публично-властные функции юридического лица публичного права все-таки отличны от себе подобных, закрепленных за государственными и муниципальными органами <1>, хотя и признаются государством как средства упорядочивания соответствующих отношений. Поэтому предложения о выстраивании интеграции корпораций в структуру органов государственного управления <2> бесперспективны. Поводом к такой трактовке сущности публичных юридических лиц, по-видимому, стала позиция Конституционного Суда РФ, согласно которой "Конституция РФ не запрещает государству передавать отдельные полномочия исполнительных органов власти негосударственным организациям, участвующим в выполнении функций публичной власти" <3>. Тем не менее, на наш взгляд, в приведенной выше формулировке Конституционного Суда ничего не говорится о передаче функции законодательной и судебной власти, а также о полной замене СРО исполнительных органов власти. Кроме того, ФЗ "О саморегулируемых организациях" не устанавливает напрямую возможность передачи публичных функций СРО.

Дата добавления: 2015-04-25