IX.1905 — 2.VIII.1912 и 9.IV.1916

IV. 1905

БАБОЧКИ НАД ГРАНИТОМ

IX.1904

В синеве речной и небесной дали
мост выгибался, бледно-зеленый
и над рекой, гранитом окаймленной,
две белых бабочки весело порхали.
Как странно было видеть их то над волнами,
то над старым гранитом и над баржей с дровами.

18.IX. – 13.Х. 1904

* * *

Это оно... и опять... и как хорошо!
С этого дня я люблю.
Вот теперь мне сесть на диване
и замечтаться, поднявши брови,
отложивши в сторону руку с книгой,
и задуматься, и искать в сумраке
очертаний лица дорогого.
То, что всегда я делал любя...
А не лгу ли я? Не играю ли в чувство?
Нет... А нового много, я жду,
в нем обнаружится... нового...
Вот его и ищу я опытом прошлого.

8.II.1905
Петербург

* * *

Странно. Сижу я с девушкой чистой, здоровой.
Она вся смеется, и смех блестит даже в волосах золотистых,
скромно, небрежно причесанных, и на руках, полных, чистых...
А во мне сквозь разговор, то веселый, то суровый,
начинает шевелиться похоть, и хочется, поднявшись,
взять ее за руки выше локтя... Она покраснеет, смутится...
еще приблизиться и попробовать, обнявшись,
с грудями ее повозиться...
Она вспыхнет, попробует освободиться...
Ее удивленью не будет границы,
когда я ногами буду к ней жаться,
она расплачется... Чтобы вполне наслаждаться,
это и нужно... А что, если и в ней также просто
явится желанье, и мы с ней ляжем...
Хорошо! Приятна и женщина уже жившая,
испытавшая много, приятна и девочка,
незрелая, еще тесная, еще узкая...

* * *

Мир жадно зряч, но сам не видим,
и мы, не зная ни о чем,
мы называем, помним, видим,
лишь озаренное лучом.
И настоящее рожденье —
попасть на путь, где мчится свет.
Ты в мире шла. В твое движенье
уж проливался блеск планет.
Но слабый. Но теперь попала
ты в самый яркий луч — в меня,
а я, в честь твоего начала,
еще усилил блеск огня.
Теперь гряди. И мир, прикован
сияньем лика твоего,
не спустит взора, зачарован.
И ты, ты будешь божество.
И образ твой, немой и милый,
знай, навсегда я сберегу:
я, ослепляющею силой,
его векам в глаза вожгу.

21.IV. и 26.XI. 1905
Петербург

* * *

Плывет тоска, растет, немая,
И дорастает до границы слов.
Ничтожен я... И, как подмытый у основ,
Дух сник, а мысль блестит, карая,
Точа изысканный и меткий приговор.
Что? Я любуюсь им? — уж дальним, самовольным.
И вспыхнул мир: я становлюсь довольным
Еще сильней, чем был до этих пор.

* * *

Люди, гуляющие по улицам, набережным и паркам, всегда обращают внимание на встречных. И каждая встре­ча двух незнакомых людей — это короткая схватка двух самолюбий. Каждый устраивает свою голову и глаза так, чтобы сделать взгляд по возможности свысока и, в то же время, страшась неожиданности, старается проникнуть за другой взгляд свысока: что за ним скрывается: какое имя, какое положение, какая обстановка, какая воля, какой доход? И в такой схватке всегда определённо выясняется победитель и побежденный.

Для людей особенно обостренного самолюбия прохо­жие превращаются в яркий и прерывистый ряд то лику­ющих, то оскорбленных вспышек, и равнодушная по виду прогулка оказывается полною самых напряженных пере­живаний.

Но в этих тщеславных встречах даже привычный по­бедитель чувствует себя маленьким и неловким перед человеком, который проходит мимо, от всей души не обращая ни на кого внимания.

Дата добавления: 2015-06-26