Особые средства преторской защиты

<CLOSETEST9< FONT>В общей сложности до нас дошли сведения о четырех таких средствах.

Уже в эпоху легисакционного процесса претор, убедившись в том, что требование, с просьбой о защите которого к нему обратился римский гражданин, хотя и не подтверждалась нормами цивильного права, но соответствовало добрым нравам и представлению о справедливости, мог обеспечить его выполнение, не прибегая к судебной процедуре, а используя меры своей публичной власти (imperium): он отдавал другому участнику спора приказ (о запрете насилия, о передаче вещи и т. д.), обязательный для исполнения. <OPENTEST11< FONT>Такой приказ именовался интердиктом (interdictum) - в буквальном переводе – запрещение.

<QUEST7< FONT>Первоначально выдаче интердикта предшествовала осуществляемая претором проверка основательности поступившего к нему заявления, поэтому интердикт носил безусловный характер.

Однако в дальнейшем претор, чтобы избавить себя от затрат времени и усилий, связанных с выяснением обстоятельств дела, начал выдавать условные интердикты, подлежавшие исполнению, если требование заявителя соответствует действительности. При неисполнении условного интердикта заявитель сообщал об этом претору, и последний приказывал сторонам спора заключить пари («если я поступил вопреки приказу претора, обещаю уплатить такую-то сумму»), в результате чего спор приобретал характер per sponsiones и передавался судье, разрешавшего спор по правилам legis actio per condictionem. Как уже отмечалось, процесс per sponsiones появился как определенная модификация legis actio per condictionem, направленная на его упрощение и позволявшая преобразовать в форму пари правоотношения, возникшие из различных оснований. Однако такое преобразование зависело от соглашения сторон спора. Между тем в данном случае спорящие стороны заключали пари не добровольно, а по распоряжению претора, иными словами, в принудительном порядке. В этом и состояла специфика процесса per sponsiones, проводимого во исполнение выданного претором условного интердикта.

При этом сторона, против которой было вынесено решение, рисковала утратой взысканного с нее штрафа, соответственно процесс такого рода известен под наименованием процесс cum periculo (с риском). Стороны, впрочем, имели возможность предотвратить возникновение данного риска, если, получив условный интердикт, тут же заявляли претору ходатайство о назначении судьи. Последний, удостоверившись в обоснованности требования истца, обязывал ответчика исполнить требование, но никакого штрафа (тем более, что он не был обещан) уже не присуждалось. Это был процесс sine periculo (без риска).

Встречались и ситуации, когда стороны перед претором предъявляли идентичные требования друг к другу. Имеются в виду, в частности, споры между соседями о том, кому из них принадлежит полоса земли вдоль общей границы их участков. В подобных случаях интердикт был адресован обеим сторонам и выражался в запрете применять насилие. Например: «запрещаю применять насилие с целью изменений существующего на данный момент владения» – (см. И. А. Покровский. История римского права, М., 1994. C. 197-198). Поскольку адресатами подобного интердикта оказывались оба заявителя, такой интердикт принято называть “двойным интердиктом”. Если же интердикт был обращен к одной стороне, он именовался «простой интердикт». (См.: Римское частное право. Под ред. И. Б. Новицкого и И.С.Перетерского, М., 1994. C. 78)

<QUEST8< FONT>Интердикты с точки зрения их целей распределялись между тремя группами. Одни интердикты выражали запрет на совершение определенных действий (чаще всего речь шла о запрещении насилия – с формулировкой «запрещаю применять насилие»). Такие интердикты общим образом назывались «запретительными» (interdicta prohibitoria).

В другую группу входили интердикты, направленные на восстановление ранее существовавшего состояния (например, на возвращение вещи). Эти интердикты именовались «возвратными» (interdicta restitutoria).

Третья группа охватывала интердикты, обязывавшие предъявить что-либо или кого-либо (в частности, документ, раба, члена семьи и т. д.). Подобные интердикты обозначались как «предъявительные» (interdicta exhibitoria). (См.: И. А. Покровский. История римского права. М., 2004, с. 198; Римское частное право. Под ред. И. Б. Новицкого и И.С.Перетерского, М., 1994. C. 78)

Следует отметить, что понятие «интердикт» в смысле запрещения, строго говоря, относилось только к интердиктам первой группы. Исходящие от претора распоряжения о совершении тех или иных положительных действий назывались «декреты» (decreta), однако со временем понятие «интердикт» было распространено на приказы претора, относящиеся ко всем трем упомянутым разновидностям.

Особые средства преторской защиты одними только интердиктами не исчерпывались. К ним относились и преторские стипуляции (stipulationes praetoria). Вообще стипуляция представляет собой устный договор, заключаемый в форме обмена вопросом и ответом, например: “Centum mihi dare spondes? – Spondeo” (обещаешь дать мне 100? – Обещаю).

В принципе стипуляция, как и всякий договор, заключалась на основе добровольности. Однако в ряде случаев претор мог предписать стипуляцию своим приказом, и тогда ее совершение становилось обязательным для сторон. Именно такая вынужденная властью претора стипуляция и называлась преторской стипуляцией. Претор поступал таким образом, в частности, если римский гражданин обращался к нему с жалобой на соседа, беззаботно относящегося к своему дому, пришедшему в ветхое состояние и ввиду отсутствия необходимого ремонта (с которым сосед не спешит) угрожающему обвалом, а поскольку дом расположен неподалеку от границы с земельным участком заявителя, последний опасается, что обломки соседского дома могут упасть на его участок и повредить находящиеся там строения, деревья и т. д.

В подобных случаях сосед по распоряжению претора и в его присутствии давал (в ответ на вопрос заявителя) обещание возместить убытки, если они возникнут у заявителя вследствие обрушения дома. Это и есть один из случаев преторской стипуляции.

Еще одно особое средство преторской защиты называлось missio in possessionem (ввод во владение). Представим себе, что в изложенной выше ситуации сосед ответит отказом на приказ претора о совершении стипуляции в целях возмещения заявителю возможных убытков. Реакция претора могла выражаться в том, что он вводил заявителя во владение принадлежащим соседу «домом угрозы» с предоставлением заявителю права отремонтировать дом с последующим взысканием произведенных расходов с собственника. При отказе соседа от компенсации расходов на ремонт дома претор издавал новый приказ, в силу которого заявитель, отремонтировавший дом, становился его собственником.

Последним особым средством преторской защиты была реституция - восстановление в первоначальное положение (restitutio in integrum).

Если к претору обращался римский гражданин с заявлением о том, что он совершил какую-либо сделку (например, продал принадлежавшую ему вещь), будучи вынужден к этому насилием (или под влиянием обмана) со стороны контрагента, либо, вернувшись из дальних стран, куда он был направлен по делам государства, он обнаруживал, что его вещь находится во владении другого лица, причем срок достаточный для приобретения упомянутым лицом права собственности на вещь по давности владения (приобретательная давность - usucapio) уже истек, и заявитель просил претора оказать содействие в возвращении вещи, претор мог применить restitutio in integrum. Применение реституции было возможно и в том случае, если лицо, не достигшее 25 лет, по неопытности совершило сделку во вред себе.

Но для применения этой меры требовалось одновременное наличие двух следующих условий.

Во-первых, заявитель должен был доказать, что в результате упомянутых выше обстоятельств он понес существенные по размену убытки (поскольку, как говорили римляне, “minima non curat praetor” – пустяками претор не занимается).

Во-вторых, причины, по которым заявитель не смог защитить свое право ранее, должны быть уважительными (justa causa).

Как наличие (и существенность) убытков, так и уважительность причин оценивались претором, и если он приходил к выводу, что удовлетворение требования заявителя согласуется с добрыми нравами и принципом справедливости, он обеспечивал восстановление прежнего состояния, лишая своей властью юридических последствий тот юридический факт, который имел место. Такое обеспечение достигалось посредством интердикта, относящегося к interdicta restitutoria, или выдачей формулы, в которой отмененный факт (например, истечение срока давности) просто не учитывался, и с помощью которой потерпевший затем мог получить вещь обратно по решению судьи, вынесенному in judicium.

Важно отметить, что restitutio in integrum применялось не обособленно, а в сочетании с каким-либо иным средством преторской или судебной защиты.

Дата добавления: 2015-05-31