Страсть замедленного действия 8 страница

Прошедшая ночь в квартире Федосеевых выдалась бессонной. Едва только все угомонились, как новый звонок в дверь ударил по ушам.

На сей раз открывать пошёл Максим. Поля с Марианной любопытными привидениями зависли на заднем плане.

– Если это Петька, я его убью, – пробормотала Поля.

– Всё же ты к нему неровно дышишь, – фыркнула Мэри. – Он у тебя с языка не сходит. А это верный признак того, что тебе хочется, чтобы это был именно он.

– Да ну тебя, – отмахнулась Поля. – Мы выросли вместе, не дышу я к нему никак.

Это был не Пётр.

– Я два часа просидела на улице! – завопила Эмма, ворвавшись в квартиру. – Ты невоспитанное, бесчувственное чудовище!

– Я? – изумился Макс, задумчиво зевнув и запустив руку в растрёпанные вихры. – Почему?

– Ты должен был вернуть меня! – Эмма топнула ножкой и поджала пухлые губы.

– Но ты же сказала, что интересовалась не мной, а жилплощадью, – опешил кавалер.

– Я такого не говорила! Я не так сказала! Я специально хотела тебя обидеть! Потому что ты меня обманул!

– Ну… это… – растерялся Максим. – И чего теперь?

– Мне негде ночевать! У меня вещи в камере хранения на вокзале. Куда я пойду? И вообще, я тебя люблю. Почему я должна отдавать любимого мужчину каким‑то непонятным бабам.

– Вот наглая, – фыркнула Марианна.

– Девочки, идите спать, – отмахнулся Макс. – Мы тут сами разберёмся.

– Я уже третий раз иду спать, – пробормотала Поля. – Как мне это всё надоело.

Она уже развернулась, чтобы идти в свою комнату, но тут прозвенел ещё один звонок.

– А у вас всегда так? – заволновалась Мэри. – А то ведь я, когда на работу пойду, должна буду высыпаться, иначе просплю, и уволят меня к хренам собачьим.

– Теперь, видимо, всегда, – уныло пожала плечами Поля.

На сей раз пришёл Пётр.

– Что‑то у вас шумно сегодня, – недовольно заявил он. – Ничего не случилось? А чего народу так много?

– Петя, спасибо, что зашёл, – процедила Полина. – Чаю нет, коньяк выпит, ужин съеден. Приходи завтра.

– Приду, – поразмыслив, согласился сосед. – Раз приглашаете.

– Всем спокойной ночи, – объявила Поля, с грохотом захлопнув дверь и рухнув спать. Ей показалось, что буквально сразу за этим падением наступило утро.

Она с трудом выключила будильник и прилегла «на секундочку». Как это обычно бывает, секундочка затянулась. В результате Полина проспала, вскочила, заполошно заметавшись по квартире, и вылетела на лестницу, на ходу доедая банан. Времени на завтрак уже не было. Электрички в сторону Верхних Кочешков ходили не так уж часто, поэтому непременно нужно было успеть приехать туда как можно раньше, забрать документы и ехать в Мурманск. Ни у Троекурова, ни у гостеприимных Кукушкиных в ожидании поезда ночевать не хотелось.

На сей раз Полина, памятуя про лесные приключения, надела джинсы, куда и распихала деньги. Уж штаны‑то точно не украдут, если только вместе с хозяйкой.

На электричку она еле‑еле успела. Но уже эта маленькая радость воодушевила натерпевшуюся за последние дни девушку. Полина посчитала сей факт добрым знаком и решила, что началась светлая полоса в её серо‑буро‑малиновой жизни.

От станции до Верхних Кочешков Полю всего за сто рублей домчал весёлый дед на мотоцикле. Пассажирке он выдал шлем, а сам нахлобучил на голову гибрид кастрюли и баскетбольного мяча. Видимо, посчитав, что за сто рублей он должен обеспечить клиентке высокий уровень сервиса, водитель всю дорогу дребезжащим голоском, перекрикивая рёв мотора, пел революционные песни. Полина сидела молча, вцепившись в какую‑то скобу, чтобы не вылететь на очередном ухабе, и старательно запоминала дорогу. Обратно она твёрдо решила идти пешком. Ведь добежала же она в прошлый раз до хутора через лес пешком. Тем более, что и ехали они всего минут десять. Не так уж далеко от железной дороги оказались эти Кочешки.

Услышав, что обратно клиентку везти не надо, дедок погрустнел и попросил ещё десять рублей. Получив искомое, он ловко вскочил в седло и умчался, подняв на дороге бурую завесу пыли.

– Андрей, вы дома? – Полина встала на цыпочки и тревожно вгляделась в окна избушки. Лезть во двор, памятуя о злобных пернатых, один из которых по весу был тяжелее самой Поли, девушка не рискнула.

Вздохнув, она огляделась. Нужно было искать палку.

Это только кажется, что в сельской местности куда ни глянь – везде палки да ветки. В реальности ничего подобного. Все палки являются крепко растущими деревьями, а ветки прочно прицеплены к стволам. И только в какой‑нибудь чаще можно обнаружить спокойно лежащую бесхозную дубину.

Более‑менее подходящая ветка торчала из соседней осины. Поля прикинула, что если подпрыгнуть и повиснуть на ней, то ветка непременно отломится. И она начала прыгать, так как заходить в негостеприимный двор без какого‑нибудь средства самозащиты было опасно.

Анна Ивановна с любопытством наблюдала за мелкой пигалицей, воодушевлённо скакавшей под деревом. С нескольких попыток девица зацепилась за длинную тонкую ветку и повисла, раскачиваясь и дрыгая ногами.

– Изумительно, – пробормотала Анна Ивановна. – Всегда мечтала завести обезьянку.

Она накинула пиджак, вышла из дома и двинулась в сторону гостьи.

– Добрый день, – вежливо поздоровалась дама. – Хорошая погода.

– Наидобрейший, – пропыхтела Полина. – А погода, да, чудесная.

– Вы к нам?

– Я к Андрею. – Полина, наконец поняв, что ветка под её цыплячьим весом не сломается, расцепила руки и спрыгнула.

Перед ней стояла интересная дама лет пятидесяти с хвостиком, в деловом костюме, с короткой стрижкой и строгим взглядом. Чем‑то она напомнила Поле «директоршу» из поезда, которая спёрла её рюкзак и послужила причиной всех последующих злоключений. Это воспоминание невольно настроило девушку против Анны Ивановны, поэтому, не став любезничать, она резко перешла к делу:

– Андрей дома?

– А вы к нему?

– К нему. Так он дома?

– Нет, уехал. А вы кто? – Анна Ивановна испытующе разглядывала приезжую. Господи, и что он в ней нашёл? Ну, да, глазки красивые, а так‑то – одета простенько, причёски никакой, без макияжа. Да она ни во что не ставит её сына, раз даже не попыталась прихорошиться!

– Мне нужно документы забрать. И я его бумаги привезла, – не вдаваясь в подробности, заявила Полина. – Вы разрешите, я в дом пройду?

– Ну, пройдите, – с сомнением согласилась Анна Ивановна, прикидывая, с чего начать: с рассказа про отсутствие у Андрея интереса к женскому полу или сразу атаковать фотоальбомом. – Только ничего без разрешения не берите. Я вас первый раз в жизни вижу, вдруг вы воровка.

Видимо, на деловой тётке светлая полоса в Полиной жизни скоропостижно закончилась. Проглотив оскорбление, Полина терпеливо улыбнулась и пообещала ничего не спереть.

– Я смотрю, вы не гордая, – разочарованно протянула Анна Ивановна. – И неудивительно. Сейчас вся молодёжь такая. Вот во времена моей молодости девушки сами на мужиков не прыгали, их нужно было добиваться.

– Я рада за вашу молодость, – стиснув зубы, прошипела Полина. – Горжусь вами. Пройти дайте, будьте любезны.

Как Поля ни старалась, но Василисины документы найти так и не смогла. Под бдительным взором Анны Ивановны девушка перерыла весь коридор и даже залезла на чердак. Пакета не было.

– Вы не могли бы позвонить Андрею? – вконец измучившись, измазавшись в опилках и расцарапав руки о поленницу в коридоре, взмолилась Полина. – Мне очень надо.

– А вы сами не можете? – напряглась Анна Ивановна.

– У меня трубки нет, украли, – снова решив не вдаваться в подробности, отмахнулась Полина. Если сказать, что у неё и телефона Андрея нет, то её сейчас вытолкают отсюда взашей. – Вы знаете, у меня сейчас очень сложный период. Я по лицу вижу, что очень вам не нравлюсь. Я от вас тоже не в восторге. Давайте сократим время нашего общения. Мне нужен пакет с документами, который я оставила у Андрея. Я их заберу и уеду.

Внимательно посмотрев на девушку, Анна Ивановна на мгновение задумалась, и вдруг лицо её просветлело. В голове заскучавшей пенсионерки молниеносно родился изумительный план. Только дама, с одинаковым интересом смотрящая бразильские мыльные оперы, «Глухаря» и прочие шедевры современного телевидения, могла саккумулировать из обрывков информации столь феноменальную идею.

– Вы мне нравитесь, – она схватила опешившую Полю за руку и проникновенно заглянула ей в глаза. – Я просто проверяла, можно ли вам доверять.

– А‑а, – изобразив понимание, протянула Полина, неуверенно подёргав рукой. Вокруг лес, тётка неадекватная, мало ли…

Но Анна Ивановна была цепкой, как клей «Момент», – припала намертво и, вдохновенно сверкая глазками, начала врать на ходу:

– Деточка, спасите! Ведь Андрюша вам не безразличен?

– Ну, кхм… – замялась Поля, вспоминая, как Андрюша самозабвенно пытался от неё отделаться. С другой стороны – его можно было понять. Да и денег он всё же дал и до деревни довёз. А если ещё вспомнить, что только вышеупомянутый Андрюша знал, где Васькины документы, то тут и вовсе странно было бы отрицать – да, Андрюша не мог быть ей безразличен в столь сложной ситуации.

– Нам грозит смертельная опасность! – заголосила тётка, разбудив в Полине инстинкт самосохранения. Никакие документы не стоили жизни – абсолютно точно. И если им что‑то грозит, то пусть сами и разбираются. Книжки про пионеров‑героев Поля любила, но вписываться в тёмные истории олигархов не желала категорически.

– Андрюша уже ушёл за границу. Тут же Финляндия рядом, а меня пока вывезти не смогли! Мне нужно срочно где‑то скрыться. Вас с Андреем что‑нибудь связывает? Ну, кто‑нибудь про вас знает?

– Нет, ничего меня с ним не связывает, – оторопела Поля. – Мне бы документы забрать. А как с ним связаться‑то теперь?

– Пока никак. Он выбросил и телефон, и сим‑карту. Вы ж понимаете. Он выйдет на связь в условленное время. Я вас умоляю, приютите меня на пару дней, пока мне делают фальшивый паспорт…

– О господи, – вырвалось у Полины. – Вы уверены, что… эээ… как бы это поделикатнее сказать…

– Девочка моя! Сейчас сюда могут приехать. В любую минуту. Про его дом знают все. Ведь даже вы знаете, где его искать! А уж они… – Тут Анна Ивановна закатила глаза к небу и многозначительно посмотрела на маленькое облачко, одиноко зависшее в безветренном небе. – Они нас вычислят в пять минут. Вы можете меня укрыть у себя… где вы там живёте?

– В Питере, – сумрачно призналась Поля. Мало ей было Марианны, так ещё и эта невменяемая олигархическая мать. Что‑то добрые дела насильно посыпались на её хрупкую совесть и грозили совсем придавить грузом ответственности за совершенно посторонних людей. – А вы можете остановиться в гостинице, например?

– Да вы что? Меня же в один момент вычислят по документам! Это невозможно. Вы не переживайте, я заплачу, сколько скажете. Вы ж понимаете, деньги есть.

– Да уж понимаю. Не надо мне ваших денег. А Андрей с вами свяжется как‑то? Мне бы документы вернуть, – простонала Полина. Если бабка врёт – то она чокнутая. А если говорит правду, то это и того хуже.

– Вернём. У нас есть секретный канал связи. Я всё узнаю, как только представится возможность. Поедемте скорее! Я на машине. Какая радость, что я вас встретила.

Насчёт радости Полина могла бы поспорить.

Анна Ивановна оказалась тем ещё Шумахером. Несмотря на солидный возраст, она хулиганила на дороге, как подросток. Полина сидела, вжавшись в кресло и зажмурившись. Ещё несколько дней назад ей бы было всё равно, и она бы даже обрадовалась, если бы всё закончилось само собой в каком‑нибудь лобовом столкновении. А сейчас она очень хотела жить назло всем. А больше всего хотела закончить эту историю с документами. Какой ерундой теперь казались все её переживания, предательство Игоря, увольнение! Мимо с чудовищной скоростью проносились деревья, в груди неприятно сосало от ужаса и подташнивало от нехороших предчувствий.

– Послушайте, – не выдержала Поля, на очередном повороте мотнувшись, как мешок с мукой, и едва не разбив головой стекло. – Простите, не помню вашего имени!

– Анна Ивановна, – с готовностью отозвалась дама. – А разве Андрюша вам про меня не рассказывал?

– Нет, – отрезала Поля. – Вы можете ехать нормально?

– Так я и еду нормально!

– Анна Ивановна! У меня кишки по позвоночнику уже размазались от вашего «нормально»! И мозг по затылку изнутри расплющился! Я жить хочу. Вы машину с самолётом не перепутали? Ещё пара минут, и мы взлетим, вам не кажется?

– Вы гаишников боитесь, деточка?

– Я вас боюсь, – процедила Поля, едва удержавшись от ехидного «бабушка».

Сотрудники ГИБДД, сродни чертям, появляются, едва стоит их упомянуть. Поджарый мужик в соответствующей форме махал палочкой, как утопающий на спасательном плоту при виде вертолёта.

– Превышаем, гражданочка, – козырнул он, подойдя к машине.

– Ой, молодой человек, – затрепетала ресницами Ольга Ивановна. – Я случайно. Мы тут заболтались, я машинально на газ ногой наступила.

Тут она нежно хапнула обеими ручками лапу стража порядка и преданно заглянула ему в глаза, кокетливо улыбаясь.

– Женщина, – он аж шарахнулся, возмущённо сложив лоб гармошкой и поджав губы. – Вы мне тут не того!

– Вы так брутально сердитесь, – ахнула Анна Ивановна, пытаясь продолжить сеанс кокетства.

Старалась она зря. Денег у неё не взяли, а штраф был выписан согласно закону.

– Странно, – пробормотала она, покидая место преступления. – Первый раз такое вижу. Наверное, их теперь снимают на камеру во время работы. Иначе почему он денег не взял?

– Не всем же воровать, – ехидно отозвалась Поля, намекая на её мужа‑олигарха. – Кто‑то в стране должен работать честно.

– Да. Вот Андрей у меня очень честный мальчик, – поддержала беседу Анна Ивановна.

Но Полина замкнулась в себе, мучительно пытаясь сообразить, что говорить Василисе, если вдруг она спросит про документы. Как ни крути, получалось, что лучше с подругой пока вообще не пересекаться. Она с раздражением покосилась на тётку, блаженно подпевавшую радио, и уставилась в окно. Люди, которым грозит смертельная опасность, так себя не ведут. Интересно, психиатрическую перевозку тоже по «03» вызывают или там другой номер?

Анжелика вышла из такси и растерянно посмотрела на довольно невзрачный домик. Верхние Кочешки. Дикость какая!

– А вы точно меня туда привезли? – она нагнулась к окошку и строго уставилась на водителя.

– Абсолютно, – нервно сглотнул мужик, зачарованно сфокусировавшись на огромных полусферах, выпирающих из выреза платья. Расставаться с клиенткой было жалко. Он всю дорогу косился то на её грудь, то на коленки, и настроение его неуклонно поднималось. И вот теперь она уйдёт. И назад придётся ехать одному. Такие заказы бывали крайне редко. Мало того, что процент от поездки шикарный, так ещё и пассажирка – практически бесплатный просмотр эротического канала. Доставку дамы оплатили по безналу, чаевые ждать было строго запрещено, поэтому водитель, печально вздохнув, попрощался и поехал восвояси.

Девушка недовольно посмотрела на окна, занавешенные какими‑то ситцевыми тряпочками, на лениво бродивших по участку кур и поморщилась.

Правду говорят, чокнутый этот Троекуров. А правильно ли она рассчитала? Может, надо было на другого силы тратить?

На олигарха, ищущего свою мечту на сайте знакомств, девушка наткнулась случайно. И немедленно решила, что это судьба. Вероятно, наивный Троекуров искренне не понимал, что сочетание признаков «увлечён наукой», «временно живу в сельской местности», «без материальных и жилищных проблем» и обилие статей в жёлтой прессе именно о таком отшельнике делает его эксперимент по поиску некорыстной невесты бессмысленным. Самое удивительное, что на его объявление Анжела натолкнулась, сперва прочитав массу статей о наследнике‑чудаке, а потом похихикав над рассказами невест‑неудачниц, поливавших Троекурова на дамских форумах последними словами. Она как почувствовала, что это именно он. У охотниц за олигархами нюх и интуиция развиты лучше, чем у голодных лисиц. Когда Андрей прислал фото – отпали последние сомнения. Анжела ещё раз перечитала всё, что писали о нём в Интернете, и поняла, как бить наверняка. Письма для неё составляла подружка‑поэтесса, поэтому обмануть и подцепить на крючок неискушённого Андрея оказалось проще пареной репы. Поэтесса Аня была особой экзальтированной, слегка бабахнутой и весьма артистичной, поэтому в образ она вошла с лёта, письма писала витиеватые и возвышенные и искренне надеялась, что когда Анжелика выйдет замуж за капиталы Троекурова, то непременно поможет ей издаться. Хотя бы в виде благодарности.

К первому свиданию Анжела готовилась тщательно, так как подозревала, что если что‑то пойдёт не так, то второго свидания вообще не будет. Девушкой она была городской, сельскую местность сильно недолюбливала из‑за отсутствия цивилизации, поэтому сейчас изо всех сил крепилась, чтобы не разозлиться окончательно. В дороге её слегка укачало, от жары пополз макияж, тонкие шпильки проваливались в податливую почву, а на запах французских духов с феромонами первыми среагировал не Троекуров, а осы. Две жирные полосатые гадости с недобрым жужжанием начали кружить вокруг напряжённой Анжелики, уменьшая радиус.

– Мог бы и встретить, – пробормотала она и, навесив на личико ослепительную улыбку, посеменила к дому. – Машину, что ли, не слышал? А может, он ещё и глухой? С другой стороны, какая разница. Главное, чтобы тот самый оказался.

Идти красиво не получилось. Краем глаза она уловила стремительное движение, оглянулась, увидела огромного индюка и с визгом в пару прыжков долетела до крыльца.

Спасать её никто не вышел. Реакции на визг не последовало. Если только не считать петуха, издавшего победный вопль, словно бегство очередной блондинки было его заслугой.

– Вот блин, – обозлилась Анжелика, обойдя весь дом и не обнаружив хозяина. – И чего мне делать? Что за фокусы?

Она побродила по пустой комнате, порылась в вещах в шкафу, заглянула во все ящики и удовлетворённо улыбнулась: вещи все были дорогими, качественными. Хотя сам дом и его внутреннее убранство производили тягостно‑убогое впечатление, от каждой мелочи, принадлежавшей Андрею, исходил аромат больших денег. Она не ошиблась. Это был тот самый сын олигарха. Ну и что, что только сын? В конце концов, через него можно будет добраться и до папашки или мирно дождаться, пока глава семьи скапустится.

– И где этот реликт, интересно? – Анжела побарабанила перламутровым маникюром по голубенькой скатерти, наброшенной на круглый, допотопный стол. – За грибами, что ли, ушёл? Или лося к моему приезду решил завалить?

Соскучиться в одиночестве она не успела. Ступени крыльца заскрипели под тяжёлыми, неторопливыми шагами. Гостья торопливо приняла томную позу, изогнувшись, отклячив всё, что отклячивалось, и сплетя длинные ноги в изящную косичку.

– Япона мать! – выдохнула появившаяся на пороге мощная тётка. Она была обряжена в цветастый халат и резиновые тапки с громадными пластмассовыми ромашками. – Ты как сюда попала?

– Как и ты, через дверь, – не стала церемониться Анжела. Тётка была слишком неухоженной и деревенской, чтобы оказаться родственницей Троекуровых. Поэтому можно было не напрягаться на политес.

– Тебя кто в дом пустил, лахудра? – беззлобно поинтересовалась баба, поставив на пол авоську с банкой. В банке плескалось что‑то белое, видимо – молоко.

– Андрей пустил, – не стала вдаваться в подробности Анжелика. – Его сейчас нет, так что – до свидания! Молоко нам не надо.

– Не надо? – удивилась тётка. – А чего так? И прибраться не надо?

– Нет!

– И постирать??

– Нет!! Иди давай! Ходят тут коробейники всякие. И китайское барахло нам тоже не надо!

– Да у меня и нет, – изумлённая тётка попятилась, бережно прижимая к груди банку.

– Вот и отлично. Закрой дверь с той стороны.

Неизвестная носительница авоськи безропотно подчинилась и ушла, пробормотав напоследок:

– Если что, передай, чтобы к Кукушкиным за молоком зашёл.

– Разбежалась! Секретаршу нашла. Иди, иди.

Баба с недовольным лицом умелась восвояси.

– С ума сойти, – хлопнула себя по ляжкам Анжела и забегала по комнате. – А если он вообще не придёт? Мне тут что, ночевать? Вот блин!

– Макс, ты дома? – крикнула Полина, вежливо пропихнув в коридор застывшую на лестнице Анну Ивановну.

– А кто такой Макс? – немедленно заинтересовалась новая знакомая.

– Не бойтесь, не выдаст, – отмахнулась Поля.

– И всё же? Я должна знать, в чьих руках моя жизнь, – дама бдительно вытянула шею и требовательно буравила глазками Полину.

– Макс – мой брат, – сообщила Полина. – Всё? Слушайте, Анна Ивановна, я вас предупреждала: вам у нас не понравится. Мы живём просто, вы к такому не привыкли, прислуги у нас нет…

– Ах, деточка, было время, когда и я всё делала сама, – вздохнула Анна Ивановна и попыталась уйти в воспоминания. – Знаете, когда Коля только начинал бизнес…

– Это ещё кто? – недовольно проныл капризный голосок. В коридор в одних трусах вышла Эмма. Судя по её причёске, вернее по отсутствию оной, барышня, во‑первых, только что встала, а во‑вторых, с Максимом всё же помирилась и ночевала у него. Что самое печальное, вероятно, и жить она тоже останется здесь. В свете прибавления в семействе ещё и Анны Ивановны это было весьма некстати.

– Прикройся, селёдка, – прогудела Марианна, выплывая следом за Эммой. – Здрасьте, добро пожаловать, чувствуйте себя как дома.

– Непременно, – ухмыльнулась Полина. – Девочки, это Анна Ивановна, у неё проблемы, она здесь поживёт. Не обижать. Ясно?

– Офигеть, – взвизгнула Эмма. – Куда ещё и бабку? И так как вьетнамцы в общежитии – друг у друга на голове! Осталось только расписать очередь в ванную и дежурство по кухне! Ну, Макс, ну, врун!

– Добрая ты, Полька, – внесла свою лепту Мэри. – Всех убогих в дом пускаешь.

– Сама убогая! – заорала Эмма.

– Сейчас как двину по кумполу, погремушка крашеная! – рыкнула Марианна. – А ну, уметайся к себе в комнату! Мало получила утром?

Вероятно, утром Эмма получила достаточно, так как тут же захлопнула рот и исчезла в комнате Макса. Сам Макс, надо полагать, отсутствовал.

Остолбеневшая Анна Ивановна наблюдала за этими изумительными разборками, ностальгируя по старым итальянским фильмам. Там обычно орали друг на друга так же эмоционально и весело.

– Знакомьтесь, – вздохнула Полина. – Та, которая голая, – Эмма. А это – Мэри.

– Очень приятно, – поджала губы гостья, спрятав руки за спину.

Полечка, – прошептала она, увязавшись за Полиной в ванную. – А они что, проститутки? А вы? Или они у вас снимают? Или вы все вместе снимаете? Вы же понимаете, мне не безразлично, с кем связался мой сын.

– Почему проститутки? – опешила Полина.

– Так имена‑то какие! Сами посудите. И распущенность удивительная…

– Сама она распущенная. Не надо тут разговаривать так, как будто у вас скидка в травматологии! – подала голос Эмма.

– Подслушивать нехорошо! – взвилась Анна Ивановна.

– У нас тут стены дырявые, слышимость хорошая. Так что вы сами говорите потише, – Полина с раздражением покосилась на Троекурову. Та стояла сжавшись, словно боясь коснуться чего‑нибудь и испачкаться. – Послушайте! Вам всё же лучше в гостиницу.

– Меня там могут убить, – напомнила Анна Ивановна. Она уже всё поняла и про эту девицу, и про её подружек, но вот для того, чтобы отвратить её от Андрюши, придётся пожертвовать комфортом и остаться в этом бедламе. И выяснить всё, собрав доказательства! Сын первый раз в жизни разговаривал с ней таким тоном! А это означало только одно – бить придётся наверняка и из всех орудий.

– По‑моему, вы бредите, – вздохнула Поля. Она была уверена, что у матери Андрея поехала крыша. Во всяком случае, она абсолютно точно не выглядела напуганной, загнанной и брошенной.

– Ах, если бы! – театрально ахнула Троекурова, устремившись в кухню. – Фу, у вас что, нет нормальных продуктов?

Полина выглянула из ванной и полюбовалась на тощий зад гостьи, торчавший из‑за дверцы холодильника.

– Понятия не имею, – открестилась Полина от состояния пищеблока. – У нас тут вообще анархия полная. Кстати, Мэри – дочка женщины, которая снабжает вашего Андрюшу молоком и прочими деревенскими деликатесами. Она приехала в город искать работу. И мужа. Эмма – девушка моего брата. Так что либо вы вливаетесь в наш коллектив, либо я вас не держу.

– Вливаюсь, – немедленно кивнула Анна Ивановна.

Обсудить условия вливания они опять не успели. В дверь позвонили.

На пороге возвышался Петя.

– Ой, ты дома! – очень ненатурально удивился сосед. – Неожиданность какая.

Судя по наглому прищуру глазок и довольной веснушчатой морде, он видел Полину в окно.

– Неожиданно? – переспросила Поля, тесня визитёра к выходу и не давая продвинуться в глубь апартаментов. – А чего ж ты тогда припёрся, если не планировал застать меня дома? Или ты к Мэри?

– Заходи, – тут же рявкнула Марианна. – Я гостей очень люблю. Даже если они с пустыми руками и незваные.

– Не‑не, я потом, – попятился Пётр. – Полечка, классно выглядишь. Как Мурманск?

– Надеюсь, что стоит. Я туда не доехала. Или ты думаешь, что я передвигаюсь на реактивной метле?

– А документы? – запереживала Мэри. – Что, Андрей их сжёг уже?

– Как сжёг? – побелела Поля. – Зачем? С чего ему документы сжигать?

– Ну, ты даёшь! А печку чем растапливать? Бумага‑то там хорошая? Если б я целую пачку ненужных бумажек нашла, я б точно на растопку пустила.

Полина застонала и привалилась к стене.

– Полечка? Тебе плохо? – взвыл Скоберев и понёсся в кухню за водой, едва не сбив с ног блестевшую любопытными глазками Анну Ивановну.

Нормальный человек принёс бы попить, но Петя набрал воды в рот и от всей души облил съезжавшую по косяку Полю. Можно даже сказать – оплевал.

– Да, шкаф большой, а антресолька пустая, – с сожалением констатировала Анна Ивановна, оглядев Скоберева с ног до головы, и резюмировала: – Я, пожалуй, тут задержусь.

– Мэри, ты что, сразу не могла сказать? – Полина едва не рыдала.

– Ну так, милая моя, головой не только есть можно, некоторые ею ещё и думают, – пожала плечами Марианна.

– Я больше не могу. У меня такое чувство, что я какой‑то челнок со сбившейся программой. Мне эти Кочешки скоро в кошмарах будут сниться. Анна Ивановна, позвоните своему Андрею. Может, он скажет, где документы?

– Связи пока нет, – загадочно покачала головой Троекурова.

– Вы даже не пробовали! – воскликнула Поля.

– Я знаю, когда надо.

– Как мне все надоели, – горестно подытожила Полина. – Если будут звонить – меня нет. Уехала. Особенно если голос женский.

– А я твоей девице работу нашёл, между прочим, – с обидой заявил вдруг Пётр. – И тебе тоже. А ты мне даже не рада!

– Вот сейчас я тебе рада. Когда приходишь с такими новостями, особенно в наш дурдом, всё хорошее озвучивать надо сразу, пока тебя не побили и не выставили. Пора бы уже привыкнуть к нашему гостеприимству, – сменила гнев на милость Полина. – А ты, Петечка, успел только плюнуть в меня, как морж в дельфинарии. Я этого не люблю. Это неромантично, чтоб ты знал.

– Я запишу где‑нибудь, – подумав, кивнул Скоберев. – Про работу рассказывать?

– Сначала про меня, – заволновалась Мэри. – У меня ситуация острее. Тем более, что я хочу быстрее отсюда съезжать. У вас тут народу, как головастиков в пруду – кишмя кишите. Ещё и собачитесь.

– Тебе же Макс вчера нашёл, – удивилась Полина.

– Они мне не подошли, – насупилась соискательница.

– Они тебе? – изумилась Полина. – Что, приставали?

– Там работа только ночью. Я ночью спать привыкла.

– Какая ты капризная, оказывается, – протянула Полина.

– Я не капризная. Если ночью работать, то днём я буду спать. А личную жизнь когда устраивать? Пойдём, Петя, я тебе омлет сделаю. Хочешь омлет?

– Хочу, – неожиданно покладисто согласился Скобелев и потрусил в кухню, по дороге расписывая перспективы нового места работы Мэри.

Ничего особенного он, конечно, не предложил, но на безрыбье и рак рыба. В его фирме нужна была ещё одна кладовщица и секретарь.

– Секретарь наша временно в декрет ушла, так что сама понимаешь, – виновато посмотрел он на Полину, которая тоже пришла на кухню. – Зато зарплата хорошая.

– Мне подходит, – тут же кивнула Поля.

– Эх ты, – хихикнула Марианна. – Ты бы лучше спросила, не от директора ли ихняя прежняя секретарша забеременела. А ты сразу – согласна! Всему вас учить надо!

– У нас директор – Зинаида Михайловна, – обиделся за начальство Петя.

– Отлично! – снова закивала Полина. – Я её уже заочно люблю. Только мне надо с документами доразобраться. Сам понимаешь, меня Василиса прибьёт, если я их не отвезу.

Пока они обсуждали детали, Мэри ловко пожарила огромный омлет, плюхнула его на полуметровое блюдо и ласково подпихнула к Петру:

– Угощайся, спаситель наш!

– Да, – хмыкнула Поля. – Видишь, даже у нас иногда можно поесть. Прогресс, однако. Ладно, воркуйте тут, я отдохну пойду. Завтра мне опять в эти Кочешки тащиться, будь они неладны. Кстати, Анна Ивановна, мы ж, уезжая, даже двери не закрыли? А как же там эти куры все, петухи и прочая живность? Может, я их отдам пока кому‑нибудь? Передохнут же.

Дата добавления: 2015-05-08