Вместо предисловия 19

России, характеризуемых автором через призму становления и смены систем нравственности — от вечевой, соборной и авто­ритарной, утилитарной и либеральной до ее гибридных форм, в частности «псевдосинкретической», положенной в основу со­ветской государственности после 1917 г.; современную теорию бюрократии, в том числе активно раз­рабатываемую западной социологией, но еще не освоенную оте­чественной наукой такую форму управления, как патримониаль­ное господство (патримониальная бюрократия), представлявшую собой один из типов традиционного господства, основанный на принципе личной преданности и личном характере власти,и предшествовавшую современной рациональной бюрократии.Этот тип господства и бюрократии занимал центральное местов политической социологии М. Вебера и, по мнению ряда уче­ных, может быть плодотворно применен к характеристике рос­сийской бюрократии практически на всех этапах развития рос­сийского государства; известную социологам и политологам четырехфакторную модель организационно-управленческих культур, или «управленче­скую матрицу» Г. Хофштеде — Д. Боллинже, выделивших четыре основных параметра управленческой культуры (уровень иерархии, или «дистанция власти», стремление избежать неопределенности,
индивидуализм — коллективизм, преобладание мужских или женских ценностей). Использование этой модели позволяет выявить мно­гие специфические особенности российской управленческой культуры (в определенном смысле как «вертикальной культуры»), влияющие на характер и эволюцию государственного управления в России.

Особое внимание автор учебника уделяет осмыслению влияния мобилизационного («догоняющего») типа развития России, через призму которого рассматривается большинство проводимых ре­форм государственного управления и который, по мнению совре­менных авторов, во многом предопределил развитие России в трех основных режимах: катастрофической эффективности, ка­тастрофической неэффективности и застоя.

С влиянием мобилизационного типа развития России непо­средственно связана такая особенность исторической эволюции российской государственности, как дискретный (прерывистый) характер развития русского общества. Исходя из этой особенно­сти, ряд авторов считает правильным выделять в истории России не какие-то отдельные исторические периоды (киевский, москов­ский, петербургский), а особые субцивилизациии — принципиаль­но различные этапы развития, которые отличались друг от друга не только характером власти и управления, но и всей системой ценностей, самим типом культуры.

20 Вместо предисловия

Считается, например, что население Киевской Руси (древне­русская субцивилизация) внутренне осознавало себя, особенно по­сле принятия христианства, принадлежащим к общеевропейской цивилизации, которая отождествлялась им с христианским ми­ром. Древняя Русь еще не противопоставляла себя Европе (об этом, в частности, свидетельствует «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона). И напротив, в московский период (мос­ковская субцивилизация) в связи с активной борьбой Москвы с Великим княжеством Литовским и Польшей и особенно после превращения Москвы в результате падения Византии в центр православия («Москва — Третий Рим») постепенно происходит поворот России к «почвенничеству», к Востоку. Новая ситуация привела к изоляции России от Европы на долгое время, сопро­вождалась резким противостоянием России католическому Запа­ду, европейским политическим ценностям и институтам. Точно так же, как московская субцивилизация по характеру основных ценностей и менталитету общества резко отличалась от древне­русской, становление Петербургской России (имперская субциви­лизация) характеризовалось кардинальной сменой самого типа культуры, что в определяющей степени было связано с активно проводимой Петром I европеизацией России. Если для москов­ской субцивилизации главными ценностями были религиозные ценности («святая Русь», «последнее православное царство»), то, напротив, в петербургский период сакральный (божественный) характер приписывается самому государству, которое выступает для власти предметом нового культа. Господствующей становится политика государственного патернализма, Россия в отличие от большинства европейских стран того времени, развивавшихся в сторону сословно-правового государства и гражданского общест­ва, приобретает характер чисто политического общества^.

Значительное место в учебном курсе отводится характеристи­ке особенностей политической культуры России и их влиянию на характер и эволюцию государственного строя и государственного управления (этатизм, патернализм, персонификация властных от­ношений, вотчинная психология политической элиты, привер­женность харизматическим лидерам и др.). Как качественная интегративная характеристика всей политической жизни общест­ва, его политической системы, категория политической культуры общества позволяет проследить эволюцию государственной сис­темы и государственного управления в России, особенности пе­рехода от традиционной организации управления к рациональ ной, сравнить аналогичные процессы в России и Европе.

¹ См.: Флиер А. Я. Об исторической типологии российской цивилизации / Цивилизации и культуры: Научный альманах. Вып. 1. Россия и Восток: цивилиза ционные отношения. М., 1994. С. 94—115.

Дата добавления: 2015-04-29