Площади Рима

Один из дней в итальянской столице можно посвятить площадям с скульптурными композициями, которые обязательно заслуживают внимания. По большому счету, Рим является городом скульптур. Только ради них его стоит посетить. Несомненно, в нем есть интересные музеи, архитектурные сооружения, богато и величественно украшенные капеллы... Однако значительная часть зданий и монументов, которые включены в путеводители, интересны прежде всего тем, что возле них ощущаешь дыхание древности и можно почувствовать мощь Древнего Рима.

Например, Колизей сложно назвать красивым. Тем более что он ныне в полуразрушенном состоянии - совсем не такой, каким он был во времена сражений гладиаторов. Это древнее сооружение поражает не красотой, а величием и своими размерами. Не случайно амфитеатр Флавиев (это его название при «жизни») сейчас чаще называют Колизеем (от латинского colosseus — громадный, колоссальный). Также не поворачивается говорить о красоте Виториано. Это сооружение может поражать величием (или пафосностью), но никак не красотой, если говорить в целом, а не отдельными фрагментами, которыми в частности являются скульптурные композиции.

В Риме есть кварталы и парки, в которых приятно погулять, но на карте города они будут выглядеть относительно небольшими пятнами, прямоугольниками или полосками. В этом он сильно уступает, например, Петербургу, Праге, небольшой Сиене и, естественно, Венеции, исторические центры которых целиком можно назвать великолепными. Для продолжительных романтических прогулок намного лучше Рима даже наш Ярославль. Да и такой провинциальный и неизвестный в мире городок как Кострома в этом плане симпатичнее будет.

Архитектурой Рима вообще бы не стал восхищаться. Есть красивые здания, но их очень немного. При этом они сравнения с изящными петербургскими дворцами никак не выдерживают. Между достопримечательностями вполне можно передвигаться на метро, не боясь пропустить что-то очень-очень красивое. Большая часть Рима занята громоздкими домами без архитектурных излишеств и какого-то коричневого, красно-коричневого или темно-серого цвета. Они к тому же имеют слегка (как минимум, слегка) запущенный вид. Подобная застройка вместе с городской суетой вряд ли способствует созданию праздничного или романтического настроения.

Другое дело — скульптурные шедевры. По их количеству с Римом, наверное, не сможет соперничать ни один город в мире. Они украшают и облагораживают как уличное пространство итальянской столицы, так и музеи. На Апеннинском полуострове творило немало великих живописцев, многих из которых приглашали в Рим для росписи храмов. Однако в этом городе, как и во всей Италии, нет таких огромных хранилищ мастерски написанных картин, как Эрмитаж.

Если говорить о всей стране, то только в Уффици во Флоренции много творений живописцев (часа на три просмотра), но и там коллекция полотен выглядит не так шикарно, как в Русском музее или Третьяковской галерее. К тому же, флорентийский музей интересен как живописью, так и многочисленными скульптурами.

Рим же — это прежде всего великолепные скульптуры. Именно они спасают несколько сероватые и невзрачные городские пейзажи. Вот, например, каменный пешеходный мост Святого Ангела (Понте Сант’Анджело)через некрасивый Тибр с мутной и неглубокой водой. Этот мост, конечно, основательный и построен даже не на века. Уже, можно сказать, на тысячелетия, поскольку почти два тысячелетия послужил людям. Однако вряд был бы ли чем-либо замечателен и выделялся на фоне множества других таких же древних сооружений в Италии, если бы не скульптуры, которые превратили его в одну из немногих полосок на карте Рима, обозначающих место, которое пригодно для прогулок. Если сказать, что для приятных или романтических прогулок, то это будет не то, какое-то принижение.

На этом мосту и не скульптуры вовсе!!! Сами ангелы, которые по неведомой нам причине были отправлены Создателем на Землю. Но вот-вот ссылка закончится, небесные создания встряхнут оцепенение легким движением головы, посмотрят удивленно на праздную толпу и устремятся с радостью на лицах к небу. Взлетят и кругами станут исчезать в бесконечной синеве, оставив в растерянности людей и серый камень с его тяжелой печалью о многих-многих погибших.

В 1450 году перила пешеходного моста обрушились, не выдержав напора людского потока, который двигался в сторону Ватикана и собора св. Петра. Наверное, для десятков римлян и паломников он стал переправой не на другую сторону реки, а в мир иной.

Потом его зачем-то стали украшать телами казненных преступников, которых вывешивали по краям. Со временем церковные иерархи, вероятно, согласились, что лучше не пугать простой народ казнями и адом, а направить их на праведную жизнь с помощью ангелов. В XVI веке сначала на мосту появились статуи апостолов Петра и Павла, а потом — 10 ангелов, каждый из которых держит в руках символ одной из человеческих страстей. Скульптуры выполнены учениками Бернини по его эскизам (ссылки: Замок Святого Ангела, Мост Святого Ангела).

Знакомство с мостом Святого Ангела и рядом находящимся замком с тем же названием можно совместить с посещением музеев Ватикана, до которых лучше с самого раннего утра добраться на метро, а потом уже возвращаться в центр пешком. Замок, который был и гробницей, и неприступной резиденцией пап, в наше время стал хранилищем ценностей. В него не зашел. Несколько часов провел в Ватикане и совсем не хотелось вновь куда-то заходить, но, наверное, там интересно.

Однако несколько отклонился от темы площадей с чудными скульптурными композициями. Впрочем, это не столько отклонение, сколько пояснение или введение.

Несколько из самых известных площадей города находится вдоль красной линии метро (их в Риме всего две) или недалеко от нее. Можно начать с площади Республики, хотя ее мокрая скульптурная композиция фонтана Наяд как раз должна быть последней или одной из последних, если ориентироваться на дату создания. Но передвигаться в Риме согласно хронологии того, что натворили великие художники, очень неудобно.

Относится ли к великим Марио Рутелли, создателя бронзовых фигур фонтана Наяд (сам фонтан был какое-то время без них)? Совсем не уверен в этом. Думаю, не дотягивает или ему даже далековато до великих. Однако его скульптурные композиции с небольшой, но все же натяжкой можно отнести к шедеврам. Ожидая на площади увидеть что-то на тему напряженной борьбы кого-то с кем-то, в результате которой образовалась республика, был неожиданно поражен и даже смущен эротизмом, исходящего от этого фонтана. Ну, может быть, и не поражен... и не так уж смущен. Но этот эротизм, действительно, был слишком заметен.

Сюжеты скульптурной композиции в брызгах фонтана не разобрал. Да их просто нужно было знать, а не отгадывать. Поэтому до того, как собрал краткую информацию о достопримечательности, не отказался от предположений, что какая-то связь фонтана с Республикой все же есть. Если судить формально, то это однозначно ошибочное представление. Фонтан Наяд появился в самом начале XX века, а нынешнее свое название площадь получила через полвека после создания волнующего кровь шедевра (через несколько лет после провозглашения республики).

Почему именно эта площадь переименована в честь современной демократической формы государственного правления — я так и не нашел объяснения. До середины прошлого века она называлась Экседра (архитектурный термин, обозначающий глубокую полукруглую нишу). Недалеко от нее находятся термы Диоклетиана (ныне не действующие и полуразрушенные). Прежнее название как-то связано с этими термами. Поскольку в Древнем Риме они являлись общественными банями, то эротизм бронзовых фигур по соседству с ними имеет какое-то если не оправдание, то объяснение. Кстати, говорят, что местные до сих пор именуют эту площадь Экседра, и даже на некоторых современных картах она остается таковой (вероятно, в знак неприятия нелепого переименования). Заметим, что это уже не первое замеченное проявление разногласий в итальянском обществе, которое отразилось в картах и путеводителях.

Марио Рутелли конечно же не мог думать, что на площади нужно создать что-то в честь ее будущего названия. Да и что общего с республикой может быть у прелестных созданий, которые изображены на лебеде (наяда озер), на каком-то неизвестном речном чудовище (наяда рек), на огромном морском коньке (наяда океана) и на драконе (наяда подземных вод)?!!! Наяды — в греческой мифологии всего лишь дочери Зевса, которые были нимфами рек, ручьев и озер. Да дела им не было никакого до какой-то там демократии и каких-то форм государственного правления! Однако не спешил бы с категоричным отрицанием какое-либо связи бронзовых фигур Рутелли с республикой. Возможно, она все-таки имеется.

В связи с этим, вспомним, что в современной Европе демократия стала ассоциироваться с сексуальными извращениями — с геями, а иногда даже с педофилами. В России также так называемая демократическая и либеральная общественность идет одной колонной с гей-активистами. И не случайно. Таким образом, расшатываются традиционные отношения между людьми и не устраивающие кого-то государственные устои (чтобы потом петь «До основания, а затем. Мы наш, мы новый мир построим»). Таким образом было и перед революцией 1917 года в России. Это вполне могло быть и на рубеже XIX-XX веков в Италии.

Дело не в самих обнаженных нимфах (а какими они должны быть, если не обнаженными?!!!). Дело в том, что такой откровенной сексуальности не было у других скульптур, созданных в Италии к тому времени. В этой яркой сексуальности был вызов власти римских пап (впрочем, ее к тому времени уже почти не было). Именно противостояние старого и нового, свободного от многих запретов, мира проявилось в создании эротической композиции.

Людям XXI века напряжение и смысл того противостояния почти невозможно понять. Особенно если гордятся своей принадлежностью к нынешнему веку. Ну, голые бабы... Ну и что?!!! В том-то и дело, что не просто обнаженные фигуры, а очень талантливо переданная сексуальность (потому фонтан с бронзовыми скульптурами все же признал бы шедевром). К тому же, нужно учитывать, что Рим — это не Флоренция, которая находилась вдали от строгих взглядов римских пап и для которой изваяния, вызывающие легкое улучшение кровообращения более характерны.

Сложно сказать, сознательно ли Рутелли пошел на такую провокацию. Возможно, он просто любил женщин и совсем не той возвышенной (категорически не допускающей физической близости) любовью, как Данте — Беатриче. Вот и выразил свою такую любовь. При этом вполне талантливо. Однако провокация получилась по факту.

В 1870 году разрешил перестройку фонтана папа Пий IX. Тогда о бронзовых фигурах речь еще не шла, но подобное разрешение свидетельствует, что у римского папы еще была какая-то светская власть, если с ним хотя бы согласовывали такие градостроительные вопросы.

К началу XX века, когда Рутелли получил городской заказ, эта власть была почти полностью утеряна. Тем не менее, прежние устои и ценности еще не были разрушены окончательно. Потому из-за протестов и требований значительной части горожан демонстративное бесстыдство было ограждено. Тем более что оно соседствовало с прекрасным и достаточно значимым для Рима храмом - базиликой Святой Марии, Ангелов и мучеников (Santa Maria degli Angeli e dei Martiri), которая была построена еще в XVI веке по проекту Микеланджело (о ней стоит немного поговорить отдельно).

Однако другая часть горожан (прежде всего, молодые люди, которые, как правило, настроены революционно и переполнены сексуальной энергией, а также похотливая зажиточная буржуазия в уже солидном возрасте) проявила могучее стремление все-таки иметь допуск к произведению искусств. Одни просто старались посмотреть поверх забора из своего экипажа, накручивая круги по площади, а другие — создавали бреши в ограде, и через некоторое время она уже был в таком состоянии, что ничего не могла прятать. Ура!!! Свобода и демократия победили! И вот основы для создания республики заложены.

Я бы не делил здесь римлян на плохих (дремучих, зашуганных пуритан) и хороших (свободных, раскрепощенных и веселых экстравертов). Именно так примитивно обычно и делят люди XXI века. Думаю, с той и другой стороны были разные. Вполне возможно, что часть протестующих была не против самой сексуальности, а против того, что она светилась в публичном месте и к тому же вблизи храма. С таким мотивом протеста абсолютно согласен. В тот же день, который посвятил римским площадям, гулял по очень приятному парку Пинчо (www.go2rome.ru/sights/parks/park-pincho.html), в котором фонтан с наядами был бы более уместен. Там и свободные площадки для него можно было найти.

Для привлекательных нимф желательно подобрать более интимные места. Если не следовать подобным правилам, то и для интимных отношений не будет места в жизни людей. Что во многом уже и произошло. В Италии чудесных глазок с игривыми огоньками уже и не встретить. У нас пока можно, поскольку отстали от Европы кое в чем.

Из-за того, что Рутелли специально или по бестолковости своей пошел на провокацию, отнести его к великим художникам никак не могу, хоть наличие его таланта нельзя не признать. Это современные (как правило, совсем бесталанные и недоученные) так называемые художники подобным образом добиваются внимания к себе. Порой, кроме провокации у них вообще ничего нет за душой. Для великих — сие не достойно. К тому же, хоть и признал фонтан с наядами шедевром, но все же с натяжкой. Несовершенство, которое все же можно обнаружить, удалось скрыть брызгами воды. Композицию назвал бы шедевром второго уровня.

Страсти по наядам давно улеглись. Кому они и не нравятся уже смирились с их существованием. На фоне навязывания настоящих извращений в Европе бронзовые фигуры обнаженных нимф уже выглядят совсем-совсем невинными. Отчасти поэтому на площади Республики не очень людно. По меркам Рима в высокий туристический сезон — так вообще пустынно.

Редкие туристы подходят, любуются, фотографируются, но никакого ажиотажа и видимого возбуждения. Не было его и у меня, потому с чистыми мыслями мог зайти в базилику Святой Марии. Церковь не бросается в глаза. Я ее заметил только благодаря кресту на кирпичной стене, а потом надпись и прочитал - Basilica. Не пожалел, что не прошел мимо. Внутри благочинно и уже шедевры без какой-либо натяжки.

Базилика заняла часть бывших терм Диоклетиана. Ее фасад как раз образует Экседру (полукруглую нишу), в честь которой была изначально названа площадь. Предполагается, что церковь построена по проекту Микеланджело, но строительные работы завершены только после его смерти, в 1566 году. В последующие века базилика не раз перестраивалась.

Следующая остановка по красной линии метро — замечательная и не очень большая, площадь Барберини с фонтаном Тритон, сотворенным Джованни Лоренцо Бернини. Его считают одним из величайших скульпторов Италии. В Риме много его произведений, которыми восхищаются туристы.

Как сказано в описании фонтана, древнегреческий бог Тритон дудит в огромную ракушку, успокаивая таким образом беснующиеся морские волны. Однако больше похоже на то, что он страстно пьет воду или с восторгом охлаждает свое тело. Главное, что страсть или мощь управляющего морской стихией бога Бернини удалось очень хорошо показать. На фото Тритон выглядит получше, чем в реальности: не так заметны непонятные образования на теле божества, но это всего лишь одно из многих проявлений обшарпанности Италии. Еще терпимо, а многим туристам нравятся следы времени. Однако отложения на теле божества все же, скорее, признак некоторой запущенности. Нарост-то он и за десяток-другой лет может образоваться даже на совсем не древней скульптуре.

От площади Барберини в нескольких ста метрах в сторону от красной линии метро еще один шедевр, не восхищаться которым, согласно большинству отзывов туристов, никак нельзя. Это знаменитый фонтан Треви, образующий единое и неделимое целое с фасадом дворца Поли (Palazzo Poli). О самом дворце информации не очень много. Для российских туристов он замечателен тем, что в нем в середине XIX века снимала апартаменты поэтесса и филантропка Зинаида Волконская. Сейчас в Palazzo Poli расположен Национальный институт по графическому дизайну, но вход в это учреждение с другой стороны, а фасад существует как бы сам по себе.

Треви претендует на то, чтобы быть самым выдающимся и известным фонтаном в мире (как и скульптура Микеланджело Давид в своем классе). Сравнимых по масштабу другие архитектурно-скульптурные композиции на улицах европейских городов даже и не припомнить.

Название «Треви» связано со словом «три». Оно означает то ли триединство фонтана по количеству источников, выбрасывающим воду наружу, то ли, по другой версии, схождение трех дорог, которое как раз в этом месте имеется.

Однако великолепием фонтана я не восхищался. Не столько из-за своего особого мнения и критического отношения к нему, сколько из-за невозможности его нормально разглядеть. Также не может понравится прекрасный фильм, если смотреть его на задним ряду из-за голов впереди сидящих зрителей, которые постоянно загораживают часть экрана. Вероятно, мне особенно не повезло, поскольку туристов оказалось столько, что целиком фонтан из центральной части взором было не охватить. Перед ним образовались своеобразная трибуна с несколькими рядами, а с самой площади виден был только фасад дворца. Да и соседние посредственные здания, которые зажали с двух сторон дворец, как-то совсем не гармонировали с роскошным фасадом.

Через полчаса пробрался все-таки на второй-третий ряд сверху, но сбоку. То есть, видел композицию под достаточно острым углом. Да и царящая вокруг суета не способствовала спокойному восприятию творения. Для того, чтобы любоваться такими шедеврами, как мне кажется, нужно полное спокойствие. Только шум воды и тихая, соответствующая барочному произведению, музыка.

Судя по всему, особо популярным является посещение фонтана при искусственной подсветке в вечернее время. Именно тогда, когда я до него добрался. Если буду еще в Риме, то постараюсь прийти к нему рано-рано утром — это самое лучшее время для осмотра самых известных в мире достопримечательностей.

Кстати Сверхвысокая популярность фонтана позволяет коммунальным службам неплохо зарабатывать при бесплатном допуске к нему. Если верить Википедии, то ежегодно в его воде вылавливают монет на сумму до 700 тыс. евро. Ценный метал туда бросают, загадывая различные желания, которые имеют неофициальные расценки, но принимаемые беспрекословно массами туристов.

С просторной площади Испании начинается склон холма Пинчо, на обширном плато которого раскинулся приятный для прогулок одноименный парк. Тут уже нет узких улочек, а неприглядные дома не давят своим неопрятным видом на шедевры итальянских мастеров. Свое название площадь получила от находящегося рядом испанского посольства. Она украшена пальмами, фонтаном Баркачча в виде лодки (приятные, но ничего особенного), созданный уже упоминаемым великим Бернини, а также величественной лестницей, украшающей склон Пинчо. Эта лестница также стала называться испанской.

Если следовать от площади Республики в сторону от центра города, то здесь имеет смысл подняться вверх, а потом идти по краю склона. Во-первых, подъем будет величественный, как и сама лестница, которая воспринимается как единое целое с расположенной наверху церковью Тринита-деи-Монти. Во-вторых, сверху открывают чудесные виды на город, вплоть до смотровой площадки у следующей шикарной площади - Пополо (Piazza del Popolo).

Мне кажется, лучше всего виды города обозревать именно с холма Пинчо по линии между двумя площадями — Испании и Пополо, а также с Капитолийского холма в сторону Колизея. Когда шел по склону Пинчо, то несколько раз останавливался, чтобы полюбоваться Римом сверху.

А вот подъем на купол собора св. Петра в Ватикане показался мне не стоящим как потраченных на него 5-7 евро, так и времени. Время особенно было жалко. Очередь оказалась огромной, минимум на 2 часа, а виды — не самые лучшие. При этом наверху ощущение, что находишься в переполненном общественном транспорте: теснота и суета.

Смотровая площадка на холме Пинчо венчает Наполеоновскую лестницу, по которой можно спуститься на площадь Пополо (популяции — то есть, народную). Эта лестница также торжественна, но, как мне показалось, по сравнению с испанской в большей степени изящная, чем величественная.

По периметру большой площади Пополо, у которой только центр занят египетским обелиском, прижалось к краям несколько фонтанов, оставляя свободным огромное по городским меркам мощенное пространство. Чуть менее двух веков назад оно служило местом публичных казней, но сейчас о торжественном человекоубийстве на площади ничего не напоминает. На фоне наполеоновской лестницы над бегущей водой фонтана и волчицей, выкармливающей Рема и Ромула, с видом полководца стоит богиня Рима. У ее ног по бокам две реки - Тибр и Аньене - в виде бородатых мужчин. Позади и следующем уровне - статуи благородных девиц, а по краям скульптурной композиции две ростральные колонны, очень похожие на те, что возведены в Петербурге, но в несколько раз меньше. Лестницу с двух сторон обнимает пышная листва растущих рядом деревьев. Богиня Рима пытается разглядеть за египетским обелиском Нептуна с двумя Тритонами, которые на противоположной стороне площади напоминают о морской пучине.

Стоящий в центре столб привезен из Египта, и надписи на нем восхваляют деяния фараона Рамзеса II. В Риме немало мест, которые связаны не только с Древней Грецией, но и Древним Египтом.

Большинство туристов поднимаются по Наполеоновской лестнице к смотровой площадке, но в парк Пинчо, который начинается за ней, не идут. Мне показалось, что в этом парке отдыхают преимущественно местные жители. Во всяком случае, никакой суеты, как вокруг знаменитых достопримечательностей, в тени парковых деревьев не чувствуется. Углубиться стоит хотя бы ради того, чтобы почувствовать себя своим в городе и оказаться среди местных жителей. В Пинчо можно взять на прокат велосипед или четырехколесный транспорт для малышей. Павильоны с аттракционами, пруды, кафешки, парковые скамейки — все это создает домашнюю атмосферу. Облагораживают парк обелиск Андриана, фонтаны со скульптурами, статуи, бюсты видных итальянских (преимущественно) деятелей, в число которых затесались Пушкин и Гоголь. Чудные скульптурные композиции с фонтанами особенно удачно вписываются в парковый ландшафт.

В почти глухой части парка, где совсем мало гуляющих горожан и туристов, неожиданно наткнулся на загадочно выглядящее сооружение с часами наверху. Случайно обнаруженный мной любопытный объект оказался, как узнал позже, «знаменитыми» Водяными часами, сотворенные доминиканским монахом Джованни Эмбриако. По-видимому, не слишком уж они и известны, если до них доходят только редкие туристы. Ну и хорошо. Совсем ни к чему ажиотаж возле них. Степенное течение воды и времени несовместимо с множеством шумящих и суетящихся туристов.

Пинчо примыкает к другому парку — Вилла Боргезе (он занимает территорию бывшей частной виллы), где находится несколько музеев, среди которых желательная для посещения галерея Боргезе. Оба парка можно воспринимать как одно целое. Они охватывают настолько большое пространство на плато холма, что от Наполеоновской лестницы до галереи Боргезе пришлось очень долго идти (наверное, около получаса). Часть пути можно было проехать на небольшом автобусе. В давние времена плато холма занимали сады, особняки и виллы богатых римлян.

В рассказ о римских площадях с самыми интересными фонтанами и скульптурными сюжетами нельзя не включить Навона (Piazza Navona). Она находится на приличном расстоянии от площадей Испании, Пополо, Барберини и Республики, и потому ее осмотр, наверное, лучше совместить с посещением других римских достопримечательностей.

В условиях очень плотной застройки площадь Навона имеет форму сильно вытянутого прямоугольника, который надежно закрыт от внешнего мира двумя непрерывными рядами дворцов, церквей и других зданий. Там, где линии фасадов смыкаются, попадание внутрь делают возможным только два прохода и один проезд, которые настолько узки, что двустороннее движение по ним затруднительно и иногда невозможно. Заходя на площадь и выходя с нее пришлось немного подождать из-за встречного людского потока.

Навона притягивает не только туристов, но и местных жителей (особенно компании молодых людей). На площади проводятся ярмарки и праздники. Я попал на нее как раз во время одного такого «праздника» — Хэллоуина. Ужасно раскрашенные персонажи, которые были не столько страшны, сколько неприятны из-за безвкусицы, не гармонировали с барочными фасадами дворцов и церквей, а также с тремя шикарными фонтанами, на фоне которых очень любят фотографироваться туристы. Не гармонировали, но и не очень раздражали, поскольку грязно-намазанных было не очень много. В строительстве всех трех фонтанов площади Навона принял непосредственное участие Бернини, и таким образом значительно повысил притягательность площади Навона. Он считается автором фонтана четырех рек (экспрессивные мужские фигуры центрального фонтана означают четыре великих реки — Дунай, Ганг, Нил и Ла-Плата, которые в свою очередь символизируют Европу, Азию, Африку и Америку соответственно), который творил вместе с учениками, а два других (Нептуна и Мавра) — переделывал и дополнял своими скульптурами. Таким образом, получилось, что пространство площади оформлено в одном стиле. Нельзя не признать, что в очень неплохом стиле - благородно роскошном, который характерен для эпохи Возрождения.

Рим является не только городом скульптур, но и фонтанов, которых насчитывается около 300., а, может, и намного больше — до 3000. Это смотря как считать — общедоступных или вместе с расположенными в частных владениях; только уличных или вместе с находящимися в дворцах и учреждениях; только в черте города или с ближайшими пригородами. Вот у меня дома также есть фонтан, который каждый купить может. Думаю, с такими очень сложно подсчитать фонтаны и в Петербурге. Однако очевидно, что Рим намного превосходит вторую российскую столицу как по количеству уличных скульптур, так и по количестве фонтанов.

Зато набережные Рима представляют собой жалкое зрелище. Просто даже не стоит сравнивать с тем, как одета в гранит Нева, а также с волжскими берегами в Ярославле или Костроме (говорят, в Хабаровске вдоль Амура также очень приятно гулять). Возможно, таких нарядных набережных, как в России, нигде в мире нет. В Европе есть симпатичные, но таких шикарных, как у нас, пока не видел. Однако в Риме это что-то вне критики.

Будучи петербуржцем, я решил, что по набережной Тибра также приятно прогуляться, как и вдоль Невы. Специально сделал небольшой крюк, чтобы выйти к берегу. Хватило только до ближайшего поворота в сторону от реки. Сразу отметил, что кроме меня на набережной никого в поле зрения нет. Очень быстро понял причину. Во-первых, ничего красивого. Скорее, наоборот, виды были совсем неприятные. Обмельчавшая мутная и загаженная река зажата в камень грязно-серого цвета. В связи с этим, очень удивила новость, что в 2013 году впервые за несколько десятилетий закрыта навигация по Тибру (ссылка на новость). Оказывается, по этой клоаке (это преувеличение, но небольшое) еще ходили речные туристические трамвайчики! Зачем?!!! На карте города увидел, что, действительно, есть нарисованный трамвайчик, но намного выше по течению по сравнению с моей прогулкой по набережной) — в районе площади Пополо, где к реке не выходил. Однако не думаю, что в той части города она намного лучше.

Когда-то по Тибру ходили торговые суда, но за века эксплуатации реки она сильно засорилась. В XIX веке ее русло и дно почистили, восстановив благодаря этому судоходство на какое-то время, но потом это не повторяли, а XX век по объемам производственных мусора (вместе с загрязнениями) несомненно превзошел все предыдущие века истории человечества, что крайне негативно отразилось и на Тибре.

Неприглядные виды — это не главное, что заставило поторопиться до ближайшего переулка прочь от реки. Набережная оказалась настолько загажена птичьем пометом, что хоть нос защепкой затыкай. Наверное, можно как-то помыть струей воды под сильным давлением, но этим в Риме в отличие от Петербурга никто не занимается.

Тем не менее, в слащавых описаниях города на туристических сайтах можно прочитать следующее: «Сегодня прогуляться вдоль Тибра - одно из наиболее интересных и захватывающих мероприятий туристов Рима». И ведь серьезно пишут, без сарказма! Не спорю с тем, что, наверное, у самой реки есть интересные исторические места, какие-то развалины. Стоит подойти, сфотографировать и побыстрее отойти, но никак не прогуляться вдоль! Удивительно, что при таком загрязнении главной реки Рима вода в фонтанах чистейшая. Говорят, даже питьевая. Однако вряд ли она поступает из Тибра.

Почитав отзывы туристов, понял, что мне еще повезло. Во время моей короткой прогулки по набережной Тибра я не видел ни сборища бомжей, ни груды шприцов, свидетельствующих о излюбленных местах наркоманов. Да и птичий помет уже был на камне, в которой закован Тибр, и мостовой, а не падающим с высот. Вероятно, шел, когда птицы куда-то отлучились. Иногда (а, может, и большую часть суток) они сидят на деревьях, растущих на набережной.

Дата добавления: 2015-06-26