Энциклопедизм

Уверенность в возможностях познающего разума с особой убедительностью выразилась в таком явлении культурной жизни Просвещения, как создание и издание многотомных энциклопедий наиболее образованными людьми. Часто они же были авторами многих статей и даже брали на себя организационные заботы. Издание энциклопедий вполне отвечало социальной программе Просвещения, которая не только выдвигала людей, энциклопедически образованных, но и требовала неуклонного расширения возможностей образования для всех. В 1728 г. вышла двухтомная «Английская энциклопедия, или универсальный словарь наук и искусств», в 1732—1750 гг. — Немецкая энциклопедия в 64 (!) томах, с 1751 г. по 1775 г. (до запрещения) издавалась «Великая французская энциклопедия, или толковый словарь наук, искусств и ремесел». Именно французская энциклопедия приобрела наибольшую известность и наибольший общественный резонанс. Ее основателями были великие просветители Жан-Жак Руссо (1712—1778), Дени Дидро (1713—1784), активно участвовали в ней крупнейшие физики и философы — Вольтер (Мари Франсуа Аруа, 1694—1778), К. Гельвеций (1715—1771), А. Гольбах (1723—1788), Ж. Д’Аламблер (1717—1783), Ж. Лагранж (1736—1813). Французская энциклопедия — первое научное издание, в котором значительное место отводится технике и ремеслам, при этом к написанию некоторых статей были привлечены, наряду с учеными, также рабочие и ремесленники.

Значение «Французской энциклопедии» не ограничивается даже тем, что она действительно была сводом всех знаний, накопленных к тому времени. Уверенность в могуществе науки сочеталась в ней с воинствующим антиклерикализмом и, теперь уже, атеизмом (несмотря на королевский указ 1754 г., запрещавший под страхом смертной казни обсуждать любые вопросы, связанные с религией). Если же добавить сюда выходившую за академические рамки непреклонную уверенность в скорых общественных переменах, то можно понять, почему Французская энциклопедия стала, по выражению ее историка Дюкро «осадной башней штурмующих небо». «Великая французская энциклопедия» была выражением философии сражающегося гуманизма, своеобразной декларацией прав человека, гимном труду и машинам, науке и разуму. Одновременно она содержала убийственную критику всего не отвечавшего разуму, изжившему себя: «Религия, понимание природы, общество, государственный строй — все это было подвергнуто самой беспощадной критике; все должно было предстать перед судом разума и либо оправдать свое существование, либо отказаться от него. Мыслящий рассудок стал единственным мерилом всего существующего» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. т. 19. С. 189). Неудивительно, что в 1775 г. дальнейшее издание энциклопедии было запрещено под предлогом того, что… «слишком затянулось».

Весьма непростой судьба науки, научной мысли, да и самих ученых оказалась и после тех общественных перемен, которых так ждали энциклопедисты. В 1789 г. грянула Французская революция, которая свергла монархию, действительно изжившую себя, погрязшую в роскоши и коррупции, доведшую народ до крайней черты. Но что же она предложила вместо этого? Террор, непрекращающиеся казни, для исполнения которых использовала очень кстати подоспевшие дьявольское изобретение, гильотину, представив ее как выражение гуманизма революционеров. Достаточно сказать, что подлежали уничтожению все дворяне, даже не выступавшие против революции — они просто «не вписались в картину нового общества». Досталось и ученым. Был исключен из Палаты мер весов, которой гордилась Академия, ее председатель, великий ученый Лаплас — «за недостаток республиканских добродетелей». По обвинению в государственной измене революционеры казнили великого химика Анри Лавуазье. В море крови революционеры не щадили и друг друга. Дантон, отправленный на гильотину в той же простой, «демократической», всех уравнивающей повозке, что и Мария-Антуанетта, крикнул председателю трибунала, недавнему соратнику Робеспьеру — «И тебя повезут — в ней же!» И точно — повезли, в ней же, всего через четыре месяца — теперь уже роялисты, восстановившие монархию.

Годами позже захотел оказать Лапласу подобающие ему почести Наполеон. Однако, назначив его министром просвещения, император вынужден был признать, что великий физик и математик «даже администрирование подчинил духу бесконечно малых величин». Впрочем, заметил он и другое: «Хотя голова его (Лапласа) была постоянно обращена к звездам, ногами он прочно стоял на земле».

Дата добавления: 2015-05-09