Структура методологического знания. 33 страница

Вернее, сама любовная «интрижка» (как и у К. с Фридой, и у Йозефа К. с Лени)

случается. И происходит она с некой Кларой Поллундер, дочерью влиятельного бизнесмена. Однако, как бы -- самого «сексуального контакта»,-- не происходит. Да и «интрижка» - та,-- какая-то «странноватая». Точнее, уже изначально заметно, что Карл Россман – явно избегает каких-либо, не более чем «дружеских», отношений с девицей Кларой Поллундер. А быть может – и попросту боится ее. (Кстати, на наш взгляд следует обратить внимание на фамилии главных героев. В фамилии Россман – корень «росс». Вполне напрашивается аналогия с другим однокоренным словом -- Россия. И тогда уже, по всей видимости, подобное – можно отнести к неким бессознательным мотивам, которые в ту пору занимали Кафку. Например, известно, что как раз в тот самый период,-- Кафка активно изучал творчество Достоевского; а также,-- и другие материалы, связанные с Россией. Например,-- мемуары и воспоминания о военных походах в Россию. Фамилия же Поллундер – имеет вполне явное происхождение от жаргонного слова: «Полундра» -- означающее сигнал опасности у моряков).

«-- После ужина, -- так сказала она, -- если вы не возражаете, сразу пойдем в мои комнаты… […] Карл… согласился с предложением Клары, хотя охотно включил бы в их общество и Поллундера…»[245].

И, наконец, эта самая сцена с таким явным сексуальным окрасом. (Но без сексуального контакта).

Предшествовало ей то, что Карл и Клара решили уйти из гостиной (события происходят в доме г-на Поллундера, куда был приглашен Карл), и направляются в комнату Клары.

По пути девушка открывает одну из дверей, и говорит, что это комната специально выделена для Карла. Но предлагает не задерживаться, и пройти в ее комнату. (Заметим, что во всем огромном доме, с множеством комнат, электричество провели только в столовую, где и остались г-н Поллундер – отец Клары – с одним из своих приятелей – мистером Грином).

Итак, молодые люди пробираются по коридору – уже поздний вечер – со свечкой. Клара предлагает пройти ней в комнату, но Карл упрямится и явно показывает, что хотел бы остаться в выделенной ему комнате. Один.

Девушку такой расклад явно не устраивает.

«… в комнату торопливо вошла Клара. Явно рассерженная, она вскричала:

-- Что все это значит? – и хлопнула рукой по юбке. Карл решил ответить, когда она станет повежливей. Но Клара подошла к нему широким шагом, вскрикнув:

-- Так вы идете со мной или нет? – не то намеренно, не то просто от возбуждения толкнула его в грудь так, что он чуть было не свалился с окна, но, соскальзывая с подоконника, в последнюю минуту коснулся ногами пола.

-- Я едва не выпал из окна, -- сказал он укоризненно.

-- Жаль, что этого не случилось. Отчего вы такой непослушный? Вот возьму и толкну вас еще разок.

И она в самом деле обхватила его и, поскольку тело у нее было закалено спортом, донесла чуть не до окна; от неожиданности он сначала забыл о сопротивлении. Но потом опомнился, вывернулся из ее рук и обхватил ее за талию.

-- Ой, мне больно, -- тотчас сказала она. Но Карл решил больше ее не выпускать. Он, правда, позволял ей шагать в любую сторону, однако не отставал от нее и не выпускал. К тому же было совсем несложно удерживать ее, в таком-то узком платье.

-- Отпустите меня, -- шепнула она; ее разгоряченное лицо было так близко, что он с трудом различал его черты, – отпустите меня, и я покажу вам кое-что интересное.

«Почему она так взволновано дышит, -- думал Карл, -- ей же не больно, я ведь не сжимаю ее», -- и не стал размыкать руки. Как вдруг, после минутной безмолвной расслабленности, он опять всем телом ощутил ее растущее сопротивление, и она вырвалась, ловко перехватила его руки и обездвижила ноги с помощью каких-то неизвестных борцовских приемов, оттеснила его к стене, дыша на удивление глубоко и размерено. А у стены стояло канапе, на которое она уложила Карла, и сказала, не наклоняясь к нему слишком близко:

-- Теперь пошевелись, если сможешь.

-- Кошка, бешенная кошка! – только и смог крикнуть Карл, обуреваемый стыдом и яростью. – Сумасшедшая, бешенная кошка!

-- Не распускай язык, -- сказала она, и одна ее рука скользнула к его шее и сдавила ее так сильно, что Карлу оставалось только хватать ртом воздух, другую руку Клара поднесла к его щеке, как бы на пробу коснулась ее и снова отдернула – того и гляди, влепит пощечину…»[246].

Т. е., как мы видим, девушка не только рассержена тем, что ее отвергли, но и явно желает мстить. По крайней мере, подсознательно, -- у нее именно такое желание. И произошло это вероятно потому, что сексуальное возбуждение,-- которое она испытала во время когда Карл ее обнимал, – не нашло своего дальнейшего продолжения в половом акте. А ведь какой мог получиться «порыв страсти»!

Вспомним землемера К. с Фридой и Йозефа К. с Лени. Во всех трех романах Кафки – девушки первые и проявляют интерес к главным героям, и затаскивают их в постель. (Хотя сама постель не более как метафора, ибо секс все время случается там же, где до того молодые люди как будто бы и «мирно» беседовали). Но, если со стороны и К., и Йозефа К. (да и Карла Россмана) в этих беседах явно прослеживалась цель что-либо узнать, выведать, навести справки, -- то для девиц (Лени, Фрида, Клара) все подобные разговоры – не более чем психологическая подготовка перед сексуальным контактом. (Такой, вот, своего рода, «настрой» на секс).

Дата добавления: 2015-06-04