Москва, 2008 3 страница. Обед был легким. Джентльмены изо всех сил пыта­лись поддерживать беседу, но несколько раз за столом наступало неловкое молчание

Обед был легким. Джентльмены изо всех сил пыта­лись поддерживать беседу, но несколько раз за столом наступало неловкое молчание. Наконец обед закон­чился и все собрались на несколько минут в гостиной. Наступил момент расставания, молодые отправились в путь. У миссис Аллизон было чувство, будто она похоронила свою дочь. Чтобы забыть свою утрату, она погрузилась в работу и стала активно раздавать указа­ния по уборке дома. Роза испытывала смешанные чув­ства. Поначалу она не могла сдержать слез. Но неж­ность мужа и ласки Элси вскоре восстановили ее ду­шевное равновесие. Слезы сменились улыбкой.

Путешествие было приятным, без происшествий и задержек. В положенное время они прибыли в дом ми­стера Динсмора, где их ждала радушная встреча. Оакс очаровал Розу. Он показался ей гораздо красивее, чем Розлэнд и Елмгров. Мистеру Динсмору и Элси восхи­щение Розы было приятно.

Затем начались вечерние приемы для гостей. Этот период был самым тоскливым для Элси: ей не разре­шалось присутствовать на приемах, и почти каждый вечер на протяжении нескольких недель она была ли­шена общества своих папы и мамы. Но вот, наконец, празднования остались позади, и началась спокойная семейная жизнь. Этому обрадовалась не только Элси. Ни мистер Динсмор, ни Роза не были большими лю­бителями празднеств.

Элси приступила к учебе. Отец, как и прежде, про­верял у нее уроки, а Роза взялась обучать ее рукоделию и домоводству. Несколько раз в неделю из города приезжал учитель, который давал Элси уроки музыки и рисования. Элси так отвыкла от постоянных занятий, что поначалу ей было непросто сосредоточиться на уроках. Однако отец, оставаясь по-прежнему добрым и внимательным, был с ней строг. Вскоре Элси вжи­лась в обычный ритм жизни и стала трудиться не ме­нее прилежно, чем раньше.

Брак отца не внес в ее жизнь каких-либо причиня­ющих неудобства перемен. Его любовь и забота не стали меньше. Элси по-прежнему оставалась полноправ­ным владельцем места на коленях у отца. Отец ласкал и обнимал ее столь же часто и с такой же нежностью, как и всегда.

Немалое удовольствие доставляли маленькой Элси любовь и ласки Розы. Элси любила свою новую маму, была с ней так же почтительна и послушна, как и со своим отцом. Роза ни разу не попыталась проявить свою власть. Да это, в общем-то, было совершенно из­лишне. Любую ее просьбу или пожелание Элси вы­полняла как приказ.

Роза была счастлива в новом доме. Члены семьи мистера Динсмора были довольны браком и обраща­лись с Розой любезно. Сам мистер Динсмор был все­гда нежен, внимателен и заботлив. Он был предан же­не не меньше, чем дочери. Они хорошо подходили друг другу. Их вкусы и наклонности совпадали, потому разногласия между ними возникали крайне редко, да и то были совсем незначительные. Ни у одного из них не было ни малейшей причины пожалеть о совершен­ном ими шаге. Каждый прожитый вместе день, каза­лось, увеличивал их любовь друг к другу и к маленькой дочке. Мистер Динсмор всегда давал Розе почувство­вать, что Элси — также и ее ребенок.

Глава 4

Какая из всех радостей,

делающих нашу многострадальную землю лучше,

Так же приятна, как рождение ребенка?

Миссис Нортон

Господин хочет, чтобы вы тотчас пришли к нему в кабинет, дорогая. Как только нянюшка вас оде­нет, так сразу и идите, — сказала однажды утром своей воспитаннице Хлоя.

— Что случилось? — спросила Элси с любопытст­вом. Она заметила необычное выражение на лице те­тушки Хлои.

— Господин ничего не сказал мне. Я думаю, вы должны спросить его об этом сами, — ответила Хлоя уклончиво.

Любопытство Элси разгорелось еще сильнее. И сразу же, как только у нее появилась такая возмож­ность, она поспешила в кабинет отца. Когда она во­шла, отец отложил газету. Он с улыбкой протянул ей руку и пожелал доброго утра. Элси удивилась, заметив в глазах отца необычный огонек. Его лицо излучало радость.

— Доброе утро, папа. А где мама? — спросила она, оглядывая комнату в поисках Розы.

— Она еще не встала. Сядь, посиди в своем малень­ком кресле-качалке. У меня кое-что для тебя есть.

Он на минуту вышел из комнаты и вернулся с ка­ким-то предметом в руках, который Элси приняла за странного вида сверток.

— Вот! Протяни руки, — сказал он и, осторожно положив сверток на руки Элси, приподнял край одея­ла. Удивленная девочка увидела крошечное личико.

— Ребеночек! О, дорогая крошка! — воскликнула Элси с выражением радостного восторга. Затем, под­мяв глаза на отца, она спросила:

— Ты сказал, что он для меня, папа? А чей это малыш?

— Наш. Это сын твоей мамы и мой, твой братик, — ответил отец, глядя с нескрываемым удовольствием на сияющее, счастливое лицо Элси.

— Мой маленький братик! Мой дорогой братик, — прошептала она, нежно прикасаясь губами к мягкой бархатистой щечке младенца. — Ох, папа, я так рада, гак рада! Я очень хотела маленького братика или сест­ричку. Как Бог добр, что дал нам его, правда, папа? — Слезы благодарности задрожали на ресницах Элси.

— Да, — сказал он, склонившись и целуя сначала се, а затем малыша. — Я думаю, Бог несомненно был благ ко мне. Он даровал мне два таких сокровища.

— Как его зовут, папа? — спросила Элси.

— Мы еще не дали ему имени, дорогая.

— Тогда давай назовем его Хорасом, в твою честь. Сели, конечно, мама согласится. Я надеюсь, что он вырастет похожим на тебя — таким же красивым и до­брым.

— Я хотел бы, чтобы он был намного лучше, до­ченька, — ответил он с печальной улыбкой. — А что касается имени, я еще не знаю. Я бы предпочел на­жать его как-нибудь иначе. Но твоей маме, похоже, нравится Хорас, и я полагаю, она имеет больше прав выбрать ему имя. Но мы об этом еще поговорим.

— Отдайте маленького господина мне, мисс Элси, — сказала вошедшая в комнату няня. — Думаю, ваши меленькие ручки уже устали. — И, взяв малыша, она вынесла его из комнаты.

Ничто так не обрадовало мистера Динсмора как ра­дость, с которой поприветствовала Элси своего ма­ленького брата. Хотя иного он от нее и не ожидал.

— Мое дорогое дитя, моя милая, милая доченька, — сказал он, подняв Элси на руки и целуя ее снова и сно­ва. — Элси, дорогая, как же я люблю тебя.

— Я знаю, папа, — ответила она, обвила его руками за шею и нежно прижалась щекой к его щеке. — Я знаю, что ты сильно любишь меня. И я очень счастлива.

— Можно мне увидеть маму? — спросила она после небольшой паузы.

— Нет, дорогая, пока нет. Сейчас к ней нельзя. Но она просила сказать, что тоже очень любит тебя и что надеется увидеть тебя завтра.

— Бедная мамочка! Мне жаль, что она так устала, — печально проговорила Элси. — Я постараюсь все де­лать очень тихо, чтобы не потревожить ее.

Вечером после чая Элси сказали, что ей можно ми­нутку поговорить с мамой. Она с радостью воспользо­валась представившейся возможностью.

— Дорогая Элси, — прошептала Роза, привлекая ее к себе и целуя в щеку. — Я так рада, что тебе понравил­ся маленький братик.

— О, мама, он такой хорошенький! — восторженно ответила Элси. — После того как ты поправишься, вся наша маленькая семья будет счастлива как никогда прежде.

Роза улыбнулась и сказала, что скоро поправится, после чего мистер Динсмор вывел Элси из комнаты.

Вскоре Роза опять была на ногах, как и прежде здо­ровая и сильная. Когда она впервые после родов поки­нула комнату и заняла свое место за столом рядом с мужем, радость Элси не знала границ. Элси безумно любила своего маленького брата. Она с удовольствием брала его на руки, когда ей разрешали. Братишка был толстеньким малышом, и вскоре стал настолько тяжелым, что отец запретил Элси поднимать его — иначе девочка могла повредить себе позвоночник. Зато те­перь она могла часами возиться с братом, когда тот си­дел на руках у няни или на кровати. Когда в гости к Элси приезжал кто-нибудь из ее маленьких друзей, она обязательно всем показывала малыша.

Когда впервые после появления маленького Хораса их навестил мистер Травилла, она с огромной гордос­тью показала ему свое сокровище и спросила, не зави­дует ли он папе.

— Да, — сказал тот, отворачиваясь с легким вздо­хом.

Но уже несколько минут спустя он посадил ее к се­бе на колени, поцеловал и сказал:

— Как я хотел бы, чтобы ты была на десять лет стар­ше, Элси, или я на десять лет моложе.

— Почему, мистер Травилла? — спросила девочка с удивлением.

— Потому что в этом случае мы были бы близки по возрасту, и, возможно, ты любила бы меня больше.

— Нет, ни капельки, — сказала Элси, обнимая его руками за шею. — Я люблю вас сильно, как только мо­жно любить какого-нибудь джентльмена, кроме папы.

Старый мистер Динсмор очень гордился своим внуком. После рождения малыша он стал приезжать в Оакс гораздо чаще, чем раньше.

Однажды он назвал мальчика своим первым вну­ком.

— Ты забыл об Элси, отец, — сказал Хорас, обняв свою малышку, которая в этот момент стояла рядом с ним, и одарив ее взглядом, полным любви.

Он сильно опасался, что различие, которое прово­дил дедушка между двумя внуками, ранит чувстви­тельное сердце Элси и может вызвать у нее чувство ревности по отношению к маленькому брату. Поэтому в присутствии своего отца он более обычного прояв­лял свою любовь к Элси.

Однако Элси не испытывала к брату ни малейшей ревности. Она уже давно перестала ожидать каких-ли­бо проявлений любви со стороны дедушки, однако была рада, что он полюбил ее маленького братика.

— Ах, да! Действительно, я забыл об Элси, — не­брежно ответил старый джентльмен. — Конечно же, она — первая внучка, зато малыш — первый внук. И я им очень горжусь. Этот милый мальчик, похоже, вы­растет точной копией своего отца.

— Надеюсь, что так, папа, — ответила Роза, с гордо­стью поглядывая на своего мужа. А затем, бросив пол­ный любви взгляд на Элси, она добавила:

— А если он вырастет таким же добрым и послуш­ным, как его сестра, то я буду им всецело довольна. Мы не можем представить себе лучшего ребенка, чем наша дорогая доченька. Она — огромное утешение и благословение для нас обоих.

Краска залила щеки Элси, глаза ее засияли от удо­вольствия. Мистер Динсмор тоже выглядел очень до­вольным. И тут старый джентльмен понял, что разли­чие, которое он провел между детьми, было очень не­приятно для обоих родителей.

Глава 5

Прекрасное создание, едва лишь сформированное или вылепленное,

Роза со всеми своими нежнейшими лепестками, еще не раскрытыми.

Байрон

Элси было около двенадцати, когда родился на свет ее маленький братик. Следующие три года ее жизни были полны тихого счастья, но не были отмечены какими-либо знаменательными событи­ями. В маленькой семье обитателей Оакса все было без изменений. Произошли лишь те перемены, кото­рые в каждом из нас творит время. Мистер и миссис Динсмор лишь самую малость изменились со времени своей женитьбы. Зато Элси расцветала, превращалась и женщину, красота и очарование которой было по­добно невиданному цветку. Малыш рос здоровым и шумным мальчиком.

А вот в Розлэнде перемен было гораздо больше. Лу­иза и Лора вышли замуж: Луиза — за джентльмена из другого штата, который увез ее в свой далекий дом, а Лора — за Эдварда Ховарда, старшего брата подруги Элси — Кэрри. Они остались жить поблизости от Розленда, вместе с родителями Эдварда.

Последние два-три года Артур Динсмор проводил все каникулы дома. Так было и в тот раз, когда он за­кончил свой первый год обучения в Принстоне. После летних каникул на учебу вместе с Артуром отправился и Уолтер. Мисс Дэй уехала вскоре после свадьбы Ло­ры. Никто не стал искать ей замену, потому что обязанности гувернантки Анны — единственного теперь завсегдатая классной комнаты — взяла на себя Адела­ида.

Как-то раз, когда выдался прохладный вечер, Элси поехала верхом в Тайнсгров — на плантацию мистера Ховарда, чтобы передать ему и его домашним приглашение на ужин. Все члены семьи мистера Ховарда оказались дома. Элси настойчиво уговаривали остать­ся и попить чаю, однако она отказалась, сказав, что не может остаться без разрешения родителей, а она их об этом не спрашивала.

— Может, ты хотя бы снимешь шляпку, — предло­жила Кэрри.

— Нет, спасибо, — ответила Элси. — Не стоит, по­тому что мне скоро уезжать. Если вы не против, я могу разговаривать и в шляпке.

Девочки не виделись несколько недель и между ни­ми тут же завязался оживленный разговор. Наконец Элси достала часы.

— Ах! — воскликнула она. — Я так засиделась у вас! Я и подумать не могла, что уже так поздно. Очень при­ятно с вами поболтать, но мне пора ехать, — и Элси с поспешностью встала.

— Ерунда! — сказала тетя Лора. — Я уверена, что нет причин торопиться. Ты приедешь домой задолго до темноты.

— Да, и ты вполне можешь задержаться еще на пять­десят минут. Прошу тебя, останься. Мне еще так мно­го нужно тебе рассказать, — уговаривала Кэрри.

— Спасибо, мне бы очень хотелось, но я никак не могу остаться. Посмотрите, как удлинились тени. Па­пе очень не нравится, когда я бываю где-то одна после захода солнца.

— Он всегда чрезмерно заботился о тебе. Я пола­гаю, что он раздувает из мухи слона, — засмеялась Лора, провожая Элси вместе с Кэрри во двор, где девочку ждал ее пони.

Быстро попрощавшись, Элси легко коснулась хлы­стом лоснящегося бока своего пони и поскакала во весь опор. Следом за ней на небольшом расстоянии скакал ее верный слуга Джим.

До дома было несколько миль. Чтобы оказаться в Оаксе до захода солнца, нельзя было терять времени.

И вот чуть более чем в полумиле от въезда в помес­тье Элси заметила знакомую фигуру. Человек направ­лялся прямо к дороге. Это был Артур, и Элси поняла, что он направляется именно к ней. Дождавшись, ког­да Элси поравняется с ним, Артур ухватил ее пони за уздечку.

— Элси, остановись на минуту, — сказал он. — Я хо­чу поговорить с тобой.

— Тогда приходи в Оакс. Там и поговорим. Но толь­ко не сейчас, потому что я очень спешу.

— Нет, я предпочитаю прямо сейчас объяснить, что мне нужно. Я не задержу тебя надолго. Джим, отойди подальше. Разговор не для твоих ушей. Элси, я хотел бы занять немного денег. Всего пятьдесят долларов. Можешь мне одолжить?

— Без ведома папы нет, Артур. И я надеюсь, ты не скроешь от него, зачем тебе нужны деньги.

— Именно так я и собираюсь поступить. Я не вижу причин, по которым он должен знать о моих личных делах. Разве ты не можешь раздобыть такую сумму, не обращаясь к нему? Ведь, наверное, он дает тебе нема­лые деньги на расходы.

— Пятьдесят долларов в месяц, Артур. Но есть ус­ловие, которое я строго соблюдаю: я отчитываюсь пе­ред папой за каждый цент.

— Но ведь у тебя сейчас есть в наличии деньги, и наверняка больше пятидесяти долларов?

— Да, но для чего они тебе нужны?

— Это не твое и не его дело. Одолжи мне пятьдесят долларов на две недели. Я верну их в срок, но никому не обязательно об этом знать.

— Я не могу. Ты знаешь, что я никогда и ничего не скрываю от папы. Менее чем через неделю мне пред­стоит отчитываться перед папой за прошедший месяц.

— Ерунда! Ты есть и всегда была самым упрямым созданием на земле! — зло поговорил Артур и выру­гался.

— Артур, как ты можешь произносить такие ужас­ные слова! — Элси вздрогнула и отшатнулась от него. — И ты совершенно не прав. Я рада помочь тебе, но это не в моих силах. Если ты позволишь мне поговорить с па­пой о твоей просьбе, и он согласится, то ты тотчас полу­чишь деньги. А теперь пропусти меня. Солнце уже садится, я и так задержалась. Папа будет волноваться.

— Ну и что! — грубо крикнул Артур, по-прежнему сжимая уздечку в руке. Он продолжал настаивать, подкрепляя свою просьбу доводами и угрозами.

Но тщетно. Элси была непреклонна. Она готова была одолжить деньги лишь на названных ею услови­ях. Артур был недоволен, а Элси молила, чтобы он больше не держал ее лошадь и позволил уехать домой.

Артур разъярился. С отвратительными ругательст­вами он выпустил из руки уздечку и неожиданно силь­но ударил палкой по крупу пони.

От сильной боли испуганное животное рвануло в сторону, встало на дыбы. Элси чуть не выпала из седла — менее опытный наездник, вероятно, был бы сброшен на землю. Пони же изо всех сил поскакала вперед, но, к счастью, притормозила у предусмотрительно откры­тых Джимом ворот. Слуга обогнал Элси, чтобы рас­пахнуть перед ней ворота.

— Стой, Глосси! Стой, дорогая! — закричал он по­ни, хватая крепкой рукой уздечку испуганного живот­ного.

— Походи с ней немного, Джим, — попросила Эл­си. — Тише, тише! Моя бедная, милая Глосси, успо­койся. Как жестоко с тобой поступили! Твоя хозяйка постарается, чтобы такое никогда больше не повтори­лось, — голос девочки дрожал от сострадания и возму­щения. Она ласково похлопала пони по спине.

Джим быстро шагал рядом. Правой рукой он вел Глосси, а левой — сжимал уздечку своей лошади.

— Дальше я пройду пешком, Джим, — вскоре сказа­ла Элси. — Останови Глосси, чтобы я могла спуститься. Нот так, — добавила она, легко спрыгивая на землю. — Можешь отвести обеих лошадок в конюшню.

И Элси поспешила по широкой гравиевой дороге, ведущей к дому. На очередном повороте она столкну­лась со своим отцом.

— Элси, как это понимать? Одна и пешком в столь поздний час! — В голосе отца звучали одновременно удивление и укор.

— Я ехала верхом, папа, и только минуту назад спешилась. А Джима я попросила отвести лошадей в ко­нюшню.

— Понятно. Но откуда ты так поздно? — Отец взял се за руку и повел к дому.

— Я ездила в Тайнсгров, сэр. Нам нужно было так о многом поговорить с тетей Лорой и Кэрри, что я сов­сем не заметила, как пролетело время.

— Это больше не должно повториться, Элси.

— Этого больше не будет, папа. Прости меня.

— На этот раз я тебя прощаю. Ведь ты нечасто да­ешь мне повод к недовольству.

— Спасибо, папа, — сказала Элси, бросив полный благодарности и любви взгляд на отца. — А ты пошел искать меня?

— Да. Твоя мама и я не на шутку разволновались. Мы боялись, как бы с тобой не случилось какого-либо несчастья. Наша доченька — наше драгоценное сокровище, и мы должны беречь ее, — добавил он шут­ливо и нежно. Он сжал в своей руке ее затянутую в перчатку ладонь и заглянул в ее нежное личико. Его глаза были полны отцовской любви и гордости.

В ответном взгляде дочери читались почтение и любовь.

— Папочка, мне так приятно, что ты любишь меня и заботишься обо мне. И как хорошо слышать из твоих уст подобные слова. Мне кажется, что я самая счаст­ливая девочка на земле!

Она уже почти забыла об Артуре и о его грубости.

— А я — самый счастливый отец, — произнес мис­тер Динсмор с довольной улыбкой. — А вот и мама идет нам навстречу с маленьким Хорасом!

Малыш с радостным возгласом бросился навстречу сестре. Роза встретила девочку словами, полными любви и нежной ласки. Всеобщая радость была тако­ва, что со стороны могло показаться, будто Элси воз­вращается домой после долгого отсутствия — отсутст­вия, длившегося не несколько часов, а несколько не­дель или месяцев. Когда они ступили на веранду, Элси высвободила свою руку из руки отца и затеяла шум­ную возню с братишкой. Но мама мягко напомнила ей о том, что скоро прозвучит колокольчик к чаю, и де­вочка побежала в свою комнату, чтобы переодеться.

Хлоя ждала ее в комнате. Умелые руки Хлои споро выполняли свою работу. Последний раз она прикосну­лась к одежде своей воспитанницы как раз в тот мо­мент, когда позвали к столу.

Мистер Динсмор, как и в былые дни, очень при­дирчиво требовал, чтобы Элси была одета опрятно и со вкусом.

— Так годится, папа? — спросила она, показывая ему свой наряд. В этом простом белом платье с пояс­ком и тесьмой голубого цвета она выглядела просто очаровательно.

— Да, — сказал он с довольной улыбкой. — Я не ви­жу ми одного изъяна ни в платье, ни в прическе, ни в лице.

— И я тоже не вижу, — сказала вошедшая в гости­ную Роза. — Тетушка Хлоя идеальная камеристка. Но идем скорее за стол.

В гостиной они обнаружили мистера Травиллу, уютно устроившегося в мягком кресле с вечерней газе­той в руках. Он наведывался в Оакс почти каждый день и редко приезжал без маленького подарочка для одного из детей. В этот вечер у него был подарок для Элси. После обмена обычными приветствиями он повернулся к ней со словами:

— Я привез тебе кое-что интересное. Догадаешься, что это?

— Книга!

— Ну, в тебе наверняка есть что-то от северянки, — ответил он со смехом. — Ты права, это книга в двух то­мах. Последнее издание самой восхитительной и оча­ровательной истории. — С этими словами он встал, достал из карманов две книги и вручил их Элси.

— Спасибо! — воскликнула она с горячей благодар­ностью. — Я с радостью прочитаю их, если только папа мне позволит. Папа, можно мне прочесть эти книги?

— Я отвечу, доченька, как только просмотрю их, — ответил мистер Динсмор и взял из рук Элси один из томиков. На корешке красовалось название «Огром­ный, огромный мир». — Травилла, что это за книга?

— Думаю, очень хорошая. Просмотри ее или про­чти несколько страниц. Я уверен, что ты тут же убе­дишься не только в ее безвредности, но и в том, что прочесть ее будет полезно каждому.

Мистер Динсмор так и сделал. Элси тем временем стояла рядом с ним и держалась за его руку. Пока отец читал, девочка с волнением наблюдала за тем, как ме­няется выражение его лица. Мистер Динсмор был явно доволен. Книга, видимо, соответствовала его вку­сам и заслуживала одобрения. Наконец он вернул ее Элси с улыбкой:

— Да, доченька, можешь ее прочесть. Я не сомнева­юсь, что она заслуживает той высокой оценки, кото­рую дал ей мистер Травилла.

— Спасибо, папа. Я очень рада, — ответила доволь­ная Элси. — Я так соскучилась по хорошим историям! — Устроившись поближе к свету, девочка вскоре забыла об окружающих. Она с огромным интересом преодо­левала трудности вместе с Элен Монтгомери.

Когда без четверти девять, как обычно, зазвонил колокольчик к молитве, она с неохотой отложила кни­гу. Да она бы и не услышала колокольчика, если бы отец не положил ей руку на плечо со словами:

— Пойдем, доченька, нельзя пропускать молитву. Элси тут же вскочила и последовала за остальными в столовую, где уже собрались слуги, готовые принять участие в семейном богослужении.

Мистер Травилла уехал сразу после молитвы, а Эл­си пора было ложиться спать. Но отцу пришлось на­поминать девочке о позднем часе, потому что он снова нашел ее, сосредоточено читающей книгу.

— Папа, как интересно! Можно мне дочитать гла­ву? — спросила Элси, с мольбой глядя в лицо отца.

— Думаю, что позволю тебе дочитать главу, если сделаю над собой огромное усилие, — ответил он со смехом. — Дочитывай, но не жди, что тебе будет поз­волено поступать так всегда.

— Конечно, сэр! Спасибо, сэр.

— Ну, ты наконец дочитала до места, на котором можно остановиться? — спросил он, когда девочка за­крыла книгу и с легким вздохом отложила ее в сторону.

— Нет, сэр. В этой книге таких мест нет. Папа, я хочу быть взрослой! Тогда мне можно будет читать перед сном.

— А я нет, — сказал он, обнимая дочь. — Я еще не готов расстаться с моей малышкой.

— Но можно мне сегодня почитать до десяти? — Отец отрицательно покачал головой. — А до половины десятого?

— Нет, нельзя даже до четверти десятого. Кстати, сейчас уже четверть десятого, — прибавил он, взгля­нув на часы. — Пожелай мне спокойной ночи и иди спать. Чтобы моя малышка выросла здоровой и пол­ной сил женщиной, способной радоваться жизни и быть полезной церкви и миру, она должна рано ло­житься и хорошо высыпаться.

Сказав это, он нежно поцеловал ее.

— Тогда спокойной ночи, папочка, — ответила Эл­си, поцеловав отца в ответ. — Я знаю, что ты идешь мне на уступки только в том случае, если считаешь, что это послужит мне во благо.

— Без сомнения, дорогая. Может быть, тебе будет легче смириться, если я признаюсь, что весь вечер буду сегодня читать эту книгу с огромным наслаждением?

— О, да! Конечно, папа! Я с удовольствием уступаю се тебе, — ответила девочка с довольным видом. — Это самая интересная из всех историй, которые мне доводилось читать! То, что я уже успела прочесть, было крайне увлекательно. Почитай вслух маме. Хорошо?

— Да, если она захочет послушать. А теперь иди в свою комнату и ложись спать.

Элси повиновалась, задержавшись лишь для того, чтобы пожелать спокойной ночи маме. Затем она лег­кой походкой вышла из комнаты. Лицо ее излучало счастье.

— Дорогое мое бескорыстное дитя! — сказал отец, глядя ей вслед.

— Так и есть, — откликнулась Роза. — Как бы я бы­ла счастлива, если бы Хорас вырос таким же добрым и хорошим.

Элси была бесстрашной наездницей. Она с ранних лет привыкла к седлу, поэтому глупая выходка Артура не сильно ее взволновала. Элси не особенно испугалась, хотя большинство девочек ее возраста были бы в шоке, если бы их понесла лошадь. Элси, скорее, разо­злилась из-за бессмысленной жестокости по отноше­нию к ее любимому пони. Она понимала, какая опас­ность угрожала ей в тот момент, и знала, как рассер­дился бы на Артура папа, узнай он о случившемся. Поэтому когда ей встретился отец по дороге к дому, она постаралась — и небезуспешно — взять себя в руки и скрыть все признаки волнения.

Готовясь ко сну, она вспомнила, чего ей стоило со­владать с собой, и обрадовалась, что ей удалось не встревожить папу. На мгновение она засомневалась, правильно ли поступила, утаив от папы встречу с Арту­ром. Однако тут же решила, что была права. Если бы речь шла о ее собственном проступке, то это было бы совсем другое дело. Ее, конечно, неприятно поразила злоба Артура. Она беспокоилась и переживала за него, но ей несложно было простить его прегрешение. Перед сном она обратилась к Богу с горячей молитвой об об­ращении Артура, о его благополучии, как земном, так и духовном.

Глава 6

Любимая! Ты, властью своей пользуясь сурово,

Соперниц не потерпишь в царствии своем.

Драйден

Было около десяти утра. Элси сидела над книга­ми в собственной уютной, маленькой гостиной. Она настолько увлеклась уроками, что совер­шенно не обратила внимания на стройную девичью фигурку, тихо вошедшую в дом через застекленные двери. В тот день двери, выходящие на лужайку, были широко открыты, чтобы в дом мог проникнуть свежий прохладный воздух, смешанный с легким запахом да­лекого моря и ароматом садовых цветов.

— Заживо похоронила себя в книгах! Подумать только, какой совершенный образец прилежания! — оживленно воскликнула незваная гостья. — Где бы мне взять хоть малую толику твоей любви к учебе?

— Люси Каррингтон! Откуда ты взялась? — Элси отодвинула от себя книги и вскочила, чтобы обнять подругу.

— Откуда? Из Ашлэнда! Я подъехала на своем пони к парадному входу особняка, а сюда вошла через вон ту дверь, мисс, — ответила Люси и присела в шутливом реверансе. — Надеюсь, ваша светлость простит мне такую вольность? Ведь я осмелилась войти без приглашения!

— Я вижу, что раскаяние ваше глубокое и искреннее, — ответила Элси таким же шутливым тоном.

— Несомненно! Я торжественно обещаю никогда Польше так не поступать вплоть до следующего раза.

— Садись скорее, — рассмеялась Элси и пододви­нула подруге низкое кресло-качалку — Я так рада тебя видеть. Вот уж не думала, что ты приедешь! Я-то дума­ла, что ты сейчас дома сидишь за уроками.

— Нет. Моя уважаемая гувернантка мисс Уоррен за­немогла и взяла недельный отпуск. Вот и у меня тоже теперь каникулы. Ты даже не представляешь, как я была подавлена, когда пришлось на целые семь или восемь дней отложить мои любимые книги!

— Бедняжка! Как я тебе сочувствую, — со смехом ответила Элси. — Полагаю, ты останешься здесь, и бу­дешь посещать уроки моего учителя. Я не сомневаюсь, что смогу убедить его взять тебя в качестве второй уче­ницы.

— Я тебе очень признательна. Но, помнится, я чуть не умерла от страха, когда мне предстояло впервые от­ветить урок. Сейчас у меня другое занятие: во мне рас­тет поэтесса, поэтому я все время говорю в рифму.

— Отдай няне свою шляпу и шарф, — подсказала Эл­си. — Ты ведь останешься у меня на весь день, правда?

— Нет уж, спасибо. Я приехала для того, чтобы за­брать тебя на неделю в Ашлэнд. Поедешь?

— С удовольствием, если папа разрешит.

— Ну, тогда беги скорее и спроси его.

— Боюсь, сейчас не получится. Он, к сожалению, уехал и вернется только к вечернему чаю.

— Ну, надо же! Какая досада! А нельзя ли спросить разрешения у твоей мамы?

— Если бы речь шла об одном дне, то достаточно было бы и маминого разрешения. Но я заранее знаю, что отпустить меня в гости на неделю сможет только папа.

— Подумать только! Не хотела бы я быть тобой. Я, например, никогда не спрашиваю ни у кого разреше­ния, если собираюсь проведать кого-либо из соседей. Я просто сообщаю маме, что уезжаю. И этого достаточно. Просто не представляю, как ты выдерживаешь такой контроль.

— Поверь мне, — ответила Элси с радостным сме­хом, — мне очень приятно, что папа руководит мной. Это избавляет меня от множества неприятностей и мне не приходится самой принимать решения. Кроме того, я очень люблю папу, мне в радость делать то, что доставляет радость ему.

— И он всегда так строг с тобой?

— Да, он строг, но он и добр!

— Он с тобой добр потому, что ты такая добрая. Если бы он был моим папой, все было бы просто ужасно. Он бы только и делал, что наказывал меня. Он бы постоянно укорял меня, сурово хмурился. У него и пово­да бы не было, чтобы одобрительно улыбнуться или бросить мне хоть одно слово похвалы.

Дата добавления: 2015-06-26