Амнезия событий раннего детство и Эдипов комплекс 1 7 5 страница

Непосредственное наблюдение детей на службе психоаналитической детской психологии

В своих теоретических рассуждениях аналитики недавно «при­шли к соглашению, что психоанализ (и в особенности детский) не следует ограничивать данными, полученными с помощью исключительно психоаналитических методов» (Heinz Hart-тапп, 1950а). Несколько иначе обстояло дело на практике. Уже после выхода в свет «Трех очерков по теории сексуальности»

' CM:.En]stKns(1951). ² Ernst Kris (1950); Robert Waelder (1936).

Взгляд на детство с точки зрения психоанализа 57

(Freud, 1905) первое поколение аналитиков начало наблюдать и описывать поведение своих детей с учетом деталей инфан­тильной сексуальности, Эдипова и кастрационного комплек­сов. Воспитатели детских садов, школьные учителя, люди, работающие со взрослыми, делинквентными и малолетними преступниками, применяли аналитические методы в своей ра­боте в 20-х и 30-х годах, задолго до того, как такая работа — уже после войны — развернулась в систематическое и организован­ное предприятие.

Тем не менее, что касается наблюдений вне аналитической ситуации, аналитики, обычно имеющие дело с вытесненным и бессознательным материалом, испытывали к этому сильное недоверие, прежде чем смогли включить в сферу своих интере­сов результаты наблюдений внешнего поведения. В этом отно­шении будет небесполезно осветить отношения между психо­анализом и непосредственным наблюдением* в их развитии за последние годы. На вопрос — возможно ли с помощью иссле­дования поверхности сознания постичь структуру, механизмы функционирования и содержание личности — в разное время отвечали по-разному, и лишь с открытиями в области детского развития этот вопрос все чаще получает положительный ответ. Хотя не существует строгой исторической последовательнос­ти, которую можно было бы проследить, есть определенные аспекты и факторы, которые отчасти последовательно, а отча­сти разрозненно освещают этот вопрос.

Сосредоточенность аналитиков исключительно на глубинном материале

На раннем этапе развития психоанализа и задолго до того, как зародился детский анализ, отношения между анализом и по­верхностным наблюдением характеризовались в целом как от­рицательные и враждебные. Это было время открытий бес­сознательного и постепенного развития аналитических мето­дов — двух направлений, которые неразрывно связаны друг с другом. Задачей пионеров психоанализа было скорее подчерк­нуть различие между наблюдением и скрытыми импульсами,

См.: HeimHartmann (1950а).

58 Роздел I. Психоанализ раннего детства

чем их тождественность, чем попытаться установить факт су­ществования скрытой, то есть бессознательной мотивации. Кроме того, проводимая работа имела оппозицию в лице обще­ственности, которая отказывалась верить в существование бес­сознательного, к которому сознание не имело свободного до­ступа, или в возможность влияния на сознание таких факторов, которые недоступны непосредственному наблюдению. Непро­фессиональная публика была склонна наделять аналитиков сверхъестественной способностью раскрывать самые сокровен­ные тайны человека с первого взгляда и упорствовала в своих заблуждениях, несмотря на все заявления аналитиков о том, что в своей работе они пользуются трудоемкими и медлитель­ными методами, без которых видят не более чем микробиолог, лишенный своего микроскопа. Психиатры, даже признанные, не делают различий между реальными случаями изнасилова­ния отцами-психотиками своих дочерей и бессознательными, скрытыми влечениями Эдипова комплекса и называют первые вместо вторых «фрейдистскими фактами». В известном в свое время уголовном деле судья в своем обвинении даже ссылался на тот факт, что повсеместно сыновья желают смерти своим от­цам, не учитывая при этом того, какие психические деформации необходимы, чтобы бессознательные и вытесненные импульсы стали сознательными намерениями и воплотились в действии.

Академические психологи, в свою очередь, пытались про­верить или опровергнуть правомочность Эдипова комплекса с помощью вопросников и анкет, то есть методами, которые в принципе по своей природе не способны проникнуть за барье­ры, отделяющие сознательный разум от бессознательного, и об­наружить у взрослых вытесненные остатки инфантильных эмо­циональных стремлений.

Также и молодое поколение аналитиков этого времени было склонно смешивать содержание бессознательного с его очевид­ными проявлениями. В обучающих психоаналитических кур­сах, посвященных интерпретации сновидений например, на протяжении многих лет одной из наиболее трудных задач для инструкторов было обучить дифференцировать скрытое и яв­ное содержание сновидений и внушить студентам, что бессозна­тельное стремится не проявляться на поверхности незамаски-

Взгляд на детство с точки зрения психоанализа 59

рованным в процессе работы над сном и что сознательное со­держание сна косвенным образом выражает скрытое содержа­ние. Кроме того, стремясь проникнуть за границы сознания и навести мост между поверхностью и глубиной, многие пыта­лись увидеть за внешними проявлениями страдающих от спе­цифических бессознательных импульсов кровосмесительные или садомазохистские фантазии, кастрационные тревоги, же­лания смерти и т. д. — попытки, которые в то время были не­осуществимы и, следовательно, ошибочны. Неудивительно, что в подобных условиях всех студентов-психоаналитиков предосте­регали от того, чтобы пытаться использовать метод внешнего наблюдения, их не обучали работе с пациентами путем объясне­ния вытесненного материала и они не могли иметь дело с ме­тодами, которые только представляют угрозу главной анали­тической задаче — совершенствованию самой аналитической техники.

Производные бессознательного как материал для наблюдения

В тот же период существовали и другие открытия и факторы работы, которые помогали смягчить такой бескомпромиссный подход по отношению к поверхностному наблюдению. В кон­це концов, аналитики использовали в целях терапии не бес­сознательную часть психики человека саму по себе, а ее про­изводные.

Аналитическое сообщество, разумеется, ограничивалось спе­цифическими мерами, которые способствовали получению та­ких производных посредством полной релаксации, в которой пациент легко подчиняется таким условиям, как временное прекращение действия его критической функции, что делает возможным появление и выражение свободных ассоциаций;

исключение моторной подвижности, которое способствует тому, что даже наиболее опасные импульсы могут быть верба­лизованы безобидно, без всяких последствий; использование личности аналитика в качестве объекта для переноса прошлых переживаний и т. д. Но, несмотря на то что с помощью этих технических приспособлений производные бессознательного становятся более обильными и проявляются в более четкой

60 Раздел I. Психоанализ раннего детства

последовательности, они прорываются из глубины и вторгаются в сознание не только в условиях аналитической сессии. В той степени, насколько аналитик готов вне зависимости от условий и обстоятельств воспринять проявления бессознательного, на­столько же он склоняется учитывать их в качестве «рабочего материала». У взрослых это оговорки, ошибочные и симптома­тичные действия, которые выражают подсознательные и бес­сознательные побуждения, сюда же следует отнести типичные сновидения и символику сновидений, значение которых может быть раскрыто и без интерпретационной работы. У детей, кро­ме того, это элементарные сновидения, которые обнаруживают скрытые желания, а также мечты, грезы, которые предоставля­ют данные, касающиеся стадии либидозного развития малень­кого пациента с минимальными искажениями. Примером пос­ледних служат героические фантазии и фантазии избавления, которые свойственны мальчикам в период наивысшего разви­тия их маскулинных стремлений; фантазии о семье и фантазии близнецов (Dorothy Biirlingham, 1952), свойственные детям в латентный период как свидетельство разочарования родителя­ми; фантазии об избиении, наличие которых указывает на фик­сацию на садсмазохистской, анальной стадии инфантильной сексуальности. Всегда находились аналитики, которые в боль­шей мере, чем остальные, использовали подобные проявления для выявления бессознательного контекста. Однако та просто­та, с которой они выявляли эти связи, могла ввести их в соблазн отказаться от полного сотрудничества с пациентом, не загляды­вать глубоко в бессознательное и игнорировать сопротивление. Но то же отношение к бессознательному, которое может пре­вратить правильного аналитика в «дикого», является необхо­димым условием для аналитического наблюдателя, который с помощью подобных методов может переводить различные виды внешних проявлений в ценную аналитическую информацию.

Дата добавления: 2015-06-04