Декабря 1992 года 4 страница

Лукас прижмурил глаза за стеклами очков и, очевидно, отчаянно старался что‑то понять в потоке моих слов.

– Я понятия не имею, что должен означать зеленый всадник, – сказал он. – Мне очень жаль, но я сегодня впервые о нем слышу. Может, это название фильма? Почему бы тебе не спросить… ты же можешь меня спросить в 2011 году?

Я испуганно посмотрела на него.

– О, понимаю, – сказал Лукас быстро. – Ты не можешь меня спросить, потому что я давно умер, или сижу – старый, глухой и немой – в доме престарелых, ничего не соображая… нет‑нет, пожалуйста, я не хочу ничего знать!

В этот раз мне не удалось сдержать слезы. Минимум полминуты я всхлипывала, потому что – как бы странно это не прозвучало – именно сейчас мне ужасно стало не хватать моего дедушки.

– Я тебя очень любила, – сказала я в конце концов.

Лукас протянул мне носовой платок и посмотрел сочувствующе.

– Ты уверена? Я вообще‑то не люблю детей. Трепят нервы только… Но, может быть, ты была особенной. Даже наверняка.

– Да, я была особенной. Но ты ко всем детям хорошо относился. – Я громко высморкалась. – Даже к Шарлотте.

Какое‑то время мы молчали, потом Лукас вынул из кармана часы и спросил:

– Сколько у нас есть еще времени?

– Они меня послали ровна на два часа.

– Не очень много. Мы уже потратили кучу времени попусту. – Он встал. – Я принесу бумагу и карандаши, и мы попробуем систематизировать немного весь этот хаос. Ты оставайся здесь и никуда не ходи.

Я только кивнула. Когда Лукас исчез, я спрятала лицо в ладонях и застыла. Лукас был прав, именно сейчас было важно не потерять голову. Кто может знать, когда я снова увижу дедушку? О чем, что произойдет в будущем, я должна ему рассказать, а о чем – нет? И наоборот, какую информацию я могу получить от него, которая мне сможет пригодиться? По сути, он был моим единственным союзником. Но не в том времени. И какую из многих мрачных загадок он мог бы помочь решить?

Лукаса долго не было, и каждая минута, которую он отсутствовал, добавляла мне неуверенности. Может быть, он все‑таки солгал, и сейчас откуда ни возьмись появятся Люси и Пол с огромным ножом, чтобы взять у меня кровь. Занервничав, я встала и попыталась найти что‑нибудь, что можно было бы использовать как оружие. В углу лежала доска, из которой торчал ржавый гвоздь, но когда я взяла ее, она рассыпалась у меня в руках. Как раз в этот момент дверь открылась и в комнату вошел мой молодой дедушка с блокнотом подмышкой и бананом в руке.

Я облегченно выдохнула.

– Вот, утоли немного голод. – Лукас бросил мне банан, подтянул к нам третий стул и поставил его между нами. На стул он положил блокнот. – Извини, что так долго. Этот придурок Кеннет де Вилльер постоянно крутился под ногами. Терпеть не могу де Вилльеров, они всюду суют свой любопытный нос, хотят всё контролировать и решать, и всегда всё знают лучше всех!

– Вот именно, – пробормотала я.

Лукас встряхнулся.

– Ну‑с, начнем, внучка. Ты – рубин, двенадцатая в Кругу. Бриллиант из семьи де Вилльеров старше тебя на два года. Значит, в твоем времени ему около девятнадцати. И, как ты сказала, его зовут?

– Гидеон, – произнесла я, и только от звука его имени внутри меня разлилось тепло. – Гидеон де Вилльер.

Карандаш в пальцах Лукаса так и порхал над бумагой.

– И он противный, как все де Вилльеры, но ты его все‑таки поцеловала, если я все правильно понял. Не слишком ли ты юна для этого?

– Вряд ли, – сказала я. – Скорее наоборот, я сильно запоздала. Кроме меня, все девочки в классе принимают таблетки. – Ну, все, кроме Айшани, Пегги и Кесси Кларк, но родители Айшани – консервативный индийцы, которые убили бы ее, если бы она только посмотрела на какого‑нибудь мальчика, Пегги нравились девочки, а что касается Кесси – когда‑нибудь ее прыщи исчезнут, она будет дружелюбнее относиться к окружающим и перестанет твердить: «Чего вылупился?», когда кто‑либо посмотрит в ее направлении. – О, и Шарлотта тоже не интересуется сексом. Поэтому Гордон Гельдерман называем ее Снежной королевой. Но я уже не так уверена, что это кличка ей подходит…

Я стиснула зубы, вспомнив, как Шарлотта смотрела на Гидеона, и как он смотрел на нее. Если подумать, как быстро Гидеон решил меня поцеловать, а именно – на второй день нашего знакомства, страшно было представить, что происходило между ним и Шарлоттой за все их годы совместной учебы.

– Какие таблетки? – спросил Лукас.

– Что? – Господи, в 1948 году они же предохраняются еще презервативами из коровьих кишок или чем‑то в этом роде, если вообще предохраняются. Я не хотела знать подробности. – Я не хочу с тобой говорить о сексе, дедушка, честное слово, не хочу.

Лукас покачал головой.

– А я даже это слово не хочу от тебя слышать. И я имею в виду не слово «дедушка».

– Хорошо. – Пока Лукас делал заметки, я сняла кожуру с банана. – А как вы это называете?

– Что?

– Секс.

– Мы не говорим об этом, – сказал Лукас, склонившись над блокнотом. – Во всяком случае, с шестнадцатилетними девушками. Поехали дальше: Люси и Пол украли хронограф еще до того, как в него внесли кровь двух последних путешественников. Тогда стали использовать второй хронограф, в котором, естественно, не хватает крови всех остальных путешественников.

– Нет, уже не так. Гидеон был почти у всех путешественников и взял у них кровь. Не хватает только крови леди Тилни и Опала – Элизы‑как‑то‑там.

– Илэйн Бэргли, – сказал Лукас. – Придворная дама Елизаветы I, умерла в восемнадцать лет от родильной горячки.

– Точно. Ну и крови Люси и Пола, конечно. Поэтому мы пытаемся получить их кровь, а они – нашу. Во всяком случае, я так поняла.

– То есть, сейчас есть два хронографа, при помощи которых можно замкнуть Круг? Это действительно невероятно!

– А что произойдет, когда Круг замкнется?

– Тогда будет раскрыта Тайна, – сказал Лукас торжественно.

– Ой, господи! И ты тоже! – Я раздраженно замотала головой. – Можно хотя бы один раз быть немного конкретнее?

– В предсказаниях идет речь о восшествии Орла, о победе человечества над болезнями и смертью, о начале новой эпохи.

– Ага. – Я знала столько же, сколько и до этого разъяснения. – Значит, это что‑то хорошее, да?

– Что‑то очень хорошее! Что‑то, что послужит дальнейшему развитию человечества. Именно для этого граф Сен‑Жермен основал ложу Хранителей, поэтому в наших рядах собраны самые умные и могущественные мужчины планеты. Мы хотим сохранить Тайну, чтобы она в нужный момент раскрылась и спасла целый мир.

Окей. Это было уже чем‑то понятным. Во всяком случае, самым понятным из всего, что я слышала о Тайне.

– А почему Люси и Пол не хотят, чтобы Круг замкнулся?

Лукас вздохнул.

– Понятия не имею. Когда, ты сказала, вы встретились?

– В 1912 году, – сказала я. – В июне. Двадцать второго или двадцать четвертого, я точно не помню. – Чем больше я старалась вспомнить, тем неувереннее становилась. – А может, двенадцатого? Было четное число, это точно. Восемнадцатое? В любом случае, это было во второй половине дня. Леди Тилни накрыла стол к пятичасовому чаю. – И тут я сообразила, чт о только что сказала, и я закрыла рот ладонью. – Ой!

– Что?

– Я только что тебе рассказала, а ты расскажешь Люси и Полу, и поэтому они будут нас там ждать. Значит, это ты предатель, а не я. Хотя результат получается тем же.

– Что? О, нет! – Лукас энергично тряхнул головой. – Я ни в коем случае не сделаю этого. Я вообще им о тебе не расскажу, этого еще не хватало! Если я им завтра скажу, что они когда‑нибудь украдут хронограф и убегут в прошлое, они этого не переживут. Нужно очень хорошо подумать, прежде чем рассказывать о будущем, не забудь!

– Ну, может быть, ты им расскажешь не завтра, у тебя еще куча времени впереди. – Я задумчиво жевала банан. – С другой стороны… в какое время они прыгнули с хронографом? Почему не в это? Здесь у них был хотя бы один друг, я тебя имею в виду. Может, ты меня обманываешь, и они ждут за дверью, чтобы взять у меня кровь?

– Я не имею ни малейшего понятия, куда они могли прыгнуть. – Лукас вздохнул. – Я даже не могу представить, что они способны на такое сумасбродство. А главное – почему! – И уныло добавил: – Я вообще ничего не понимаю.

– Очевидно, в этот момент времени мы оба находимся в неведении, – сказала я так же уныло.

Лукас записал в блокнот зеленый всадник, второй хронограф и леди Тилни и поставил большой вопросительный знак.

– Мы обязательно должны встретиться еще раз – позже! За это время я постараюсь узнать как можно больше…

Для меня это прозвучало убедительно.

– Сначала меня хотели отправить в 1956 год. Может, мы уже завтра утром сумеем снова встретиться.

– Ха‑ха! – рассмеялся Лукас. – Для тебя 1956 год может наступить завтра, а для меня… Погоди, дай подумать. Если тебя отправят элапсировать в более позднее время, то тоже в это помещение?

Я кивнула.

– Думаю, да. Но ты же не можешь с утра до вечера сидеть здесь и ждать меня. Кроме того, в любой момент может объявиться Гидеон, ему же тоже нужно элапсировать.

– Я знаю, что мы сделаем, – сказал Лукас с растущим воодушевлением. – Когда ты окажешься в этом помещении в следующий раз, то просто пройдешь ко мне. У меня кабинет на втором этаже. Тебе нужно будет пройти всего два поста, но это не проблема: ты просто скажешь, что заблудилась. Будешь моей кузиной. Хэйзел. Из деревни. Я сегодня же начну рассказывать всем о тебе.

– Но мистер Уитмен сказал, что дверь здесь всегда заперта, и я точно не знаю, где находится это помещение.

– Тебе, конечно, нужен ключ. И дневной пароль. – Лукас оглянулся. – Я сделаю дубликат ключа и спрячу где‑нибудь тут. То же самое сделаем с паролем. Я буду писать его на бумажке и прятать здесь же. Лучше всего где‑нибудь в стене. Похоже, что там кирпичи сидят неплотно. Может, мы найдем там какую‑нибудь полость? – Он встал, пробрался через весь хлам к стене и присел на корточки. – Смотри, здесь! Я приду с инструментом и сделаю отличный тайник. Когда ты в следующий раз прыгнешь сюда, вытяни этот камень и найдешь там ключ и пароль.

– Тут до фига камней, – сказала я.

– Просто запомни этот, пятый ряд снизу, приблизительно посередине стены. Черт! Сломал ноготь. Ладно. Во всяком случае у нас есть план, и он мне нравится.

– Но теперь тебе придется каждый день приходить сюда, чтобы сменить пароль, – сказала я. – Как ты собираешься это делать? Разве ты не учишься в Оксфорде?

– Пароль меняется не каждый день, – ответил Лукас. – Бывает, что его не меняют неделями. Кроме того, это единственная возможность устроить нашу встречу. Запомни этот камень. Я положу туда еще и план здания, чтобы ты не заблудилась по дороге наверх. Тут проходят тайные ходы половины Лондона. – Он посмотрел на часы. – А теперь давай сядем и запишем самое важное. Систематизируем. Ты увидишь, после этого мы оба станем умнее.

– Или останемся двумя недотепами в затхлом подвале.

Лукас склонил голову и ухмыльнулся.

– Может, ты мне между прочим скажешь, начинается ли имя твоей бабушки на «А»? Или, может, на «С»?

Я не могла не рассмеяться.

– А как бы тебе больше хотелось?

~~~

Дата добавления: 2015-03-29