VII. Эпоха Дук, Комнинов и Ангелов. [VII.21. Романский Запад: Франция, Англия, Германия]

[VII.21. Романский Запад: Франция, Англия, Германия]

с. 121 ¦ Как уже было отмечено в предшествующей главе, византийское искусство не играло большой роли на Западе в XI веке²³⁹. Романский Запад не был подготовлен для его органического усвоения, оно оставалось чуждым его художественному мировоззрению. Поэтому он питался несравненно более близкими ему восточнохристианскими традициями, насыщенными живыми пережитками сиро-палестинского искусства. Лишь со второго десятилетия XII века, в связи с пробуждением готического натурализма, византийские образцы становятся действенным фактором в развитии западной живописи и скульптуры. К ним обращаются как к достойной подражания системе правильных пропорций, способствовавшей замене тяжелых и аморфных романских форм более легкими и дифференцированными формами готического стиля. Во Франции, остававшейся наименее чувствительной к византийским влияниям, последние дают о себе знать главным образом в иконографии, о чем свидетельствуют такие памятники как витражи Шартра, Мана и фрески Лиже в Эндр э Луар, где Преображение, Целование Иуды, Снятие со креста и Сошествие во ад скомпонованы по греческим образцам²⁴⁰. с. 121
с. 122 ¦ Но и в плоскости стиля византийские влияния сказываются в передовой группе росписей и миниатюр, связанных со школами Клюни, Сито и Валансьена (скрипторий св. Аманда), а также в ряде скульптур Шартра.

²³⁹ См.: Dalton, 316, 490–493; Millet. Iconographie de l'Evangile, 601–610; Diehl, 712–734 (с указанием более старой литературы).

²⁴⁰ E. Male. L'art réligieux du XIIе siècle en France. Paris 1922, 92–106; J. Ebersolt. Recherches sur les influences byzantines et orientales en France pendant les Croisades, 2 ed. Paris 1954; W. Koehler. Byzantine Art in the West. — DOP, 1 1941, 63–87. Ср.: J. Porcher. Byzance et la peinture romane française. La Bible de Sauvigny. — RArts, Mai — Juin 1958, 137–140; Id. La Bible de Sauvigny. — La Revue Française, 1962, 13–24; M. Concasty. Vierge Eléousa d'une Bible romane. — Actes du XIIe Congrès international des études byzantines, III. Beograd 1964, 31–34.

Несравненно значительнее роль этих влияний в английской миниатюре²⁴¹. Они совершенно преображают местный стиль, принимающий со второй половины XII века более строгие формы. Уточняется система пропорций, улучшается моделировка, одеяния падают более спокойными и строгими складками, постепенно ликвидируются последние пережитки манерного, орнаментального стиля первой половины XII века. Ярким примером этого византинизирующего искусства являются Псалтирь в Британском музее (Royal Ms. 2A, XXII), написанная для Вестминстерского аббатства, и фреска в соборе Кентербери с изображением апостола Павла на острове Мальта (Мелита)²⁴².

²⁴¹ A. Haseloff. La miniature anglaise. — A. Michel. Histoire de l'art, II 1. Paris 1906, 316–318; E. Millar. La miniature anglaise du Xе au XIIIe siècle. Paris—Bruxelles 1926, 49–52, 102.

²⁴² E. Tristram. English Medieval Wall Painting. The Twelfth Century. Oxford 1944, 105, pl. 23.

Но нигде, если не считать Италии, византийским влияниям не суждено было сыграть на Западе такую значительную роль, как в Германии²⁴³. С конца XII века они становятся ведущей компонентой стиля достигая особой силы в XIII веке. Центром их распространения был Зальцбург, из школы которого вышел Лекционарий монастыря св. Эрентруды в Мюнхене (Clm. 15902), чьи миниатюры обнаруживают хорошее знание византийских образцов. Византийские черты, наиболее явственные в искусстве юго-восточной Германии, дают о себе знать и в ряде памятников, возникших на почве юго-западной части страны, о чем особенно наглядно говорит знаменитый Hortus deliciarum²⁴⁴, где находилось изображение Страшного суда, точно передававшее византийский прототип. Как обычно, византийские влияния и в немецкой миниатюре способствовали растворению орнаментального, нередко полного динамической напряженности стиля в более строгой и сдержанной системе пропорций, базирующейся на нормативных художественных канонах. Здесь лишний раз выступает значение Византии как хранительницы великих традиций эллинистического искусства, которые она сознательно противопоставляет безудержной фантастике романского художественного мира. с. 122
¦

²⁴³ A. Haseloff. La miniature en Allemagne. — A. Michel. Histoire de l'art, II 1, 320–325; G. Swarzenski. Die Salzburger Malerei von den ersten Anfängen bis zur Blütezeit des romanischen Stils. Textband und Tafelband. Leipzig 1908–1913; G. Seyter. Die byzantinischen Einflüsse auf die Kultur des mittelalterlichen Deutschland. — Leipziger Vierteljahrsschrift für Südosteuropa, 5 1941, 153–172; D. Bruck. Der byzantinische Einfluss auf die Salzburger Buchmalerei des XII. Jahrhunderts. Dissertation. Wien 1948; O. Demus. Salzburg, Venedig und Aquileia. — Festschrift K. M. Swoboda. Wien 1959, 75–82; K. Weitzmann. Eine spätkomnenische Verkündigungsikone des Sinai und die byzantinische Welle des 12. Jahrhunderts. — Festschrift für von H. Einem. Berlin 1965, 309–312. Сильные византийские влияния дают о себе знать также в витражах церкви св. Елизаветы в Марбурге. См.: A. Haseloff. Die Glasgemälde der Elisabethkirche in Marburg. Berlin 1906. О влиянии византийского искусства на искусство Европы в целом см.: О. Demus. Die Rolle der byzantinischen Kunst in Europa. — JÖBG, XIV 1965, 139–155.

²⁴⁴ Эта рукопись, хранившаяся в Национальной библиотеке в Страсбурге, сгорела в 1870 году.

Примечания

Дата добавления: 2015-05-06