МЛ XX века в условиях индустриального и постиндустриального общества

В конце 1990-х гг. произошли очевидная маргинализация и коммерциализация отдельных слоев культуры; литература стала превращаться в один из каналов массовой коммуникации, что ярко проявляется в современной литературной практике. Эпоха релятивизма предполагает множество равноправных подходов к действительности. В связи с этим обращение к проблемам мас­совой литературы становится особенно актуальным и необхо­димым. Массовая литература, будучи одним из самых заметных проявлений современной культуры, остается теоретически малоосмысленным феноменом.

Коммерциализация писательской деятельности и ее вовле­чение в рыночные отношения, увеличение количества читате­лей, связанное как с мощным развитием книгоиздания и книжной торговли, так и с повышением образовательного уровня, стали предпосылками становления массовой литературы. Необходимость серьезного научного изучения отечествен­ной массовой литературы пришла в середине 1990-х гг. и была обусловлена резким изменением структуры книжного рынка. «Происходит своего рода эмансипация читателя, освобождение его от диктата прежней литературоцентристской идеологии и давления стандартов “высокого вкуса”, а следовательно, — рас­ширение и утверждение семантической роли литературы. Сим­птомом этого является процесс поворота литературной критики к переоценке и осмыслению феномена массовой литературы, хотя процесс этот сейчас находится в самом начале», — писала в 1997 г. социолог Наталья Зоркая [Зоркая, 1997: 35]. Однако почти через десять лет ситуация практически не изменилась, массовая литература осталась в поле зрения лишь литературной критики и социологов литературы.

Методы исследования феномена массовой литературы не­избежно выходят за традиционные дисциплинарные границы. Такое расширение поля филологических исследований пред­ставляется чрезвычайно важным, поскольку изменения в со­временном литературном процессе в значительной степени обусловлены изменением круга чтения, унифицированностью запросов и вкусов массового потребителя, которые соответ­ствуют фундаментальным основам массовой культуры. Новой чертой современной массовой культуры является ее прогрессирующий космополитический характер, связанный с процессами глобализации, стирание национальных различий и как следствие — единообразие мотивов, сюжетов, приемов. ]. В одном культурном поле оказываются сегодня В. Пелевин и П. Коэльо, Б. Акунин и X. Мурака- ми, В. Сорокин и М. Павич, Д. Быков и Д. Браун. Массовая литература не только предоставляет читателю возможность выбора «своего» текста, но и в полной мере удовлетворяет страсть массового человека к подглядыванию, интерес к сплетням, байкам, анекдотам.

Как правило, именно в период общественных потрясений размываются границы между жанрами, усиливается их взаимопроникновение, и предпринимаются попытки реформировать старые жанры и создавать новые, чтобы придать свежее дыхание культуре в целом

Искусственная идеологическая система, какой долгие годы был соцреализм, лишила русскую литературу нормального развития. Ведь именно свободный диалог между массовой и эли­тарной литературами определяет здоровье культуры. «В XX веке Россия выпала из того необходимого круговорота культуры, ко­торый вынуждает массовое общество переводить фольклорную, почвенную культуру в масскульт. Отсюда, из уже ставшей уни­версальной, всемирной массовой культуры рождается штучный мастер, художник.

К концу 1970-х гг. тяга советского читателя к сюжетному ро­ману, детективу и мелодраме вылилась в массовую сдачу макула­туры, на талоны за которую можно было купить сборники анг­лийского и шведского детектива, романы А. Дюма, М. Дрюона,

Лишь к 1990-м гг. начинает восстанавливаться утеряная в 1920-е гг. полифоничность отечественной культуры. Причем массовый читатель 1990-х шел тем же путем, что и читатель 1920-х гг., — от увлечения зарубежным детективом и западной мелодрамой к постепенному созданию отечественной массовой литературы, которая сегодня активно развивается и находит свое место в современном литературном процессе. Сегодня, когда практически нет единых критериев оценки художественных произведений и согласованной иерархии лите­ратурных ценностей, становится очевидной необходимость взгляда на новейшую литературу как на своего рода мультилитературу, т.е. как на конгломерат равноправных, хотя и раз­ноориентированных по своему характеру, а также разнокачественных по уровню исполнения литератур. Современным продолжением теории И. Тэна можно считать предложенную

С. Чуприниным литературную иерархию новейшей литературы, представленную четырьмя уровнями: 1) качественная литерату­ра (и синонимичные ему — внежанровая литература, серьезная литература, высокая литература); 2) актуальная литература, ори­ентированная на саморефлексию, эксперимент и инновацион­ность; 3) массовая литература («чтиво», «словесная жвачка», тривиальная, рыночная, низкая, кич, «трэш-литература»), от­личающаяся агрессивной тотальностью, готовностью не только занимать пустующие или плохо обжитые ниши в литературном пространстве, но и вытеснять конкурентные виды словесности с привычных позиций; 4) мидл-литература (тип словесности, стратификационно располагающийся между высокой, элитар­ной и массовой, развлекательной литературами, порожденный их динамичным взаимодействием и, по сути, снимающий из­вечную оппозицию между ними) [Чупринин, 2004].

Обращение к феномену массовой литературы XX в. предполагает научное осмысление теоретически мало разработанных и чрезвычайно актуальных для современной литературы проблем литературной репутации, читательской рецепции, социологии литературы и др.

Билет №7. «Переходные эпохи» (Fin de siècle) и феномен М.Л.

Феномен переходных эпох заключается в изменении основных факторов художественного сознания, в смене идеологических и культурных направлений. В это время обобщаются достижения предыдущих культур и совершаются порывы в будущее. В моменты слома культурных эпох усиливаются противоречия между двумя противоположными культурными традициями: массовой и элитарной. В ХХ веке существует три переходных эпохи: Серебряный век (19-20 от золотого века к модерну), 1920 (от серебряного века к соцреализму), 1980-1990 (конец века, конец советской культуры). Термин, отражающий состояние переходных эпох – Протеизм. Это мироощущение начального положения вещей, осознание того, что мы живем в самом начале неизвестной нам цивилизации. Эпоха «конца века» характеризуется метаниями между ожиданием перемен, эйфорией в ожидании будущего, страхом перед этим будущим, чувством приближающегося конца света, очарованием смертью, беззаботностью, и декадансом. Массовая литература – это своеобразный отклик на ситуацию культурного разлома. Массовый читатель характеризуется инертностью и нежеланием думать и меняться. Кроме того, на рубеже 20-21 вв. наблюдается сдвиг в самосознании человека, вызванный информационным шоком (так как ускорился темп жизни, развились информационные технологии, изменилось и сознание).

Особый тип массового читателя, активизирующийся в разные переходные эпохи можно отнести к особому типу маргинальности, т. к. маргинал – это обитатель переходной, пограничной зоны. Говоря о феномене массовой литературы, необходимо сказать о массовой психологии. Лебон говорил о том, что самое страшное в массе, это то, что у нее одна общая душа, и люди в ней думают и поступают иначе, нежели чем поступали бы по отдельности. Фрейд писал, что масса легко поддается влиянию и что её мысли крайне просты и примитивны. Эти психологические особенности указывают на место, которое М. Л. занимает в культурной жизни общества.

Отличительной чертой переходного периода стал разрыв традиционных связей интеллигенции и массовой аудитории, кризис диалога. Стал формироваться новый социальный мир, возникать различные субкультуры. Писатели высказывали различные взгляды на проблему «массового человека». Например Пелевин в романе «Поколение П» это человек живущий под влиянием «вау-импульсов», его сознание заменено виртуальным, у него нет ни ушей, ни носа, ни ума, это своеобразный зомби. Одной из устойчивых черт М. Л. становится эскапизм уход от реальности в придуманный мир, где всегда побеждает добро, ум и сила. Это стремление уйти от общепринятых норм жизни.

Многие ученые убеждены в том, что феномен М. Л. в перспективе стоит рассматривать как альтернативные, конкурирующие с высоким, формы литературы. Толпа и массовый человек – это феномен переходных эпох, это своеобразные литературные архетипы, которые способны к внешним изменениям и обеспечивают устойчивость всей архетипической модели.

Дата добавления: 2015-05-10