Белая и черная магия

Наступает очередь Брюса. Он участвует в таком же ритуале. Он чуть было не отказался ехать с нами, так как чувствовал себя еще неважно. Однако сейчас он полностью вовлечен в процесс. Это такой ритуал, во время которого труд­но оставаться эмоционально безучастным.

После Брюса наступает очередь Селестины. Для нее также совершается жертвоприношение. Только на этот раз в роли жертвы выступает фрукт па­пайи, который помещают в чашу с порошком с воткнутой в него свечой. Кроме того Селестина получает от Bombaghira сигарету и коробок спичек. Эту сигарету ей нужно будет зажечь на углу неподалеку от ее квартиры и положить ее на коробок спичек перед входом. Администратор рисует для нее схему, чтобы она могла точно знать, где необходимо положить сигарету.

Bombaghira для каждого из нас зажигает по сигарете, которую она гасит, втягивая огонь ртом, надламывает и протягивает нам со словами: «Храни это при себе», «Постоянно?», спрашиваю я. Но вразумительного ответа я так и не получаю. Брюс, который не слышал моего вопроса, спрашивает то же самое: «Постоянно?» Никакого ответа.

Bombaghira встает на свое место предсказаний и начинает читать по руке Роксанны. Позже я спрашиваю у Роксанны, о чем говорила ей Bombaghira. «Она сказала, что она меня очень любит, что она знала меня еще в предыдущей жизни. Потом она наговорила мне массу вещей, которые никак не соот­ветствуют моему собственному опыту». Чем чаще ты сталкиваешься с подобными вещами, тем более спокойно и рассудительно ты начинаешь к ним относиться. Роксанна, американка по происхождению, живет в Рио уже пять лет. Она приехала в Бразилию, чтобы изучать корни бразильского танца, и каждый год принимает решение остаться здесь еще на некоторое время.

Фернанда выходит из состояния транса, совершая привычные конвуль­сивные движения. Она испуганно и растерянно смотрит вокруг себя, пошаты­вается, падает на спину. Ее помощники поднимают ее и ведут в коридор, где сидим мы. Одна из женщин дает каждому из нас сосуд из кокосового ореха с красным вермутом, остатки вермута стоят рядом с жертвоприношениями в домике Ехи. Фернанда снова рассказывает нам о Кандомбле. Она еще раз по­вторяет, что она вовсе не святая. Мы обращаем внимание на то, что большин­ство традиционных целителей и жрецов подчеркивают это. «Я не святой. Я обычный человек». Следовательно, они предполагают, что мы думаем иначе. «Нет, нет, возможно, ты думаешь, что я святой, но это не так!» Она любит самбу и не прочь выпить пива. Всю неделю она готова помогать людям, но в субботу и в воскресенье отдыхает и занимается своими делами. Я пытаюсь еще раз выяснить, что же именно она внутренне ощущает, когда в ее тело вселяется Божество, однако она не может добавить ничего нового к уже сказан­ному. Возможно, это как-то связано с подоплекой моего вопроса. По сути, я рассматриваю ее транс как субъективное переживание, которое человек сам соз­дает в определенной манере. Если вы спросите гипнотерапевта из Западной Ев­ропы, как он входит в состояние транса, он сможет дать вам детальный ответ. Даже если он рассматривает это как нечто, что он делает бессознательно. С Фернандой все обстоит иначе. Она считает транс тем, что делает Божество, а не она сама. Разумеется, мы могли бы подождать, пока она снова не станет Bombaghira, и спросить у Bombaghira, что именно она делает, когда вселяется в Фернанду. Но Bombaghira наверняка не расскажет нам об этом.

Я спрашиваю Фернанду, как она стала Ma de Santo, и она подробно рас­сказывает нам об этом. Время от времени Pai Pequeno дополняет ее рассказ своими замечаниями. Когда ей было три месяца, рассказывает Фернанда, од­нажды она перестала дышать, и ее сердце остановилось. Доктор констатиро­вал смерть и выписал свидетельство о смерти. Однако ее мать в это не пове­рила. Она поспешила в ближайшее террейро и позвала Pai de Santo. Тот об­следовал маленькую Фернанду и сказал, что она не умерла, а в нее вселилось Божество. Pai de Santo сказал, что выполнит необходимые ритуалы и совер­шит необходимые жертвоприношения, и через три часа ребенок вернется к жизни. Именно так и произошло, благодаря чему ее мать стала убежденной верующей Кандомбле. Ее отец никогда не относился к этому серьезно; он по­лучил хорошее образование, в свое время учился в Соединенных Штатах. Кандомбле он считал примитивным суеверием. Изначально ни мать, ни отец Фернанды не были активными приверженцами Кандомбле. После чудесного исцеления Фернанды ее мать стала часто ходить в террейро, однако в нее саму никогда не вселялось Божество. А с Фернандой это случалось, когда она была подростком; я думаю, что это был Ogun или Yemanja. Когда ей было двадцать пять лет, она почувствовала необходимость своего дальнейшего развития, свя­занного с Кандомбле. Ее муж был резко против. Я спрашиваю, почему супруги так часто выступают против того, чтобы их жены становились медиумами. Я понимаю, что в этом случае женщина может приобрести большую обществен­ную важность, чем ее муж, но, как мне кажется, муж мог бы от этого только выиграть. Почему же мужья так рьяно настроены против Кандомбле?

«Ну, не все они такие», говорит Фернанда, «посмотрите на него...». Она указывает на одного из своих приверженцев, опрятного мужчину примерно сорока лет в белой рубашке и бежевых брюках. Мужчина улыбается и согласно кивает.

«Я люблю Кандомбле», — говорит он. Его жена одна из медиумов.

«Эта пара вместе уже двенадцать лет», говорит Фернанда, «и все у них замечательно». Очевидно, что двенадцать лет здесь считают очень большим сроком. «У мужа часто появляется ощущение, что его жена пытается втянуть ею в Кандомбле», говорит Фернанда. «Он боится, что она будет стараться сделать из него «хорошего мальчика»». Иными словами, чтобы он не пил слишком много, не ходил на сторону к другим женщинам и регулярно прино­сил в дом зарплату. Именно поэтому муж Фернанды был против того, чтобы она была активным приверженцем Кандомбле.

«Только через мой труп», — сказал он. Ему не стоило этого говорить. Три месяца спустя он внезапно скончался от сердечного приступа, ему было два­дцать семь лет. Я спрашиваю себя, в какой степени здесь можно говорить о так называемой «смерти вуду», при которой человек умирает без объективных фи­зических причин в связи с тем, что колдун/жрец/предсказатель сказал ему, что это должно произойти. Это драматический пример того, как посредством своих убеждений мы можем оказывать влияние на свое физическое состояние. Фер­нанда абсолютно убеждена в том, что ее мужа убило Божество. Брюс спрашивает Фернанду, что она чувствовала, когда ее муж умер такой смертью.

«Она чувствовала себя ужасно», — переводит Роксанна. Она полностью отреклась от Кандомбле и порвала свои ритуальные одеяния. Она больше не хотела иметь к этому никакого отношения. Она впала в депрессию и в конце концов заболела физически. Врач поставил диагноз туберкулез и хотел отпра­вить ее в санаторий. Вместо этого она решила прийти в террейро. Она прове­ла там несколько месяцев и полностью выздоровела. Она примирилась со смертью своего мужа и решила вернуться к Кандомбле. Год спустя ее мать попала в автокатастрофу и оказалась в коме. В течение нескольких дней она оставалась без сознания. В конце концов Фернанда призвала на помощь Богов.

Те сказали ей, что ее мать умрет, если она не совершит необходимые жертво­приношения. В этом случае ее мать проживет еще двадцать четыре года. Но эти двадцать четыре года будут отобраны у кого-то другого... Да, думаю я, одно является белой магией, другое — черной магией.

«И как на это отреагировал тот, кого лишили двадцати четырех лет?», спрашиваю я. «Этого я не знаю», говорит Фернанда. «Но теперь я навечно свя­зана с этим человеком. Половина того, что у меня есть, и половина того, что я получаю, материального и духовного, принадлежит ему». Это кажется мне сла­бым утешением, если ты должен умереть на двадцать четыре года раньше по­ложенного срока. Хотя... ведущие войны правительства тоже склонны к подоб­ной точке зрения. «Пожертвуй своей жизнью ради лучшего будущего».

Дата добавления: 2015-06-26