Подводим итоги. Двадцать третий месяц

Масса тела: 71 кг

Пройдено за написанием книги: 1841 км

Приседаю (до полного утомления мышц): 167 раз (но, честно говоря, с перерывами)

Съедаю: 2 картофелины в неделю (но пытаюсь исключить картофель из рациона, так как многие диетологи считают, что потребление картофеля не способствует похудению)

Делаю: 33 упражнения на бицепс с Лукасом в качестве утяжеления

Через две недели триатлон. Я уговорил моего тренера Тони прийти и разделить со мной триумф, унижение и мышечные боли от избытка молочной кислоты.

Я тренируюсь каждый день. И беспокоюсь каждый день. Больше всего я боюсь ледяной воды, это моя старая фобия. Я провел не один час в Интернете в поисках средства от переохлаждения. Нашел единственный в мире гидрокостюм с электроподогревом. В неопрен вшита пара батареек размером с крекеры Грэхема. Должно работать. Я оценил риски: электротравма страшит меня меньше, чем обморожение. Но костюм стоит тысячу долларов, и Джули сказала «нет».

Пришлось довольствоваться запасным вариантом. Я взял напрокат неопреновые ласты, неопреновый шлем и гидрокостюм без подогрева. Тестовый заплыв я решил устроить в бассейне Центра еврейской общины. Выходя из раздевалки, поймал на себе несколько недоуменных взглядов. Может быть, во мне заподозрили «морского котика»[206], подосланного, чтобы убить одну из седовласых дам на занятиях по аквааэробике?

Я вошел в воду. К сожалению, температура воды всего 25 °C, что не способствует закалке. Но раз уж я пришел, то решил потренироваться и поплыл кролем. Какой‑то мужчина лет пятидесяти с небольшим сменил дорожку, чтобы оказаться подальше от меня. «Из‑за вашего костюма мне неуютно», – объяснил он. Его реплика придала мне неожиданный импульс.

Из других новостей – послесловие к интервью Джека Лаланна. Сегодня я получил голосовое сообщение от его пресс‑секретаря: «Извините, но встречу придется отложить. Кое‑что произошло».

Ну и ну. Я уже купил билеты и забронировал номер. Он не выполняет своих обязательств? Что он за человек? Наверное, произошло что‑то интересное?

Набирая номер пресс‑секретаря, я готов был наброситься на Джека с кулаками.

– Что случилось? – спросил я требовательным тоном.

– У Джека проблемы со здоровьем. Он неважно себя чувствует.

– Мне очень жаль.

– Да. Совсем неважно.

– Ох.

– Дела и правда плохи.

Мне стало стыдно за мою мелочность, и в то же время я был потрясен тем, что Джек Лаланн может умереть. Джек Лаланн умирает? Это не укладывается в голове.

Он сам много раз повторял: «Я не могу умереть. Это повредит моему имиджу».

Но пресс‑секретарь не лгал. Через несколько дней я прочитал на сайте CNN: «Джек Лаланн, фитнес‑гуру, скончался в возрасте 96 лет». Джек смотрел с фотографии, подняв руки и лучезарно улыбаясь.

Сначала дед, потом Лаланн. Два ярких человека ушли один за другим. Оба в девяносто шесть лет.

Поиск по запросу «Джек Лаланн и смерть» выдал мне цитату: «Я тренируюсь, как будто собираюсь на Олимпийские игры или на конкурс “Мистер Америка”, так, как я тренировался всю свою жизнь. Понимаете, жизнь – поле битвы. Выживает сильнейший. Сколько здоровых людей вы знаете? А сколько счастливых? Подумайте об этом. Люди не живут, а умирают. Я тренируюсь, потому что благодарен жизни. Потому что так я чувствую себя спокойно. Потому что таким образом я говорю правду, и желание говорить правду не дает мне остановиться уже много лет».

В память о Джеке я иду в спортзал, чтобы жить.

Глава 24 Спина

Цель: выпрямиться

У меня болит поясница. Ничем не примечательный факт. Я один из 65 миллионов американцев (это вдвое больше населения Канады), страдающих от болей в спине. Боль в спине – самая частая жалоба, с которой обращаются к врачу.

Моя боль умеренная. Она обычно дает о себе знать в конце дня. Но с возрастом будет хуже, особенно при моей осанке.

Моя осанка… Что за беда! Я третий слева на картинке «Эволюция человека». Отчасти – из‑за моей лени. Отчасти из‑за того, что мне кажется странным, даже вызывающим, ходить приосанившись. В свой «библейский» год я узнал, что Талмуд не велит нам держаться прямо. Он предписывает держаться скромно. Вы сутулитесь из уважения. Поэтому на любую критику я могу ответить, что просто чту традиции предков.

К сожалению, при плохой осанке боль в спине усиливается. Нарушения осанки приводят к сдавливанию межпозвонковых дисков, а также к проб‑лемам с коленями и шеей. Нужно взяться за позвоночник всерьез.

Прочесывая Интернет в поисках специалистов, я нахожу парня по имени Джонатан Фитцгордон, о котором писали в медицинской рубрике The New York Times. На его сайте сообщается, что он инструктор по йоге, но настоящую известность приобрел как постановщик походки.

Фитцгордон приехал к нам через несколько дней. Я не представляю, как должен выглядеть постановщик походки. Наверное, как Филеас Фогг из романа «Вокруг света за восемьдесят дней», требовательный англичанин в котелке, повторяющий: «Быстрее! Быстрее же!» Джон оказался не таким. Крепкий сорокавосьмилетний мужчина в толстовке. Он вырос в Бруклине и все еще говорит с легким бруклинским акцентом.

– Вы когда‑нибудь ходили? – спросил Фитцгордон.

Хм, и правда. Немного. Не хочу показаться слишком самонадеянным, но, честно говоря, я ходил какое‑то время, несколько десятилетий. Фитц‑гордон разувается и смотрит, как я стою, затем – как хожу по комнате. Он наблюдает за этим с крайним неодобрением.

Его вердикт: я сутулюсь. Таз слишком сильно выдвинут вперед, а верхняя часть спины слишком сильно отклоняется назад.

Не стоит расстраиваться. Я типичный американец. В силу сидячего образа жизни американцы не знают, как ходить и стоять правильно.

Фитцгордон выуживает из сумки комиксы, знаменитые Keep on Truckin Роберта Крамба. Мужчина в голубом костюме отклоняется назад так сильно, как будто лежит на невидимом диване. Он воплощает нашу национальную проблему. Мы слишком сильно отклоняемся назад.

– При ходьбе нужно наклоняться вперед, – объясняет Фитцгордон. Так задумано природой. – Сходи на игровую площадку, посмотри на детей. Они ходят, подавшись вперед. Вот у кого включен мотор.

Фитцгордон проходит по моей гостиной, наклонившись вперед, как Койот из мультфильма, готовый вот‑вот сорваться с места.

Секрет в том, чтобы не напрягать ягодицы, объясняет Фитцгордон. Брать пример с Ким Кардашьян[207].

– Видишь, как стоит Джули? Поджав таз, – продолжает Фитцгордон.

Джули работала, но решила сделать перерыв и пришла к нам.

Думаю, она не ожидала такой критики.

– Расслабься, Джули. Прогнись в пояснице.

Джули пытается.

– Еще. Еще. Хорошо.

Джули хихикает, отставив зад. Она говорит, что чувствует себя миссис Делаурией, учительницей средних классов, которая запомнилась ей своей стеатопигией[208].

Но Фитцгордон доволен.

– Девочкам говорят: «Соберись». Женщина думает: «Я на улице. Нужно все спрятать». Говорю вам: не нужно ничего прятать.

Я пытаюсь ничего не прятать. Я прохожу мимо дивана, отставив зад, наклонившись вперед, с болтающимися руками.

– Чувствую себя обезьяной, – признаюсь я.

Фитцгордон сияет.

– Именно это я хотел услышать. Станьте обезьяной, молодой человек! Это один из моих главных советов.

У горилл плоские спины, поэтому они не могут отклониться назад.

Я смотрю на Джули и притворно пожимаю плечам, как будто хочу сказать: «Кто же знал, что я стану любимчиком учителя?» Джули так же фальшиво улыбается в ответ. Я спрашиваю Джона, как он относится к традиционным методам. «По‑разному», – отвечает он.

Ходить, пытаясь удержать на голове книгу, полезно.

– Так вы вытягиваете шейный отдел позвоночника, – поясняет он, – но с другой стороны – нет ничего хуже, чем расправить плечи.

Если вы расправите плечи, ваше дыхание станет поверхностным. А нужно дышать диафрагмой.

Фитцгордон уходит, и следующие несколько дней мы с Джули пытаемся следовать его советам.

Нам обоим понравилось ходить прямо. «Осанка!» – напоминаем мы друг другу, заходя на кухню. С прямой спиной я чувствую себе решительнее, увереннее, как адмирал не самого большого, но и не маленького флота. Похоже, в словах «иметь внутренний стержень» есть какой‑то смысл. Решительным тоном я даю указания детям.

– Пожалуйста, не трогайте мой компьютер, – говорю я.

И они уходят с самым смиренным и послушным видом. Было бы это возможно, если бы я сутулился? Едва ли.

Мне понравился и совет Фитцгордона делать шаги поменьше. Такая ходьба кажется мне эффективной. Она дает мне ускорение, умственное и физическое. В ходе эксперимента я понял: состояние тела влияет на состояние ума. Чем быстрее шаг, тем быстрее ум.

Но ту часть, которая касается ягодиц, я по‑прежнему считаю странной, сколько бы мы с Джули ни пытались это делать. За несколько минут наши ягодицы возвращаются в исходное положение.

Чтобы убедиться, что мы с Джули на правильном пути, я позвонил более консервативному доктору Джеффри Катцу, профессору Гарварда и автору книги Heal Your Aching Back[209]. Что он посоветует? Его рекомендации не так подробны, как у Фитцгордона. Прежде всего – не придавать этому слишком большого значения.

– Доказательная медицина занимается изучением осанки на практике.

AstraZeneca[210]не спонсирует исследования, и лучший совет пока – вытягивать позвоночник и стоять прямо. Так что теперь я, по крайней мере, могу не обращать внимания на предложения выпячивать задницу.

В своей книге Катц дает рекомендации тем, кто страдает от болей в спине. Я проверил их на себе:

• Упражнения для шеи. Прижмите ладонь ко лбу на десять секунд, как будто хотите сказать: «О боже!» (Я так и сделал, когда понял, что мне придется выполнять еще один комплекс упражнений: руки, ноги, шея – я не укладываюсь в час.)

• Садитесь в кресло как можно глубже. Это важно для нас с Джули: мы вечно сидим как мешки с мукой.

• Если нужно что‑то поднять с земли, присядьте с прямой спиной (работают коленные суставы), затем встаньте (нагрузка на мышцы ног). Я знал об этом. Но руководствовался ли я подобными советами? Нет. Это стало для меня откровением. Я получил мгновенное избавление от боли. Теперь я стараюсь не наклоняться. Если я хочу обсудить с Лукасом что‑нибудь важное (например, сюжет Yo Gabba Gabba![211]), то сажусь на корточки, а потом встаю резким движением. И уже не чувствую себя таким больным и старым.

Дата добавления: 2015-05-06