Владимир Онищенко 13 страница

Как и следовало, на подъездной дорожке их ожидала шикарная машина. Сам Дэвид блистал шиком и лоском. Был элегантен в прекрасно скроенном костюме, но не слепил глаза бриллиантовыми запонками.

Он предложил ей руку, и она с удовольствием приняла её. С ним она чувствовала себя спокойно и уверенно, будто знала его тысячу лет.

Энджел думала и была уверена, что после продолжительного пути, или непродолжительного, они подъедут к трёхметровым решётчатым воротам с завитушками, у которых будет стоять человек двадцать охраны, с каменными лицами и такими же мышцами, а за воротами будет виден, громадный особняк, залитый ярким светом прожекторов и фонарей.

Оказалось, нет. Авто, тихо шурша шинами по асфальту, донесло их до причала, где на мягких волнах покачивалась сорокаметровая яхта.

Энджел удивлённо уставилась на белоснежную «красотку».

‑ Я забыл сказать, что торжество будет проходить здесь.

‑ М‑да, неожиданно…

‑ Разве это имеет значение?

‑ Кто знает…

Энджел глубоко вздохнула, делая первые шаги в сторону яхты. Сердце забилось чуть быстрее, желудок немного свело от лёгкого волнения. Казалось, ей не о чем беспокоиться, но всё же…

Наверное, всё было написано у неё на лице, и Дэвид крепче стиснул её руку, приободряя, получив взамен благодарную улыбку.

Это же не выпускной и не собственная свадьба, так что же заставляет её так нервничать?

Её обуревали странные предчувствия. Только сейчас, столкнувшись лицом к лицу с гостями, она поняла, что легко сможет встретить здесь и Данте. Это как раз круг его общения – богатенькие прощелыги и содержанки, видавшие виды жёны, любовницы и любовники, и все варятся в одном котле. Кому‑то время от времени поджаривают зад, кто‑то медленно плавится, а кого‑то не прошибёшь и калёным железом.

‑ Ты была когда‑нибудь на подобном мероприятии? – Они ступили на палубу. Каблучки её звонко застучали, привлекая внимание.

‑ На таком очаровательном ‑ нет, ‑ улыбнулась Энджел, глядя на Дэвида и чувствуя на себе многочисленные взгляды.

Она быстро оглядела толпу и оценила произведённое впечатление. То были и восхищение, и мужской интерес, и просто любопытство. Разношёрстная публика, но в глазах одно и то же ‑ леность и пресыщенность. Дамы этим особенно грешили.

‑ Я думаю, тебе понравится. По крайней мере, со своей стороны я сделаю всё, что от меня зависит.

Дэйву не нужно было особо стараться. Всё был сделано до него. Они оказались в роскошной атмосфере, обещавшей бурные развлечения. Он уверенно провёл её в зал. Было приятно ощущать его твёрдую руку. Он не мешкался, а она покорно ступала за ним, оглядывая всё вокруг.

‑ Даже не сомневаюсь.

‑ Поверь, помимо всего прочего, здесь можно прекрасно провести время. Я рад, что ты скрасишь мой вечер. Честно говоря, для меня это всего лишь обязанность и я бы с удовольствием занялся чем‑нибудь другим.

‑ А какова твоя цель?

‑ Дань уважения хозяину приёма. Наши отцы очень дружны. Были дружны, когда мой был жив.

‑ О, прости…

‑ Нет‑нет, не извиняйся, это случилось много лет назад. – Он огляделся. ‑ Мы можем занять место у бара или сесть за столик. Смотри, как тебе будет удобно?

Здесь было пространство, которое занимал огромный бар, а также столики для гостей и длинные столы для фуршета. Судя по количеству столов, гостей предполагалось не меньше трёх сотен. Видимо зал, где будет проводиться сам аукцион, располагался на втором уровне.

‑ Пойдём туда. ‑ При виде бара она не смогла устоять. Удобные высокие стулья манили присесть. Это лучше, чем стоять среди общей толчеи и наблюдать порхающих туда‑сюда официантов. ‑ Ты намерен что‑нибудь купить?

‑ Посмотрим. – Они устроились на стульях. ‑ Я не люблю тратить деньги на вещи, которые мне абсолютно не нужны. Я не интересуюсь ни живописью, ни антиквариатом. Не вижу ничего ценного в размалёванных непонятными кляксами холстах, которые сейчас представляют современную живопись. Мне не нравится облупившаяся старая мебель. Пусть и когда‑то давно она стояла в покоях какого‑нибудь короля или другой выдающейся личности. Сейчас, кажется, чем страшнее и непонятнее, тем гениальнее.

Думать над выбором напитков долго не пришлось. Шампанское лилось рекой.

‑ Это, конечно, личное дело каждого, как относится к таким вещам. Бьюсь об заклад, большая половина гостей не особо разбирается в таких вещах. Но я могу ошибаться.

‑ Кто‑то, действительно, увлекается, а кто‑то просто покупает дорогую вещь, не придавая особого значения.

‑ Каждая картина несёт в себе отпечаток эпохи, дух автора, его смелость или авантюризм… Современная живопись вообще довольно любопытное явление, я пока не готова это обсуждать. А вот, например, взять великих импрессионистов… это же невероятный уровень, масштаб и качество! Когда смотришь на «Аллегорию времени» Тициана, вообще жутко становится! – Душа её странно встрепенулась, когда среди общего гвалта голосов, слившихся в единый поток, она различила смутно знакомые интонации. В зале было яблоку негде упасть. Гости всё прибывали. Они уже рассредоточились маленькими группками, как это часто бывает. Официанты в белой униформе только успевали сновать туда и обратно.

‑ О, ты очень просвещена в этих вещах!

Лёгкость, с которой начался этот вечер, и приятное отношение Дэвида воодушевили. Энджел и не заметила, как в руке у неё оказался второй бокал. Музыка расслабляла, игристое вино пьянило – всё шло своим чередом.

‑ Когда я жила в Париже, то музей Д`Орсэ был одним из моих любимых мест.

‑ Любишь прохаживаться по музеям?

‑ Не по всем, так скажем. Там меня привлекает сама атмосфера. Это не маленькие залы, увешанные картинами, среди которых ты теряешься, то и дело натыкаясь на толпу туристов. На такой огромной территории, как в Д`Орсэ дышится легко и свободно, и кроме живописи есть на что посмотреть – это скульптуры и графика, и мебель, которую ты не особенно любишь.

‑ Может быть, мы потанцуем? – Он отставил свой бокал.

‑ Я утомила тебя своими рассказами, да?

‑ Нет, я просто хочу потанцевать с тобой.

Она засмеялась и подала ему руку, отогнав прочь небольшое смущение. Поняла, что давно не танцевала.

Они поднялись на вторую палубу, где размещался танцпол, крытый тентом. Здесь же был бар на открытом воздухе и уютный зал с диванчиками для отдыха. Света было достаточно, но ночь словно окутала их мягкой вуалью, приглушая искусственное освещение. Наверное, издалека яхта напоминала светлячок. Но вблизи это был суетливый муравейник. От такого количества народа можно быстро устать.

Они слились с другими парами и медленно закружились в танце. Разговор ненадолго прекратился.

В какой‑то момент Энджел ощутила, что Дэвид слишком близко прижал её к себе, и стало немного не по себе, неуютно. Она попыталась увеличить расстояние между ними, но безуспешно. Тогда она решила заговорить, чтобы как‑то отвлечь его от себя. Поняла, что возможно их непринуждённый разговор мог дать ему ложный повод для сближения. Но она не рассчитывала, что он воспримет это именно так. В её мыслях и близко не было намерений заигрывать с ним и очаровывать его.

‑ А когда начнётся сам аукцион? – Посмотрела ему в лицо, немного отталкиваясь.

‑ Не сейчас. Точно попозже. Людей нужно «подогреть», иначе они не захотят тратить свои деньги.

‑ О, да… Вполне возможно, ‑ согласилась она. Ей удалось отстраниться. Она вздохнула свободно. ‑ Я так понимаю, что мы не придерживаемся какого‑то особого регламента.

‑ Я не знаю, есть ли он. Я пришёл поприветствовать старого друга семьи. Я пришёл с красивой женщиной и хочу приятно провести время. Мне всё равно, есть ли тут регламент. – Эти слова её смутили.

‑ Ты ищешь кого‑то? – спросил он, потому что показалось, что она ищет кого‑то взглядом.

‑ Нет, просто разглядываю толпу. Вряд ли здесь я встречу кого‑то из своих знакомых. – На самом деле она лукавила. Краем взгляда заметила знакомую фигуру, но когда обернулась, то никого не увидела. С того момента, как в голову пришла мысль, что она может встретить здесь Данте, Энджел была как на иголках. Казалось, спину жгло от чьего‑то взгляда. Она оборачивалась, но не видела того, кого искала. Невозможно было разглядеть всех, а только скользнуть взглядом.

Стало ещё легче, когда танец закончился. Дэвид галантно поцеловал ей руку, а потом легонько направил в сторону перил на открытый воздух.

‑ Дэвид, сынок, я рад тебя видеть! Молодец, что появился! Познакомь нас со своей очаровательной спутницей!

Не успели они сделать и пару шагов, как к ним подлетел пышущий жизнью старичок. Видимо, это и был устроитель приёма. Дэвид представил его, но имени она не расслышала. Взгляд её был прикован к мужчине, стоящему про правую руку от Чендлера. Кажется, так его назвал Дэйв.

‑ Данте… ‑ Ему её также представили.

Не зря её мучило предчувствие. Не зря адреналин будоражил кровь.

‑ Сынок, мне нужно переговорить с одним важным человеком. Мы с тобой позже всё обсудим. – Чендлер хлопнул Дэвида по плечу и испарился.

А Данте широко улыбнулся и сказал:

‑ А с мисс Лоран мы… знакомы. – От его улыбки по коже пробежал холодок.

‑ Ну, вот, Энджел, а ты говорила, что не встретишь тут ни одного знакомого.

‑ Признаюсь, я сам удивлён. – Его нахальная улыбочка стала похожа на оскал.

‑ Да, я как‑то не ожидала… ‑ Она проглотила шампанское, боясь захлебнуться.

‑ Энджел про меня совершенно забыла. – Он щёлкнул пальцем по её бокалу. ‑ Непростительно. Теперь ты просто обязана загладить свою вину и подарить мне танец.

Захотелось, чтобы Дэвид исчез. Провалился сквозь землю. Пропал!

Она вздохнула.

…Отошёл и присоединился к своим знакомым.

Мечты.

Прекрасно начавшийся вечер для неё закончился. Нет, вечер‑то продолжался, но «прекрасно» больше не ассоциировалось ни с настроением, ни с общей атмосферой.

Настоящий декаданс.

Данте особо не задержался и покинул их маленькую компанию, ухитрившись за пару минут разрушить их ладное единение.

Энджел почти возненавидела Дэвида за его услужливость и внимание. В один миг он из приятного мужчины превратился в нудного прилипалу. У неё заболела челюсть улыбаться ему. Больше всего хотелось исчезнуть отсюда, или хотя бы спрятаться в укромный уголок.

Облегчение наступило, когда к Дэвиду потянулась вереница мужчин, и он переключил своё внимание на них. Оставалось только изредка улыбаться. Даже в разговоре можно не участвовать – они обсуждали то, что её не касалось. Она оперлась на перила и обратила взгляд на воду.

Почему всё происходит с точностью до наоборот?

Она серьёзно надеялась хорошо провести время и приготовилась к этому соответствующе, но по чьей‑то воле всё было испорчено и пошло прахом.

Энджел собиралась отдохнуть после тяжёлой рабочей недели, но теперь о расслаблении не могло быть и речи. Лучше бы сидела дома у телевизора или в уютном пляжном кафе. Или… Было тысяча «или», но она пошла с Дэвидом и столкнулась с Данте. Данте увидел её с Дэвидом. Можно злиться на себя и уговаривать, что ничего сверхъестественного не случилось, но Данте увидел её с Дэвидом, и это её страшно расстроило. На душе было ужасно. Гадко. Так будто её застукали за неблаговидным делом. И самое противное, что она чувствовала себя виноватой и очень хотела оправдаться. И часто ловила себя на том, что ищет его глазами. И ждёт, что он вот‑вот подойдёт снова.

Действительно ли он хотел пригласить её именно на этот вечер?

Теперь она корила себя за то, что не выслушала его и сразу отвергла всяческие разговоры. Признавалась, что боялась. Да, боялась согласиться встретиться не так, как у них выходило – спонтанно и кратко. Не в то время, не в той атмосфере, не в том месте…

Она боялась сознательно пойти на встречу и сблизиться, тем самым показывая своё неравнодушие. Само слово «свидание» вызывало смех, а «свидание с Данте» ‑ истерический хохот. Только представить – он и она в каком‑нибудь ресторане, чинно ужинают, ведут приятную беседу, шутят… Немыслимо… Возможно, для него это всего лишь очередное развлечение, а она боялась завязнуть надолго. С другой стороны, она и не пробовала.

Взгляд невольно тянулся в сторону Данте. Уже не первый раз.

Она начала придумывать, как ей отвязаться от Дэвида. Уже зубы сводило от этой бесконечной болтовни и улыбок. Не то чтобы она чувствовала себя совсем уж неуютно, но наличие рядом подружки не помешало бы. А обладай она таким острым язычком, как Каролина, то скучный вечер заиграл бы по‑новому. Они могли развлечь себя обсуждением нарядов и причёсок других дам, как делало большинство женщин.

В конце концов, Энджел подумала, не поправить ли ей самочувствие и настроение ещё одним бокалом шампанского. Оно было замечательно вкусным. И оказалось весьма кстати.

Когда в очередной раз она лениво оглядела присутствующих, в горле застрял ком. Пришлось сделать глоток побольше, чтобы протолкнуть его. Блондиночка, что висела на руке Данте, потянулась и с лучезарной улыбкой что‑то прошептала ему на ухо.

Допить Энджел не удалось, потому что когда они пошли танцевать, бокал выскользнул у неё из руки. Нет, он не упал. Каким‑то чудом она этого не допустила. Но зато расплескала шампанское на платье. Хорошо, что ткань достаточно плотная и жидкость не успела впитаться. Она смахнула капли салфеткой.

Она справилась с платьем, но с собой не могла. Пальцы мелко подрагивали. То, что она стиснула перила, не помогло. То, что она отвернулась и не смотрела на них ‑ тоже.

Дэвиду пришлось несколько раз назвать её имя, прежде чем она откликнулась.

Объявили о начале аукциона, и им нужно было перейти в другой зал. Её спутник что‑то говорил, Энджи только кивала в ответ, со всем соглашаясь. Постепенно она совсем «оглохла» и выпала из реальности. Происходящее мелькало перед глазами отдельными кадрами. Звонкий стук молоточка. Голос ведущего, жутко раздражающий слух. С удивлением она поняла, что глаза её повлажнели. Незаметно она тронула уголки глаз, смахивая слёзы. Никак она не могла стереть эту без конца мелькающую перед глазами картинку, на которой Данте танцевал с той блондинкой. Она была красивой, и он обнимал её так уверенно, будто делал это не в первый раз, да и дамочка эта вела себя с ним очень раскованно. Даже Энджел себе такого не позволяла. Хотя почему даже… В сущности, она ему никто. А та женщина, вероятно, занимает определённое место в его жизни.

А она ещё винила себя в чём‑то и собиралась оправдаться! Слава богу, что хватило ума не искать его самой и не просить о разговоре. Он слишком занят, чтобы уделить ей хоть минутку!

Энджел и не предполагала, что обида и ревность так захлестнут её, что будут грызть с такой невероятной силой. Она едва справлялась с чувствами.

‑ С тобой всё в порядке? – Она чуть не вздрогнула, так погрузилась в свои думы, когда Дэвид отвлёк её.

‑ Да‑да, всё прекрасно. ‑ Ей удалось выдавить из себя улыбку.

Прекрасно, а как иначе! Ведь рядом с ней сейчас нормальный мужчина, внимательный и заботливый, вежливый… Одним словом – нормальный, а не этот кобель!

На этом перечисление достоинств Дэвида прекратилось.

‑ Что, прости?

‑ Что?

‑ Ты что‑то сказала?

‑ Я? – Неужели она сказала это вслух – назвала Данте кобелём. – Нет.

‑ Показалось…

Но как же её тянуло к этому!.. Как же он действовал на неё. Менял её внутреннее состояние и будто всё вокруг. Кажется, она научилась смотреть не глядя, потому что точно знала, в каком месте в зале он находится. Кожей его чувствовала!

Той длинноногой и совсем нескромной блондиночки уже не было рядом, но это не меняло сути дела.

Ох, он тоже что‑то купил. За баснословные деньги. Конечно, как без этого! Надо же показать всему миру, какой он сердобольный и порядочный! Чтобы на следующий день все трибуны кричали о его добрых делах!

Господи, когда закончится этот фарс!

От шампанского уже тошнило. Дорогая еда не вызывала аппетита.

‑ Как Вам это? – неожиданно спросила дама, стоящая рядом.

Энджел медленно повернула голову в её сторону и опешила, уставившись в лицо той блондиночке, которая так упоительно тёрлась весь вечер о Данте.

‑ Хм… достойно, ‑ еле выдавила она из себя расплывчато.

‑ Да, смело. – Та кивнула. – Но на него это так похоже, ‑ сказала она и Энджел вновь повернулась к ней:

‑ Что, простите? – Видела, что дамочка слишком пристально изучает её лицо для незнакомки, которая случайно оказалась рядом.

‑ Я сказала, что это так похоже на моего жениха потратить огромные деньги на какую‑то мазню, которая ему, в сущности, не нужна. И всё ради благого дела, он всегда очень шедр.

У Энджел свело челюсти так, что она боялась больше рта не сможет раскрыть. И очень надеялась, что лицо её не пошло малиновыми пятнами.

Она сказала «смело»? Смело ‑ это нацепить на себя красное платье, имея на груди россыпь веснушек, съязвила про себя Энджел, а вслух сказала с милой улыбкой:

‑ Вероятно, Вы правы.

Блондиночка сузила глаза, в них явно сверкнула ревность. Энджел это прекрасно поняла. Несомненно, эта особа видела их короткую беседу и этот вольный жест Данте, когда он щёлкнул по её бокалу, а потом пригнулся к ней, требуя танец.

Дама в красном платье, видимо, выполнив свою миссию, исчезла с её глаз, что принесло несказанное успокоение и удовольствие.

Рука коснулась выреза декольте, и она чуть‑чуть подтянула платье вверх. Совсем незаметно, только для собственного успокоения. Ткань была плотная и очень эластичная и обтягивала фигуру. Она давно не надевала подобного платья – с открытыми плечами, ‑ и сейчас ей казалось, что оно вот‑вот соскользнёт.

Когда она подняла глаза, то встретилась взглядом с Данте. Первым порывом было отвернуться. Но она не стала. Приподняла свой бокал. Щёлкнула по нему пальцем ровно таким же жестом, как и он. Данте усмехнулся и отвёл взгляд.

Что она делает?

Воздушные пузырьки слишком взбудоражили её мозг.

Надо сваливать отсюда. Одна её часть, наверное, самая покорная, ‑ кричала об этом. Вторая страстно желала остаться.

Покинуть вечеринку оказалось не так уж и сложно. Нужно только заранее предупредить капитана, куда и во сколько причалить. Она как раз собиралась поговорить об этом с Дэвидом. Они уже покинули зал, где проходил аукцион и вышли на свежий воздух.

Ночь бодрила. Даже слишком. Ветерок был достаточно прохладный.

‑ Потанцуем? – Данте подошёл вплотную и взял её за локоть. Стоило ли ожидать, что он станет расшаркиваться и произнесёт что‑то типа «позвольте пригласить вашу даму на танец» и тому подобную ересь. Совсем нет. И «потанцуем» с его уст сорвалось небрежно и дежурно. Об отказе не могло быть и речи. Действительно, невозможно было отказать. Едва ли она могла, хотя это слишком суровое испытание ‑ быть друг от друга так близко в окружении сотен глаз.

Первый контакт прошёл, можно сказать, «безболезненно». Он легко обнял её за талию и стиснул ладонь, как это было положено. Они почти не касались друг друга, и Энджел было решила, что дальше всё пойдёт также «благородно».

У него в голове крутилось множество слов и все довольно резкие – это совсем не то, с чего нужно начать. Но, кажется, терпение на исходе. Одному чёрту известно, как он смог сдержаться и не наделать глупостей, хотя вечер ещё не закончился. И он вполне успеет с этим справиться. Если только она ещё раз не подойдёт к тому мужику, с которым пришла. При одной мысли об этом его злость разгорелась с новой силой. Она полыхала огнём с тех пор, как он увидел её здесь. Энджел сказала ему, что занята. Теперь понятно, чем, а точнее, кем.

Некоторое время они молчали. Он чувствовал, как тяжело вздымается её грудь.

‑ Ты мне ничего не хочешь объяснить? – первый заговорил он.

‑ Я? – Она опешила от такой наглости. – Я тебе должна что‑то объяснять?

‑ О, да… Мне страсть как хочется узнать, что ты тут делаешь.

‑ То же, что и ты.

‑ Я здесь по делу.

‑ О, да… ‑ Она скопировала его интонацию. – Тогда я тоже.

‑ Ненавижу, когда меня дразнят. – Он пригнулся к её ушку, совсем близко, дыханием вызывая волну мурашек.

Она сжала челюсти, чтобы не запищать. Ноги подкосились.

Он укусил её!

Это было не больно. Но так неожиданно. Импульсивно она попыталась выдернуть ладонь из его руки и врезать ему по плечу. Попытка осталась только попыткой. А его «благородству», видимо, пришёл конец. Ладонь, и её саму, он сжал до хруста в костях.

‑ Улыбайся, милая… тебе это так идёт… ‑ едко сказал он, отпустив её ушко.

Кровь бросилась ей в лицо, в ладони, побежала по венам с неимоверной скоростью.

‑ Отцепись от меня!

‑ Не дёргайся. Или тебе так нравится привлекать к себе внимание?

Она притихла, заметив, что люди стали посматривать на них с интересом. А он ослабил хватку, позволив ей вдохнуть полной грудью. Краем глаза Энджел заметила ту блондиночку, с которой танцевал Данте. Она была с каким‑то мужчиной. И его рука находилась у неё на… Занятные, видно, у них отношения, раз она позволяет кому попало лапать себя за зад.

‑ Ну, так как же ты тут оказалась, Птичка?

‑ Не поверишь, пришла на своих двоих.

‑ Зачем так грубо…

‑ Вот и не нарывайся. Ты видел, что я не одна. Я пришла с Дэвидом. Он меня пригласил. Не задавай глупых вопросов. – Голос звенел от переполнявших её чувств.

‑ И кто же этот таинственный Дэвид? – Оказалось, что самое трудное впереди. Он с трудом контролировал себя. Руки так и чесались выволочь её отсюда, забыв о церемониях.

– Что? Мысленно листаешь странички отчётов своих ищеек и никак не найдёшь там его имени? Как досадно. Вот это оплошность. Уволь их всех к чёртовой матери или больше не обращайся к ним за подобными услугами, ‑ сладенько сказала она, решив довести его до точки кипения.

Мелодия сменилась, но он и не думал отпускать её.

‑ Твой верный пёс уже ищет тебя. – Он заметил, что Дэвид явно выискивает их взглядом.

‑ Невежливо с моей стороны так надолго оставлять его.

‑ Думаешь, он заскучает? – Рука его медленно поднялась по спине, замерла на мгновение и опустилась непристойно низко. Почти на ягодицы.

‑ Уверена. – Она улыбнулась ему не менее лучезарно, чем та мартышка, что недавно висела на нём. И внутренне следила за его движениями.

‑ Хочешь, чтобы я отвернул ему голову? Пристрелил? – Они плавно кружились, мягко переступая.

И голос его тоже был мягкий и обволакивающий. Вкрадчивый. И чуть‑чуть пьянящий. Как шампанское.

‑ С ума сошёл? – шепнула она. И едва не подпрыгнула. Он ущипнул её. Она стиснула зубы. Только это и оставалось сделать – стиснуть зубы и впиться взглядом. Жаль, что взглядом нельзя укусить. Да и тот остановился на подбородке. Она не решилась поднять его выше. На его губах заиграла полуулыбка.

‑ С чего это? Ты же так хотела увидеть мою реакцию. О, она есть, можешь не сомневаться. Ужасно раздражает, когда около моей женщины трётся какой‑нибудь урод.

Его это не просто раздражало. Это взбесило его так, что он забыл, зачем пришёл на этот приём. Сначала он подумал, что у него галлюцинация. Что его интерес и привязанность дошли до крайней степени и в каждой блондинке ему чудится она. Каково же было удивление, когда, действительно, это оказалась она. Его Птичка порхала из зала в зал. И, естественно, не одна. И в прекрасном настроении.

‑ Дэвид совсем не урод, а очень даже порядочный человек.

‑ Да мне глубоко плевать, кто он такой. Как давно ты его знаешь?

‑ Достаточно.

‑ День‑два, Птичка?

‑ Не твоё дело. Я не обязана перед тобой отчитываться. И вообще, кто бы говорил! Что‑то ты сам не очень скучал, когда к тебе липла та дамочка!

‑ Какая? Блондинка или рыженькая? – поинтересовался он.

‑ Ах, ещё была и рыженькая?

‑ Да, здесь полно красивых фифочек, которые не ведут себя как выпускница на школьном балу и точно знают, чего хотят.

Возмущение её быстро угасло, когда до неё дошло, что всё это он сделал сознательно. Что этот флирт был разыгран исключительно для неё. И она успешно на него купилась. Его так и распирало от самодовольства и гордости. Только у дамочки, как видно, намерения куда серьёзнее…

‑ Какой дешёвый ход… ‑ презрительно оценила она его старания. Неужели можно вот так открыто врать? Хотя с другой стороны, дамочка ведь тоже не ведёт себя как верная «невеста».

‑ Но он действует, правда? Ты вся горишь от ревности. Ты прям взбесилась. Ох, как мне это нравится.

Сложно противоречить, когда покрываешься мурашками от удовольствия. Всеми силами пытаешься отстраниться, но получается, что прижимаешься крепче.

‑ Нет, ‑ прошипела Энджел, ‑ тебе это только кажется. – Она впилась ногтями в его ладонь, при этом ласково улыбаясь.

‑ Не сейчас, дорогая, потом… я ещё дам тебе возможность выпустить свои коготки. Не будем же мы заниматься этим прилюдно.

‑ Тогда это был просто порыв! Забудь про это!

‑ Да, в последний раз тоже. Я понимаю. Твоя натура очень… очень порывиста.

‑ Такое больше не повторится!

‑ Вот и замечательно, а то меня не очень радует факт, что ты и дальше будешь таскаться по барам и снимать мужиков.

‑ Какой же ты…

‑ Да‑да, ещё скажи, что ты жалеешь обо всём, что произошло и поставь финальную точку в своей мыльной опере. – Вот как раз сказать, что о чём‑то жалеет, она не могла. – Вот и правильно. – Так он похвалил её молчание. ‑ Не надо такой суеты и столько слов. Яхта скоро причалит к берегу. И ты поедешь со мной.

Это единственное, что он хотел сделать ‑ увести её отсюда. Утащить и спрятать в укромном уголке, где никто даже не взглянет на неё. Тяжело было выносить мужские взгляды, пожирающие её целиком. Ещё труднее – её улыбки, предназначенные другим. Ему она так счастливо не улыбалась.

‑ Нет.

‑ Поедешь.

‑ Нет.

Он вполуха слушал её препирательства. Сам факт того, что она оказалась здесь, был как взрыв. Его пока не произошло, но если Энджел вздумает сопротивляться и дальше, то он случится. Все ресурсы его терпения и так давно исчерпаны.

Он коснулся её обнажённых плеч, шеи.

– То, что ты сделала с собой – просто ужасно.

‑ Что? – Она не сразу поняла, что он имел в виду.

‑ Я сказал, то, что ты сделала с волосами – это отвратительно.

Наверное, хмель ударил в голову и он сказал то, что действительно думал.

Она обрезала свои прекрасные волосы. Он опешил, когда увидел её. Она беспощадно остригла их.

В этот момент он стоял в компании мужчин и пытался вести нужный и важный разговор. Именно пытался. Потому что оцепенел, когда увидел её в таком виде и потерял все мысли. Выпил залпом полный бокал, но это не помогло. Упустил ход разговора и чувствовал себя ошалевшим подростком. Плюнув на все, он некоторое время наблюдал за ней, за ними. Потом выяснил, с кем она пришла. Улучив момент, подошёл к ней. И наконец, отнял её у этого хлыща. И отдавать не собирался, что бы она ни говорила.

Энджел оскорбилась. Не то, чтобы до глубины души, но его слова задели. Очень задели. Стало ужасно обидно, хотя именно такого эффекта она и ожидала. Смогла успешно доказать, что он не имеет над ней никакого контроля. Она вырвалась и пошла к Дэвиду, пытаясь сохранить на лице спокойное и удовлетворённое выражение. Как и следовало ожидать – не получилось. Дэвид тревожно спросил:

‑ Что с тобой?

‑ Не обращай внимания. Пойдём отсюда. – Врать ему не хотелось. И сочинять какие‑то сказки и отговорки тоже, поэтому она сказала прямо: ‑ Да, мы с Данте довольно близко знакомы, но не всегда понимаем друг друга. Точнее вообще не понимаем. Но, пожалуйста, не задавай вопросов.

‑ Как скажешь… ‑ Как и обещал, он больше не обмолвился и словом.

‑ Я бы хотела исчезнуть отсюда.

‑ В ближайшие полчаса не получится.

‑ Тогда ‑ как только получится.

‑ Согласен. Я провожу тебя.

Эти полчаса тянулись бесконечно долго. Ей пришлось потрудиться, чтобы не заплакать. Глупее не бывает – ему не понравилась её причёска и она готова разрыветься. Нет, это просто грандиозная усталость. А у Данте просто дар выматывать нервы. И в этом отношении, как выяснилось, она его особенно привлекала. Он может вывести из себя даже ангела. Может, стоит разок послать его и тогда он успокоится. Послать… Слишком громкое слово, когда тонешь в его глазах. И наслаждаешься. Если бы она на самом деле хотела, чтобы он отстал, то ясно дала бы ему это понять, но она сама поддерживала эту неопределённость. Так было легче – оттолкнуть, если что не так и притянуть обратно, когда возникнет потребность. Хорошо, что он не требовал ясности.

Дата добавления: 2015-05-06