Декабря 1992 года 2 страница

– Ладно‑ладно. Послушай…

Я нервно оглянулась на такси. Водителю я сказала, что мне срочно нужно на свежий воздух, а то меня стошнит, и сейчас он подозрительно поглядывал в нашу сторону и удивлялся моему разговору со стеной. Гидеон пока не появился.

– А еще я летать могу. – Для доказательства горгулья расправила крылья. – Как летучая мышь. Быстрее любого таки.

– А теперь послушай меня: то обстоятельство, что я могу тебя видеть, еще не значит, что…

– Видеть и слышать! – перебила меня горгулья. – Ты хоть себе представляешь, как редко это встречается? Последняя, кто меня видела, была мадам Тюссо, которая, к сожалению, не слишком ценила мое общество. Большей частью она брызгала на меня святой водой и читала молитвы. Бедненькая, она была слишком чувствительна. – Он закатил глаза. – Ну, ты в курсе: слишком много отрезанных голов…

Мне под ноги снова вылился поток воды.

– Немедленно прекрати!

– Извини! Это от волнения. Небольшое воспоминание о том времени, когда я был водостоком.

Я не слишком рассчитывала на то, что мне удастся от него отделаться, но я должна была хотя бы попытаться. По‑дружески. Поэтому я наклонилась, чтобы наши глаза находились на одном уровне.

– Ты наверняка чудесный парень, но ты не можешь со мной оставаться. В моей жизни достаточно сложностей и, откровенно говоря, у меня достаточно знакомых призраков. Поэтому, пожалуйста, исчезни.

– Я не призрак, – сказало существо обиженно. – Я – демон. Или, вернее, то, что осталось от демона.

– И в чем же разница? – спросила я, теряя надежду избавиться от него. – Мне нельзя видеть ни призраков, ни демонов, понимаешь? Ты должен вернуться в свою церковь.

– В чем разница?! Я бы попросил… Призраки – это всего лишь отпечатки умерших людей, которые почему‑то не смогли покинуть этот мир. А я был демоном еще во время жизни. Ты не можешь валить меня в одну кучу с призраками. И кстати, эта церковь вовсе не моя. Мне просто нравилось там околачиваться.

Водитель такси смотрел на меня разинув рот. Через открытое окно он наверняка слышал каждое слово, каждое мое слово.

Я потерла лоб.

– Мне все равно. Ты не можешь остаться у меня.

– Чего ты боишься? – существо подошло ко мне поближе и склонило голову набок. – Сегодня никого не сжигают как ведьму, только потому, что она видит немного больше, чем обычные люди.

– Но сегодня того, кто разговаривает с призраками и… э‑э‑э… демонами, отправляют в психушку, – сказала я. – Неужели ты не понимаешь, что… – Я прервала сама себя. Все было напрасно. По‑дружески я здесь ничего не добьюсь. Поэтому я наморщила лоб и сказала как можно более грубо: – Только потому, что мне не повезло и я могу тебя видеть, у тебя нет никакого права претендовать на мое общество.

Но на горгулью это не оказало никакого воздействия.

– Но зато ты имеешь право претендовать на мое общество, счастливица…

– Короче. Чтобы ты понял: ты мешаешь. Так что, пожалуйста, иди отсюда! – фыркнула я.

– Никуда я не пойду. Ты потом страшно пожалеешь. Кстати, вон идет твой партнер по поцелуям. – Он вытянул губы и стал громко чмокать, имитируя поцелуй.

– Ах, замолчи уже. – Я увидела, как Гидеон вышел из‑за угла и стал быстро приближаться. – И исчезни уже наконец.

Последние слова я прошипела, не разжимая губ, как чревовещательница. Разумеется, на демона это не произвело ни малейшего впечатления.

– Не таким тоном, барышня! – сказал он довольно. – Помни всегда пословицу: «Как аукнется, так и откликнется».

Гидеон был не один, позади него я увидела округлую фигуру мистера Джорджа. Он должен был бежать, чтобы поспевать за Гидеоном. Зато уже издали он улыбался мне.

Я выпрямилась и разгладила платье.

– Гвендолин, слава богу! – сказал мистер Джордж, вытирая носовым платком пот со лба. – С тобой все в порядке, моя девочка?

– Толстячок сбился с дыхания, – сказал демон.

– Всё в порядке, мистер Джордж. У нас было только несколько… э‑э‑э… небольших проблем…

Гидеон, который как раз отдавал водителю деньги, предупреждающе посмотрел на меня через крышу автомобиля.

– … со временем, – пробормотала я и стала смотреть, как водитель, качая головой, выезжал с парковочного места и поехал восвояси.

– Да, Гидеон уже сказал, что возникли некоторые сложности. Трудно себе представить, что в нашей системе есть слабое звено. Мы должны основательно всё проанализировать. И возможно кое‑что переосмыслить. Но самое главное, что с вами всё в порядке. – Мистер Джордж предложил мне свою руку, что выглядело несколько странно, так как он почти на полголовы был меньше меня ростом. – Идем, девочка, у нас еще есть дела.

– Вообще‑то я хотела бы как можно скорее попасть домой, – сказала я.

Горгулья вскарабкалась по водосточной трубе и перебиралась вдоль здания, вися на сточном желобе, распевая во все горло Friends will be friends.

– Конечно, конечно, – сказал мистер Джордж. – Но ты пробыла сегодня в прошлом только три часа. Чтобы до завтрашнего полудня точно ничего не случилось, тебе нужно еще пару часиков элапсировать. Не волнуйся, ничего особенного. В уютном подземном помещении, где ты сможешь сделать домашние задания.

– Но моя мама наверняка ждет меня и волнуется!

Кроме того, сегодня была среда, а значит, у нас к обеду была курица‑гриль и жареная картошка. Это не говоря уже о том, что дома меня ждали ванная и кровать!

В такой ситуации заставлять меня еще делать домашние задания – это было уже нахальство! Кто‑нибудь должен был просто написать объяснительную записку. Поскольку Гвендолин теперь ежедневно будет находиться в другом времени с важной миссией, она освобождается от обязанности делать домашние задания.

Демон на крыше продолжал орать и мне нужно было изо всех сил сдерживаться, чтобы не исправлять его ошибки. Благодаря Singstar [5]и вечеринкам с караоке, устраиваемым у Лесли дома, я помнила у Queen все тексты и точно знала, что в этой песне нет слова «огурец».

– Два часа вполне достаточно, – сказал Гидеон, который опять шел вперед такими большими шагами, что мы с мистером Джорджем едва поспевали за ним. – Потом она сможет поехать домой и выспаться.

Я ненавижу, когда в моем присутствии обо мне говорят в третьем лице.

– Ага, и она с нетерпением этого ожидает, – сказала я. – Так как она очень устала.

– Мы позвоним твоей маме и объясним, что ты самое позднее в десять часов будешь дома, – сказал мистер Джордж.

Десять часов? Прощай, курица‑гриль. Могу поспорить на что угодно, что мой прожорливый братишка съест ее намного раньше.

– When you're through with life and all hope is lost, – пел демон, полулетя‑полуцепляясь за кирпичную стену, пока изящно не приземлился на асфальте возле моих ног.

– Мы скажем, что у тебя еще занятия, – сказал мистер Джордж, обращаясь больше к самому себе. – О своем посещении 1912 года ты ей лучше не рассказывай, ведь она думает, что мы послали тебя для элапсации в 1956 год.

Мы как раз дошли до дверей Главного штаба Хранителей. Здесь контролировали путешествия во времени уже много веков. Де Вилльеры якобы ведут свой род от самого графа Сен‑Жермена, великого путешественника во времени по мужской линии. Мы, Монтроузы, ведем женскую линию, что для де Вилльеров в первую очередь означает, что мы не в счет.

Именно граф Сен‑Жермен изобрел контролируемые путешествия во времени при помощи хронографа, и он же потребовал, чтобы все двенадцать путешественников во времени были обязательно вписаны в хронограф.

В настоящий момент в хронографе не хватало только Люси, Пола, леди Тилни и еще одной барышни, придворной дамы, имя которой я никак не могла запомнить. У них всех надо было еще выманить пару капель крови.

Но главным вопросом было: что случится, когда в хронограф будут внесены все двенадцать путешественников и круг замкнется? Похоже, что это никто точно не знал. И вообще, Хранители вели себя, как лемминги, когда речь заходила о графе Сен‑Жермене. Слепое поклонение не шло ни в какое сравнение с их поведением.

У меня же при мысли о графе в буквальном смысле слова перехватывало горло, поскольку моя единственная встреча с ним в прошлом была какой угодно, но не приятной.

Передо мной мистер Джордж сопя поднимался по лестнице. В его небольшой круглой фигуре было что‑то утешительное. Во всяком случае, он был единственным в этом сообществе, кому я хоть как‑то доверяла. Не считая, конечно, Гидеона, хотя нет, это нельзя было назвать доверием.

Здание ложи внешне ничем не отличалось от других домов в узких переулках вокруг церкви Темпла, в которых преимущественно размещались адвокатские бюро и помещения доцентов института правоведения. Но я знала, что штаб был намного больше и менее скромным, чем можно было подумать, глядя на здание снаружи, и что, в первую очередь, его подземные площади простирались на громадные расстояния.

Возле дверей меня задержал Гидеон и шепнул тихо:

– Я сказал, что ты сильно напугана, так что, если ты хочешь сегодня вовремя попасть домой, смотри соответствующим взглядом.

– Я думала, я все время так смотрю, – пробормотала я.

– Они ждут вас в Зале Дракона, – сказал мистер Джордж, добравшись наверх и переводя дыхание. – Идите вперед, я только попрошу миссис Дженкинс приготовить вам что‑нибудь поесть. Вы наверняка очень голодны. Есть какие‑то особые пожелания?

Прежде чем я успела высказать какие‑нибудь пожелания, Гидеон схватил меня за руку и потащил дальше.

– Как можно больше всего! – успела я еще крикнуть мистеру Джорджу через плечо, и Гидеон втащил меня через дверь в очередной коридор. В своем длинном платье я едва удерживалась на ногах.

Демон‑горгулья грациозно прыгал возле нас.

– На мой взгляд, у твоего дружка плохие манеры, – сказал он. – Так тащат козу с базара.

– Не мчись так, – сказала я Гидеону.

– Чем раньше мы с этим покончим, тем раньше ты попадешь домой.

Была в его голосе забота или он просто хотел поскорее от меня избавиться?

– Конечно, но… Может, я тоже хотела бы присутствовать, ты об этом не думал? У меня куча вопросов и мне надоело, что никто на них не отвечает.

Гидеон немного замедлил шаг.

– Сегодня в любом случае никто не станет отвечать на твои вопросы. Сегодня они все хотят узнать, как это получилось, что Люси и Пол нас подкараулили. И, к сожалению, ты до сих пор – наша главная подозреваемая.

Словечко «наша» больно укололо меня в сердце и продолжало глодать.

– Я единственная, которая обо всем этом вообще понятия не имеет!

Гидеон вздохнул.

– Я уже один раз пытался тебе объяснить. Сейчас ты, может быть, и не знаешь ничего и… полностью невиновна, но никто не знает, что ты сделаешь в будущем. Не забывай, что ты и тогда можешь путешествовать в прошлое, а значит, можешь предупредить Люси и Пола о нашем визите. – Он замолчал. – Э‑э‑э… могла бы предупредить.

Я закатила глаза.

– И ты тоже! И вообще – почему это должен быть кто‑то из нас? А может, Маргрет Тилни сама себе оставила сообщения в прошлом. Или Хранители. Они могли дать путешественнику письмо, из этого времени в то…

– Э‑э‑э‑э? – послышалось от демона, который летел над нами. – Кто‑нибудь может мне объяснить, о чем это вы сейчас говорили? Я ничего не понимаю.

– Конечно, есть несколько возможных объяснений, – сказал Гидеон и пошел еще медленнее. – Но сегодня мне показались, что Люси и Пол произвели впечатление на тебя. – Он остановился, отпустил мою руку и серьезно посмотрел на меня. – Ты бы с ними поговорила, ты бы выслушала их лживые истории, может быть, ты даже добровольно дала бы свою кровь для украденного хронографа, если бы меня с тобой не было.

– Нет, не дала бы, – возразила я. – Но я бы действительно хотела выслушать их. Они не произвели на меня впечатления злодеев.

Гидеон кивнул.

– Видишь, это как раз то, что я имею в виду. Гвендолин, эти люди собираются разрушить Тайну, которую хранили сотни лет. Они хотят получить для себя то, что им не принадлежит. И для этого им нужна лишь наша кровь. Я не думаю, что есть что‑то, на что они не были бы готовы, чтобы это заполучить.

Он убрал со лба непослушную прядь, и я непроизвольно задержала дыхание.

Боже, как он хорошо выглядел! Эти зеленые глаза, красиво изогнутая линия губ, бледная кожа – в нем все было совершенным. Кроме того, от него шел такой запах, что я какую‑то секунду игралась с мыслью просто опустить голову ему на грудь. Но, конечно, я этого не сделала.

– Может быть, ты забыл, что мы тоже хотим их кровь. И это ты держал пистолет у виска Люси, а не наоборот, – сказала я. – У нее не было оружия.

Между бровями Гидеона залегла яростная складка.

– Гвендолин, не будь наивной. Нас как бы то ни было завлекли в ловушку. У Люси и Пола была вооруженная поддержка, как минимум четверо против одного.

– Двое! – выкрикнула я. – Я тоже там была.

– Пятеро, если считать леди Тилни. Без моего пистолета мы, возможно, были бы уже мертвы. Во всяком случае, они могли бы силой взять у нас кровь, поскольку именно за этим они явились. И ты хочешь с ними поговорить?

Я прикусила губу.

– Эй! – сказал демон. – Может, кто‑нибудь вспомнит обо мне? Я уже совершенно запутался!

– Я понимаю, что ты сбита с толку, – сказал Гидеон, смягчив тон, в котором все‑таки чувствовалось превосходство, которое нельзя было ни с чем спутать. – Тебе пришлось слишком много пережить и узнать в последние пару дней. Ты была совершенно не подготовлена. Как бы ты могла понять всё, о чем сейчас идет речь? Тебе надо домой, в постель. Так что давай поскорее закончим с этим. – Он снова взял меня за руку и потянул вперед. – Я буду говорить, а ты подтвердишь мой рассказ, договорились?

– Да. Ты уже раз двадцать это сказал, – ответила я раздраженно и остановилась перед латунной табличкой «Для дам», врезанной в пол. – Вы можете начать без меня, мне уже с июня 1912 года нужно в туалет.

Гидеон отпустил меня.

– Ты сама найдешь дорогу наверх?

– Конечно, – ответила я, хотя не была уверена, можно ли положиться на мое умение ориентироваться. В этом доме слишком много коридоров, лестниц, углов и дверей.

– Очень хорошо. От Цигенпетера[6]мы уже избавились, – сказал демон. – Сейчас ты мне сможешь спокойно объяснить, что здесь происходит.

Я подождала, пока Гидеон скрылся за ближайшим углом, открыла дверь в туалет и грубо сказала существу: «Ну давай же, двигайся быстрее!»

Демон‑горгулья выглядел обиженным.

– В туалет? Ну знаешь ли, мне кажется, это как‑то…

– Мне все равно, что тебе кажется. Есть мало мест, где можно спокойно общаться с демонами, и я не хочу рисковать тем, что нас кто‑нибудь может услышать. Давай быстрее!

Демон зажал себе нос и неохотно последовал за мной в туалет. Здесь слабо пахло дезинфекционным средством и лимоном. Я заглянула в кабинку. Никого не было.

– Так. Теперь слушай меня. Я понимаю, что я так скоро от тебя не избавлюсь, но если ты хочешь у меня остаться, тебе придется придерживаться некоторых правил. Ясно?

– Не ковыряться в носу, не произносить неприличные слова, не пугать собак… – затараторил демон.

– Что? Нет. Я хочу, чтобы ты уважал мою личную жизнь. Я хочу ночью и в ванной быть одна, и если меня кто‑то целует, – в этом месте я должна была сглотнуть, – я не хочу иметь зрителей. Ясно?

– Ц‑ц‑ц‑ц! – произнес демон. – И это говорит та, которая затащила меня в туалет.

– Короче! Мы договорились? Ты будешь уважать мою личную жизнь?

– Ни в коем случае я не стану наблюдать за тобой под душем или – и‑и‑и‑и, боже упаси! – когда ты целуешься, – энергично произнес демон. – Этого ты точно можешь не бояться. И, как правило, мне скучно наблюдать за спящими людьми. Храп, слюни – я уж молчу обо всем остальном…

– Кроме того, ты не должен встревать посреди разговора, если я в школе или с кем‑то разговариваю. И ради бога, если ты не можешь не петь, то пой, когда меня нет поблизости!

– Я очень хорошо могу имитировать игру на трубе, – сказал демон. – Или на почтовом рожке. У тебя есть собака?

– Нет! – Я глубоко вздохнула. Для этого парня мне понадобятся нервы, как канаты.

– А ты не могла бы приобрести какую‑нибудь? В крайнем случае годится и кошка, но они такие задаваки и не так хорошо дают себя дразнить. Некоторые птицы тоже могут меня видеть. У тебя есть птицы?

– Моя бабушка не выносит домашних животных, – сказала я и удержалась, чтобы не добавить, что невидимых домашних животных тоже. – Хорошо, начнем сначала. Меня зовут Гвендолин Шеферд. Очень приятно, познакомиться с тобой.

– Ксемериус, – сказал демон‑горгулья и широко улыбнулся. – Очень приятно. – Он залез на раковину и посмотрел мне в глаза. – Правда! Очень, очень приятно! Ты мне купишь кошку?

– Нет! А теперь убирайся отсюда, мне действительно нужно в туалет.

– Буэ! – Ксемериус поспешно вылетел сквозь дверь, не открывая ее, и я услышала, как он в коридоре снова запел Friends will be friends.

Я задержалась в туалетной комнате намного дольше, чем это было нужно. Я старательно вымыла руки и несколько раз щедро плеснула холодной водой в лицо, надеясь навести порядок в голове. Но карусель из мыслей не остановилась. Глянув в зеркало, я увидела, что моя прическа приняла вид вороньего гнезда, и я попробовала пригладить волосы пальцами, стараясь приободрить сама себя. Как это сделала бы Лесли, если бы она была рядом: «Всего пару часов, Гвендолин, и все будет позади. Эй, и при том, что ты ужасна устала и проголодалась, ты совсем неплохо выглядишь!»

Мое отражение с темными кругами вокруг глаз смотрело на меня укоризненно.

– Ладно, это я соврала, – призналась я. – Ты выглядишь страшно. Но, в конце концов, ты и хуже еще выглядела. Например, когда у тебя была ветрянка. Так что выше голову! У тебя все получится.

В коридоре Ксемериус летучей мышью висел вниз головой на лампе.

– А тут жутковато! – сообщил он. – Только что мимо прошел однорукий тамплиер. Ты его знаешь?

– Нет, – ответила я. – Слава богу, не знаю. Идем, нам туда.

– А ты мне объяснишь насчет путешествий во времени?

– Да я сама ничего не понимаю.

– А кошку мне купишь?

– Нет.

– Но я знаю, где можно взять бесплатно. Ой, смотри, внутри доспехов – человек.

Я украдкой глянула на доспехи. Мне действительно показалось, что за забралом блеснули чьи‑то глаза. Это была та же фигура в доспехах, которую я вчера из озорства похлопала по плечу, считая, что это просто украшение.

Вчера, казалось, было много лет тому назад.

Перед входом в Зал Дракона я увидела миссис Дженкинс, секретаршу. Она несла полный поднос и была очень благодарна, когда я ей придержала дверь.

– Пока только чай и кексы, дорогая, – произнесла она с извиняющейся улыбкой. – Миссис Мэлори давно ушла домой, так что мне нужно еще сообразить, что я могу приготовить для голодных деток из того, что есть на кухне.

Я вежливо кивнула, но была уверена, что ворчание из моего живота «Так закажи что‑нибудь в китайском ресторане!» можно было при небольшом усилии услышать.

В Зале нас уже ждали: дядя Гидеона – Фальк, который янтарными глазами и седой шевелюрой постоянно напоминал мне волка, доктор Уайт в своем вечно черном костюме и – к моему удивлению – мой учитель по английскому языку и истории, мистер Уитмен, по прозвищу «Бельчонок». Мне тут же стало вдвойне не по себе, и я стала теребить голубые ленточки на платье. Сегодня утром мистер Уитмен поймал меня и мою подругу Лесли, когда мы прогуливали урок, и прочитал нам нотацию. Кроме того, он забрал папку со всей собранной Лесли информацией. Мы предполагали, что он принадлежит к Внутреннему кругу Хранителей, но теперь этот факт можно было считать официально подтвержденным.

– А вот и ты, Гвендолин, – сказал Фальк де Вилльер дружелюбно, но без улыбки. Ему не мешало бы побриться, но, может быть, он относился к числу тех мужчин, которые утром бреются, а вечером уже выглядят, как будто специально отрастили трехдневную бороду. Возможно, дело было в щетине вокруг рта, но Фальк выглядел заметно напряженнее и серьезнее, чем вчера или даже сегодня днем. Нервничающий волк‑вожак.

Мистер Уитмен подмигнул мне, а доктор Уайт проворчал что‑то неразборчивое, в чем можно было угадать слова «женщины» и «пунктуальность».

Возле доктора Уайта, как всегда находился призрак светловолосого мальчика – Роберт, который, похоже, был единственным, кто мне действительно обрадовался: он улыбнулся мне сияющей улыбкой. Роберт был сыном доктора Уайта, утонувшим в семилетнем возрасте в бассейне, и с тех пор он сопровождал его повсюду как призрак. Кроме меня его, разумеется, никто не мог видеть, а я из‑за постоянного присутствия доктора Уайта до сих пор не сумела толком поговорить с Робертом, чтобы хотя бы узнать, почему он остался в этом мире до сих пор.

Гидеон стоял, скрестив руки на груди и опершись на одну из богато украшенных резными панелями стен. Он коротко скользнул взглядом по мне и уставился на кексы, лежавшие на подносе, который принесла миссис Дженкинс. Надеюсь, он был так же голоден, как и я.

Ксемериус ввалился в комнату передо мной и одобрительно огляделся.

– Черт возьми, – сказал он, – совсем неплохая хибарка.

Он обошел зал по кругу, разглядывая изящную резьбу по дереву, на которую я лично могла бы смотреть бесконечно. Особенно русалка над диваном мне нравилась. С любовью к деталям была вырезана каждая чешуйка, а ее хвост переливался всевозможными голубыми и бирюзовыми тонами. Но свое имя Зал Дракона получил от громадной драконьей фигуры, которая занимала место на потолке между люстрами и выглядела настолько правдиво, что казалось, будто в любой момент она расправит крылья и полетит.

Увидев Ксемериуса, маленький Роберт распахнул глаза от удивления и спрятался за ноги доктора Уайта.

Я бы охотно успокоила его, сказав «Он не кусается, он просто хочет играться» (в надежде, что это правда), но разговаривать с призраком о демоне в присутствии людей, которые не могли видеть ни того, ни другого, явно не стоило.

– Я посмотрю, есть ли на кухне еще что‑нибудь съестное, – сказала миссис Дженкинс.

– Вам уже давно надо было идти домой, миссис Дженкинс, – сказал Фальк де Вилльер. – Вы слишком много работаете сверхурочно в последнее время.

– Да‑да, идите домой, – резким тоном распорядился доктор Уайт. – Никто с голоду не умирает.

Умирает! Я! И я была уверена, что Гидеон подумал о том же. Мы встретились глазами, и он улыбнулся.

– Но кексы – это не то, что может считаться полезным ужином для детей, – возразила миссис Дженкинс, правда, произнесла это очень тихо.

Конечно, ни Гидеон, ни я – мы не были уже детьми, но приличный ужин мы заслужили. Жаль, что миссис Дженкинс была единственным человеком, считавшим так же, она тут, к сожалению, ничего не решала. В дверях она столкнулась с мистером Джорджем, который все еще тяжело дышал и к тому же тащил два тяжелых фолианта в кожаном переплете.

– А, миссис Дженкинс, – сказал он. – Спасибо за чай. Вам уже давно пора быть дома, закройте только, пожалуйста, бюро на ключ.

Миссис Дженкинс скривила недовольно лицо, но вежливо ответила:

– До завтра.

Тяжело сопя, мистер Джордж закрыл за ней дверь и положил толстые книги на стол.

– Ну вот. Можно начинать. Хотя мы, четверо Хранителей Внутреннего круга, и не можем принимать окончательные решения, но завтра будут практически все. Синклейр и Хоукинс, как обычно, не могут присутствовать, они оба передали свои голоса мне. Сегодня мы должны лишь определить направление в общих чертах.

– Давайте присядем. – Фальк показал на стулья, стоявшие вокруг стола как раз под фигурой дракона, и все уселись.

Гидеон повесил свой сюртук на плечики стула, стоявшего наискосок напротив моего, и закатал рукава.

– Я еще раз повторю: Гвендолин нечего здесь делать. Она устала и испугана. Ей нужно элапсировать, а потом кто‑то должен отвезти ее домой.

А до этого пусть кто‑нибудь закажет пиццу, с дополнительной порцией сыра.

– Не волнуйся, Гвендолин только коротко расскажет о своих впечатлениях, – сказал мистер Джордж. – А потом я сам отведу ее в подвал к хронографу.

– Вообще‑то она не выглядит такой уж испуганной, – проворчал черный мистер Уайт. Роберт, призрак мальчика, стоял позади его стула и с любопытством смотрел в сторону дивана, где развалился Ксемериус.

– Что это за штука? – спросил он меня.

Конечно, я ничего не ответила.

– Я не штука. Я – близкий друг Гвендолин, – ответил вместо меня Ксемериус и показал ему язык. – Может даже ее лучший друг. Она мне купит собаку.

Я строго посмотрела на диван.

– Произошло невозможное, – сказал Фальк. – Когда Гидеон и Гвендолин появились у леди Тилни, их уже ждали. Все присутствующие могут подтвердить, что мы совершенно произвольно выбрали дату и время их посещения. И все‑таки Люси и Пол были уже там. Это не может быть простым совпадением.

– Значит, кто‑то рассказал им об этом визите, – сказал мистер Джордж, листая один из фолиантов. – Весь вопрос в том, кто.

– Скорее, когда, – сказал доктор Уайт, глядя при этом на меня.

– И с какой целью, – сказала я.

Гидеон тут же наморщил лоб.

– Цель очевидна. Им нужна наша кровь, чтобы внести в украденный хронограф. Поэтому они позаботились о подкреплении.

– Но в Дневниках нет ни слова о вашем визите, – сказал мистер Джордж. – При этом вы контактировали минимум с тремя Хранителями, не говоря уже об охране, стоявшей на лестнице. Вы не помните имена?

– Нас принял сам первый секретарь. – Гидеон убрал со лба прядь. – Бургес или как‑то так… Он сказал, что для элапсирования ранним вечером прибудут братья Джонатан и Тимоти де Вилльер и что леди Тилни уже элапсировала рано утром. Какой‑то мужчина по имени Уинсли довез нас в пролетке до Белгравии. Он должен был ждать нас у двери, но, когда мы вышли из дома, пролетка исчезла. Нам пришлось удирать пешком и прятаться, дожидаясь обратного прыжка во времени.

Я почувствовала, что покраснела, вспомнив, как мы прятались. Я поспешно взяла кекс, наклонившись так, чтобы волосы упали на лицо.

– Доклад в этот день составил Хранитель Внутреннего круга, некий Франк Майн. Там всего пара строк, немного о погоде, еще о демонстрации суфражисток в центре города и о том, что леди Тилни вовремя появилась для элапсирования. Никаких особых происшествий. Близнецы де Вилльерс не упомянуты, но в те годы они тоже были членами Внутреннего круга. – Мистер Джордж вздохнул и захлопнул фолиант. – Очень странно. Похоже на заговор в собственных рядах.

– И главный вопрос остается: как могли Люси и Пол знать, что вы вдвоем в этот день, в это время появитесь у леди Тилни? – сказал мистер Уитмен.

– Фух! – произнес Ксемериус с дивана. – Слишком много имен – у меня уже кружится голова!

– Ответ абсолютно очевиден, – сказал доктор Уайт, не отводя от меня взгляда.

Все задумчиво и мрачно смотрели перед собой, включая меня. Я ничего не сделала, но, очевидно, все остальные считали, что я когда‑нибудь в будущем испытаю потребность рассказать Люси и Полу, когда мы придем к леди Тилни, – по какой бы то ни было причине. Все эти рассуждения сбивали меня с толку; чем больше я размышляла, тем нелогичнее мне всё это казалось. И внезапно я почувствовала себя ужасно одинокой.

– Что это за ненормальные собрались здесь? – сказал Ксемериус и спрыгнул с дивана, чтобы тут же повиснуть на люстре вниз головой. – Путешествия во времени? Я много повидал, но даже для меня это неслыханно.

– Я не понимаю одного, – сказала я. – Почему вы решили, что в отчете должно что‑нибудь быть написано о нашем визите, мистер Джордж? Я имею в виду, если бы там что‑то о нас было, вы бы раньше это увидели и тогда знали бы, что мы в этот день там были и что там случилось. Или это как в фильме с Эштоном Кутчером? Каждый раз, когда кто‑то из нас путешествует в прошлое, изменяется наше будущее?

– Это очень интересный и очень философский вопрос, Гвендолин, – сказал мистер Уитмен, как если бы мы находились на уроке. – Я хотя и не знаю фильм, который ты упомянула, но действительно, в соответствии с законами простой логики малейшие изменения в прошлом могут значительно изменить будущее. У Рэя Брэдбери есть рассказ, где…

– Может, мы перенесем философские дискуссии на другое время? – перебил его Фальк. – Я бы хотел сейчас узнать подробности ловушки, устроенной в доме леди Тилни, а также, как вам удалось сбежать.

Я посмотрела на Гидеона. Пусть расскажет свою версию без пистолета. Я взяла еще один кекс.

– Нам повезло, – сказал Гидеон, сохраняя полное спокойствие. – Я сразу заметил, что что‑то не так. Леди Тилни совсем не удивилась, увидев нас. Стол был накрыт, а когда откуда ни возьмись появились Пол и Люси, а в дверях возник дворецкий, мы с Гвендолин удрали через соседнюю комнату и лестницу для слуг. Пролетка исчезла, так что мы просто побежали.

Похоже было, что ему было нетрудно лгать. Никакого румянца, ни дрожащих ресниц, ни напряженного взгляда вверх, ни малейшей неуверенности в голосе. И все равно мне казалось, что его истории чего‑то не хватает, чтобы быть правдоподобной.

Дата добавления: 2015-03-29