Откровение Иоанна Богослова 21:1, 2, 5, 9, 10 62 страница

Через три часа небеса над их головами раскрылись, и ангелы, посмотрев вниз, пожалели их. «Что же вы сидите, как дураки, исполняя свои роли? Вас разыграли, превратив из людей в кукол, потому что в сердце своём вы верили в то, что будете царствовать с Христом, как цари и князья, и что ангелы будут прислуживать вам. Разве забыли вы слова Господа, что тому, кто будет великим в небесах, нужно стать слугой. Поэтому вам следует знать, что подразумевается под царями и князьями и под царствованием со Христом. Это означает быть мудрым и приносить пользу. Ибо царство Христа, то есть небеса, есть царство пользы. Ибо Господь любит всех и всем желает добра, а добро — это польза. Поскольку же Господь делает добро или приносит пользу опосредованно, через ангелов, а в мире — через людей, то Он дает всем верно служащим любовь к служению и награду её, а именно, внутреннее блаженство, и в этом заключается вечное счастье.

В небесах, как и на земле, есть высшая власть и несметные богатства. Ибо там есть правительства и виды правления, а значит, старшие и младшие должности и звания. Занимающие высшие должности имеют дворцы и правительственные здания, великолепием и роскошью превосходящие те, что у императоров и царей на земле. Многочисленные придворные, слуги и свита, а также пышные одеяния придают им ореол почёта и славы. Но эти высшие правители выбираются из таких людей, которые всем сердцем — за благосостояние общества, а величие роскоши затрагивает лишь телесные чувства их, с тем чтобы внушать послушание. Поскольку общее благо требует, чтобы каждый служил какой-либо цели в обществе, как в общем организме, а всякое служение исходит от Господа и исполняется ангелами и людьми будто бы от себя, то ясно, что в этом состоит царствование с Господом».

Услышав с небес всё это, те люди, что были наряжены царями и князьями, сошли со своих тронов и кресел, побросав скипетры, короны и мантии. Туман, наводивший на них атмосферу мечтаний, рассеялся, облако, дышавшее мудростью, осенило их, и к ним вернулся, таким образом, здравый рассудок.

737. Затем ангел вернулся в здание, где собрались мудрые из христианского мира, и вызвал тех из них, которые уверились в представлении о небесных радостях и вечном счастье, как о наслаждениях райского сада. «Следуйте за мной, — сказал он им, — и я отведу вас в райский сад, в ваши небеса, где вы вступите в блаженства вашего вечного счастья». Он повёл их через высокие ворота, образованные свитыми между собой ветвями и побегами благородных деревьев. Миновав ворота, он повёл их извилистыми дорожками из одной стороны света в другую. На самом деле это был сад, расположенный у входа в небеса, в который приводили всех людей, веривших в мире, что все небеса — это один большой сад, называемый раем. Туда также попадают те, кто утвердились в мысли, что после смерти наступает полный отдых от трудов, который состоит в упоённом вдыхании удовольствий, прогулках среди роз, вкушении сока благороднейших сортов винограда и развлекательном застолье, и что такая жизнь возможна только в небесном раю.

Ведомые ангелом, они увидели огромное скопление людей, старых и молодых, мальчиков, женщин и девочек, которые располагались по трое и по десятеро, сидя среди цветочных клумб и плетя венки для украшения голов старейших и запястий молодых людей и гирлянды для того, чтобы обвить ими груди мальчиков. Одни женщины собирали плоды с деревьев, складывая их в корзины и относя своим спутникам^[157]. Другие выжимали в бокалы сок из винограда, вишни и шелковицы и пили с наслаждением. Некоторые вдыхали распространявшиеся вокруг ароматы, исходившие от цветов, плодов и зелени. Некоторые пели сладкие песни, ласкавшие слух присутствующих. Иные сидели возле источников, придавая струям воды различную форму. Иные гуляли неподалеку, беседуя и шутя. Иные бегали, играли, плясали, одни рядами, другие в хороводе^[158]. Иные удалялись в беседки, чтобы отдохнуть на кушетках; там было много ещё разных райских наслаждений.

Дав им посмотреть на всё это, ангел повел своих спутников по дорогам, извивавшимся в разные стороны и в конце концов привёл к людям, которые сидели среди прекраснейшего цветника, окружённого маслинами, а также апельсиновыми и лимонными деревьями. Охватив свои головы руками, они раскачивались из стороны в сторону, плакали и причитали. Бывшие с ангелом обратились к ним с вопросом, из-за чего они сидят здесь. «Уже семь дней, — ответили они, — как мы пришли в этот сад. Когда мы вошли, нам показалось, что духом мы взмыли в небо и оказались в самых глубинах его блаженства. Но спустя три дня блаженство это стало слабеть, исчезая из нашего духа, стало неощутимым и поэтому превратилось в ничто. Когда наши воображаемые радости прекратились, мы испугались, что лишимся вообще всякого удовольствия в своей жизни, и начали сомневаться, что может быть вечное счастье. И мы стали искать те ворота, которыми мы вошли, бродя по тропинкам и полянам, но лишь ходили вокруг да около, задавая вопросы встречным. Некоторые из них говорили, что ворота эти нельзя найти, потому что этот райский сад — огромный лабиринт, устроенный так, что всякий желающий выйти только забирается в него ещё глубже. „Поэтому у вас нет выбора, и вам придётся остаться здесь ­навсегда, — говорили они. — Теперь вы в середине рая, где сосредоточены все его наслаждения“».

Затем они обратились к сопровождавшим ангела со словами: «Мы сидим здесь уже около полутора дней. Мы присели в этом цветнике, потеряв всякую надежду найти выход. У нас перед глазами изобилие маслин, винограда, апельсинов и лимонов. Но чём дольше мы смотрим на них, тем больше устают наши глаза смотреть на них, наши ноздри — вдыхать их аромат, наши языки — пробовать их вкус. Потому-то у нас такой грустный, плачевный и жалобный вид».

После этих слов ангел сказал: «Этот райский лабиринт на самом деле является входом в небеса. Я знаю, как выйти отсюда, и выведу вас». Когда он произнёс это, сидящие вскочили и стали обнимать ангела, а затем последовали за ним, присоединившись к его спутникам. По пути ангел поведал им, в чём заключается небесная радость и вечное счастье. Он рассказал им, что в райском саду нет внешних наслаждений, которые не сопровождались бы внутренними наслаждениями райского сада. Внешние райские наслаждения — это наслаждения лишь телесных чувств, а внутренние наслаждения — это наслаждения душевных склонностей. Если их нет во внешних наслаждениях, то в них нет и небесной жизни, поскольку нет души. Всякое наслаждение без соответствующей ему души постепенно слабеет и становится скучным и утомляет ум больше, чем работа. В небесах повсюду встречаются райские сады, доставляющие ангелам большую радость, и чем больше в них удовольствий души, тем полнее их радость ощущается как радость.

Слыша это, они спросили: «Что такое наслаждения души и от чего они происходят?» Ангел ответил: «Наслаждения души происходят от любви и мудрости от Господа. Поскольку любовь есть действующее начало, действенность которого проявляется при помощи мудрости, то оба этих начала содержатся в их проявлении, а проявление это — служение. Господь наполняет этими наслаждениями душу, и они нисходят затем через высшие и низшие области ума во все телесные чувства, где обретают свою полноту. Вот что делает радость радостью; вечной же она становится благодаря Тому, в Ком её вечный источник. Вы видели райские сады, и уверяю вас, в них нет и малейшего листика, который не был бы созданием супружества любви и истины, воплотившихся в служении. Итак, кто в таком супружестве, тот и в небесном саду, а значит, в небесах».

738. Затем ангел-проводник вернулся обратно в то же здание, чтобы обратиться к тем, которые пребывали в твёрдом убеждении, что небесная радость и вечное счастье состоят в непрестанном восхвалении Бога и вечно непрекращающемся празднике, поскольку в мире они верили, что по смерти они увидят Бога и что жизнь небесная, по почитанию Бога, называется «непрестанной субботой».

«Идите за мной, — сказал им ангел, — и я отведу вас туда, где вы сможете испытать вашу радость». Он отвел их в небольшой городок, в ­котором посередине располагалась церковь, а все дома назывались священными молельнями. В городе они увидели множество народа, стекавшегося со всех уголков страны, и среди них множество священников, которые встречали прибывающих, приветствовали их и за руку отводили к воротам церкви, а оттуда — в молельни, находившиеся вокруг. Таким образом их посвящали в непрестанное богослужение, говоря им, что этот город — преддверие небес, а церковь — вход в величественную, беспредельную церковь небес, где ангелы вечно прославляют Бога молитвами и хвалами. «И здесь, и там полагается, — говорили они, — чтобы новоприбывшие сначала вошли в эту церковь и провели в ней три дня и три ночи. После посвящения они направляются в дома этого города, кои все являются молельнями, освященными нами. Затем, переходя из дома в дом, они должны вместе с собравшимися в них молиться, воздавать хвалу и повторять услышанное в проповедях. Но прежде всего нужно следить за тем, чтобы не думать про себя и не говорить присутствующим ничего такого, что бы не было святым, набожным и религиозным».

Вслед за тем ангел повел своих спутников в церковь, полную людей, среди которых многие в мире занимали высокие должности, а многие были простыми людьми. У ворот стояла стража, чтобы никто не мог выйти, не проведя там своих трёх дней. «Уже второй день, — сказал ангел, — как эти люди пришли сюда; посмотрите на них внимательно, и вы увидите, как они прославляют Бога».

Посмотрев на окружающих, пришедшие увидели, что многие из них уснули, а бодрствующие всё время зевают. Из-за того, что мыслями они постоянно возносились к Богу, без всякой возможности вернуться в тело, многим из них, как и окружающим, казалось, будто лица их оторваны от тела. Глаза у некоторых были дикими от постоянного обращения вверх. Словом, все были угнетены сердцем и изнемогли духом от скуки. Отвернувшись от кафедры, они восклицали: «Наши уши оглохли, прекратите, наконец, ваши проповеди! Мы уже не слышим ни слова, и скоро даже звука вашего голоса не сможем стерпеть». Затем они вскочили, всей толпой бросились к воротам и вырвались вон, смяв стражу, стоявшую на пути.

Видя такое, священники последовали за ними, смешались с толпой и принялись читать наставления, молиться и сетовать, говоря: «Вернитесь на праздник, славьте Бога, освящайтесь! Мы приведем вас в этом преддверии небес к вечному прославлению Бога в величественной, беспредельной церкви, находящейся на небесах, и вы будете наслаждаться вечным счастьем». Но они не могли ничего понять, и едва ли что-либо слышали, потому что в течении двух дней постоянного вознесения мыслей прочь от домашних и повседневных дел ум у них помутился. Когда же они попытались вырваться из рук священников, те стали хватать их за руки и одежду, принуждая вернуться в церковь и слушать проповеди. Но тщетно; люди кричали: «Оставьте нас! Мы и так уже близки к обмороку».

При этих словах явились четверо, одетые в белое и увенчанные митрами. Один из них был в мире архиепископом, а трое остальных были епископами. Все они были теперь ангелами. Они созвали всех священников и обратились к ним со словами: «Мы видели с небес вас и ваших овец и как вы пасёте их. Вы довели их до безумства. Вы не знаете, что такое славить Бога. А это означает приносить плоды любви, то есть преданно, честно и усердно исполнять работу в своём призвании. Ибо это — от любви к Богу и любви к ближнему; на этом зиждется целостность общества и его благо. Вот чем прославляют Бога, наряду с богослужением в установленное время. Не читали вы разве слов Господа:

Тем прославится Отец Мой, что вы принесёте много плода и будете Моими учениками.

Иоанн 15:8

Вы, священники, можете посвящать себя богослужению и прославлению, так как в этом ваша обязанность, дающая вам почёт, славу и воздаяние. Однако вы не более всех этих людей можете посвящать себя такому прославлению, если ваш почёт, ваша слава и ваше воздаяние не основываются на ваших обязанностях».

С этими словами епископы приказали страже у ворот не препятствовать никому входить и выходить. «Потому что есть великое множество людей, — сказали они, — которые не могут представить себе никакой иной небесной радости, кроме постоянного поклонения Богу, поскольку совершенно не знают, каково небесное состояние».

739. Вслед за тем ангел вернулся со своими сопровождающими к месту собрания, не покинутому ещё мудрецами, и созвал тех, которые верили, что радость небесная и вечное счастье заключаются уже в одном принятии в небеса, куда принимают по Божьей милости. Они думали, что принятым тут же даруется радость, как у тех в мире, кого допускают в день праздника в царский дворец или приглашают на свадьбу. Ангел сказал им: «Подождите немного, я подам сигнал трубой, и сюда придут люди, известные своей мудростью в духовных вопросах, касающихся церкви». Несколько часов спустя явились девять мужчин, все увенчанные лаврами, как знаками отличия. Ангел проводил их в зал, где присутствовали все ранее собравшиеся, перед которыми он обратился к девятерым увенчанным лаврами, сказав: «Я знаю, что вам было позволено взойти в небеса, так как вы этого искренне желали по своим убеждениям; и что вы вернулись обратно на эту нижнюю, или поднебесную, землю, зная всё о состоянии в небесах. Так расскажите нам, какими вам показались небеса».

Они отвечали по очереди. Первый сказал: «С раннего детства и до конца моей жизни в мире у меня было представление о небесах, как о месте всевозможного счастья, блаженства, удовольствия, красоты и развлечений. Я думал, что, как только меня впустят, я сразу попаду в окружение атмосферы счастья и буду вдыхать её полной грудью, подобно жениху на свадьбе или в брачных покоях с невестой. С такими понятиями я восходил к небесам, пройдя первую и вторую стражу. Когда же я приблизился к третьей страже, её начальник окликнул меня. „Кто ты, друг?“ — спросил он. „Не здесь ли небеса? — сказал я в ответ. — Я поднялся сюда, движимый искренним желанием, и умоляю позволить мне войти“. Он разрешил. Я увидел ангелов в белых одеждах, проходивших мимо и разглядывавших меня. Они тихо переговаривались: „Вот какой-то новоприбывший, на котором нет небесных одежд“. Услышав это, я подумал: „Это, кажется, подобно тому, что говорил Господь о человеке, пришедшем на свадебный пир без свадебных одежд“, и попросил: „Дайте мне одежду такую же, как у вас“. Но они только рассмеялись. Затем прибежал некто с повелением из суда: „Сорвать с него одежду, бросить его вон, и одежду выбросить вслед за ним“. Вот так меня выдворили оттуда».

Второй по порядку сказал: «Я верил так же, что если только меня пустят в небеса, которые у меня над головой, то я буду окружён радостями и буду дышать ими вечно. И мне тоже было дано по моему желанию. Но когда ангелы видели меня, они бежали прочь со словами: „Что за чудовищное зрелище? Откуда здесь эта ночная птица?“ И действительно, я чувствовал, что я уже не человек, хотя ничего во мне не изменилось, по причине того, что я дышал небесным воздухом. Вскоре прибежали с повелением из суда, чтобы слуги вывели меня вон и сопровождали обратно по тому пути, которым я поднялся, до самого дома. Когда же я вернулся домой, я снова казался человеком и себе, и другим».

Третий сказал: «У меня всегда было представление о небесах, основанное на понятии места, а не любви. Поэтому, когда я попал в этот мир, я страстно желал в небеса. Когда же я увидел, что некоторые люди поднимаются наверх, я последовал за ними. Мне разрешили войти, однако не дальше, чем на несколько шагов. Но только я собирался порадоваться наслаждениям и красотам по своим представлениям об этом месте, как небесный свет, снежно-белый, который, как мне сказали, в своей сущности — мудрость, помрачил мой разум, в глазах у меня потемнело, и я начал сходить с ума. Затем равное свету по силе небесное тепло, о котором мне было сказано, что оно в сущности — любовь, заставило моё сердце трепетать, наполнило меня беспокойством, и такая внутренняя боль пронзила меня, что я упал спиной на землю. Пока я лежал так, пришёл посыльный из суда с повелением осторожно отнести меня в подходящие мне свет и тепло. И как только я вернулся в них, мой дух и сердце успокоились».

Четвёртый сказал, что он тоже выводил свои представления о небесах из понятия о месте, а не о любви. «Как только я попал в духовный мир, — сказал он, — я сразу спросил мудрецов, можно ли взойти в небеса. Они ответили мне, что дозволено каждому, лишь бы не выбросили оттуда вон. Я усмехнулся и стал подниматься, думая, как и остальные, что все в мире могут получить радости небесные во всей полноте. Но на самом деле, как только я вошёл, я чуть не умер, и боль, пронзившая мою голову и тело, свалила меня на землю. Я стал извиваться, как змея на огне, сползая к обрыву, с которого я и бросился вниз. Затем меня подобрали стоявшие внизу и отнесли в гостиницу, где я пришёл в себя».

Пятеро остальных также рассказали удивительное о том, как они восходили в небеса. Они сравнивали состояние своей жизни при этом с состоянием рыб, вынутых из воды на воздух, или птиц в разрежённом воздухе. Они сказали, что после таких тяжких испытаний у них не осталось никакого желания попасть в небеса и они хотят жить только в обществе себе подобных, где бы то ни было. Им стало известно, что в мире духов, где они находятся, сначала всех готовят: добрых — к небесам, злых — к аду. Когда они готовы, им открываются дороги в те общества, где живут сходные с ними люди, и в этих обществах они остаются навсегда. Они вступают на эти дороги с удовольствием, поскольку это дороги их любви. Услышав это, все члены первого собрания признались, что у них тоже не было другого представления о небесах, кроме понятия о месте, где они смогут вечно досыта вкушать окружающие их радости.

В заключение ангел с трубой сказал им: «Теперь вам должно быть понятно, что небесные радости и вечное счастье не зависят от места, но являются состояниями жизни человека. Условия жизни в небесах происходят от любви и мудрости; а поскольку любовь и мудрость соединяет служение, то жизненные условия в небесах определяются их соединением в служении. То же самое можно сказать о милосердии, вере и добрых делах, поскольку милосердие — это любовь, вера — это истина, ведущая к мудрости, а добрые дела — это служение. Между тем в нашем духовном мире имеются такие же места, как и в природном мире, иначе нам негде было бы жить, то есть не было бы отдельных жилищ. Но пространство здесь представляет собой не какие-либо места, а является видимостью пространства, зависящей от состояния каждого в смысле любви и мудрости, иначе говоря, милосердия и веры.

Каждый, кто становится ангелом, несёт в себе собственные небеса, потому что в нём есть любовь, принадлежащая его небесам. Ведь человек от создания является в малом виде изображением, подобием и отпечатком больших небес. Именно в этом и заключается человеческий образ. Поэтому каждый человек входит в то общество в небесах, частным подобием которого он стал. Когда таким образом он попадает в это общество, он вступает в подобное себе, переходя от самого себя к себе в этом обществе, и от него — к этому обществу в себе. Он принимает жизнь там как свою собственную, а свою — как жизнь этого общества. Там каждое общество представляет собой как бы общий организм, и ангелы есть как бы однородные части, из которых составляется общество. Итак, из этого следует, что все, охваченные злом и поэтому ложью, образуют в себе подобие ада; такие в небесах мучаются от взаимного влияния и противоборства противоположного в противоположном. Ибо адская любовь противоположна небесной любви, и поэтому удовольствия этих двух видов любви сталкиваются между собой, как враги, и убивают друг друга в схватке».

740. После всего этого раздался голос с небес, обращенный к ангелу с трубой: «Выбери десятерых из всего собрания и приведи их к нам. Господь сказал нам, что приготовит их, чтобы три дня им не было никакого вреда от тепла и света, то есть от любви и мудрости наших небес».

Десять человек были избраны и последовали за ангелом. Они взошли по крутой тропинке на возвышенность, а с неё — на гору, на вершине которой находились небеса тех ангелов, казавшиеся им прежде пространством среди облаков. Одни за другими перед ними открывались ворота и, когда они прошли через третьи, ангел, сопровождавший их, поспешил к правителю этого небесного общества, чтобы возвестить об их прибытии.

«Возьми с собой кого-нибудь из моих подданных, — велел правитель, — и передай нашим гостям, что я рад их принять. Проводи их в придворные покои и отведи каждому комнату и спальню. Кроме того, возьми с собой нескольких дворецких и слуг, чтобы прислуживали им и выполняли их повеления». Всё было сделано, как приказано.

Когда ангел ввёл их внутрь, они спросили его, дозволено ли будет им пройти к правителю, чтобы увидеть его. «Сейчас утро, — ответил ангел, — а до полудня нельзя видеться с ним. До этого времени все заняты своими обязанностями и делами. Но вас пригласили на обед, где вы будете присутствовать за столом у нашего правителя. А пока я отведу вас во дворец, и вы сможете полюбоваться его великолепием и роскошью».

По дороге во дворец они в первую очередь осмотрели его снаружи. Дворец был обширным, построенным из порфира на основании из яшмы. Перед входом было шесть высоких колонн из лазурита, крыша была выложена золотыми листами, окна сделаны из самого прозрачного хрусталя, а рамы их — тоже из золота. После того как они осмотрели дворец снаружи, их пригласили внутрь и провели по комнатам; их взгляду предстало убранство неописуемой красоты, а под потолком — бесподобные резные украшения. У стен размещались столы из сплава серебра и золота, на которых лежали разнообразные бытовые принадлежности, украшенные драгоценными камнями, а некоторые — вырезанные из цельного самоцвета по небесному образу. И ещё многое они видели, чего ни один глаз на земле не видел, а потому никто не мог подумать, что такое бывает на небесах.

Они были потрясены великолепием увиденного, но ангел сказал им: «Не удивляйтесь. Всё, что вы видите, не является изделием или произведением ангельских рук. Это работа Творца вселенной, подаренная нашему правителю. Поэтому здесь — строительное искусство в своём совершенстве, от которого берёт начало всякое строительное искусство в мире. Вы, возможно, решите, — продолжал ангел, — будто всё подобное пленяет наши глаза и ослепляет их настолько, что мы видим в этом радость наших небес. Однако не в этом наша сердечная радость; это лишь дополняет её. Поэтому, насколько мы рассматриваем всё это как дополнения и как Божье творение, настолько видим в этом всемогущество и милость Бога».

741. Затем ангел сказал: «Ещё не полдень. Пойдёмте в сад нашего правителя, примыкающий ко дворцу». Они пошли, и при входе ангел пояснил: «Это самый пышный сад из всех садов нашего общества».

«О чём ты? — спросили спутники ангела. — Здесь нет никакого сада. Нам кажется, что тут только одно дерево, плоды на его ветвях и верхушке будто из золота, а листья — из серебра, по краям украшенные изумрудами; и под деревом — дети со своими нянями».

На это ангел ответил с глубоким чувством в голосе: «Это дерево — в середине сада, мы зовем его деревом наших небес; некоторые называют его деревом жизни. Подойдите ближе, ваши глаза откроются, и вы увидите сад». Они так и сделали; глаза их открылись, и они увидели деревья, увешанные вкуснейшими плодами и овитые виноградной лозой, верхушками склонённые к дереву жизни посередине».

Деревья эти были посажены непрерывными рядами, расходящимися наружу бесчисленными кольцами, или витками бесконечной спирали. Таким образом получалась совершенная спираль из деревьев, в которой каждый вид последовательно сменял другой в порядке превосходст­ва их плодов. Начало спирали находилось на порядочном расстоянии от дерева посередине, и в этом пространстве разливалось сияние, от которого деревья во всех кольцах блистали каждое в своём великолепии, от первого до последнего. Первые деревья были самыми благородными и были усыпаны изысканными плодами. Они назывались райскими деревьями, невиданными, потому что таких не бывает и не может быть ни в одной стране природного мира. За ними следовали оливковые деревья, дающие масло, и деревья, дающие вино. Далее шли душистые деревья, а по краям — деревья, полезные своей древесиной. Там и тут в этих кольцах, или спиралях, из деревьев встречались скамьи, сделанные из вытянутых вперёд и сплетённых между собой ветвей деревьев позади них, украшенные и наряженные их плодами. В этом непрерывном хороводе деревьев попадались проходы, ведущие в цветники, а из них — на лужайки, состоявшие из газонов и клумб.

Пришедшие с ангелом, видя всё это, воскликнули: «Вот так выглядят небеса! Куда ни обратишь свой взор, всё производит впечатление небесного рая, всё неописуемо». Ангелу было приятно это слышать, и он заметил: «Все наши небесные сады представляют собой видимые формы, или изображения, разнообразного счастья небесного в его источнике. А поскольку влияние этого счастья привело в восторг ваши умы, вы и воскликнули: „Вот так выглядят небеса!“ Но те, кем это влияние не принимается, видят эти райские сады, как обычные леса. Влияние это принимается теми, у кого есть любовь к служению. Те же, у кого есть только любовь к славе, которая не от служения, не принимают этого влияния». Затем он объяснил и рассказал, что изображает и означает в этом саду каждая вещь в отдельности.

742. Между тем пришёл посланник от правителя, который приглашал отобедать с ним. Тут же явились и двое придворных, которые принесли одежды из белого льна и сказали: «Наденьте это, поскольку никому не дозволяется садиться за стол правителя без небесных одежд».

Они облачились в принесённую одежду, подпоясались и последовали за своим ангелом, который привел их в открытую галерею дворца, предназначенную для прогулок, чтобы они подождали правителя. Здесь ангел представил их многим известным людям и государственным деятелям, которые тоже ожидали правителя. Через некоторое время двери распахнулись, и через ту, что была побольше, на западе, вошёл правитель в сопровождении пышного шествия. Ему предшествовали личные советники, за ними — советники казначейства, далее — главные придворные. Среди них шёл правитель, за которым следовали придворные различных чинов, и в конце — свита. Всего их было сто двадцать человек.

Ангел встал во главе десяти новоприбывших, одетых, как местные жители. Он приблизился вместе с ними к правителю и вежливо представил их. Правитель, не останавливаясь, сказал им: «Прошу, отобедайте со мной».

Они последовали за ним в трапезную и увидели там великолепно накрытый стол. Посреди него возвышалась золотая пирамида с сотней блюд, расположенных на подставках в три ряда. На блюдах были сладкие булочки, виноградные цукаты и другие лакомства из хлеба и вина. В середине пирамиды был устроен как бы фонтанчик из сладкого вина, струя которого разделялась на вершине её и наполняла бокалы. Сбоку пирамида имела золотые выступы, на которых располагались тарелки и блюдца, наполненные всякого рода едой. Эти выступы, на которых располагались тарелки и блюдца, представляли собой образцы небесного искусства, основанного на мудрости, которые в мире невозможно ни создать никаким умением, ни описать никаким языком. Тарелки и блюдца были сделаны из серебра и украшены по кругу резьбой, такой же, как и на их подставках. Бокалы были из прозрачных самоцветов. Вот как был накрыт стол.

743. Вот как были одеты правитель и его подданные. На правителе была длинная пурпурная мантия с вышитыми на ней серебряными звездами. Под мантией он носил блузу из блестящего голубого шёлка, открытую до пояса на груди, на котором был виден герб этого общества. На гербе была изображена орлица на верхушке дерева, высиживающая своих птенцов; он блестел золотом и был окружен бриллиантами. Личные советники были одеты почти так же, но без герба; вместо него они носили резные сапфиры на золотых цепочках, одетых на шею. Придворные были одеты в каштановые накидки, с вышитыми орлятами в окружении цветов; блузы, а также панталоны и чулки у них были из опалового шёлка. Вот как они были одеты.

744. Личные советники, советники казначейства и придворные, стоя вокруг стола, по знаку правителя сложили руки и вместе произнесли благодарственную молитву Господу. Затем правитель кивнул, и все сели за стол на мягкие сидения. «И вы присаживайтесь со мной за стол, — сказал правитель десяти гостям, — вот ваши места». Дворцовая прислуга, посланная к ним ранее, расположилась позади них. Правитель сказал: «Возьмите себе каждый по тарелке с подставки и по блюду с пирамиды». И когда все взяли предложенное, на месте прежних вдруг возникли новые тарелки и блюда. Бокалы их наполнились вином из фонтанчика, бьющего из большой пирамиды, и они принялись за еду.

Когда они достаточно насытились, правитель обратился к десятерым гостям со словами: «Я слышал, что вас созвали на собрание на земле под этими небесами, чтобы вы высказали свои мысли о небесных радостях и вечном счастье, происходящем от них. Я слышал также, что вы высказывались по-разному, в зависимости от того, какое из телесных удовольствий для вас больше значит. Но что такое телесные удовольствия без душевных? Именно в душе заключается их привлекательность. Удовольствия души в своей сущности являются неразличимыми состояниями блаженства, которые становятся всё более и более воспринимаемыми по мере того, как нисходят в мысли ума, а из них — в ощущения тела. В мыслях ума они воспринимаются, как нечто радостное, в чувст­вах тела — как нечто им приятное, а в самом теле — как удовлетворение. Из всего этого вместе слагается вечное счастье, но одно последнее даёт не вечное счастье, а лишь временное, которое когда-нибудь кончается и уходит, а иногда превращается в несчастье. Вы видели, что все ваши радости есть среди небесных радостей и превосходят всякое ваше воображение; тем не менее они не привлекают наши умы внутренне.

Дата добавления: 2015-05-08