Мистицизм

Идолослужение

Идолослужение (от греч. — виде­ние, призрак, видимость, грёза, идеал, кумир) — это поклонение идолам (в прямом или перенос­ном смысле), то есть "похотям", целям, идеям, кумирам, унижающим человека, делающим его бездуховным (по слову апостола: "это люди... душевные, не имеющие духа". — Иуд. 19), часто аморальным. Идолослужение является естест­венным выражением натурализма. Оно имеет различные формы в религиозном и нерелигиоз­ном язычестве, выражает духовную устремлен­ность человека и общества и воплощается в раз­личных философских идеях, псевдорелигиозных верованиях, социально-политических утопиях и даже материальных формах. В политеистиче­ских, например, религиях натуралистические идеалы выражались в культе различных идолов-богов (например, в греческой религии: Дио­нис — бог вина и веселья, Афродита — богиня чувственной любви и красоты, и др.). Этим идо­лам приносились различные жертвы, в том числе не редко и человеческие.

Но не обязательно Идолослужение связано с религиозным мировоззрением и культовыми жертвоприношениями. Идолослужение имеет и множество нерелигиозных форм, как социаль­ных, так и индивидуальных. Идея всемирного господства, культ бизнеса и моральной вседозво­ленности, культ произвола под личиной свободы и подобные им социальные идолы служат объек­тами часто гигантских по своим масштабам жертвоприношений. Идолослужением апостол на­зывает, например, страсть к богатству, "любостяжание" (Кол. 3, 5), чревоугодие ("их бог — чрево". Фил. 3,19). Идолом может стать для человека любая страсть: те­лесная, душевная или духовная. Поэтому идолослужителями, т.е. действительными язычниками, могут ока­заться люди самых разных мировоззрений: от агности­ка и атеиста до православного христианина. Господь предупреждает: "Не можете служить Богу и маммоне" (Мф. 6,24), свидетельствуя этим, что верность Богу оп­ределяется в конечном счете "не словом или языком, но делом и истиною" (1 Ин. 3,18).

Мистицизм (от греч.— таинст­венный, мистерийный) — понятие достаточно широкое. Известный современный католический богослов Ганс Кюнг пишет, например, о нем так: "Мистика", "мистический"— эти слова, если вернуться к их буквальному смыслу, происходят от греческого глагола — замкнуть (уста). "Мистерии" — это "таинства", "тайные учения", "тайные культы", о которых не полагается рассказывать непосвященным. Мистической, следо­вательно, является такая религия, которая "замыкает уста", то есть молчит о своих сокро­венных тайнах в присутствии профанов и, более того, — отвращается от внешнего мира, закрывает глаза и уши, дабы обрести спасение внутри самой себя. Мистика, как определяет ее Ф. Гейлер (+1967), крупный западный исследователь религии, в своем монументальном труде "Молитва", — это "та форма общения с Богом, при которой мир и Я радикально отрицаются и человеческая личность растворяется, пропадает, тонет в единой и бесконечной стихии Божест­ва". Но и само восприятие Бога приобретает в мистицизме искаженный характер. Как пишет тот же Ф. Гейлер, "последовательный мистицизм освобождает представление о Боге от всех лич­ностных атрибутов, остается "голая" и чистая бесконечность".

Если исходить из такого понимания мисти­цизма (а оно выражает его существо) то стано­вится очевидным, что мистицизм далеко отстоит от православия, во многом даже противостоит ему (в понимании Бога, человека, мира, а отсю­да — цели и средств познания мира сверхъесте­ственного) и, как следствие этого, в отличие от истинного богопознания, приводит человека к ложному пониманию всей духовной жизни. По­этому то "легкое" употребление терминов "мистика" и "мистический опыт" в приложении к любому явлению "того" мира, любому опыту контакта с ним, безотносительно к их характеру, чревато очень серьезными последствиями. Упот­ребление этих терминов в столь широком значе­нии, охватывающем добро и зло, стремление к истине и примитивное любопытство узнать, что "там", поиск Царства Божия и жажду новых, не­обычных наслаждений, святость и сатанизм, Христа и Велиара (2 Кор. 6, 15), — в котором они вошли в философскую и богословскую лите­ратуру, очень эффективно внедряет в подсозна­ние и сознание разрушительную идею тождест­венности по существу аскетических путей всех религий (см., например: "Следуя по пути, про­ложенному созерцанием, индийские брахманы приходили к тому же, к чему приходили все мис­тики, в какое бы время и в каком бы народе они ни жили. Янджнявалкья и Будда, Плотин и Ареопагит, Мейстер Экхарт и Григорий Панама, каббалисты и Николай Кузанский, Яков Беме, Рейсбрук и множество других ясновидцев Вос­тока и Запада... Все они как один свидетельству­ют, что там... нет ни добра, ни зла, ни света, ни тьмы, ни движения, ни покоя... В священном мраке, скрывающем основу основ, они ощутили реальность Сущего, Абсолюта. Страшная, непе­реносимая тайна!... Эту бездну трудно даже на­звать "Богом"... За пределами всего тварного и ограниченного мистическому оку открылась Ре­альность, которую Лао-Цзы называл Дао, Буд­да— Нирваной, каббалисты— Энсофом, хри­стиане — Божественной Сущностью (owia), "Божеством").

Эта теософская идея совершенно обесцени­вает уникальную значимость Жертвы Господа Иисуса Христа и Его Благовестия в деле спасе­ния мира. Она, как видим, своим опорным пунк­том имеет понятие "мистик", с помощью которо­го столь просто оказалось поставить в один ряд и отождествить (!) опыт христианских святых с опытом тех, для кого Иисус Христос — лжемес­сия (каббалисты), или даже тех, для которых во­обще Единого Личного Бога нет (буддисты). (См.: Ин. 8, 42; 15, 23) и т.д. Одновременно отождествляются такие совершенно несовместимые понятия, как Дао, Нирвана, Энсоф, Божественная сущность, Божество.

В результате уничтожается само понятие Истины в религии; тем самым человек лишается даже мысли о возможности роковой ошибки в наиболее сложной и ответственной области жиз­ни — духовной, превращается в слепую игрушку своей мечтательности, гордыни и часто откро­венно демонических сил.

Поэтому смешение понятий ("мистик" — "святой" и т.д.) в этой области опаснее, чем в любой другой, ибо духовная область жизни явля­ется фундаментом всех других, основой самого бытия человеческого.

Мистицизм, фактически, присутствует во всех религиях. Но в языческих— как явление естественное, соответствующее учению данной религии, в христианстве же— как болезнь, не­нормальность, как искажение его веры и основ жизни. Истоки мистицизма всюду одни и те же— это гордость человека, его страстное стремление проникнуть в тайны духовного бы­тия и получить власть над ними, сладострастие, искание высших наслаждений, экстаза. Наличие этих признаков является всегда лучшим показа­телем того, что в данном случае мы имеем дело с мистицизмом, а не с истинной духовностью, свя­тостью.

Мистицизм имеет много разновидностей. Однако все их можно разделить на две основные категории: естественный и приобретенный. Ко­нечно, деление на эти две ветви условно, по­скольку они не только часто переплетаются, но иногда и полностью сливаются между собой, как, например, в нехристианском мистицизме.

Естественный мистицизм — тот, который обнаруживается у человека как его при­родная способность, например, предвидения, целительства, ясновидения, телепатии и др. По­скольку экстрасенсорные способности— явле­ние редкое, они особенно легко развивают у их обладателя тщеславие, гордость и другие страсти, что в свою очередь делает опасным его воз­действие на человека. Опасность заключается в том, что такой "естественный мистик" совсем не является святым, то есть очистившимся от стра­стей и в силу этого получившим от Бога дар ви­дения истинного состояния души. Он в лучшем случае обычный, грешный человек. Характер же его "лечения" состоит в воздействии именно на душу больного (в отличие от обычной терапии) и уже через нее на тело. Таким образом, духовно слепой, внедряясь своими неочищенными "руками" в душу другого, заражает ее, нарушает тонкий, сокровенный порядок души и тем нано­сит часто непоправимый вред всему составу че­ловека: духу, душе и телу. Отсюда становится понятным, почему Церковь запрещает обращать­ся за помощью к такого рода целителям.

Тем более необходимо всячески избегать даже случайных воздействий (например, через телевидение) экстрасенсов - "профессионалов", колдунов, астрологов и т.п., ради славы и коры­сти сознательно развивающих у себя эти способ­ности (тем самым, вступая в единение с духами зла) и калечащих ими людей в несравненно боль­шей степени, нежели первые. (Телевизионные "опыты" разных современных экстрасенсов — прекрасная иллюстрация этого). Это уже катего­рия приобретенного мистицизма, кото­рый достигается с помощью особых, искус­ственных средств и упражнений. Он, в свою очередь, делится на две главные ветви: оккультный И прелестный. Оккультный мистицизм связан с созна­тельным стремлением человека проникнуть в "тот", неподвластный естествознанию, таинст­венный мир человека, природы и духов с целью познания его тайн и использования скрытых в нем сил в своих целях. В высшей степени опасно становиться на путь оккультизма, поскольку здесь, сознательно или бессознательно, человек вступает в общение только с духами отвержен­ными, со всеми вытекающими отсюда гибельны­ми для него последствиями.

К оккультизму относятся: магия, сатанизм, спиритизм, теософия, антропософия и др.

Прекрасными иллюстрациями приобретен­ного мистицизма являются индуизм и буддизм.

Несколько примеров из них.

Будда (+483 г. до н.э.) своим последовате­лям внушает: "Не ищите опоры ни в чем, кроме как в самих себе: сами светите себе, не опираясь ни на что, кроме как на самих себя". И так гово­рит о самом себе: "Я всезнающ, у меня нет учи­теля; никто не равен мне; в мире людей и богов никакое существо не похоже на меня. Я священ­ный в этом мире, я учитель, я один — абсолют­ный Сам — Будда. Я добился покоя (путем по­гашения страстей) и получил нирвану...". Древнее искушение "будете, как боги" (Быт. 3, 5) гово­рит здесь в полный голос, со всей откровенно­стью.

То же видим в йоге и в самой авторитетной современной индуистской системе — веданте. В одном из индуистских гимнов "Песнь Саньясина" находим следующий страстный возглас от лица человека: "Нет более рождения, ни "я", ни "ты", ни смертного, ни Бога! Я стану всем; все станет "Я" и не омраченным блаженством!"

Авторитетнейший проповедник веданты Суоми (учитель) Вивекананда (+1902г.) рекомен­дует такую духовную установку своим последо­вателям: «Напоминание о наших слабостях, — говорит веданта, — не поможет; нам нужно ле­чение. Лечение же от слабости состоит не в том, чтобы заставлять человека постоянно думать, что он слаб, а в том, чтобы он думал о своей силе. Говорите ему о силе, которая уже есть в нем. Вместо того, чтобы говорить людям, что они грешники, веданта учит наоборот: "Вы чисты и совершенны, и все, что вы называете грехом, не ваше... Никогда не говорите: "Я не могу". Этого не может быть, так как вы бесконечны... Вы мо­жете делать все, вы всемогущи». Или такое на­ставление: "Лучший человек тот, кто осмелива­ется о себе говорить: "Я знаю о себе все"... Слу­шайте день и ночь, что вы — Душа. Повторяйте это себе день и ночь, пока эта мысль не войдет в вашу кровь, не будет звучать при каждом биении вашего сердца... Пусть все ваше тело наполнит эта одна мысль: "Я нерожденная, бессмертная, блаженная, всеведущая, вечно-прекрасная Ду­ша..." Усвойте эту мысль и проникнитесь созна­нием своего могущества, величия и славы. Дай Бог, чтобы противоположное суеверие никогда не запало вам в голову». "Ужели ты считаешь се­бя слабым? Не годится считать себя грешником, слабым. Говорите это миру, говорите себе...". И это нужно не только знать, осознавать, это нужно глубоко прочувствовать: "Чувствуйте, как Хри­стос, — и вы будете Христом; чувствуйте, как Будда, — и будете Буддой".

"Что же еще есть в религии, чему нужно научиться? — восклицает Вивекананда и отвеча­ет: Единство Вселенной и вера в себя, вот все, что нужно знать". "Веданта говорит, что нет Бога, кроме человека. Вас это может поразить сначала, но мало-помалу вы это поймете. Живой Бог в вас, а вы строите церкви и храмы и верите во всякого рода воображаемую бессмыслицу. Единственный Бог для поклонения— это чело­веческая душа или человеческое тело".

Приведенные высказывания достаточно яр­ко показывают, что представляет собой индуист­ский мистицизм веданты. Это культ откровен­ной, сатанинской гордыни ("проникнитесь соз­нанием своего могущества, величия и славы"!), гневно отвергающей бытие Единого Бога ("нет Бога, кроме человека... а вы верите в бессмысли­цу"!) и, естественно, приводящей к очевидному сумасшествию ("Чувствуйте, как Христос, — и вы будете Христом"! Не тот же ли, кстати, путь и у Франциска Ассизского, который тоже "почувствовал себя совершенно превращенным в Иисуса"?).

Но, может быть, особенно важно отметить, что мистицизм, как лжедуховность, будучи определяющим фактором жизни и учения в языче­ских и неоязыческих религиях и системах мыс­ли, возможен и в христианстве (т.н. прелесть). Ярким примером этого являются римско-католические святые, например, такие наиболее почитаемые, как Франциск Ассизский (ХШ в.), Катарина Сиенская (XIV в.), Тереза Авильская (XVI в.) (последние две папой Павлом VI (t!978 г.) возве­дены даже в достоинство учителей Церкви), Игнатий Лойола (XVI в.)¹⁶; также т.н. харизматические движения в разных христианских церквах, сек­тах, общинах (например, у католиков, пятидесятников), отдельные популярные на западе проповедники-харизматики или "Богородичный центр" в Москве, "белое братство" и т.д.

Мистицизм возможен и в православной среде, как и вообще возможно язычество у верующих, ищущих не Бога, а благодатных наслаждений от Бо­га и живущих не по святоотеческому учению Церк­ви, а по своим соображениям и желаниям. Он у свя­тых отцов называется прелестью. Термин этот заме­чателен тем, что точно вскрывает само существо ложной духовности: горделивое мнение о себе, сво­ем духовном совершенстве, обусловленное страст­ным (т.е. слепым, порабощающим ум) желанием ду­ховных дарований, переживаний, сил, познаний и

откровений.

Мистицизм, таким образом, уводит челове­ка от Бога, от подлинной цели жизни и дает та­кое направление развитию духа, при котором не­обычайно возрастает утонченная гордость, де­лающая человека неспособным к принятию Хри­ста как истинного Бога и единственного Спаси­теля. Развитию гордости способствует и ложный аскетизм, и развиваемые нередко экстрасенсорные способности (например, в йоге), а также глубокие нервно-психические переживания, на­слаждения, доводящие до экстаза. Все это посте­пенно приводит человека к убеждению, что он сам в себе имеет полноту бытия и потому без Бо­га способен стать "как боги". Такой путь нередко приводит к мистическому атеизму (например, буддизм, санкхья), к сумасшествию, истерии, са­моубийству.

Дата добавления: 2015-06-25