Обитель третья

В ней говорится о том, как важно претерпение, чтобы достигнуть последних обителей, и о том, как противится диявол, и о том, как важно с само­го начала не сбиться с пути. Дается и очень хоро­ший способ, проверенный на опыте.

Где говорится о красоте и достоинстве наших душ, дается сравнение, чтобы все понять, а также идет речь о том, как полезно разуметь это и знать, ка­кие милости мы получаем от Бога, и о том, что врата в замок - молитва.

ОБИТЕЛЬ ПЕРВАЯ

(в ней две главы)

ГЛАВА I

1. Когда я молила сегодня Господа, чтобы Он говорил через меня, ибо я не знала, что сказать и как приступить к послушанию, мне пришло на ум то, что я сейчас скажу, чтобы хоть как-то начать, что-то положить в основу: душу можно сравнить с замком из цельного алмаза или ясного кристалла, в котором много комнат, как в раю много оби­телей. Ведь если подумать, сестрицы, душа праведника -ничто иное, как рай, где сотворяет обитель Господь. На что же, по-вашему, походит покой, где обретает отраду та­кой могучий, мудрый, целомудренный и всеблагой Царь? Я не найду ничего, с чем могла бы сравнить великую красоту и вместительность нашей души; поистине, самый острый наш ум едва способен их постигнуть, равно как и Бога, ибо Он Сам говорит, что создал нас по Своему образу и подо­бию.

Если все это так, не стоит тратить силы, стремясь уразу­меть красоту замка. Он отличен от Бога, как всякая тварь от Творца, но Господь сказал, что душа создана по Его об­разу, и потому нам очень трудно постичь ее достоинство и красоту.

2. Очень жалко да и совестно, что мы по своей собствен­ной вине не понимаем самих себя и не знаем толком, кто мы. Разве не будет большим невежеством, если кого-ни­будь спросят, кто он, а он не знает даже, кто его отец и мать и откуда он родом? Это великая глупость, но еще больше наша, когда мы не ведаем, кто мы такие, знаем лишь, что у нас есть тело, а что есть душа, знаем понаслышке и пото­му, что так говорит вера. Что же до богатств и благ души, или Того, Кто обитает в ней, или ее великой ценности, мы мало об этом думаем и потому мало печемся о том, чтобы сохранить ее красоту. Все уходит на грубую ее оправу или на ограду, нашу плоть.

3. Представим же, что в этом замке, как я говорила, много комнат, одни наверху, другие внизу, третьи - по сто­ронам, а посреди - самая главная, где и свершается сокро­веннейшее общение между Богом и душой.

Запомните это сравнение. Может быть. Богу будет угод­но, чтобы через Него я хоть как-то объяснила вам, какие милости посылает Он душам и какая разница между ними, насколько сама это пойму. Всех милостей не постигнет никто, тем паче я, недостойная. Если Господь даст вам та­кие милости, утешительно знать, что это возможно; а не даст - вы и тогда Его прославите. Нам не вредит, если мы думаем о небе и о блаженстве святых - нас это радует и по­буждает стремиться к тому же; не будет вреда и если мы увидим, что здесь, в изгнании, такие зловонные червяки могут общаться с таким великим Богом и любить столь ве­ликую благость и безмерное милосердие. Если кто и огор­чится, узнав, что здесь, в изгнании, Бог дает такую милость, он покажет, я твердо в это верю, что ему недостает смире­ния и любви к ближним; иначе как не радоваться, что Гос­подь дает такую милость одному из наших братьев, а мо­жет дать и нам, и что Он кому-то явил Свое величие? Иног­даОн так поступает, чтобы явить свое милосердие, как Он сказал, когда открыл слепому очи, и апостолы спросили, страдал ли тот за свои грехи или за грехи родителей. Тогда Он дарует Свою милость не тому, кто святее и праведней другого, но чтобы мы знали, сколь Он велик и прославляли Его в Его творениях (так было с апостолом Павлом и с Ма­рией Магдалиной).

4. Вы скажете, что все это невозможно и лучше не вво­дить в соблазн слабых. Но будет меньше вреда, если они нам не поверят, лишь бы те, кому Бог такие милости дару­ет, сумели воспользоваться ими и порадовались и побудили других больше любить всемогущего и великого Бога; тем паче, что, поистине, я говорю с теми, кому опасность эта не грозит, ибо они знают и верят, что Бог являет и боль­шую любовь. Уверена я и в том, что не верящий в это ниче­го сам и не узнает, ибо Господь благоволит к тем, кто не кладет Ему предела, а потому, сестрицы, да не случится этого с теми, кого Он не поведет этим путем.

5. Вернемся же к прекрасному и усладительному Замку, и посмотрим, как в него войти.

Так и кажется, что я говорю несуразное, ибо если замок - наша душа, незачем в него и входить, это мы и есть - ведь нелепо сказать, чтобы вошел в комнату тот, кто уже в ней. Но поймите, что пребывать можно по-разному. Многие ду­ши - в ограде замка, там, где стража, - совсем не хотят вой­ти в него и не знают, что внутри, кто обитает в столь див­ном доме, мало того - какие в нем комнаты. Наверное, вы читали, в книгах о молитве, что надо войти внутрь, в свою душу; это - одно и то же.

6. Недавно один ученый человек говорил мне, что душа без молитвы - как тело расслабленного или недвижного, у которого есть руки и ноги, но он не может ими двигать. Бывают такие больные, обращенные лишь к внешнему, что помочь им нельзя, войти в себя они не могут. Душа так привыкла общаться со зверями и гадами, живущими в огра­де замка, что почти уподобилась им, и хотя от природы она столь богата, что могла бы беседовать с Самим Богом, по­мочь ей уже нельзя. Если такие души не постараются, огля­нувшись, понять и исцелить свою великую немощь, они об­ратятся в соляной столп, подобно оглянувшейся жене Ло­та.

7. Насколько я могу понять, ворота в замок — молитва и размышление. Я не говорю «умная молитва», а не «устная», ибо молитвы нет без размышления: если не думать, с Кем говоришь и чего просишь, и у Кого, и кто такой ты сам, это уже не молитва „даже если мы часто шевелим губа­ми. Правда, иногда усилий нет, ибо есть молитвенный на­вык. Если же кто обращается к Богу как к рабу, не забо­тясь о том, как молится, и говорит что попало, повторяя, что затвердил, это, по-моему, не молитва, и не дай Бог так молиться никому из христиан! Что же до вас, сестры, упо­ваю, что Господь такого не попустит, ибо вы приучены к молитвенному деланию, а это поможет избежать подобно­го скотства.

8. Итак, мы обращаемся не к расслабленным душам - если Сам Господь не повелит им встать, как пролежавшему тридцать лет в купальне, их ожидают беды и опасности - а к тем, кто рано или поздно войдет в замок. Они погружены в мирскую суету, но намерения их добры; иногда они пре­дают себя Господу и размышляют о том, кто они такие, хо­тя и без особого усердия. Разок - другой в месяц они молят­ся, но думают о несчетных заботах, они всегда о них дума­ют, они к ним привязаны, а где сокровище, там и сердце; однако время от времени они пытаются отрешиться от суе­ты, а уже очень много увидеть себя и понять, что идешь по неверному пути. В конце концов, они входят в первые ком­наты, внизу, но вместе с ними туда вползает столько гадов, что они не могут ни узреть красоту Замка, ни обрести по­кой: вошли - и на том спасибо.

9. Вам может показаться, доченьки, что все это не к ме­сту, ибо, по милости Божией, вы не из таких. Но потерпите - ведь иначе мне не объяснить то, что поняла я о молитве. Я молю Бога, чтобы Он помог мне сказать хоть что-то -очень трудно объяснить это все, если у вас нет опыта; если же он есть, вы поймете, что приходится коснуться того, от чего, по милости Своей, Господь нас избавил.

ГЛАВА II

где говорится о том, как безобразна душа в смерт­ном грехе, и о том, как Господь соизволил пока­зать это одному лицу. Говорится здесь и о том, как познать себя. Глава полезна, ибо в ней есть вещи, достойные внимания. Говорит она и о том, как понимать эти обители.

1. Прежде чем идти дальше, я скажу вам: подумайте о том, как опасно видеть сверкающий, прекрасный замок, эту жемчужину Востока, это древо жизни, посаженное у вод живых, если ты - в смертном грехе. Самая кромешная тьма, самый черный мрак не темнее этого. Знайте одно - в сердцевине души все еще светит солнце, придававшее ей столько блеска и красоты, но его как бы и нет, душа ему как бы не причастна, хотя может воспринимать Его вели­чие, как кристалл, отражающий солнечный свет. Ничто не идет ей впрок, а отсюда следует, что какие бы добрые дела ни совершала она в смертном грехе, они никак не помогут обрести небесную славу, ибо не проистекают из того Нача­ла (то есть - из Бога), чрез Которое добродетель наша бла­га, и, отделяя нас от Него, не могут быть угодными в Его очах. Собственно говоря, человек, совершающий смерт­ный грех, стремится угодить не Богу, а диаволу; поскольку же он - сама тьма, то и бедная душа становится тьмою.

2. Я знаю человека, которому Господь наш пожелал показать, какова душа, совершающая смертный грех. Че­ловек этот говорит, что, на его взгляд, никто бы не смог грешить, если бы это понял, и пошел бы на самый великий труд, какой и представить себе нельзя, только бы бежать от соблазна. Он очень захотел, чтобы все это уразумели; а вы, доченьки, постоянно молите Бога о тех, кто в таком со­стоянии, о всех, кто стал тьмою, и тьма - их дела. Ибо как из чистого источника вытекают только чистые ручейки, так и душа в благодати Божией - дела ее приятны Богу и людям, ибо они питаются из источника жизни, словно де­рево у воды, которое не дало бы ни плодов, ни прохлады, если бы не росло у источника, и тот не питал его, дабы оно не сохло и давало добрые плоды. Так и душа, если по своей вине удалится от источника и пустит корни в черных и зло­вонных водах, от нее проистечет лишь нестроение и нечис­тота.

3. Заметим, что ни источник, ни солнце, сверкающее по­средине души, не утратят красы и сияния; ничто не лишит их красоты. А вот если кристалл, пребывающий на солнце, прикрыть чернейшей тканью, само собой разумеется, что солнце светит на него, но кристалл не сверкает.

4. О души, искупленные кровью Христовой! Познайте себя и сжальтесь над собою! Неужели, зная, кто вы, вы не захотите стереть смолу с кристалла? Смотрите: если жизнь ваша кончится, вы никогда не сможете радоваться свету. Господи, как тяжко видеть душу, удалившуюся от света! Какими стали злосчастные обители замка! В каком смяте­нии чувства его обитатели! А власти, управители и дворец­кие, как слепы они как плохо правят! Да и какие плоды мо­жет дать дерево, укоренившееся в дьяволе?

5. Однажды я слышала от одного духовного человека, что его устрашали не столько дела, совершенные людьми в смертном грехе, сколько то, чего они не делали. Да изба­вит нас Бог по Своей милости от такого великого зла, ибо, пока мы живы, именовать злом мы вправе лишь то, что до­водит до вечной гибели. Вот, доченьки, чего мы должны бояться и о чем должны просить Бога в наших молитвах, ибо, если Господь не хранит города, мы напрасно тру­димся; ведь мы - сама суета.

Тот человек говорил мне, что благодатью Божьей он вывел из этого два заключения: во-первых, он очень боит­ся оскорбить Бога и потому непрестанно молит, чтобы Он не попустил ему впасть в грех, наносящий такой страшный урон; во-вторых, он обрел зерцало смирения, и видит, что добро, которое мы совершаем, идет не от нас, но от источника, у которого растет дерево нашей души, и от солнца, согревающего наши дела. Он говорит, что все это предста­ло ему с такой очевидностью, что, совершая что-либо до­брое или видя, как другие творят добро, он возводил все это к Началу, понимая, что без этой помощи мы ничего не можем; и потому тут же славил Бога и, обыкновенно, за­бывал, что он делал добро.

6. Если мы будем помнить об этих двух вещах, то время, которое вы, сестрицы, посвятите чтению, а я - писанию, не пропадет втуне. Ученым и мудрым это и так известно, но мы, женщины, знаем мало, и нам это нужно. К счастью, Господь соблаговолил дать нам вот эти уподобления. Мо­лите, чтобы Он даровал и благодать, чтобы мы их уразуме­ли.

7. Эти духовные вещи столь неясны, что такой невежде, как я, волей-неволей приходится говорить много лишнего и даже нелепого, прежде чем я скажу хоть что-то правильное. Пусть читатель запасется терпением — терплю же я, когда пишу о том, чего не знаю. И впрямь, иногда я возьму бумагу, а сама, дура - дурой, не знаю, что сказать, как на­чать. Я хорошо понимаю, как важно для вас, чтобы я объ­яснила вам по мере сил некоторые духовные вопросы. Ведь мы вечно слышим, какое благо - молитва, и Устав наш предписывает нам молиться столько часов; но речь там идет лишь о том, что можем сделать мы сами; о том же, что Господь совершает в душе, о сверхприродном, мало что сказано. Мы говорим об этом и объясняем это на разные лады, и нам принесет большое утешение, если мы рассмот­рим это небесное искусство, мало известное смертным, хо­тя многие тянутся к нему. Хотя в некоторых моих сочине­ниях Господь дал мне что-то уразуметь, я понимаю, что кое-что, самое трудное, уразумела только теперь. Плохо другое: как я уже говорила, чтобы до них добраться, надо будет не раз повторять известное, иначе мой неотесанный язык с этим не справится.

8. Вернемся, однако, к нашему замку, где много обите­лей. Совсем не надо представлять их одну за другой, как в анфиладе. Вглядитесь в самую середину, где тронный зал, а в нем — король, и представьте капустную пальму, у кото­рой съедобная сердцевина, самая вкусная, прикрыта ли­стьями. Так и тут - вокруг залы много комнат, есть они и над нею. Все, что касается души, должно рассматривать во всей полноте и широте, и мы не преувеличим, ибо душа способна на большее, чем мы себе можем представить, и солнце, которое светит в зале, освещает все ее части. Очень важно, чтобы душа, которая предается молитве в большей или меньшей мере, не ощущала ни стеснения, ни оставленности. Пусть свободно ходит по комнатам, вверх и вниз, по­всюду, ибо Господь наделил ее великим достоинством, и она не должна против воли оставаться долго в одном месте. Ох, только бы она познала себя! Поймите меня, это очень нужно даже тем из вас, которые у Господа в одной с Ним обители. Сколь бы высоко душа ни поднялась, вы никогда ничего не сделаете сами, и не могли бы, как бы того ни хо­тели, ибо смирение трудится, словно пчела в улье, иначе все ни к чему. Но не забудем, что пчела вылетает из улья к цветам; так же поступает и душа, познавая себя самое. По­верьте мне, и взлетайте порою, чтобы созерцать безмер­ность и величие Бога. Тогда мы лучше избавимся от гадов, пробравшихся в первые комнаты, где мы познаем себя, и душа лучше увидит свою низость, чем если бы никуда не выходила. Я уже сказала, что Бог оказывает ей великую милость, позволяя познать себя, но, как говорится боль­шее - не помеха меньшему, и с помощью Божией мы до­стигнем большего блага, чем если бы оставались прикован­ными в нашей земле.

9. Не знаю, хорошо ли я объяснила, ибо познать себя очень важно, и мне хотелось, чтобы вы занимались этим без устали, как бы высоко вы ни парили в небесах; ведь по­ка мы на этой земле, самое главное для нас - смирение. Итак, повторю: очень хорошо, просто превосходно стре­миться сначала в ту комнату, где мы познаем себя, прежде чем улетать в другие. Вот наш путь, и если можно идти по верному, ровному пути, зачем нам крылья? Старайтесь ид­ти по нему; но, мне кажется, мы никогда не познаем тол­ком себя, если не постараемся познать Бога. Созерцая его величие, мы задумаемся о нашей низости; созерцая Его чистоту, увидим нашу грязь; размышляя об Его смирении, увидим, как далеко до смирения нам самим.

10. Тут два приобретения: во-первых, совершенно ясно, что белое кажется белее рядом с черным, а черное кажется чернее рядом с белым; во-вторых, нашум и наша воля ста­новятся лучше, им легче совершать доброе, когда наш взгляд обращен к Богу; если же мы никак не выберемсяизтины нашей немощи, это нам очень мешает. Мы говорили, что те, кто совершил смертный грех, пребывают в черных и зловонных водах. Так и тут, хотя это -другое дело, избави нас Боже от полного подобия! Если мы всегда погру­жены в убожество этого, земного мира, нам не выбраться из тины страхов, малодушия и трусости. Мы вечно будем думать, что о нас подумают; не опасно ли идти вон туда; не будет ли гордыни, если мы на это решимся; можно ли мне, такой ничтожной, заниматься столь возвышенным делом;

не сочтут ли, что я лучше других, если я не пойду по общей дороге; не дурны ли крайности, даже и в добродетели; не упаду ли я, грешная, с еще большей высоты; может, я и са­ма вперед не пойду и причиню вред добрым людям; и, нако­нец, куда уж мне выделяться!

11. О, Господи, доченьки, сколько душ погубил, навер­ное, дьявол таким вот образом! Им кажется, что все это - смирение (тут я могла бы сказать гораздо больше), а про­исходит это от того, что мы плохо знаем самих себя, плохо видим. Что ж тут странного, если мы никогда из самих себя не выходим! Можно бы опасаться и еще худшего. Вот я и говорю вам, доченьки, что мы должны смотреть на Христа, наше Благо. У Него мы научимся истинному смирению, Он и Его святые улучшат наш разум, как я уже говорила, и мы сможем познавать себя без малодушия и низости. Хотя это первая обитель, она очень богата и столь ценна, что всякий спасшийся от гадов, живущих в ней, непременно пойдет и дальше. Ужасны сети и ухищрения дьявола, которыми он мешает душам познать себя и найти правильный путь.

12. О первой обители я могу сказать много, я ее знаю по опыту. Только, прошу вас, не думайте, что помещений ма­ло, их тьма тьмущая, ибо души по-разному входят сюда, и намерения у них добрые. А вот у дьявола намерения дур­ные, и он населяет каждый покой легионами бесов, чтобы души не перешли из одной обители в другую. Бедная душа этого не понимает, и он на тысячи ладов раскидывает нам сети. Это ему труднее, если кто близко к царской зале, а здесь все еще поглощены мирскими усладами, опьянены почестями и тщеславием, и потому вассалы души - чувства и способности, данные ей Богом от природы - малосильны, душу легко победит, даже если она не хочет гневить Бога и совершает добрые дела. Те, кто в этом состоянии, должны как можно чаще обращаться с молитвой к Царю Небесно­му и просить, чтобы Его Благословенная Матерь и святые сражались за нее, ибо слуги не в силах ее защитить. По­истине, в любом положении сила должна приходить к нам от Бога. Да подаст Он нам ее по милости Своей. Аминь.

13. Какой жалкой жизнью мы живем! Я уже говорила, доченьки, о том, как вредит нам, если мы не понимаем тол­ком смирения и не умеем познать себя, и больше говорить не буду, хотя для нас это важнее всего. Дай мне Бог сказать хоть что-нибудь полезное.

14. Заметьте, что свет, исходящий из королевской залы, едва доходит до первой обители, ибо, хотя она не так темна и черна, как душа в грехе, все же там темновато, чтобы тот, кто в ней, не мог ее разглядеть. Виновата не сама оби­тель - как бы мне это объяснить? - просто всякая нечисть, гады, ужи, ядовитые змеи, заползшие туда, мешают уви­деть свет, словно в светлую комнату зашел человек, у ко­торого так запорошило глаза, что он открыть их не может. В комнате светло, а он не рад, ему мешают все эти гады, он закрывает глаза и видит только их. Такова, по-моему, и душа, которая, хоть и не в плохом состоянии, но так поглоще­на мирскими заботами и так занята своим имением, поче­стями, делами (это я уже говорила), что она бы и хотела ви­деть свою красоту и наслаждаться ею, да гады мешают, ни­как она от них не отделается. Чтобы войти во вторую оби­тель, очень полезно, по мере сил, оставить все ненужные дела и заботы, у кого какие; иначе не достигнешь. Если с этого не начать, тут и надеяться не на что, трудно даже ос­таться в безопасности там, где ты есть, хоть ты и вошел в замок, ибо, если ты среди ядовитых гадов, кто-нибудь нет – нет да укусит.

15. Что же будет, доченьки, если те, кто уже освободил­ся от этих помех, как мы с вами, и проник дальше, в другие потаенные обители, по собственной вине вернется к пре­жней суете, как было, по нашим грехам, со многими душа­ми, которым Бог даровал милости, а они сами впали в та­кое убожество? Здесь мы свободны от внешних забот; да будет угодно Богу, чтобы мы были свободны духовно и да освободит Он нас! Храните себя, доченьки, от чужих за­бот. Смотрите, только в немногих обителях замка бесы уже не ведут брани. Правда, в некоторых обителях им пре­пятствуют стражи - кажется, я говорила, что это способно­сти души, - но очень важно, чтобы мы не были беспечны, и видели их козни, иначе диавол прельстит нас под видом ангела света. У него много способов повредить нам, прони­кая мало-помалу в нашу душу, а мы и тогда ничего не заме­чаем.

16. Я уже говорила, что диавол действует тихо, как на­пильник, и надо услышать его как можно раньше. Скажу еще кое-что, чтобы вы лучше поняли. Например, он вну­шает одной из сестер такую тягу к покаянию, что она места себе не находит, если себя не мучает. Вроде бы это непло­хо; но если настоятельница велела не истязать себя без раз­решения, а диавол внушает сестре, что ради такого хороше­го дела можно и не послушаться, и она тайно себя умерщ­вляет, то она утратит здоровье и воспротивится уставу. Ви­дите, до чего довело такое благо. Другой сестре он внушит сильное стремление к совер­шенству. Это очень хорошо, но может получиться так, что любой проступок сестер кажется ей страшным грехом и она за ними следит и жалуется настоятельнице, а иногда так ревнует об уставе, что не замечает собственных про­ступков. Сестры же не знают, что у нее в душе, а дела ее видят,и, может быть, не слишком хорошо принимают.

17. То, чего хочет здесь диавол, не так уже ничтожно: он охладил бы любовь между сестрами, а это большой вред. Поймите, доченьки, подлинное совершенство - любовь к Богу и к ближнему, и чем лучше мы исполняем эти запове­ди, тем мы совершенней. Весь наш устав и все наши прави­ла - только средства, чтобы исполнять их самым совершен­ным образом. Воздержимся же от неблагоразумного усер­дия, которое может принести немало вреда. Пусть каждая следит за собой.

Больше говорить не буду, я и так много об этом говорила в другом месте.

18. Взаимная любовь между нами так важна, что я хоте­ла бы, чтобы вы никогда о ней не забывали. Если следить у других за мелочами, которые порою и не грехи, мы просто мало знаем и так их видим, если следить за ними, то душа может утратить покой и обеспокоить прочих; вот как доро­го обходится такое совершенство. Дьявол может искушать так и настоятельницу, это еще опасней. Тут требуется мно­го благоразумия, ибо, когда дело доходит до нарушения устава и правил, не следует это попускать, надо сказать ей самой, а если не исправится - духовному руководителю общины. Вот в чем любовь. Так же надо поступать и с се­страми, если вина большая; а все попускать, чтобы не впасть в искушение, - само по себе искусительно. Никак нельзя (чтобы дьявол не обманул нас) обсуждать все это друг с другом, ведь он может извлечь тут большую выгоду, внушить нам привычку к пересудам; говорите только с той, кого это касается. Здесь, слава Богу, этого нет, потому что мы молчальницы, но лучше нам быть настороже.

ВТОРАЯ ОБИТЕЛЬ

(тут- одна-единственная глава)

1. Поговорим теперь о душах, которые входят во вто­рые обители и о том, что они в них делают. Я скажу об этом кратко, ибо уже говорила подробно в других местах, но не смогу избежать повторений, потому что не помню, что же я говорила. Если бы я смогла состряпать одно и то же по-разному, я знаю, вы бы не рассердились - ведь мы не устаем читать книги про это, сколько бы их ни было.

2. Речь идет о тех, кто уже начал молиться и понял, как им важно не застрять в первых обителях, но не всегда ре­шаются их покинуть, ибо не избегают случаев, ведущих к греху, а это очень опасно. Однако большая милость и то, чтобы иногда им удалось спастись от ужей и ядовитых га­дов, и понять, как хорошо от них избавиться.

В некотором роде им труднее, чем первым, хотя опас­ность и меньше, ибо они ее понимают и можно надеяться, что они пойдут дальше. Я сказала, что им труднее, ибо в первых обителях души как бы немые, которые ничего не слышат, и потому легче переносят немоту, чем те, кото­рые слышат, но не могут говорить - этим было бы тяже­лее. Но это не значит, что лучше ничего не слышать; ведь очень хорошо понимать, что тебе говорят. Итак, они слы­шат, как зовет их Господь, ибо приближаются к месту, где Он обитает, а Он добр, милосердие Его и благость велики, и даже если мы в суете, делах, усладах, обманах, даже если мы грешим и каемся (гады ядовиты, рядом с ними опасно, они так кишат, что не захочешь - споткнешься), даже при всем при этом Господь наш так ценит нашу любовь и желание быть с Ним, что то и дело зовет нас, чтобы мы подо­шли к Нему, и голос Его так прекрасен, что бедная душа изо всех сил стремится поскорее выполнить Его повеления. Вот почему, как я сказала, ей труднее, чем если б она ниче­го не слышала.

3. Не думайте, что эти крики и призывы - такие, как те, которые я опишу после. Это просто слова добрых людей, проповеди, хорошие книги и многое другое, о чем вы слы­шали, - через все это Бог призывает, - или болезни, испы­тания, или истины, которым Он учит нас, когда мы мо­лимся, пусть и нерадиво, Бог все равно это ценит. А вы, се­стры, не пренебрегайте этой, первой милостью и не скор­бите, если не ответите сразу Господу, ибо Он умеет ждать много дней и лет, особенно если видит наше постоянство и добрую волю. Постоянство нужно больше всего, ибо бла­годаря ему достигнешь многого. Но бесы борются страш­но, самыми разными способами, и для души это намного тяжелее, чем в предыдущей обители. Там душа немая и глухая, ну - очень плохо слышит и меньше противится, как тот, кто не надеется победить. Здесь она лучше все понима­ет и больше может; а бьют ее и по ней стреляют так, что поневоле услышишь. Именно здесь являют ей бесы своих ужей, мирские утехи, и показывают, что те, кто доволен этим миром, едва ли не вечны; напоминают, как чтили ее в миру, сколько было друзей и родичей, как вредит здоровью покаяние (войдя в эту обитель, душа всегда стремится хоть к каким-то подвигам) и чинит сотни других препятствий.

4. О Господи, какую суматоху поднимают бесы в душе, как мучается она, бедная, не зная, идти ли ей вперед или вернуться в первую обитель! Разум, с другой стороны, под­сказывает ей, что она заблуждается, полагая, будто все это - совсем не то, чем кажется. Вера учит ее, что она должна делать. Память показывает, чем кончаются такие вещи, напоминая, что те, кто ставил их во главу угла, все равно умерли, она сама это видела. Видела она и то, что многие умерли скоропостижно, и о них скоро забыли, других же, которых она знала во славе и почете, попирают, проходя по их надгробным плитам, и сама она много раз проходи­ла над ними, и знала, что тело их кишит червями, и прочее в том же роде. Воля велит любить, видя столько благ и зна­ков любви Божией, ей хочется отплатить Ему хоть как-то, особенно же когда она помышляет о том, что Любящий ее поистине никогда не оставляет ее, Он всегда с нею, Он дает ей жизнь. Тут разум подсказывает ей, что она не найдет лучшего Друга, сколько бы лет ни прожила; что мир ис­полнен лжи, а услады, которые сулит ей диавол, - забот, мучений и противоречий. Еще разум говорит, что уже на­верное она не найдет вне замка ни безопасности, ни покоя, и лучше ей не ходить по чужим домам, когда ее дом полон благ, если только она пожелает в нем остаться. Кто еще мог бы найти в своем доме все, что нужно, особенно когда там - Господь, который ставит ее владычицей надо всеми благами, если она не захочет погубить себя как блудный сын, который ел на чужбине вместе со свиньями?

5. Вот доводы для победы над бесами. Но, Господи и Боже мой, как портит все привязанность к суетным вещам, которые всех привлекают! Ибо вера так мертва, что мы предпочитаем то, что видим, тому, что она говорит нам, хотя мы видим только, как плохо тем, кто гонится за види­мыми вещами. Но это дело ядовитых тварей, о которых мы толкуем: ужаленный ядовитой змеею весь отравлен и опу­хает; так и мы. Мы не бережемся - значит, надо много лечиться, чтобы выздороветь; спасибо еще Богу, если мы не умерли. Конечно, душа очень мучается, особенно если бес поймет, что нрав ее и обычай предрасполагают ее идти вперед; тогда весь ад ополчится, чтобы она вернулась и вышла из замка.

6. О Господи! Здесь нужна Твоя помощь, ибо без нее ничего не сделаешь. Ради благости Твоей не допусти эту душу впасть в обман и оставить начатое! Просвети ее, что­бы она узрела, что в этом - все ее благо и оставила дурное сообщество. Ведь великое благо быть с теми, кто так же мыслит, и вести дружбу не только с теми, которые в тех же покоях, что и она, но и с теми, которые, вроде бы, ближе к царскому чертогу. Это поможет ей, она войдет в общение с ними, и, может быть они проведут ее с собой. Пусть не дает она себя победить; ведь если бес увидит ее решимость — увидит, что она скорее отдаст жизнь и покой и все, что он ей предложит, чем вернется назад, он быстро от нее отста­нет. Да будет она мужественной, а не такой как те, кото­рые пили воду на коленях перед сражением (не помню уж, с кем), и пусть решит твердо, что будет бороться со всеми бесами и нет оружия лучшего, чем крест.

7. Хотя я это и говорила, это так важно, что скажу здесь снова: пусть забудет душа об утешениях и наградах, ибо не­достойно начинать с этого, когда строишь такое большое и прекрасное здание. Если основание - на песке, все рух­нет, никогда не избавимся мы от недовольства и искуше­ний. Не в этих обителях падает манна небесная, те - даль­ше. Там все ублажает душу, ибо она хочет лишь того, что угодно Богу. Удивительно вот что: у нас тысяча недостат­ков и затруднений, добродетели наши еще ходить не уме­ют, они едва родились и дай-то Бог, чтобы они вообще бы­ли, а нам не стыдно искать утешения на молитве и сетовать на душевную сухость! Да не будет с вами этого, сестры! Возьмите крест, который Жених ваш нес на Себе, и пойми­те, вот ваше дело. Кто из вас может больше вытерпеть, пусть и терпит ради Него и обретет больше свободы. Если же Господь даст вам все остальное, то есть второстепен­ное, возблагодарите Его.

8. Вам покажется, что вы готовы к внешним испыта­ниям, если Бог дает вам внутренние утешения. Но Царь Небесный лучше знает, что полезнее, незачем советовать Ему, что нам давать, ибо Он вправе сказать, что мы «сами не знаем, чего просим». Не забудьте, это очень важно, что вступающий на путь молитвы должен стремиться лишь к труду, решимости и к тому, чтобы как можно лучше со­образовать свою волю с волей Божьей. Я повторю позже, а вы твердо верьте, что в этом - наивысшее совершенство, какого можно достигнуть на духовном пути: чем этого боль­ше, тем больше ты получишь от Господа и дальше продви­нешься. Не думайте, что здесь что-то недосказано и непо­нятно; все наше благо в этом. Если мы с самого начала пой­дем не в ту сторону, а потом захотим, чтобы Господь делал по-нашему и вел нас, куда нам заблагорассудится, может ли здание быть прочным? Постараемся делать, что в на­ших силах и беречься от ядовитых гадов, потому что Бог часто попускает, чтобы нас преследовали и огорчали дур­ные мысли и душевная сухость, от которых нам никак не избавиться; иногда Он даже допускает, чтобы гады укуси­ли нас, чтобы мы были впредь осторожнее и чтобы испы­тать, каемся ли мы, что Его оскорбили.

9. Поэтому не падайте духом, если иногда оступитесь, - все равно идите вперед, ибо даже из падения Господь извле­чет добро, как торговец противоядиями, который выпива­ет яд, чтобы проверить их силу. Если мы никак не видим, какие мы жалкие создания и сколько зла мы причиняем се­бе непостоянством наших мыслей, достанет этой борьбы с бесами, чтобы мы снова сосредоточились. Бывает ли что хуже, чем не найти себя в своем собственном доме? Можем ли мы надеяться на отдых у чужих людей, если не находим его у себя? Душевные способности - истинные, верные друзья и родичи, с которыми нам вместе жить, хотим мы или не хотим. Порою кажется, что они идут против нас, как бы мстя нам за то, что против них шли наши пороки. «Мир, мир», говорил Господь, много раз повторял Своим апосто­лам. Поверьте, если у нас не будет мира и мы не будем ис­кать его в своем доме, мы не найдем его у чужих. Кончайте же борьбу! Кровью, пролитой за нас, я молю тех, кто еще не вошел в чертог души, и тех, кто уже вошел, не возвра­щаться из-за этих препятствий. Смотрите, упасть в другой раз хуже, чем упасть однажды. Ты думаешь, что гибнешь, так положись не на себя, а на милосердие Божье, и уви­дишь, что Господь поведет тебя из одних покоев в другие и введет туда, где гады не смогут ни тронуть тебя, ни досадить. Он свяжет их всех и посмеется над ними, а душа будет наслаждаться благами, превосходящими все ее ожидания, и, заметьте, в этой жизни.

10. Я уже писала в начале о том, как вам быть во время смущения, причиняемого здесь бесом, и о том, что сосредо­точенности в молитве нельзя достигнуть силой, тут нужна постепенность, и потому не буду больше говорить об этом, а скажу, что, по-моему, очень важно советоваться с опыт­ными людьми, иначе вам покажется, будто то, что нужно делать, может сильно повредить вам. Только не оставляйте дела, а Господь все повернет к нашему благу, даже если мы не найдем никого, кто бы наставлял нас. Против этого зла нет лекарства, если не начнешь все сызнова, а теря­ешь день ото дня понемногу душу. Дай то Бог, чтобы мы это поняли.

11. Кто-то может подумать, что если так дурно вернуть­ся вспять, лучше бы не начинать совсем, а оставаться вне замка. Я уже сказала вам вначале и Сам Господь говорит, что тот, кто любит опасность, впадет в нее, и что дверь, ведущая в замок, - это молитва. Глупо и нелепо думать, что ты войдешь на небо, если прежде не вошел в свою душу, не познал себя и не понял, как мы ничтожны и как обязаны Богу, и не просил его многажды о милости. Сам Господь говорит: «никто не приходит к Отцу, как только через Ме­ня» (не помню, так ли точно Он сказал; кажется - так). И вот еще: «кто видит Меня, видит и Отца Моего». Если мы никогда не будем глядеть на Него и думать о том, чем мы Ему обязаны, и о том, что Он за нас умер, просто не знаю уж, как мы Его познаем и Ему послужим делами, ибо ка­кую цену может иметь вера без дел и без участия в заслугах блага нашего, Христа? Кто побудит нас любить Господа?

Молите, чтобы Он показал нам, что мы Ему дорого сто­им и что слуга не выше Господина Своего, и что мы долж­ны трудиться, чтобы войти в Его славу, - а для этого надо молиться, дабы не впадать в постоянные искушения.

(в ней две главы)

ГЛАВА I

Дата добавления: 2015-05-08