Но, увидав подъезжающего к ним Феофила, сразу догадался, в чем дело

И взамен того, чтобы выехать из сада более широким путем, повернул бычка обратно и снова пустился в путь по той же самой аллее, между виноградных кустов, по которой проезжал раньше.

"Но не то диво (рассказывал после напуганный садовник), что старец проехал между виноградных кустов, а то диво, как ухитрился он повернуть телегу в таком узком пространстве, где и одному человеку пройти едва было возможно. Чудо! Право чудо!"

С этих пор Феофил впал в немилость. От него отобрали бычка и препроводили в экономию, присовокупив к Лаврскому стаду, а самому блаженному запретили появляться в Голосеевской пустыне, а вместе с тем и "бродяжничать." Но с того дня, как бычок был помещен в монастырское стадо, появился такой необычайный падеж скота, что Лаврский эконом потерял всякое самообладание и положительно не знал, что ему делать. Стали приглашать ветеринарных врачей, предполагая, что в стаде появилась эпидемическая болезнь, но врачи, осмотрев животных, нашли их без всяких существенных повреждений. Между тем скот продолжал падать и умирал. Тогда более глубокомысленные решили доложить об этом митрополиту Филарету. Владыка позвал эконома и поинтересовался узнать, с которого дня начался падеж скота. Эконом отвечал, что с того самого дня, как отобрали быка от Феофила и присоединили его к общему стаду. "Вот как!"— воскликнул Владыка, и приказал немедленно удалить из стойла быка. Когда это было сделано, то, к общему удивлению всех, падеж скота тотчас прекратился. Бычок же был отведен в Китаев и возвращен своему обладателю. Получив обратно своего "бойкуна," блаженный в тот же день вызолотил ему рога и преспокойно стал продолжать свои ежедневные путешествия.

Да, поистинне: Позна вол владельца своего (Ис. 1:3).

Однажды митрополит Филарет спешил по делам в Китаевскую пустынь. Рядом с ним в экипаже сидел наместник Лавры, архимандрит Лаврентий. Но надо вам сказать, что по этому пути, который ведет из Голосеева в Китаев, как раз в начале Китаёвского леса, где дорога подымается на крутую гору, тянется на целую четверть версты узкое ущелье, или же рытвина, т. е. яма, через которую каждому путешественнику и надлежало проезжать. И вот в то самое время, когда экипаж Владыки проехал чуть ли не до середины пути, наверху из-за поворота сего ущелья показался о. Феофил на своем "бойкуне." Митрополичий кучер, предполагая, что это встречный крестьянин, грозно закричал:

— Эй, ты! Свороти назад! Назад, говорю, свороти!

Митрополит, услыхав грозные оклики кучера, высунул из кареты голову и спрашивает:

— Что там такое?

— Иван, остановись.

Дата добавления: 2015-06-26